Отправлено: 28.08.09 10:58. Заголовок: Немыслимые мысли, ГП/ДМ, PG-13, романс, перевод, глава 17 от 05.05.10

Название: Немыслимые мысли
В оригинале: Unthinkable Thoughts
Автор: Aidan Lynch
Переводчик: Candice
Ссылка на оригинал: http://www.fanfiction.net/s/448652/1/Unthinkable_Thoughts
Рейтинг: PG-13
Пейринг: ГП/ДМ
Размер: макси, 18 глав
Жанр: Романс
Дисклеймер: продолжаю перевод не своего фанфика не про своих героев добровольно и бесплатно, дабы порадовать читательницу, пожелавшую увидеть окончание замерзшего/брошеного перевода.
Саммари: Гарри и Драко связывают настоящие чувства.
Разрешение на перевод: отправлено, в т.ч предыдущему переводчику

Предупреждение: выкладка начинается с 10-й главы. Предыдущие главы читать на Ferret Kingdom

Тема 1 (главы 10 - 13, начало 14)

 Отправлено: 21.12.09 23:14. Заголовок: – Слушайте меня, вы..

– Слушайте меня, вы двое, – сдержанный голос преподавательницы мог легко сорваться. – За все то время, что я работала в Хогвартсе, никогда… Обещайте мне одно. Вы больше никогда, никогда не будете применять двойную транфигурацию. Я говорю это не только как учитель. Я говорю так, потому что это заклинание очень и очень опасно. Малейшая ошибка, и вы можете остаться изуродованными навсегда. Навсегда. Последствия могут быть самыми невообразимыми. Вы понимаете?

Хорошенько пристыженные Гарри и Драко и утвердительно буркнули себе под нос.

– Хорошо.

К профессору Макгонагалл мало-помалу вернулось ее хладнокровие, и она продолжила:

– Теперь я должна спросить. Как вы это сделали? Какое заклинание применили? Как вы добились синхронного действия магии?

Оба ученика безучастно воззрились на нее.

– Ох, – вздохнула она. – Вы не имеете никакого понятия, верно?

– Не имеем, – согласился Драко. – Мы просто взяли и сделали. Простите. Мы только пожелали поменяться и поменялись.

Профессор задумалась, испытующе посмотрела на них; затем одним мановением палочки привела комнату в прежний вид, за вычетом одной подушки.

– Ой, – грустно изрек Драко.

– Что? – спросила Макгонагалл.

– Я надеялся, что куртки останутся, – пояснил Драко.

Преподаватель Трансфигурации закатила глаза.

– Хорошо. Достаточно. Мисс Грейнджер, пожалуйста, пойдите спросите мадам Помфри, может ли она зайти к нам?

Как только Гермиона вышла, Макгонагалл зачастила:

– Что ж. Вы талантливы, необычайно талантливы. И это потрясающе. Но я хочу повторить то, что говорила о двойной трансфигурации. Больше никогда, как бы ни складывались обстоятельства. Как бы то ни было. Я не могу не отметить, что теперь обычный курс Трансфигурации для вас чересчур легкий, и вам потребуются задания потруднее. Поэтому я решила, что будет несправедливо не попытать ваши силы в Анимагическом превращении, как только позволит время. Но мы будем работать в моем темпе. И вы будете тренироваться только в моем присутствии. И никому ни слова. Ясно?

Мальчикам было ясно.

– Хорошо. Теперь, когда вам принесут зелье, вы поспите несколько часов, а затем вас отведут в деревню на ваш первый урок Аппарирования. Вы, конечно, знаете, что в замке и его окрестностях нельзя аппарировать, и поскольку вы оба несовершеннолетние, темнота сослужит нам хорошую службу. Увидимся примерно после часа ночи. Отдыхайте, джентльмены.

Профессор Макгонагалл собралась уходить, и тут вошла мадам Помфри с двумя кубками снотворного. Гермиона не вернулась. Пациенты выпили зелье, и постепенно у них стали слипаться глаза.

– Профессор Дамблдор распорядился, что сегодня вы последний раз засыпаете с помощью зелья, – сообщила им мадам Помфри. – Так что выпейте его до конца: после сегодняшней ночи сон будет нормальным.

Она пожелала им спокойной ночи и покинула палату.

– Мы правда это сделали? – тихо спросил Гарри, когда они переодевались в пижамы.

– Походу, да, – вздохнул Драко. – И она довольно внятно сказала никогда этого не повторять.

– Можешь сказать это еще раз, – согласился Гарри.

– И она доволь…

Гарри его стукнул, и они рухнули на постель, прижимаясь друг к другу в объятиях.

– Мне понравилось стать ненадолго тобой, – улыбнулся Гарри. – Очень приятно, когда шелк прикасается к коже.

– Неужели? Не знаю, как ты управляешься со своими волосами, – протянул Драко. – Меня так и подмывало их расчесать.

Гарри прыснул.

– Ну, если б ты не тер их так яростно полотенцем, они, может, лежали бы и ровнее. В любом случае тебе эти ощущения больше не грозят, так что забудь.

– Как я могу забыть? Ты понимаешь, что именно я вынужден любоваться этим безобразием дни напролет. Однако, кажется, мы станем анимагами; это интересно, – Драко зевнул. – Надеюсь, я буду тигром.

– Тигром? Не глупи, от него толку чуть. Если ты превратишься в долбанного тигра, ты не сможешь ходить тайком по окрестностям.

– А кто говорит, что я хочу ходить незамеченным?

Гарри засмеялся, и его смех превратился в широкий зевок.

– Все равно у тебя вряд ли есть выбор. Я думаю, все определяют черты характера.

– О, Боже, правда? – сонно пробормотал Драко.

Но Гарри не ответил, и зелье в последний раз помогло им заснуть.


***************************************

 Отправлено: 21.12.09 23:15. Заголовок: Аппарировать было л..

Аппарировать было легко. И весело.

Сначала их проинструктировал Дамблдор. В принципе, используемая магия была проста; а заклинание выучили за пару минут. Затем оставалось четко увидеть мысленным взором место назначения, вызвать заклинанием магию и представить себя уже там. Хотя применить знания на практике оказалось намного труднее. Существовала опасность расщепиться, что внушало отнюдь не приятные мысли: например, вариант очутиться в двух местах сразу. Гарри сперва приуныл, и его немного задело, что у партнера все получается само собой. После получаса занятий Драко мог перемещаться на сотню ярдов и дальше, тогда как Гарри еле-еле одолел расстояние в несколько футов. Но когда они стали тренироваться по отдельности, Гарри начал делать гораздо большие успехи.

Драко ушел с Дамблдором и Снейпом, а Гарри аппарировал между Сириусом и Макгонагалл, причем дистанция постоянно увеличивалась. Каждый из взрослых проверял, чтобы ничего не случилось, а потом уже отходил дальше и разрешал Гарри перемещаться к другому. После продолжительных занятий и Гарри, и Драко умели перемещаться на расстояние в несколько миль, и когда начал заниматься рассвет, все встретились в Визжащей Хижине. Дамблдор лучился довольством.

– Превосходно. Мы еще поупражняемся завтра ночью, но я думаю, вы оба хорошо справляетесь. Теперь мы все аппарируем к воротам замка и пойдем на ранний завтрак. Минерва, Северус, думаю, вам нужно немного поспать; ночь выдалась долгой. Я приму меры, чтобы до полудня ученики на ваших уроках не оставались без присмотра. Гарри, Драко, вы тоже поспите, и без помощи зелья. Идемте, мальчики, идемте.

Тем ранним утром к замку направлялась гурьбой необычная компания. Снейп и Дамблдор впереди вполголоса беседовали о Вареве Восприимчивости и следующем направлении обучения мальчиков. Сириус и Макгонагалл шли следом и обсуждали, как могла получиться двойная трансфигурация. Наконец, замыкали шествие Гарри и Драко, которые не переговаривались, а углубились в размышления о том, что преподнес им прошедший день.

Гарри чувствовал себя как рыба в воде. Он взял спутника за руку, и парочка пошла бок о бок, так, чтобы другие не заметили.

С первыми лучами рассвета путники столпились на ступенях замка, но только Дамблдор собрался завести речь, издалека послышался рев, и все взгляды устремились ввысь. Вскоре Гарри узнал мотоцикл, который показался над озером и затем сделал круг у них над головой. Добби отчаянно махал, безумно радуясь чему-то.

– Ой, смотрите! – воскликнул Драко. – Робин и батман.

– Бэтмен и Робин, дурачок, – ласково поправил Гарри.

Дамблдор немедленно поспешил к хижине Хагрида, бросив остальным через плечо, чтобы завтракали без него.

– Интересно, где же это они были? – задумался Драко.


*******************************************

 Отправлено: 21.12.09 23:17. Заголовок: – Если все дело в..

– Если все дело в отношениях, Драко годится, – размышлял Рон, сидя в гостиной после завтрака.

– О, да неужели мы сменили пластинку? – поддразнила Гермиона.

– Я имею в виду, – продолжал Рон, пропустив ее колкость мимо ушей, – он любит Гарри. У него это на лице написано. У меня не возникает подозрений, что он собирается как-то напакостить. Разве ты не чувствуешь, что Гарри с ним в полной безопасности?

– Да, чувствую. В полнейшей безопасности, как никогда. Забавно.

– Что забавно?

– Чем все для нас закончилось. Всего месяц назад, до урока с фавнами, жизнь текла своим чередом. Теперь мы, хочешь-не хочешь, узнаем массу нового. Мы уже не сможем думать о Гарри, не вспомнив о Драко.

– Думаю, я к этому привыкну. Хотя интересно, что подумают родители.

– По крайней мере, твои родители поймут Багровое облако. А что подумают остальные?

Глаза Рона заблестели.

– А!..

– Что?

– Багровое облако! Вот почему вчера вечером в комнате была красная дымка. О, Боже, они что, трахались?

– Рон! Можно было бы выразиться без жаргона.

– Извини! Но ты ведь не станешь отрицать, правда? Черт подери! Гарри и Драко сношаются как собаки во время течки, и тут мы с пирогом. Бе-е. И к слову о несвоевременности…

– Собаки во время течки? Мы понятия не имеем, как далеко, э-э, они зашли. И я все равно думаю, что они бы, э-э… закончили, если тебя это как-нибудь утешит.

– Не утешит. Ничуть. О Мерлин, не могу поверить.

– Ой, перестань заморачиваться, Рон. Рано или поздно это должно было случиться.

– Я совсем о другом! Просто…

– Что просто?

– Не могу поверить, что Гарри лишился невинности раньше меня! Я правда, честно полагал, что уж в этом я его обставлю!

Лицо Гермионы само собой расплылось в улыбке.

– Ох, Рон! – рассмеялась она.

– Что?

– Ничего.

– Нет уж, продолжай, что, блин, тут веселого?

– Ну, пожалуй, просто обнадеживает.

– А?

 Отправлено: 21.12.09 23:19. Заголовок: – Замечательно, что..

– Замечательно, что единственная оставшаяся проблема между тобой и э-э, увлекшимися Гарри и Драко, то, что тебе не удалось сделать это первым!

– Герми! Я определенно не хочу заниматься тем же самым, что бы то ни было!

– Я хотела сказать другое, и ты это знаешь, – засмеялась Гермиона. – В любом случае, это не соревнование!

– Тебе легко говорить. Ты не единственный из братьев Уизли, который не вошел этот клуб.

– Что? – округлила глаза Гермиона. – Фред? Джордж? Когда это случилось? С кем?

– Извини, семейные тайны, – ухмыльнулся Рон.

– И… ПЕРСИ?

Рон хохотал, не переставая, и улыбался Гермионе.

– Эту историю тебе точно стоит рассказать!

– Когда? Когда я смогу ее услышать?

– Ой, я не знаю. Я не могу выдавать тайны Уизли.

– Опять этот чертов Мальчишеский кодекс поведения, да? Ладно, возьму и спрошу Джинни.

– Ха! Ты же не думаешь, что Джинни в курсе, а? Если бы она узнала, о чем мы говорим, она бы с ума сошла от ужаса.

– Ладно, тогда придется попросить, чтобы Гарри вытянул из тебя подробности.

– Гарри уже знает. Он почетный Уизли, забыла? И он ни за что тебе не скажет.

– Держу пари, скажет.

– Держу пари, нет. Где бы он ни ночевал, он все равно связан условиями Кодекса.

Гермиона улыбнулась.

– Ладно, сдаюсь. Мило. Храни свои тайны. Пока.

– Что значит «пока»?

– Я уверена, что как-нибудь смогу заставить тебя рассказать, – она склонилась и чмокнула его в лоб.

Рон вспыхнул румянцем, и тут прозвеневший звонок возвестил о начале уроков.


*****************************

 Отправлено: 21.12.09 23:22. Заголовок: Добравшись до своей..

Добравшись до своей палаты в Больничном крыле, Гарри и Драко еле волочили ноги.

– Ну что ж, – безжизненно изрек Гарри.

– Да, знаю, – кивнул Драко.

– Что у нас дальше по плану?

– Что дальше? Думаю, постель.

– Я имею в виду, мы гении в Зельях.

– Еще бы. Ивовый сок? Легко.

– И мы установили мировой рекорд по Чарам.

– Семь? Плевое дело. Я считаю, в следующий раз мы управимся с восемью. И не забудь, Гарри, абсолютные вундеркинды в Трансфигурации.

– Да, правда. Знаешь, а я уже привык быть вундеркиндом. Хотя тебе это должно греть душу, – усмехнулся Гарри.

– Блин. Откуда вдруг такое отношение?

– Э-э… может, из-за умения аппарировать, не достигнув совершеннолетия?

– Ах, да. Вот именно. И… – лукаво добавил Драко.

– И что?

– Ну, лучше, чем все вместе взятое…

– Что?

Дракон тепло улыбнулся.

– Мы потеряли невинность.

Гарри хихикнул.

– С чего ты взял, что я потерял ее только сегодня? – спросил он, легонько целуя Драко в шею, пока они раздевались.

– Ой, вот не надо, – зевнул Драко. – Только не говори мне, что ты гриффиндорский казанова, потому что я напрочь отказываюсь в это верить. Ты был невинен как дитя. Даже не целовался, не говоря уж о…

– Ты тоже, мерзавец. Ты даже не мог снять с меня рубашку, не провозившись с ней.

– Ну, хорошо. Над кое-какими основными вопросами надо будет поработать, согласен. Рубашки бывают мудреными, особенно такое мешковатое старье, которое ты носишь.

– Шелковые рубашки, знаешь ли, ненамного легче. Они бывают скользкими. Не забудь, когда будешь надевать ее в следующий раз.

– Ты хочешь сказать, что я должен носить легкоснимаемую одежду только ради твоего удобства?

Гарри прыснул.

– А ты бы носил ради меня?

– Гм, да. И даже больше. Если они будут модными и дорогими, я буду носить любые рубашки, какие ты захочешь.

– Честно говоря, думаю, что мне больше нравится видеть тебя без рубашки, – покраснел Гарри.

– Что? В смысле, вот так? – засмеялся Драко, сбросил рубашку и кинул ее на другую кровать.

– Да. Именно так, – улыбнулся Гарри.

– Черт побери, Гарри. Начинаешь требовать, а?

– Знаешь, я могу потребовать намного больше, – шепнул Гарри.

– Например?

– Например, может, ты мне больше нравишься еще и без джинсов.

– Что, без этих джинсов? – Драко, не сводя глаз с Гарри, указал вниз обеими руками.

– Гм, да. Они определенно раздражают.

– Ты имеешь хоть малейшее понятие, сколько они стоят? И ты хочешь, чтобы я выкинул их, как какую-то фигню?

– В общем, да.

– Ладно, принимается, – Драко расстегнул пояс. – Но только если и ты избавишься от того кошмара, который именуешь джинсами.

– Верно. Они ужасные, я знаю. Но большая часть моей одежды – обноски моего жирного идиота-кузена, тут уж ничего не поделаешь.

– Выход наверняка есть. Помнишь, ты унаследовал хранилище, набитое золотом? Почему бы не прикупить себе что-нибудь подходящее?

– Ээ, ну…

– Что «ну»?

– Терпеть не могу ходить по магазинам.

Драко был слегка озадачен.

– Терпеть не можешь ходить по магазинам?

– В точку, Шерлок.

– Кто?

– Неважно. Кроме того, моя тетя спросит, откуда у меня обновки. Она считает, что у меня нет ни гроша.

– Ни гроша?

– Ни кната.

– Она не в курсе о деньгах твоих родителей?

– Слава Богу, нет. Она бы потребовала их в качестве компенсации за то, пришлось отвести мне чулан для жилья.

 Отправлено: 21.12.09 23:25. Заголовок: – Рыдаю и плакаю, ..

– Рыдаю и плакаю, представляя, как маленький Поттер растет у магглов в нищете, и все равно не могу постичь, почему ты ненавидишь ходить по магазинам.

– Правда. Я знаю, что меня ждет, потому что сталкивался с Невероятным Испытанием Ходить За Покупками С Тетей Петунией.

– А. Как насчет того, чтобы сходить за покупками с кем-нибудь другим?

– Кем же?

– Тем, у кого в тысячу раз больше вкуса, чем у тебя?

– Это интересно. Можешь кого-нибудь предложить?

– Возможно, хотя при виде этого тряпья я теряю способность ясно мыслить.

– Ой. Тогда лучше его снять.

– Звучит неплохо. Ты, может, и тощий, и слегка взъерошенный, но я не могу не думать, что без них ты будешь выглядеть гораздо лучше.

– Блин. Начинаешь требовать, а?

– Да, Гарри. Начинаю. И могу потребовать намного больше.

– А поточнее? – Гарри вышагнул из своих джинсов, так что теперь оба мальчика стояли друг напротив друга в одних боксерах.

– Новое нижнее белье. Для тебя то есть. В этих трусах ты смотришься нелепо. На чем они только держатся; в них же влезут двое.

– Двое?

– Определенно.

– Двое? Ты точно уверен?

– Абсолютно. Бьюсь об заклад.

– Сколько?

– Что?

– Сколько денег ты поставишь на то, что в этих боксерах уместятся два человека?

– Фи. Я бы не стал ставить на кон нечто заурядное как деньги.

– А что бы ты поставил?

– Кое-что поинтереснее. К примеру, если я ошибся, я покупаю тебе новое нижнее белье. Если я выиграл, ты за него заплатишь. Но, какой бы ни был результат, выбирать белье должен я.

– О-о. Значит, ты будешь моим компаньоном в походах по магазинам?

– Думаю, лучше меня не сыщешь.

– Хм-м. Может, ты и прав. Гермиона разбирается в книгах, а Рон – дока в метлах, но… нижнее белье? Кажется, ты только что нашел себе работу.

– Здорово.

– Хотя ставка отменяется.

– Почему?

– Ты прав на все сто. Мне не выиграть. Сюда определенно влезут двое, – сказал Гарри, оттягивая резинку невзрачных серых боксеров почти на фут от себя.

Драко присмотрелся.

– Ну, да. По крайней мере, двое. Хотя, места здесь чуточку поменьше, чем могло бы быть.

– Только чуточку?

Драко рассмеялся.

– Гарри, даже я на такое не поддамся.

– Чушь. Я же вижу, что сейчас ты и поддаешься.

– Ну, я не могу ничего поделать. Эти боксеры, они почему-то не дают мне покоя.

– А-а. Может, их стоит снять. Дай мою пижаму.

– Незачем.

– Почему?

– Потому что я вытащу тебя из нее менее чем через пять минут.

– Пять? Попробуй через две.

– Во блин. Начинаешь требовать, а?


**************************

 Отправлено: 21.12.09 23:27. Заголовок: Странный день у них..

Странный день у них был сегодня. После безумных событий конца прошлой недели повседневные хлопоты вновь слегка утомили их, даже беря в расчет, что физическая сторона их отношений набирала обороты. Мадам Помфри разбудила их в обед, бросила что-то насчет приличий, обнаружив их спящими без пижам, и затем потребовала, чтобы они начали вести себя, как полагается студентам.

– Обед, – с досадой возвещала она, – будут подавать в обеденное время. И он будет съедаться, а не размазываться по тарелке для отвода глаз.

Вид у Гарри был виноватый.

– Спать, – продолжила колдомедик, – будете ночью. В надлежащем одеянии для сна. Я не желаю видеть, как вы бездельничаете, как парочка прожигателей жизни.

Драко было открыл рот, но не успел он хоть что-нибудь возразить, Гарри толкнул его локтем.

– Ужин, – распалялась Помфри, – будет подаваться вечером, а не в полночь или тогда, когда вам взбредет в голову. И я собираюсь ограничить ваш непрерывный поток гостей во время еды. Весь смысл вашего пребывания здесь – чтобы вы отдохнули, и к вам вернулся сон и аппетит. От визитов Уизли и Грейнджер никакого проку.

Гарри немного расстроился. Ему нравилось ужинать в компании троих человек, которыми он дорожил больше всего на свете.

– Завтрак, – восклицала она, – будут…

– Подавать утром? – невинно вставил Драко. – Замечательный план. Ты так не думаешь, Гарри?

Помфри взглянула на своих подопечных. Они оба изо всех сил сдерживали смех, и колдомедик, резко смягчившись, глубоко вздохнула.

– Жду не дождусь, когда вы выйдете отсюда, – добродушно призналась она. – Но до наступления этого благословенного дня я хочу, чтобы вы попытались привнести в свою жизнь маломальский порядок. В противном случае я позабочусь, чтобы за вас это сделали профессор Макгонагалл и профессор Снейп.

– Гм, думаю, мы сделаем, как вы скажете, – пробормотал Гарри.

– Хорошо. Для начала встаньте, оденьтесь, пообедайте и забудьте о кровати, по крайней мере, до десяти вечера. С вашими способностями вы бы подумали, как вам управиться хотя бы с этим.

Днем Макгонагалл заставила их конспектировать наискучнейшую тему, предположительно связанную с анимагическим превращением (хотя было затруднительно понять, каким образом). Снейп задал выписать десятки способов варки зелий, без какой-либо видимой цели, кроме как занять двоих студентов усердным трудом.

– Это хуже, чем ходить на уроки, – простонал Гарри, царапая на листке пергамента, как курица лапой.

– Почерк у тебя ужасный, – прозаично заметил Драко, любуясь собственными аккуратными записями. – Смотри, какой у меня ровный.

– Он не ровный, он старательный до отвращения, – сказал Гарри, усиленно избегая зависти к непринужденному изяществу быстрого прекрасного стиля Драко. – Черт дери!

– Что? – встревожился Драко.

– Ты левша! Как же я раньше не замечал?

Драко фыркнул.

– Может, потому, что ты не слишком проницателен. Впрочем, моя мать говорит, что леворукие – индивидуалисты по натуре, артистичны, у них огромный талант и творческий потенциал, и что я должен радоваться, что не такой как остальные.

– Вздор, – заявил Гарри. – Это просто миф, который распространяют родители левшей. Всем правшам известно: левши – неумехи и одиночки, которые тратят кучу времени на магазины и зациклены на своей прическе, и они очень часто в качестве суперкомпенсации своей леворукости тренируют почерк, который считают особенным, хотя всем правшам сразу ясно, что он всего лишь напыщенный, выведенный до тошноты и немножко девчоночий.

Драко удивленно округлил глаза и затем, увидев, что Гарри посмеивается над его возмущением, усмехнулся.

– Ну, у меня хотя бы есть свой стиль. А посмотри на свой.

Оба воззрились на свиток Гарри.

– Что, например, это за слово? – осведомился Драко.

– Э-э, страсть, – сказал Гарри. – Как в страстоцвете. Вот «С», вот «Т» и «Р», и еще одна «С»; все предельно ясно.

– А как насчет этого?

– Пар, конечно, – ответил Гарри. – Ты что, ослеп?

– А это?

– Э-э, горячий…

– А-а. Ты уверен, что пишешь именно про зелья? На вид, по-моему, слегка зернисто.

Как только они поймали взгляд друг друга, атмосфера переменилась. До Гарри дошло, что все это время партнеру не составляло труда прочесть его почерк.

– Пытаешься дать своеобразный совет?

– Да, – ответил Драко, и его глаза заблестели.

На какое-то время о зельях позабыли напрочь.

 Отправлено: 21.12.09 23:28. Заголовок: Стоило Сириусу тем ..

Стоило Сириусу тем же днем шагнуть в их уютный мирок, как Гарри уже знал наперед, какова цель его прихода. Во взгляде крестного читалось что-то очень знакомое.

– Ты что, уходишь? – обвинительным тоном осведомился гриффиндорец, прежде, чем гость успел раскрыть рот.

– Гарри, – тихо сказал Сириус. – Возьми мантию-невидимку. Мы идем прогуляться.

Драко тут же огорчился.

– Можно мне тоже пойти? – тонким голоском спросил он, кляня себя за жалкое хныканье.

– Уверяю тебя, Драко, здесь нет ничего особенного. Я только хочу поговорить со своим крестником до того, как мне придется уйти. Мы ненадолго, обещаю.

– Но… если он… я не могу…

– Сириус, он понимает все… если, видишь ли, если я…

– Неужели вы двое резко потеряли дар речи?

Гарри посмотрел на Драко, затем подошел к нему и крепко обнял. Теперь его очень многое заставило понять, как сильно он любит Драко, и, наверное, именно из-за этих чувств у него ныло в груди больше всего.

– Мы ненадолго, обещаю, – прошептал он Драко в шею. – Только держись. И когда я вернусь, мы пообнимаемся в постели минут десять, что бы там ни думала Помфри. И помни, что каждую секунду, что я за пределами этой комнаты, я буду думать о тебе и желать возвращения. Ладно? Ладно, Драко, любимый мой?

Гарри не привык говорить ‘любимый мой’, но он все равно произнес эту фразу, и этот жест очень тронул Драко не меньше, чем прежние знаки внимания. Гарри чувствовал, что его слова возымели крохотное действие, и чтобы убедить возлюбленного, что они – не пустой звук, подкрепил их другим, более значительным жестом.

Разумеется, их взаимные чувства были секретом Полишинеля, да и как иначе? Никто из Круга посвященных не заблуждался насчет истинной природы отношений Гарри и Драко. Черт, как-никак, дело дошло до Багрового облака. Но хотя их заставали спящими в одной кровати, ничего более откровенного при свидетелях мальчики никогда себе не позволяли. И теперь Гарри подумал, что пора перестать таиться. Он подошел к Драко и поцеловал его, глубоко, с жаром и любовью, на глазах Сириуса, который стоял от них не далее, чем в нескольких футах. В этот поцелуй Гарри вложил всего себя, только чтобы показать, доказать, что вернется, что жаждет вернуться так же страстно, как Драко не хочет, чтобы он уходил, и тогда тревога Драко поутихла.

Сириус не был обескуражен. Скорее, он непринужденно наблюдал. В Гарри было так много от Джеймса, что при виде знакомых жестов разрывалось сердце, но он неотрывно следил, догадываясь, что этот поцелуй имеет огромное значение, потому что свершается в его присутствии. Он мысленно перенесся на несколько лет назад, в события, которые предпочел бы оставить в стороне, но рядом с Гарри горечь утраты Джеймса и Лили ощущалась гораздо острее.

Как бы они им гордились. Как бы радовались его счастью. Сириус вспоминал, как Джеймс так же целовался с Лили бессчетное число раз, где бы или с кем бы они ни были, потому что их тоже связывала любовь, которая распространялась на все, что их окружало. От похожести двух пар – теперешних мальчиков и старых друзей, которых не вернуть, – в нем всколыхнулась нестерпимая боль. Теперь он будет гордиться Гарри; будет радоваться счастью Гарри и Драко, ведь родители Гарри не смогут поделиться этими чувствами со своим сыном. Сириус понимал, что ему придется их восполнить, и что сам он готов всей душой, и что ни при каких обстоятельствах не смог бы поступить иначе.

 Отправлено: 21.12.09 23:30. Заголовок: Наконец, влюбленные..

Наконец, влюбленные оторвались друг от друга, и Гарри качнулся назад на пятках.

Всего лишь мимолетное движение, но от него Сириуса еще раз прошило резкой болью. Перекатываться на пятках любил Джеймс. Сириус никогда бы не вспомнил его привычку, никогда. Наверное, он даже не замечал ее, когда Джеймс и Лили были живы. Но при виде этого жеста здесь и сейчас, при виде Гарри, который, преисполненный страсти от поцелуя, слегка отклонился назад, словно от порыва ветра, Сириусу пришлось отвернуться, чтобы сморгнуть слезы. Долгие годы стоили слез, от которых сейчас раздирало грудь; все потому, что сын его самых близких друзей, без сомнения, обрел ту же любовь, что познали его родители, ту же любовь, в результате которой Гарри, собственно, появился на свет.

Мужчина успокоился и лучезарно улыбнулся парочке, глазевшей на него с опаской, как сорванцы, пойманные на краже яблок.

Гарри подумал, что улыбка Сириуса – не просто улыбка. Это разрешение. Одобрение. Это… благословение. И тут Гарри осенило, как можно еще успокоить Драко. Нужно сделать официальное заявление. И помочь в этом мог только один человек.

– Сириус, – хрипло проговорил Гарри. – Э-э… я должен кое-что сказать.

Сириус хранил молчание. Он догадывался, что сейчас будет. А вот Драко – нет.

– Я бы хотел познакомить тебя с Драко Малфоем. Я люблю его, и… собираюсь провести рядом с ним всю оставшуюся жизнь.

Не будь идиотом, уже вертелось на языке у Драко, разумеется, я знаю, кто он – мы встречались раньше – мы разговаривали, пока ты лежал в коме, и много чего другого, но Сириус вышел вперед, протянул ему руку, и тогда истинное значение слов Гарри обрело ясность.

Драко пожал Сириусу руку, твердо, по-мужски, четко понимая, что сейчас должен быть искренним, что не должен корчить из себя тщеславного, высокомерного, избалованного юнца, каким его знали остальные, а быть таким, каким должен быть: порядочным и достойным. И еще он знал, что из-за Гарри он на самом деле становится лучше, и что гордится этими изменениями.

– Рад с вами познакомиться, сэр, – ответил он звонким голосом, без полутонов; голосом, который Гарри доселе не слышал. – Ваш крестник – для меня все. Я надеюсь, вы будете так же счастливы за нас, как мы.

Сириус кивнул.

– Не сомневаюсь, что буду, – тепло улыбнулся он.

Затем с необычным официозом было покончено, Сириус привлек их обоих к себе и обнял. В голове у Драко завертелись сотни мыслей одновременно. Как чудесно со стороны Гарри ради него пойти на подобный шаг. Какой Сириус замечательный. Как ему хочется быть действительно достойным Гарри. Как сильно он любит Гарри, каким несчастным он будет без него. Насколько изменился он, изменилась жизнь за прошедшие недели.

И. Как боялся он обратного переезда в слизеринское общежитие, когда бы то ни случилось. Как немного у него теперь общего с "друзьями" по Слизерину, и как невыносимо сейчас было бы возвратиться к ним, даже если бы появилось такое желание. Как нелепо предполагать, что подобная сцена знакомства когда-нибудь повторится. Как отчаянно ничтожен шанс, что придет время, и он сам сможет с гордостью сказать: «Мама, это Гарри Поттер, я люблю его, и собираюсь провести рядом с ним всю оставшуюся жизнь».

Сможет ли он когда-нибудь пригласить Гарри к себе домой отобедать, разделить с ним свою собственную постель? Придется ли и ему обходиться без родительской поддержки? Неужели Сириус и Уизли будут самыми близкими, кто появится у него в разросшейся семье? Есть ли какая-то гарантия, что остальные Уизли вообще его примут?

Драко понимал, что вот-вот расплачется, но ему было все равно. Ему удавалось сдерживать слезы лишь до того момента, пока Гарри и Сириус не вышли из комнаты.

Не более.


***************************************

 Отправлено: 21.12.09 23:32. Заголовок: Два собеседника рас..

Два собеседника расположились в кабинете. В камине тускло горел огонь, волшебным образом прогревая до костей тех, кому повезло отдыхать в удобнейших креслах. Разговор сменился уютной тишиной. Близилась полночь.

– Не могу выразить, как я ценю то, что все это время вы были здесь, – произнес, наконец, Дамблдор. – Я уверен, что ваше присутствие облегчило переходный период для Гарри.

– А я признателен за то, что вы, Альбус, пошли на большой риск, чтобы позволить мне быть здесь. Но, как мы знаем, дела за пределами сего чудесного места требуют моего скорейшего возвращения.

Сириус глотнул виски.

– Вообще-то, я считаю, что Гарри превосходно справился, – заметил он через некоторое время. – Меня больше беспокоит Драко. Его зависимость от Гарри доведена до абсолюта. Мы с Гарри сегодня днем вышли на прогулку, только чтобы попрощаться, и Драко очень сильно расстроился, что будет вынужден расстаться с ним, даже ненадолго.

– Сколько времени вы с Гарри отсутствовали?

– Немного, около часа, может, чуть дольше.

– И в каком настроении был Драко, когда вы вернулись?

– Не знаю. Гарри вернулся один; я решил, что лучше не мешать их воссоединению.

Дамблдор улыбнулся.

– Вы прекрасный крестный отец этому мальчику, Сириус. Я лишь надеюсь, что вам, в конечном счете, не придется стать крестным отцом им обоим.

– Тогда что насчет Люциуса? – спросил Сириус. – И Нарциссы? Скажите откровенно, как, по-вашему, они отреагируют?

– Полагаю, безрадостно, – размышлял директор. – Все будет зависеть от того, любят ли они своего сына больше, чем… что-то другие. Мне неоткуда узнать. Возможно, знает только сам Драко. Возможно, не знает даже он.

Неожиданно огонь затрещал, и Фоукс в ответ распушил перья. Свет на секунду поиграл тенями в комнате, и затем все опять успокоилось.

– Вы видели книгу? – в тихом голосе Сириуса ощущалась озабоченность.

– Нет. Она в школьном хранилище в Гринготтсе. Но ее видел Хагрид. Он просмотрел ее до того, как отдать в банк. Он говорит, в ней все более-менее точно, как вы помните, большинство страниц заполнено. Но он только пролистал ее; сказал, слишком тяжело разглядывать.

– Что, по-вашему, мы должны с ней сделать?

– Честно говоря, после того, как мы забрали ее из Поместья Малфоев, я ничего не планировал с ней делать, – Дамблдор помолчал. – Как вы думаете, что нам следует с ней сделать? – спросил он, в конечном счете.

– Альбом принадлежит Гарри, и только Гарри. Ему и решать, как поступить с книгой. Я думаю, нужно отдать книгу ему.

– Пожалуй, вы правы. Но у меня обязательно возникнет желание самому изучить альбом прежде, чем показывать мальчику. И я беспокоюсь, что Гарри по-прежнему чрезвычайно раним. Даже если книга не представляет для него опасности, яркое напоминание о родителях может оказаться слишком сильным впечатлением. Его может выбить из колеи на несколько недель.

– Этот вопрос меня тоже беспокоил. Но я думаю, что, позволив себе подобные мысли, мы бы недооценили Гарри. Я знаю, что все мы печемся о его благе, но если вспомнить, с какими испытаниями он уже сталкивался, и в какое изумление поверг нас своей стойкостью. Он имеет право на эту книгу, и я считаю, что он должен ею владеть.

– Однако, каким образом? – Дамблдор выглядел таким же старым, каким всегда казался Сириусу. Черты его лица заострились от мерцающего огня, облачка дыма из его трубки придавали ему размытые, туманные очертания. – Как? В какое время? С каким объяснением? – вопросы были риторическими; старик просто размышлял вслух.

Но Сириус ответил.

– Если возвращать книгу официально, есть только один человек, от которого должна исходить инициатива. Отдайте ее Драко, и он решит, как лучше передать ее Гарри. Теперь он знает Гарри лучше всех.

Не говоря ни слова, Дамблдор медленно кивнул. Этот кивок означал согласие, печальное сомнение, отчасти сожаление. Но он понимал, что Сириус прав.

– Здесь нужно действовать очень чутко, – добавил он. – Драко придется трудно, учитывая, откуда взялась книга.

Оба снова погрузились в молчание.

– Я как-нибудь поговорю с Драко перед окончанием семестра, – сказал Дамблдор. – И пошлю Хагрида за альбомом после того, как он проводит студентов на Хогвартс-Экспресс. А там посмотрим. Будем надеяться, что Драко не расстроится так, как может отреагировать Гарри. Но вы правы, правы. Другого выхода нет.

Когда Сириус понял, что собеседник стал клевать носом, он взял трубку из стариковской руки.

Напоследок обвел взглядом кабинет, размышляя о событиях, случившихся за прошедшие недели. Гарри под надежной защитой, как любой из них был вправе ожидать.

Теперь его внимания требовали другие дела. Он осушил свой стакан виски и, вопреки желаниям, покинул удобное кресло, камин и школу.

 Отправлено: 22.12.09 13:11. Заголовок: О, очередная длинная..

О, очередная длинная интересная глава)))
Спасибо!
Было очень интересно читать.
Как представила себе вид профессорши и Гермионы во время трансфигурации
Насколько я понимаю, до конца осталось 3 главы. Совсем немножко, если бы не их объем.
Еще раз спасибо за то, что переводите.

 Отправлено: 22.12.09 20:09. Заголовок: ropucha да, наши мал..

ropucha да, наши мальчики опять устроили фееричное шоу
Не устану благодарить за комменты

 Отправлено: 23.12.09 10:17. Заголовок: не устану благодарит..

не устану благодарить за продолжение перевода =)
Candice , вы подвижница и продвижница! ))))

 Отправлено: 24.12.09 17:09. Заголовок: SolutioN невыразимо ..

SolutioN невыразимо приятно слышать!

 Отправлено: 11.02.10 19:01. Заголовок: 16 глава. Труднее вс..

16 глава. Труднее всего на свете

С тех пор, как Сириус покинул замок, миновала неделя. Профессор Альбус Дамблдор, величайший из директоров школы Хогвартс, сидел и размышлял над последним вопросом. Обед закончился, но, пожалуй, еще не поздно выпить чаю.

Он досконально изучил четкий текст сообщения от Артура Уизли, доставленного часом ранее министерской совой, и всесторонне обдумывал новости. И все равно, было трудно воспринять их хладнокровно. С тяжелым грузом прожитых лет на сердце он взял мыслив, приставил палочку к виску и извлек все раздумья, относящиеся к письму Артура, а затем опустил серебристые волоконца бесшумно плавать в каменной чаше.

Он подошел к окну и окинул беглым взором окрестности замка. Как спокойно в Хогвартсе, как далеко он от проблем внешнего мира. Но сколько еще продержится это спокойствие? Он повернулся к столу и заметил, что Страсто Сферус пылает солнцем, как пылал все эти дни. Дамблдор вытянул изрядное количество мыслей о Гарри и Драко и тоже добавил их в мыслив.

Неожиданно у него приподнялось настроение.

Интересно, не откажется ли Минерва от чашки «Эрл Грей»? задумался он.

Дамблдор неспешно помешал палочкой тягучую жидкую субстанцию в мысливе. Затем взял перо и набросал записку Сириусу, подтверждая их договоренность, что последний приедет на Рождество повидаться с Гарри, краткий ответ на сегодняшнее сообщение Артура Уизли, в котором заверил, что отнесся к последнему вопросу со всем вниманием, и более длинное письмо Люциусу Малфою, тщательно подобрав слова. Покончив с разбором почты, он расслабился и продолжил аккуратно перемешивать мысли палочкой в каменной посудине, стоящей перед ним.

Мыслив будто барахлил. Его назначение состояло в том, чтобы позволить волшебнику прочистить мозги и вернуться к размышлениям на досуге, не отвлекаясь на них в промежутке; но директор словно не мог выгрести из головы все до конца.

С досады он цокнул языком.

Тогда он снова взял палочку и вытащил обширный клин серебряных мыслей, касающихся Люциуса Малфоя и книги, недавно возвращенной из библиотеки Поместья Малфоев. Теперь мыслив был достаточно полон. Туда больше ничего не поместится, но… достаточно ли вытащено материала, чтобы получить недолгую передышку?

Нет. Есть что-то еще. Что-то не давало покоя. Директор еще несколько минут пристально смотрел на Фоукса и затем улыбнулся.

Конечно. Когда он впервые воспользовался мысливом, – ох, это было, наверное, тысячу лет назад, – он полагал, что таким образом просто убирают из сознания давно пережитое, пока все не прояснится. Но с тех пор Дамблдор понял, что из головы можно вытащить только то, что знаешь. Вот что тревожило его сейчас: не те знания, что есть, а те, которых нет.

Мне необходимо взглянуть на эту книгу.

На этом бы и остановиться, но мысли устремились дальше. Дамблдор не боялся встретиться с трудностями лицом к лицу, но внутри не отпускал страх, что могло оказаться среди книжных страниц.

Это вполне объясняло, зачем ее взял Люциус.

Дамблдор торопливо нацарапал сообщение Аластору Грюму и отправился вместе во всей корреспонденцией в совятню. По пути он изменил направление и, улыбнувшись, пошел в сторону кабинета Макгонагалл. Теперь определенно настало время для чая.

********************************

 Отправлено: 11.02.10 19:05. Заголовок: Мысль о письмах приш..

Мысль о письмах пришла сегодня на ум не одному Дамблдору.

Драко сидел в кресле, глядя на мирно спящего Гарри. С тех пор, как им пришлось обходиться без снотворного, к Драко вернулся его прежний (до-фавновский) сон без задних ног, поэтому большинство ночей слизеринец замечательно спал. Но бессонница Гарри так просто не сдавалась; днем он часто утомлялся, и мадам Помфри разрешила ему дремать пару часиков или дольше, но только при условии, что Драко не станет ложиться рядом с ним.

Обломщик, с улыбкой подумал Драко и вернулся к письму, которое пытался написать.

Это была его четвертая попытка; три других отброшенных варианта валялись смятыми на полу. Но усилия пропадали зря. Он не мог продвинуться дальше, чем «Дорогие Мать и Отец…

Через некоторое время Попытка Номер Четыре тоже окончилась неудачей, и Драко переключился на другое (чуть менее серьезное) дело, схватил чистый лист пергамента и набросал быстрым изящным почерком:

«Дорогой Сириус,

Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, помоги – что мне подарить Гарри на Рождество? Нужно что-то такое, что доказывало бы мою любовь, но, помимо полной смены гардероба, все кажется вычурным либо ненужным. Я только хотел спросить, есть ли у тебя какие-нибудь идеи. Надеюсь, у тебя все благополучно,

С любовью, Драко».

На секунду он задумался, не по-девчачьи ли написать в конце письма к Сириусу «с любовью», но сложил записку и оставил для совы, своей или поттеровской, которая прилетит их навестить. Потом, мысленно обозвав Помфри стервой, сбросил ботинки и улегся, прильнувши к Гарри.

************************************

– Это, – убежденно заявила Гермиона, – отличная идея. Нужно доработать кое-какие детали, но, по существу, отлично.

– Ты правда так думаешь? – изумился Рон.

– Да. Ты сам все это придумал? Умничка а?

– Нет, не сам, – засмеялась Джинни. – И вообще, как можно употребить слово «умничка» к этому долговязому негоднику? Вы двое с каждым днем все больше сюсюкаетесь!

– Будет тебе, Джин, – усмехнулся Симус, лениво обнимая гриффиндорку на диванчике в гостиной, – мы не собираемся накладывать эмбарго на сюсюканье.

– Ой, прошу тебя, – зевнул Невилл. – Откуда ты набрался таких слов как «эмбарго»? Достал языком из уха Джинни? В любом случае, идея хороша. Молодец, Рон.

– Почему не я, например? – воскликнула Джинни, хихикая от симусовой щекотки.

Невилл закатил глаза.

– А-а! Че за хня, Невилльчик, тебя обошли? – пропел Дин. – Хочешь обняться?

Гриффиндорцы разразились оглушительным смехом и стали собираться на ужин.

*************************************

 Отправлено: 11.02.10 19:13. Заголовок: Со времени отбытия С..

Со времени отбытия Сириуса никаких удивительных способностей у Гарри и Драко не открылось.

По словам Сибиллы Трелони, решившейся ради объявления вердикта пересечь границы своей обители, в обоих учениках ясновидение отсутствовало даже в зачатке. Дамблдор глубокомысленно кивнул и втайне от всех решил связаться с экспертом, Арабеллой Фигг, которая смогла бы подтвердить или опровергнуть утверждение профессора Прорицаний (хотя заманить Арабеллу в Хогвартс было мудрено; она больше не летала и ненавидела аппарацию). Во второстепенных магических науках – Рунах, Арифмантике и т.п., – ни у Гарри, ни Драко изначально особых способности не проявлялось, поэтому Дамблдор не так уж удивился, что похвастаться нечем. Однако отработки навыков обращения с палочкой и успехов в Чарах хватило Кругу посвященных для загруженности на всю неделю, и Дамблдор осмелился смотреть с оптимизмом на… в общем, сам он едва мог даже помыслить об этом, но смотреть с оптимизмом на то, о чем так волновался Артур Уизли.

В процесс обучения мальчиков Анимагической Трансфигурации Дамблдор не вмешивался. Он согласился с Макгонагалл, что было бы безрассудством не попытать удачи, но занятия целиком и полностью отдал на откуп ей; она все-таки штатный анимаг. Его держали в курсе всех событий, но пока никаких подвижек не наблюдалось: Макгонагалл отнеслась к работе с дотошностью, впечатлившей даже Дамблдора. Я не хочу провала, объявила она. Прежде, чем мы перейдем к практике, они изучат теорию от корки до корки.

Сами Гарри и Драко освоить Анимагию не торопились; они подозревали (и правильно), что их обоих серьезно поднатаскали, и в Больничном Крыле их держат только из-за одного-единственного непройденного магического курса. Их жизнь пошла по нехитрому распорядку: еда, сон и уроки либо с профессором Снейпом, либо с профессором Макгонагалл. Гарри по-прежнему плохо спал, зато давно перестал колобродить ночами напролет. Хотя аппетит у него улучшился, и по вечерам на ужин к ним с Драко частенько приходили Рон и Гермиона. Пару раз, на радость Гарри, заглядывали Симус и Джинни. Прогресс Гарри привел Джинни в изумление: он выглядел таким здоровым и счастливым; и, к своему восторгу, она обнаружила, что Драко изменился почти до неузнаваемости. Рон и Гермиона, конечно, рассказывали ей, но гриффиндорка не могла в это поверить.

После первого визита Джинни и Симуса Драко почему-то замкнулся в себе; он признался Гарри, что к Симусу питал особую ненависть по причинам, которые затруднялся объяснить даже тогда, не то что сейчас, и ему печально думать, что шоры на глазах не давали разглядеть ни истинного Гарри, ни его друзей. Сожаление обострилось, когда следующим вечером мадам Помфри сообщила, что у них еще один гость к ужину.

– Здорово, – зевнул сидящий в кресле Драко, в сотый раз перечитывающий материал по Анимагии. На коленях у него растянулся Гарри, – проводите его. Разве мы не популярны, Гарри, любовь моя?

Мадам Помфри предостерегающе глянула на них и вышла.

– Привыкаешь к популярности, Драко? – улыбнулся Гарри. – Надо же.

Драко поцеловал его, и они рассмеялись. А когда взглянули в сторону дверного проема, там стояла Панси Паркинсон.

Мальчики со сверхзвуковой скоростью отшатнулись друг от друга, но, увы, совершенно без толку. Они застыли на месте, все трое: залившиеся краской Гарри и Драко, не знающие, чего ожидать, в ужасе от того, что разыгрывается сцена, к которой они не готовы, и негодующая, сбитая с толку Панси, с каменным лицом и отвращением в глазах.

Драко почти сразу вернул себе хладнокровие, намного быстрее, чем Гарри.

– А-а. Старушка Панси. И что привело тебя сюда? Может, Дом Слизерина без меня пропадает? Нужна пара дельных советов по Квиддичу? – на его лице мелькнула усмешка.

– Дом Слизерина, – подавилась она, – похоже, обойдется без тебя. Драко, как ты мог?!! Он ведь… он ведь даже не слизеринец!

– Буду благодарен тебе, Панси, если ты перестанешь говорить о Гарри так, будто его здесь нет, – процедил Драко. Холод, сквозивший в его голосе, Гарри не слышал со дня урока с фавнами.

– “Гарри?” – переспросила Панси. – С каких это пор мы называем его "Гарри"? Что это, приступ всеобщей любви? Пожалуйста, скажи, что мне привиделось, как ты его целуешь.

– Тебе не привиделось, – заявил Драко. – Хотя я понимаю, ты толком и не знаешь, что такое поцелуй, сразу видно. Целовал и, пожалуй, неплохо, думаю. Далеко не первый раз.

Гарри вздрогнул. Теперь отступать некуда.

– Ты целовал его? Почему?

– Потому что люблю его, глупая ты стерва. Почему еще я бы стал кого-то целовать?

– Обливиэйт! – булькнул отчаянный голос позади Панси. Мальчики заметили Рона, который отчаянно размахивал палочкой, словно не справлялся с ней. Заклинание отскочило от стены и вылетело в окно.

Панси мигом развернулась и впилась гневным взглядом в рыжеволосого гриффиндорца.

– Ты! – исходила она злобой. – Ты тоже в этом замешан? Это что, заговор? Ты думаешь, что творишь?! Чары памяти нельзя применять студентам…

– Обливиэйт! – прокричал решительный голос позади Рона. Гермиона не промахнулась, и Панси замерла. На секунду.

– И ты! – возопила она, тут же очнувшись. Гермиона оглядела свою палочку, не сломалась ли та.

– Заклинание подвело, а, Грейнджер? – надменно изрекла Панси. – Это во-первых. Погоди, вот узнает профессор Снейп…

– ОБЛИВИЭЙТ! – властно скомандовал голос позади Гермионы. Как только заклинание попало в цель, Снейп немедленно убрал палочку и выпроводил Рона и Гермиону из комнаты.

Панси изумленно заозиралась.

– Дракусик! – воскликнула она. – Как мы по тебе соскучились! Когда ты вернешься, милый? Квиддичная команда совершенно несобранна!

Драко сверкнул глазами.

– Ну, честно говоря, с таким ловцом как ты, Панси, я не удивлен.

– Мистер Малфой в скором будущем вернется в общежитие, мисс Паркинсон, – незаметно проскользнул Снейп. – Но он все еще быстро утомляется, и, боюсь, визиты вроде вашего придется ограничить.

– Ах, Дракусик, какой кошмар! Застрять в этой замызганной комнатенке на столько времени за компанию с ним! Это просто ужас! Что я скажу остальным? Что ты в порядке? Или что ужасно страдаешь?

– Скажи, что хочешь, Панси. Все, что угодно, лишь бы гарантировать, что мне больше не помешают, пока я не вернусь к урокам – ты и понятия не имеешь, Панси, насколько здесь напряженно. Иногда я еле двигаюсь от усталости…

– О нет! Ах, какой ужас – могу себе только представить, каково это!

– Вообще-то, Панси, я всерьез в этом сомневаюсь. Но благодарю тебя за беспокойство.

– Я думаю, на сегодня достаточно, мисс Паркинсон, – мягко объявил Снейп. – Мистер Малфой, как только я провожу мисс Паркинсон из Больничного крыла, я быстро вернусь и поговорю с вами.

Двое из присутствующих ушли, а Гарри и Драко стояли и глазели друг на друга, не в силах постичь, что же сейчас было.

– Дерьмо, – негромко выругался Драко. – Кажется, у меня неприятности…

Гарри ничего не сказал. Он не привык испытывать к Снейпу благодарность, но именно это чувство обуревало его сейчас. Не то чтобы он стыдился быть возлюбленным Драко, отнюдь нет – время от времени ему хотелось кричать об этом на весь мир – но после мгновенного взгляда на Панси ему стало ясно, что сейчас не время раскрывать их тайну слизеринцам. И для Драко настолько типично оказываться на высоте так… честя его. Почему же в нем борются гордость, что Драко приходится вот так говорить о нем в присутствии других, и желание проклясть его за неумение избежать конфронтации? Наверное, это любовь, подытожил Гарри.

Слава Небесам, подоспел Снейп и навел чары памяти. Иначе новости разлетелись бы по замку и за его пределы быстрее ветра, и было бы лишь вопросом времени, прежде чем…

– Это, – полыхал гневом вернувшийся в палату Снейп, – было величайшей глупостью, которую вы совершали. Без исключения.

– Сэр, я… я-э…

– Вам необычайно повезло, что я оказался здесь. Вы, разумеется, знаете, какая эта девочка сплетница. И, мистер Малфой, задайте себе вопрос: кто близкие друзья ее родителей? Сколько времени успеет пройти, пока ваши собственные родители узнают о том, что здесь происходит? Два часа, час? Вы думаете, мы пошли на столь экстраординарные меры защиты вас и мистера Поттера от опасности, чтобы вы одним махом перечеркнули наши усилия лишь потому, что не можете не устроить дешевый спектакль?

– Но, сэр! Было слишком поздно! Она уже видела, как мы поцелова..!

– Багровое облако, возможно, подарило вам способности, находящиеся за пределами нашего понимания, – продолжал Снейп, полностью игнорируя возражения Драко, – но не прибавило вам мозгов. Если вы действительно так любите мистера Поттера – как вы мило уведомили мисс Паркинсон – вы можете честно сказать, что для вас обоих было бы лучше, если бы ваши родители раскрыли наш обман? В самом деле, хоть раз забудьте о себе и поставьте на первое место безопасность Гарри: что, по-вашему, ожидает его в ближайшем будущем, как только о вашей ситуации узнает ваш отец? Вы действовали не как заботливый и любящий человек, Драко, а как незрелый позер. Коим вы, возможно, были и есть.

Скривившись, словно в приступе расстройства желудка, Снейп впился взглядом в своего студента.

– Двадцать баллов со Слизенина, – пробормотал он.

Драко был раздавлен. В отчаянии он посмотрел на Гарри.

– И, – добавил Снейп с явным неудовольствием, – двадцать баллов Уизли и Грейнджер каждому, которые распознали реальную опасность ситуации гораздо быстрее вас. Даже если их навыки обращения с палочкой оставляли желать лучшего.

– С-сэр! – сбивчиво заговорил Гарри. – Это не его вина – виноваты мы оба!

– Типичное благородство с вашей стороны, Поттер, но это не вы разожгли страсть мелодрамы мисс Паркинсон. Существуют проблемы, о которых ни одному из вас неизвестно, и теперь как никогда важно, чтобы вести о Багровом облаке не просочились за пределы узкого круга лиц. Особенно, чтобы не дошли до ушей мисс Паркинсон и ее близких друзей. Но что еще возмутительней, вы ведете себя так, будто Багровое облако – забавная шутка. Предмет легкомысленного отношения и хвастовства перед другими, другими, которые не знают и не поймут реальных обстоятельств. Мне больно думать, что вам даровали такое чудо, а вы ведете себя…

– Прошу меня простить, сэр, – перебил Драко, не в силах слушать молча, – но я отношусь к Багровому облаку не легкомысленно. Я действительно сожалею о том, что сказал Панси, но если честно, сэр, что вы можете об этом знать? Иногда от него становится так трудно дышать, что я…

– Я знаю о Багровом облаке гораздо больше, чем вы думаете, мистер Малфой, – парировал Снейп. – Вы вовсе не первый, кто получил бесценный дар. Так начните же относиться к нему с чуть большим уважением и прекратите пререкания. Скоро придет время, когда эти новости станут достоянием гласности. А до тех пор наслаждайтесь недолгим покоем в компании друг друга.

Снейп окинул их странным взглядом.

– А теперь, оба, продолжайте занятия по Анимагии. Профессор Макгонагалл будет позже.

Он величаво взметнул черной мантией и покинул палату.

***************************************

 Отправлено: 11.02.10 19:23. Заголовок: Знай Гарри и Драко, ..

Знай Гарри и Драко, они бы затянули с успехами в Анимагической Трансфигурации подольше, потому что Круг посвященных быстро сошелся во мнении, что дальнейшая изоляция парочки делу уже не поможет. Дамблдор, Макгонагалл и Снейп порешили, что, как только мальчики освоят эту специфическую дисциплину, разлука пойдет их способностям только на пользу.

Но. Наши герои не знали. Они всего лишь предполагали.

Тем не менее. Когда профессор Макгонагалл – которая сама настояла на подходе «медленно, но верно» – разглагольствовала, что они не торопятся развивать свои навыки, что она не узнает юных магов, которые сварили идеальное Варево Восприимчивости, и у которых хватило сил для Танца Семи Чар, Гарри и Драко знали – игра окончена. И вечером вершиной Небывалого Перечня Великих Общих Воспоминаний мистера Г. Дж. Поттера и мистера Д. Л. Малфоя суждено было стать еще одной серии невероятных событий. Впрочем, лишь после того, как Макгонагалл напомнила о своих полномочиях.

– Я думаю, нам может понадобиться еще неделя-другая, – прикидывал Драко. – Еще остались кое-какие моменты, которые нам не совсем ясны. Правда, Гарри?

– Ой, я думаю, не меньше недели. Я совершенно запутался в сочетаниях заклинаний с жизненными силами. Это правда ужасно сложно.

– Хватит тянуть время, – скомандовала профессор. – Вы готовы. Продолжаем.

За следующие полчаса она обрушила на подопечных сотню вопросов, касающихся всех аспектов теории Трансфигурации и характеристик Анимагии. На все они ответили правильно и ощутили ее волнение. Гарри улыбался, хотя в глубине души ему что-то не давало покоя, в чем он даже не признавался Драко. Он знал, что вот-вот станет анимагом, он чувствовал, как его тело готовится к превращению, знал, что в голове все скоро уляжется. И небо свидетель, с каким нетерпением ждал он этой минуты. Так он станет ближе к Сириусу, даже к собственному отцу. Но что, если..?

Профессор Макгонагалл в ожидании мерила шагами палату и поняла: Гарри готов. Он странно смотрел на нее, будто для выполнения заклинания ему не хватало лишь ее окончательного одобрения, будто он ждал ее разрешения.

– Продолжай, Гарри, – мягко ободрила она, – я уверена, ты готов.

Она застыла как вкопанная и вместе с Драко стала наблюдать, как Гарри готовился к первой анимагической трансформации. Драко вдохнул, не в силах смотреть, не в силах отвернуться. Он считал, что слегка смалодушничал, позволив Гарри пойти первым; если в теорию закралась ошибка, то она будет на двоих, ведь они работали вместе, бок о бок. Он закрыл глаза – почти зажмурился – и сосредоточил все внимание на лице Гарри, молясь, чтобы все прошло гладко, чтобы не было осложнений…

И затем он вызвал заклинание в себе, быстро, четко, спонтанно, не теряя времени на беспокойство. Умопомрачительный магический пыл вмиг разлился по всему телу, и как только превращение пошло полным ходом, Драко сильно зажмурился и вознес молитву. Он ощущал, как меняется его тело, ощущал, как центр тяжести стал ближе к полу, сознавал, что теперь у него не две ноги, а четыре. Но открыть глаза не осмеливался. Или уже можно? Может, уже все в порядке? Он не чувствовал себя настолько ничтожным…

– Драко! – неожиданно донесся голос профессора Макгонагалл откуда-то из комнаты. Вот это да, у него оказался изумительный слух. Вдруг стали слышны звуки за стенами палаты, даже за стенами Больничного крыла; органы чувств резко наполнились ощущениями, которых он прежде не замечал. А один из запахов в комнате сводил его с ума; он был такой чудесно знакомый и успокаивающий. Прежде, чем осмелиться открыть глаза, он начал принюхиваться в поисках источника этого сказочного запаха.

– Ах, Драко! – снова услышал он голос профессора Макгонагалл. – Молодец!

Э-э, молодец? Вряд ли она бы так сказала, если бы… Пожалуй, уже можно посмотреть. Только на секундочку, одним глазком. Он точно чувствовал себя хорошо…

Его тело двигалось по-иному, и все же совершенно естественно. Ноги несли его ближе к запаху, который проникал во все его органы чувств, и не успел он дойти туда, куда вел его нос, как уже знал, что это за запах.

Это Гарри. Его самая, что ни на есть, живая любимая суть.

Не открывая зажмуренных глаз, он почувствовал, как руки Гарри прикасаются к его лицу, зарываются в мех. Да, у него появился мех. И ощущал, что Гарри присел на корточки, чтобы разговаривать с ним.

– Драко, – услышал он шепот Гарри у себя в ухе, – Драко, любимый, ты правда цел?

– Да, – ответил Драко. Или, по крайней мере, так он подумал, что сказал. Но вместо слов трое присутствующих услышали какой-то отрывистый негромкий лай. Звук непривычный, но, подумал Драко, определенно не писк.

Ох, Слава Мерлину.

Он отскочил от Гарри и кинулся в душевую, оперся передними лапами на раковину и посмотрел в зеркало. Эй, Драко, а ты ничего! На него глядели те же самые проникновенные серые глаза, но лицо сменилось рыже-каштановой лисьей мордочкой. Гладкий блестящий мех, тренированное гибкое тельце, проворные и милые повадки. Драко-лис чувствовал, как хочет вырваться на волю и скрыться в лесах, но подавляющие эмоции принадлежали не зверю, а человеку: великое облегчение.

Только он хотел слезть с раковины и невозмутимо вернуться в комнату, как в душевой появился вихрь живого черного меха, стал напрыгивать на него, полутявкая-полулая от сумасшедшего восторга, с разъезжающимися лапами, виляющим хвостом и мокрым языком. Это была худощавая черная овчарка, немного похожая на колли, с белым пятном на морде и еще одним на боку, с растрепанной темной макушкой над яркими зелеными глазами, с западающим вперед ухом, отчего пес бешено мотал головой, чтобы отбросить ухо назад, и все вместе это составляло бьющую через край активность. Он скакал вокруг Драко-лиса, который удивленно взирал на него.

ОГО!

Это его парень? Если бы я не был влюблен в него раньше, подумал Драко-лис, влюбился бы сейчас… Драко невольно почувствовал безудержную, до улыбки-до-ушей нежность. Собака этой породы будет спутником на всю жизнь: бесхитростным, верным до конца, абсолютно доверчивым, бесконечно щедрым. Гарри-пес пустился вслед за Драко-лисом по душевой и быстро загнал его в угол к ванне, где они оба обнюхали друг друга с невинным животным любопытством.

Эй, не запачкай мне мех! мысленно прикрикнул Драко-лис, хохоча и повизгивая по-лисьи. Разговаривать – обычным путем – было невозможно, но они оба знали, что счастье другого сопровождалось волной облегчения.

И тут в душевую прошествовала полосатая кошка, с лоснящейся шерстью и высоко поднятым хвостом, остановилась и воззрилась на них с хладнокровным кошачьим безразличием. Пес и лис перестали скакать и смиренно предстали перед ней: главной здесь была она. Неожиданно Макгонагалл снова обернулась человеком и заговорила, отчетливо, но с неприкрытым удовольствием от увиденного.

– Теперь, пожалуйста, превратитесь обратно, но предупреждаю вас, что эта стадия не менее трудная, чем первая. Пожалуйста, будьте осторожны.

Как только оба мальчика вновь приняли свой человеческий облик, Гарри схватил Драко за руку

– Ох, слава Богу! – воскликнул он. – Я тебе не говорил! Я так боялся превратиться! Боялся, кем я мог оказаться!

Драко стало ясно, что партнера тоже беспокоила эта мысль, только он ее не заметил во время собственно подготовки к превращению. Сердце вдруг тревожно кольнуло.

– Что, Гарри? Что тебя беспокоило?

– Я думал… – он пристально посмотрел на Драко. – Я думал, что буду змеей.

– С чего ты это взял?

– Ну, ты забыл, – Гарри отвел взгляд. – Я змееуст.

– Ой, Гарри! Дурилка ты этакий, ты никогда не сможешь стать змеей! Учитывая твоего отца, и Гриффиндор, и все остальное, я прав, профессор?

Макгонагалл улыбнулась.

– Я определенно не представляла его в образе змеи. Вообще-то, я больше сомневалась насчет тебя.

– Теперь я чувствую себя поистине болваном, – засмеялся Драко.

– Почему? – спросил Гарри.

– Я думал, что буду хорьком!

Профессор Макгонагалл засмеялась вместе с ними.

– Так, вы оба, – рявкнула она, – пошевеливайтесь. Выходим на пробежку.

********************************************

 Отправлено: 11.02.10 19:34. Заголовок: Когда несколько дней..

Когда несколько дней спустя раним вечером в их уютный уголок вошел Дамблдор, и Гарри, и Драко втайне догадались, что он собирается сказать. Они сели к себе на кровать, поближе друг к другу, и держась за руки. Дамблдор устроился в одном из кресел и оглядел парочку.

– Мальчики мои, – начал он. – Вы достигли больше, чем я мог мечтать. Вы умеете аппарировать. Вы стали анимагами. У вас изумительные способности в Чарах и Трансфигурации, а ваши превосходные навыки обращения с палочкой позволяют поддерживать их. Если бы я предположил, что мы добьемся одной десятой этого успеха, я бы обманывал сам себя. Я чрезвычайно горжусь вами обоими. Но теперь я все-таки должен попросить вас сделать то, что труднее всего на свете.

Затаив дыхание, Гарри и Драко не сводили с него взгляда.

– Я хочу, чтобы завтра вы вернулись в свои общежития и к вашей обычной школьной жизни. Сегодня вы ночуете в этой комнате последний раз.

Сколько бы они ни ждали этой минуты, они оказались совсем не готовы к могильному холоду, которым повеяло после того, как слова лязгнули в воздухе. Драко стиснул зубы и уставился на Гарри, настроенного скрыть от директора, насколько неприемлемо его решение. Черт, оно не просто неприемлемо. Оно немыслимо.

Драко держал язык на привязи. Он решил проявить свою выдержку.

Но Гарри нет.

– Сэр! Всего одна ночь? А нельзя ли нам остаться подольше, чтобы свыкнуться с мыслью? Это решение будет действительно трудным для Драко, для нас обоих; неужели нельзя подождать до конца семестра? В чем смысл возвращать нас как раз перед…

– Гарри! Успокойся, не тараторь! Это самая безобразная привычка.

– Хорошо сказано, Драко, – улыбнулся директор. – Теперь послушайте меня оба.

Дамблдор глубоко вздохнул и безучастно кинул взгляд в окно. Когда он все же завел речь, Гарри и Драко задумались, к кому он на самом деле обращается.

– Вы, конечно, понимаете, Минерва постоянно мне твердила, что нам не следует вмешиваться, и я понимал, что она права. Знаете, она почти всегда права. Но я попытался считать наши действия не вмешательством, а неким – небольшим – направлением…

Гарри и Драко обменялись слегка непонимающими взглядами и решили сохранять спокойствие. Кто знает, что у директора на уме? Может, он всегда такой, только разыгрывает из себя лучезарного дедушку перед простыми студентами? Во всем поведении Дамблдора сквозила печаль, и потому Гарри тоже стало немного грустно.

– Старый добрый Аластор, помнишь Аластора, Гарри? Конечно, ваша встреча была очень недолгой… каким постыдным было все то дело… В общем, незадолго до текущего семестра Аластор прислал мне кое-что из своих безделушек, просто потому, что мы волновались о безопасности замка, и, если честно – нельзя быть слишком осторожными.

– В самом деле, нельзя, – подбодрил Драко.

Дамблдор поглядел на мальчиков так, словно удивился их присутствию.

– Аластор говорит, его сделала сама Ровена Равенкло, – загадочно продолжал директор. – И в тот день, когда на земли Хогвартса явились фавны, он светился, шумел и горел как лесной пожар. Не переставая, надо сказать. И когда я это увидел, то понял, что так называемого Минервой вмешательства не избежать. Очень многое оказалось поставлено под угрозу, понимаете, и она еще не миновала, а возможно, даже усилилась.

Он вытащил из мантии маленькую стеклянную сферу и передал ее Драко. Мальчики с удивлением принялись ее рассматривать.

– Это Страсто Сферус, – объяснил он. – Необычайно красивый образчик древней магии. А эти крошечные светлячки внутри… обычно они весьма медлительны и бледны, безмятежны и безжизненны. Выпустите их на землю, или оставьте на Астрономической башне субботней ночью, и знаете, их поведение не изменится. Поскольку такими уловками Сферус не обмануть. Пожалуй, этим мушкам было нечем заняться долгие годы…

Пристальное внимание, видимо, лучше всего подействовало на странное направление беседы директора, так что Гарри и Драко безмолвно буравили взглядом Сферус.

– Но. Ваше присутствие в замке напомнило Сферусу о его истинной цели, и он вспыхнул жизнью. Что, с одной стороны, конечно, было добрым знаком, потому что это означало, что Багровое облако вернулось в Хогвартс. Но с другой стороны возникла проблема, потому что из-за окаянного вмешательства…

– Э-э, профессор?.. – рискнул Гарри.

– Он может отыскивать чувства. Главным образом, любовь. Сильную, большую, творящую чудеса; не обычный юношеский интерес. Это зримый индикатор Багрового облака. То, что вы видите перед собой, мои мальчики, ничто иное как сила чувства, связывающего вас. Я долго смотрел на этот артефакт и задавался вопросом, как нам двигаться дальше. И признаюсь, многие из причин, по которым мы с Минервой решили поощрять возрастающую близость между вами, а не пустить ее развитие на самотек, были эгоистичны. Мы просто не могли рисковать – ваши чувства могли уничтожить вас обоих, понимаете, нужно было убедиться, что они сделают вас сильнее. Итак, мы вмешались. Мы заперли вас обоих здесь и надеялись, надеялись, наблюдали, и еще немного надеялись.

Он немного помолчал, покрываясь румянцем.

– И за это я должен принести извинения.

– За что извиняться, профессор? – протянул Драко. – Ни Гарри, ни я нисколько не изменили бы прошедшие недели, даже если бы нам предложили бесконечное количество попыток.

– Нет, конечно, – печально улыбнулся директор. – Но только потому, что наша авантюра окупилась; окупилась с лихвой, как мы и мечтать не смели. Но если бы все пошло не так, как надо, если бы вы по молодости не справились с нагрузкой, не смогли преодолеть ваши разногласия, если бы новости просочились, и на вас стали бы невыносимо давить, возможно, все было бы совсем по-другому. Мы решили умолчать о рисках и опасностях, потому что, я повторяю, нами двигал эгоизм. Нам было нужно, чтобы ты, Гарри, стал как никогда подготовленным и сильным. И было нужно, чтобы у тебя, Драко, было еще больше сил, чем у Гарри. Потому что однажды Гарри придется играть главную роль в ужасающей драме. И ему будет нужен человек, который будет вдохновлять его, который поможет встать ему, если он упадет. Ни у Сириуса, ни у меня, ни у Минервы, ни даже у Рона и Гермионы не хватит на это сил. Но у тебя теперь хватит. И только потому, что я запер вас здесь и пошел на риск. И снова я приношу извинения.

Дамблдор поерзал на стуле и взглянул в лицо Гарри. В его голосе, пожалуй, прибавилось грусти.

– Гарри, мой дорогой мальчик, – тихо произнес он. – Можно считать, я постоянно вмешивался в твою жизнь. Я поселил тебя у твоих ужасных маггловских родственников. Несмотря на их ожидаемые протесты, я устроил твое обучение здесь. Я не позволял проводить тебе летние каникулы с Роном и его семьей, и не препятствовал тому, чтобы ты подвергался всяким опасностям, надеясь, зная, что ты каждый раз преодолеешь их. Для меня сейчас нет ничего труднее, чем сидеть здесь и еще раз вмешаться, прося покинуть ваше прибежище, обустроенное с такой любовью. Но я должен это сделать. И я надеюсь, что вы выслушаете доводы, и все поймете.

– Сэр, привезти меня в Хогвартс вряд ли можно считать вмешательством! – начал Гарри, но Дамблдор вскинул руку и продолжил.

– Как я уже обрисовал в общих чертах, теперь вы оба овладели массой новых сил, которыми должны справедливо гордиться. Но еще у вас есть одна весьма опасная слабость: вы не можете находиться вдали друг от друга. Мы знаем, как тяжело вам разлучаться, поскольку Багровое облако связывает вас чрезвычайно крепко, до боли. Но, к сожалению, сейчас эта связь – брешь в вашей броне, и мы должны заделать ее как можно скорее. Я чувствую личную ответственность за это, потому что без моего вмешательства – да, Гарри, это подходящее слово – без моего вмешательства вы бы пришли к согласию с соответствующими результатами за более долгий срок, в течение обычной школьной жизни. Вам следовало узнавать друг друга понемногу, живя по отдельности, чтобы избежать возникновения текущей проблемы. Но, удерживая вас здесь весь оставшийся месяц, я не давал вам времени на разлуку, и поэтому теперь она будет для вас намного тяжелее, чем могла бы быть. Итак, я предлагаю вам за последние три дня этого семестра привыкнуть к этой мысли.

– Но сэр! – вскричал Драко. – Трех дней мало! Это…

Дамблдор словно не слышал Драко.

– Вы должны понять, – продолжал он, и его мысли текли неторопливо, как в начале визита, – что я бы никогда не пошел на подобный шаг ради любой другой пары в Хогвартсе. Подумайте о своем будущем: вы можете выбрать разную работу, разные обязанности. Временной разлуки не избежать. Я оказал вам медвежью услугу, не позволив вам научиться переносить это свойство Облака, так что оставшиеся три дня будут иметь для вас такое же значение, как все выученные чары и заклинания. Это небольшой промежуток времени, и, я надеюсь, преодолимый. Я обещаю, что разлука вас не убьет.

– Но сэр, – настоял Гарри, продолжая предыдущую мысль партнера, – Драко прав. В запасе не только три дня. После них еще каникулы, а они длятся почти три недели!

– А, – сказал Дамблдор и вновь блеснул глазами. – У вас будет только три дня. Некоторые, гм, соглашения уже заключены. Вы оба проведете каникулы здесь в Хогвартсе, где у вас будет намного больше свободы, чем во время учебы.

– Но?.. – заикнулся Гарри.

– Как?.. – хотел было спросить Драко.

– Драко, несколько дней назад я написал твоему отцу. И только что получил от него ответ. Он в полном восторге от новостей о тебе.

– Э, сэр… что за новости обо мне?

– То, что в текущем семестре ты оказался лучшим в учебе. Твой отец, как ты можешь себе представить, был весьма доволен, ведь ты впервые обогнал мисс Грейнджер.

– Во блин. Я что, правда оказался лучшим?

– Совершенно верно. Список на доске объявлений свидетельствует именно так. Позиция номер один, лучший: Д.Л. Малфой, Слизерин. Я сам так написал.

– Но я не ходил на уроки почти месяц!

– Именно. Но ты выучил больше, чем на обычных уроках.

Драко помолчал. Слизеринская гордость кольнула в груди.

– Здесь какой-то подвох. Мне дали первое место за мои заслуги или вы сами подтасовали результаты? На каком месте Гермиона?

– А. Я поставил мисс Грейнджер второй, что, я допускаю, чуть ниже ее обычного стандарта.

– Ого, – засмеялся Гарри. – Держу пари, она сильно разочарована!

– Напротив, – улыбнулся Дамблдор. – Она явно удовлетворена своим местом и передает свои поздравления. И нет, я не подтасовывал результатов, Драко. Первое место твое по праву. В текущем семестре было трудно выбрать между вами и Гермионой, поскольку вы не были на уроках, но недавно у мисс Грейнджер не получилось одно важное заклинание, вернее, не совсем получилось, а о вас такого сказать нельзя.

Гарри опять рассмеялся.

– Чары Забвения! Они?!! У Гермионы был такой ошарашенный вид, когда они не сработали на Панси!

– На самом деле они сработали, – поправил Дамблдор. – Но мисс Грейнджер, будучи прекрасной студенткой, никогда раньше не стирала незаконно память, и она неверно рассчитала требуемую силу. Она действительно стерла часть памяти мисс Паркинсон, но продолжительностью всего в одну-две секунды. С той поры профессор Снейп помог ей восполнить этот пробел в знаниях.

У Драко был задумчивый вид. Сомнения не покидали его.

– А на каком месте Гарри? Успехи Гарри также прекрасны, как и мои, если не больше.

– Ага. Я поставил мистера Поттера на третью позицию, и здесь, должен признать, имела место некоторая корректировка фактов. Формально тебя следовало бы тоже поместить на первую позицию, Гарри, но я думал, в данных обстоятельствах ты не будешь возражать против такого расклада; и я прошу простить мне мое очередное вмешательство. Я знаю, что ты учился столько же, сколько и Драко, но порядок должен был быть, кхм… именно таким, для получения желаемого результата.

– Я совсем не возражаю, профессор. Я никогда не поднимался до третьего места. И я, конечно, не возражаю быть третьим после Драко и Гермионы.

– Ты уверен? – спросил Драко, вновь дивясь гриффиндорскому духу. – Я не хочу, чтобы ты от чего-то отказывался из-за меня.

– Ой, Драко, конечно, уверен! Я ни от чего не отказываюсь! И потом вспомни, насколько труднее мне далось аппарирование? Ты по праву получил свое первое место, а меня вполне устраивает третье!

Они взглянули друг на друга с невысказанной нежностью: Гарри, обрадованный победой Драко, Драко, восхищенный непринужденным великодушием Гарри. Дамблдор кашлянул.

В лице Драко появилась надежда.

– А что за желаемый результат, который вы упомянули?

– А. ну, в связи с твоими большими успехами в учебе за текущий семестр твой отец удовлетворил мою просьбу и разрешил тебе остаться в Хогвартсе на Рождество для кое-какого продвинутого обучения. Он, кажется, доволен, что я проявил особый интерес к твоему образованию, и полностью одобрил расписание для дополнительных занятий, которое я изложил вкратце.

– Вы хотите сказать?.. – Драко посмел надеяться, что подобный ход может сработать куда лучше, чем он опасался.

– Да. Продвинутые Зелья, кое-какие дополнительные задания по Чарам и Трансфигурации, плюс некоторые более полезные навыки обращения с палочкой. Хотя, пожалуй, твоему отцу нет надобности знать, что эти дополнительные уроки фактически уже начались.

 Отправлено: 11.02.10 19:39. Заголовок: Он улыбнулся им обои..

Он улыбнулся им обоим.

– И, похоже, по той или иной неясной причине – не могу решить, какой – в этом году на праздник остаются немногие. Фактически, пожалуй, только вы двое и твои друзья-гриффиндорцы, Гарри.

– Так значит, будут только три дня! – возликовал Драко, взволнованно глядя на Гарри.

Улыбка у Гарри расползлась от уха до уха.

– Сэр, как нам отблагодарить вас за это?

– Отблагодарить меня, Гарри? Не надо меня благодарить. Это я должен благодарить вас, учитывая мое вмешательство.

– Но сэр, очень даже надо, – настаивал Драко. – Мы оба очень благодарны за то время, которое вы позволили нам провести вместе. Это было замечательно. Вы действительно уверены, что мы ничего не можем сделать?

– Хорошо, – улыбнулся директор, – если вы так хотите. Легко. Пусть это будет лучшее совместное Рождество в вашей жизни. Погуляйте на свежем воздухе, чтобы щеки опять зарумянились. Если найдете лишних полчаса, наверстайте уроки, которые вы пропустили. Будьте добры к своим друзьям, которые за все это время вытерпели больше, чем вы можете себе представить. И…

Гарри и Драко не теряли надежды.

– …ради Мерлина, возьмитесь опять за метлы.

– Ой! – вскричал Гарри. – Моя «Молния»! Я даже не знаю точно, где она!

– Я думаю, что ты обнаружишь, что ее рьяно охранял младший мистер Уизли, – лучезарно улыбнулся Дамблдор. – Надеясь, что однажды она тебе вновь понадобится.

– Одному Мерлину известно, – Драко впал в отчаяние, – что сотворили бандиты в моей спальне с моими вещами. Не сомневаюсь, что они как-нибудь умудрились разломать мой «Нимбус».

На мгновение Гарри улыбнулся про себя. Теперь он точно знал, что купит Драко на Рождество.

– Итак, – подытожил Дамблдор, – Прощальный Ужин. Хотите сегодня поесть наедине или готовы принять гостей?

– Наедине мы можем побыть позже, – ответил Драко, подспудно зная, что говорит также и от имени Гарри. – Поужинать с нами может любой желающий. В разумных пределах, конечно, – добавил он, памятуя о Фиаско с Паркинсон.

– Вот-вот, – кивнул Дамблдор. – А что бы вы хотели? Вы можете заказать все, что захотите, но все остальные сегодня будут ужинать пирогом с курицей и ветчиной. Разве не странно, что он опять появляется в меню?

Гарри и Драко хохотали до упаду. Их неутихащий смех долго звучал в ушах Дамблдора, который покидал Больничное крыло, надеясь и отчаянно молясь, что поступил правильно.

*************************************

Когда поздним вечером у Драко выдалась минутка на размышления, он откинулся на спинку стула и внимательно оглядел троих гриффиндорцев.

Они понимали друг друга чуть ли не с полумысли. Не так, как у самого Драко с Гарри – скачкообразными магическими всплесками эмоций, ощущений и фактических знаний; их связь была гораздо своеобразнее, основана на пережитых вместе приключениях, общих интересах, общих привязанностях. Одно слово вызывало у всех троих одинаковую реакцию, одинаковые мысли.

«А помните…?» скажет Гермиона. Они помнили все, до мелочей, что было сначала, а что потом. Вспоминалось само собой, как бывает между друзьями, и фраза часто подхватывалась тремя-четырьмя строчками, оставляя Драко гадать, о чем велась речь. «Как думаете…?» поинтересуется Рон. Конечно, они все так думали, и никаких дополнительных объяснений не требовалось. Они не уточняли, что хотели сказать, они знали, о чем не стоило и говорить. «Не могли бы мы…?» спросит Гарри. Да они могли, могли что-нибудь. Что угодно. Они переписали под себя школьные правила, завоевали доверие и уважение окружающих, шли по жизни своим собственным путем, подпитываясь его силой и твердо веря в его надежность. Они были одним целым. Они были семьей. И понятия не имели, что они не такие как все.

Но Драко не чувствовал себя лишним. Потому что, хотя Святую Троицу объединяло прошлое, то настоящее и будущее включало Драко наравне с ними, как звено в их цепи. И в который раз, в компании троих гриффиндорцев, его согревало ощущение избранности, радости, искренности. До сей поры он никогда не испытывал таких чувств. И ему это нравилось.

Взгляд зацепился за Гарри. Они говорили о чем-то; неважно о чем. Порой молчаливый и задумчивый, порой серьезный, порой веселящийся на полную катушку, но Гарри попал в поле зрения. И беззвучно шепнул Драко: «я люблю тебя», затем широко улыбнулся и кивнул, как будто возлюбленный нуждался в подтверждении признания, и опять: «я люблю тебя, люблю, я действительно люблю… я люблю тебя». Драко покраснел, и на него вновь накатило ощущение причастности и уверенности. Гермиона заметила их мысленное общение и, пока она о чем-то беседовала с Роном, ее рука сама собой оказалась на плече Драко. Это прикосновение говорило не меньше, чем подкупающие безмолвные слова Гарри. Это прикосновение поставило на нем знак; он стал своим.

Он чувствовал, что может легко привыкнуть к счастью.

Возможно, этот обмен мыслями способствовал тому, что гости вскоре откланялись, но вероятнее, что именно Гермиона заметила тайные переглядки Драко и Гарри и решила, что пришла пора дать мальчикам отдохнуть. Впрочем, что бы то ни было, стоило двери закрыться, и Гарри с Драко остались наедине в своем мирке на одну последнюю ночь, они стянули одежду и упали на кровать, обнявшись друг с другом. Без разговоров, без поцелуев, без возни. Просто обнявшись.

Драко все сильнее благоговел перед волшебством их связи. Несомненно, физическая сторона являлась – и продолжала являться – полным и радостным откровением. Запреты спали, а доверие возросло, и потому они изучали друг друга и восторгались ответной реакцией, счастливые, как пара играющихся в саду щенят. Иногда за веселым открытием проступало нечто большее: отчаяние от любовных ласк, как будто от соития зависела сама их жизнь, как будто стены замка рухнут, если они перестанут доказывать друг другу свою любовь в приступах мучительного земного наслаждения, когда все остальное значения не имело. И не от прикосновения, не от поцелуя, не от близости трепетал Драко; пиком страсти для него был сам Гарри.

Из-за чего другая сторона их близости – эмоциональная, духовная – пропиталась нежностью. В такие секунды, когда они оба лежали абсолютно довольные, думали об одном и том же, дышали одним воздухом, Драко накрывало таким восторгом, счастьем и чувством единения, как во всех их творческих и раскованных играх. В мгновения безмятежности их согревало жаром уз, и Драко при одном лишь взгляде – внимательном, изучающем – на макушку Гарри, на его скулу, изгиб шеи, наполняло таким удивительным чувством, что он едва осмеливался поверить, что прошедшие несколько восхитительных недель не плод его фантазии.

Именно Гарри аккуратно вытащил их обоих из мечтательности.

– Три дня, Драко, – шепнул он. – И все. Три дня.

Драко чуть коснулся губами шеи Гарри.

– Три дня я продержусь. А ты?

– Зная, что, когда они пройдут, я смогу обнять тебя как сейчас, да; три дня, пожалуй, перетерплю. Хотя не уверен насчет трех ночей…

Больше сказать было, в общем, и нечего. Они свернулись в объятиях друг друга и погрузились в спокойный сон.