Отправлено: 04.05.08 14:47. Заголовок: Тени выбора". перевод Angst /AU. PG-13. Джен, гет, слеш » тема 4 глава 40-45 (от 27.05.08)
• Название произведения: Schatten der Wahl Teil 1 • Автор и его e-mail: pilarius • Оригинал: http://www.fanfiction.net/s/1897062/1/ Переводчик и его e-mail: геккон + ur1ka • Бета: Claw, с 43 главы - Trishiya • Направленность: Джен, гет, слеш. (именно в таком порядке) • Рейтинг: PG-13 • Пейринг: основного нет- ДМ/ПП, ДМ/БЗ, ДМ/НЖП. ГП/ПП, ГП/БЗ, ГП/НМП, ГП/ЛВ • Жанр: Angst /AU • Статус: в работе • Размер: макси • Саммари: авторского нет. • Разрешение на перевод: Запрос отправлен. • Отказ от прав: У меня полно денег и времени и я развлекаюсь переписывая собственную книгу. Шутка. Я не Роулинг и не хочу ничего, принадлежащего ей. • Предупреждение: Автор достаточно вольно обращается с именами, датами и фактами канона. Я не смею ее править. Да и не стоит. Здесь Блейз Забини – девушка. Автор упоминает много имен легендарных героев и исторических мест. Знакомые мне названия я приведу в русском варианте. Неизвестные – оставлю в немецкой транскрипции. Буде, кто знает это – прошу сообщить. Еще предупреждение - присутствуют телесные наказания.
Саммари переводчиков. А если есть мир, где Гарри Поттер никогда не рождался? Если под его именем живет наследник древнего чистокровного рода? Что случится с братской любовью, если один брат поднимается к свету, а другой погружается во тьму? И что случится с волшебным миром, если Лорд бессмертен?
Некоторое время Тигрис просто смотрел вниз. В проходе было слишком темно, чтобы понять, куда ведет лестница. Ему ужасно хотелось узнать, что находится впереди, но подошло время обеда, после которого у Тигриса была еще и Трансфигурация. Поэтому он, твердо решив вернуться сюда сегодня же вечером, с сожалением прикрыл дверь.
Еще ни разу на памяти Тигриса урок не тянулся настолько долго, как сегодняшнее занятие. Макгоногалл пыталась научить их чарам, изменяющим черты лица. Это могло бы быть интересным, если бы Тигрис уже не успел выучить их сам. Тогда он смог бы развлекаться вместе с Тео и Блейз, весело высмеивая особо неудачные попытки. Едва вернувшись к себе, Тигрис швырнул на пол сумку с книгами, схватил Зарин и сбежал прежде, чем кто-то вообще успел заметить его присутствие. К счастью, Теодор – всемирно известный сплетник – был увлечен разговором с Рихардом, а младшекурсников, которым Тигрис изредка помогал, не было. Как и прежде, коридор с барельефами был пуст. Если подумать, то в этих запущенных переходах, без единого портрета на стенах, Тигрис еще ни разу никого не встретил. Достаточно странный факт. Но, с другой стороны, в этой части замка не было ничего примечательного. Тигрис ни разу не слышал об учебных классах в этих отдаленных подвалах. Жилых помещений здесь тоже не было, и даже кладовки Филча находились намного выше. По всей видимости, эта часть Хогвартса была давно заброшена.
В комнате за стеной с барельефом оставалось все по-прежнему. Деревянная дверь не исчезла и открылась без проблем. Помедлив, Тигрис, крепко сжимая палочку, ступил на первую ступеньку. Не успел он сказать Lumos, как на стенах ожили магические факелы. В их свете Тигрис принялся осторожно спускаться по лестнице. Факелы, расположенные на стенах на равном расстоянии, вспыхивали при его появлении и гасли за спиной. Лестница была узкой, тесной даже для одного человека. Было холодно, но пыли, как и в комнате наверху не было. На плоских тесаных камнях стен не имелось ни мха, ни плесени. Тигрис не знал, как долго спускался он по невероятно длинной лестнице, он уже подумывал вернуться, когда, после очередного поворота, оказался перед каменной дверью. Она была тоже украшена выпуклыми изображениями змей и до ужаса напоминала о Тайной Комнате, в которой Тигрис сражался с василиском. Поэтому он медлил. Сомнений, что василиск мертв, не было, но неприятное чувство все еще оставалось. И все же, любопытство победило страх.
- Откройся, - прошипел он на парселе. Как и предполагалась, змеи развернулись, и дверь открылась. Пройдя в нее, Тигрис обнаружил себя на каменной платформе, от которой шла лестница вниз, в гигантский зал. На его левой стороне располагалось, похожее на сцену возвышение, немного углубленное в стену. В целом все выглядело, как старинный театр, разве что без подмостков. Стены и потолок зала состояли из искрящегося зеленого камня и были украшены скульптурами змей, выглядевшими, как живые. Иногда Тигрис краем глаза замечал их движение, но прямой взгляд на скульптуру не подтверждал мимолетного блика.
Тигрис спустился вниз и огляделся. Зал был огромен. Около сорока метров в ширину и почти вдвое больше в длину. Нигде не было и следа василиска. Казалось, что время миновало и это помещение. Ни пыли, ни паутины, ни останков грызунов, как в Тайной Комнате. Тигрис прошел вдоль стены, рассматривая скульптуры змей, и пытаясь заговорить с ними. Но, скорее всего, они были тем же, чем и казались - украшением. Наконец, он взошел на сцену. Вблизи оказалось, что она вдается в стену метров на пять. Подойдя к задней стенке, Тигрис неожиданно обнаружил справа и слева от нее две невидимых из зала ниши, примерно по полметра шириной. На стенах этих углублений находились такие же барельефы змей, как и на входной двери.
- Откройся, - приказал он снова. Змеи послушно развернулись, и стена исчезла. Тигрис вступил в образовавшийся проем и оказался в комнате, чья обстановка заставила его сердце заколотиться. В центре, прямо напротив двери, стоял пульт с раскрытой на нем книгой. Справа и слева стены скрывались за стеллажами с книгами и пергаментными рулонами. В задней стене помещения был еще один дверной проем. Тигрис прошел мимо пульта, чтобы осмотреть другую комнату. Рядом с книгой стояла чернильница, с оставленным в ней пером. Казалось, что кто-то только что оторвался от работы, чтобы в любую минуту вернуться к ней. Тигрис заметил, что левая сторона книги была исписана, а правая – оставалась девственно чистой.
Вторая комната оказалась чуть больше, а стеллажи вдоль стен были заполнены не книгами. Там вперемешку стояли котлы различных размеров, колбы, мензурки и глиняные горшки, заполненные ингредиентами. Кое-где стояли странные, неизвестные Тигрису приспособления. В свободном углу на стене висели меч и несколько кинжалов. Тигрис бегло прочитал несколько этикеток на склянках. Почерк был тот же, что и в книге. С потолка свисали пучки засушенных трав и шкурки неведомых животных. Чтобы разобраться с содержимым этой сокровищницы вечера явно не хватало.
Тигрис вернулся в первую комнату. Он специально не подходил к пульту с книгой, зная, что стоит ему начать читать, и он проведет здесь всю ночь. Где-то на этих полках были ответы на все его вопросы. Наконец, он узнает, что связывало Слизерина с элементом не Земли и еще многое, чего он так и не нашел в библиотеках Хогвартса и Малфой-мэнора. Тигрис шагнул к пульту. Удивительно, но тушь оставалась свежей. Он склонился к книге и принялся читать знакомый ему почерк Слизерина. Хогвартс, IAM 637, 26 июля.
После всего, что произошло, я не вижу иного выхода, кроме как покинуть Хогвартс. Мои комнаты я скрыл и от Гриффиндора и от остальных… Благодаря этому Хогвартс останется нашему чудесному существу. Сожалею, что больше никогда не услышу ее голос. С помощью Медузы мне удалось оставить мои помещения в стороне от влияния времени. Признаю, что это решило многие проблемы с моими зельями, которые хранятся недалеко от обители Медузы. Я приказал ей до появления моего наследника не покидать тайное убежище. Она способна жить вечно, а терять наших с Хельгой детей от меча Гриффиндора я больше не хочу. Я неохотно покидаю замок, но время пришло. Хельга права, мы неуклонно отдаляемся друг от друга. Я устал от постоянного вмешательства Гриффиндора. Вероятно, у мадьяр мне будет легче достичь моей цели. Маллифонтис и Нигеллус пытаются уверить меня, что будут и дальше работать над нашим объединением… Но следует признаться, что я устал и от всего этого. Мне жаль расточать способности для горстки старых аристократов, занимающихся лишь бездеятельной болтовней. Я не пророк, но, тем не менее убежден, что и через тысячу лет они продолжат мусолить красивые слова о реформации, не сделав и шага навстречу прогрессу. Если бы мы зависели лишь от подобных им, обсуждающих за чашкой чая упадок волшебного мира, то магглы давно бы затоптали нас. Извините, я отвлекся… Я все еще храню надежду, что я или один из моих потомков вернется в Хогвартс и окончит начатое мной. Поэтому и оставляю в этих комнатах часть моего имущества – оно поможет в достижении нашей цели. Мысль, что мои хлопоты не напрасны, и эти строки будут вновь прочитаны – утешительна. Кем бы ты ни был, веди мой дневник и дальше, чтобы сохранить наши мысли для будущих поколений. Ты должен быть наследником достойным меня, иначе никогда не смог бы найти путь в эту комнату. И ты бы никогда не смог прочесть эти строки, ибо они написаны на языке доступном лишь продолжателю моей кровной линии.
Салазар Слизерин.
Тигрис пролистал книгу к началу и углубился в ранние записи. Это было что-то вроде дневника, начатого еще до закладки Хогвартса. Слизерин вел в нем протоколы проводимых экспериментов, описывал будни основателей и свои мысли о них. Читая, Тигрис не мог отделаться от ощущения, что он уже знал это, просто ненадолго забыл. Это было пугающее чувство, так как он не помнил ничего из того, что казалось настолько знакомым. Но переживания Слизерина он понимал так, будто сам переживал события тех дней.
Слизерин был паладином Гриффиндора, но происходил из древнего, хорошо известного волшебного рода. Его отчетливая неприязнь к магглам и магглорожденным сделала его чем-то вроде пророка в обществе чистокровных волшебников. В то время, как он и написал на последней странице дневника, никто не хотел изменений. Чистокровные семьи были богаты, сильны и, что немаловажно, находились в постоянных взаимных ссорах. Радикальные идеи Слизерина о разъединении волшебного мира с маггловским не нашли никакой поддержки.
Тигрис знал, что два столетия спустя волшебнику по имени Крабат удалось осуществить похожие проекты, но во времена Слизерина волшебники были еще не готовы к этому. Постепенно записи в дневнике приобретали все более разочарованный оттенок, и становилось понятно, что покинуть Хогвартс Слизерина заставили не только планы Хаффлпафф по приему в школу магглорожденных. Он надеялся, что в Румынии найдет более сильную поддержку. По-видимому, ему этого не удалось.
Тигрис с интересом узнал, что Слизерин никогда не призывал к убийству магглорожденных. Он просто хотел предоставить их на волю их участи в маггловском мире. Тогда было время, когда все, что казалось им необычным, магглы называли происками дьявола и пользовались жестокими методами для искоренения подобного. Тем не менее, оказалось, что идеи Темного Лорда превосходили планы его предка. Но Тигрис не знал, как отнесся бы Слизерин к этим идеям. Может быть, он приветствовал бы их. В конечном итоге это также способствовало его цели, а сочувствием к магглам Слизерин не отличался. Закрыв книгу и взглянув на часы, Тигрис с ужасом убедился, что время отбоя давно уже наступило. Он бегом кинулся к слизеринскому общежитию, жалея, что не может остаться.
*** ***
Драко уже спал. Вероятно, он решил, что брат остался у Панси. Тигрис бесшумно переоделся и лег в кровать, но заснуть ему удалось не сразу. Мысли постоянно возвращались к обнаруженным комнатам, и он дождаться не мог, когда сможет вновь туда вернуться.
*** ***
На следующий день Тигрис едва не проспал. Его удивило, что Драко не отпустил ни единого ехидного комментария на этот счет, но, судя по задумчивому виду, ему было не до того. Только когда Панси громко пожаловалась, что Тигрис уделяет ей слишком мало времени, Драко на секунду оторвался от своих размышлений и немного удивленно уставился на брата. Во второй половине дня, на Зельях, они варили очередное связующее зелье, которое Тигрис уже знал. Во время работы Тигрис не думал о своих сокровищах, но справившись с заданием, он решил, что первой прочитает книгу зелий. Что-то в ней действительно помогло ему лучше понимать тайну изготовления волшебных напитков. Дневник доказывал. Что Слизерин был талантливым зельеваром. Он много экспериментировал с различными зельями, в том числе и с их участием в генетических экспериментах Хельги Хаффлпафф. Чаще всего это превышало все знания Тигриса, и он просто пролистывал эти места.
- Где ты был ночью? – Тихо спросил Драко. – Я думал, что ты у Панси.
- Кое-что учил и совершенно забыл о времени.
- Никогда не пойму, как можно быть таким одержимым книгами? – Драко потряс головой. – И раз мы заговорили о книгах, ты не мог бы занять мне твой учебник Трансфигурации? Мне надо кое о чем узнать.
- Конечно, - немного удивленно ответил Тигрис. – Он на полке. Но я давал книгу Панси, а она оставила заметки на полях.
- Пустяки. – Драко вытащил учебник. – Я и сам часто пишу в книгах.
- Терпеть не могу этого, - пробормотал Тигрис. – Ее же читать потом невозможно.
- И что? Тогда купи себе новую. Большинство книг и без того устаревают со временем. Кроме тех, что самостоятельно обновляются.
- Хорошо, можешь думать именно так, - огрызнулся Тигрис. Он никак не мог привыкнуть к безалаберному отношению Драко к вещам. Вернее, не мог отучить себя ценить собственное имущество. Слишком долго у него не было ничего личного.
Книга зелий медленно подходила к концу. Последний рецепт был увлекательнее всего. Зелье называлось Ceridwen. Слизерин писал, что его еще столетия назад изобрела одна ведьма, но с тех пор никому не удалось повторить ее результат. И Тигрис даже знал, почему. Зелье требовало кровь василиска, добровольно отданное перо феникса, живую мандрагору и яд серебряной тигровой гадюки. К последнему ингредиенту Слизерин оставил примечание. Вообще, это немного удивило Тигриса, он думал, что этот вид змей Слизерин вывел лишь после того, как покинул Хогвартс. Тем не менее, Слизерин писал, что ему удалось вырастить змею, яд которой замещал яд вымершей гадюки Бригитты. Возможно, в то время серебряная тигровая была не больше, чем змея с определенным составом яда, и лишь позже Слизерин использовал их, как хранилище своих воспоминаний. Тигрис понял, почему Слизерин потратил так много усилий только для того, чтобы получить единственную составляющую этого зелья. Оно многократно усиливало возможности волшебника. Маг, сваривший его, стал бы чрезвычайно силен. Перед рецептом было написано стихотворение, которое не выходило из головы.
Власть – это то, что связывает всех нас Что определяет движение мира. Нашедший ключ к власти Сможет сам ткать свою судьбу Хочешь ли ты повелевать, а не служить? Сгибать, а не сгибаться? Хочешь ли сам определять заслуженное собой? Жить для себя вместо того, чтобы умирать для других? Хочешь знать, что дремлет в тебе сокрытым? Хочешь знать твою настоящую силу? Хочешь знать, чем ты можешь сам, без связывающих тебя оков? Я могу дать тебе желаемое, но подумай Хочешь быть сам себе владыкой Насмехаясь над волей богов, стать себе богом? Ломать все законы, данные миром, людьми и богом – Считаясь лишь с одним законом – тобой? Если твое сердце охвачено страхом от прочитанного, Не читай дальше. Возвращайся назад, стоять на коленях в пыли, Рядом с остальными овцами. Ведомый единственным, Кто правит без страха.
Власти Тигрису не хотелось, и потребности управлять другими у него не было. Но не было ли сказано, что власть позволит самому решать свою судьбу? Тигрис слишком долго приспосабливал свою жизнь под чаяния других. Сначала Дурслей, потом Дамблдора и всего волшебного мира и, наконец, его собственного отца. Было соблазнительно даже представлять, что однажды он сможет делать то, что хочет сам. Зелье было чрезвычайно сложным, да и его составных частей Тигрис не смог бы собрать и за всю свою жизнь. Почему у него должно было получиться то, чего не удалось и более опытным зельеварам? Но мысль была заманчива.
*** ***
В четверг, сразу после урока Рун, Тигрис сбежал в тайную комнату. Все свободное послеобеденное время он мог без помех посвятить изучению книг и артефактов Салазара. Но зайдя в библиотеку, он остановился. Слизерин писал о нескольких комнатах. Предполагая, что под Медузой Слизерин подразумевал василиска, Тигрис задумался о возможности связи этих комнат с обиталищем змеи. Если это так, то он непременно хотел найти проход. Кроме того, он еще не открывал дверь справа от сцены. Тигрис думал не долго. Часть его хотела немедленно начать просматривать книги, но дверь справа манила сильнее. Любопытство победило в очередной раз. Дверь открылась так же без проблем, как и все предыдущие.
За ней находилось что-то вроде чайного салона. Круглый стол, вычурные, обитые гобеленовой тканью стулья и кушетка. Немного в стороне – буфет со старинной посудой, напротив него еще один пульт для чтения с мраморной плитой на нем. На плите оказался все тот же вездесущий узор из сплетенных змей и вделанные в камень драгоценные камни. У каждого камня различными почерками были высечены несколько строк. Читать старинный шрифт было трудно, но Тигрис справился. По-крайней мере, частично.
«Draco dormiens nunquam titillandus». Салазар Слизерин – стояло рядом с изумрудом.
«Varietas infinita в iuncturam infinitam». Хельга Хаффлпфф – рядом с янтарем.
«Gweini ag ywen, llywio gwaed gan». Агамемнон Маллифонтис - и сапфир.
Немного ниже Тигрис сумел прочитать лишь имена: Северина Суавис, Акризиос Дагкано и изящный почерк Маркуса Нигеллиса. «Toujours pur».
Остальные имена были ему неизвестны. Тигрис предположил, что эта плита принадлежала общности чистокровных семей, о котором Слизерин упоминал в своем дневнике. Смешно, но, как Салазар и думал, они так ничего и не сделали. Разумеется, за исключением Хельги Хаффлпафф. Тигрис вообще удивился, что в этом списке было и ее имя. Он отвернулся от плиты, осматриваясь в комнате. В ней больше не было ничего примечательного, кроме знакомого барельефа на задней стене. Получив приказ на парселе, стена послушно отодвинулась, освобождая еще один проход.
Первый шаг в заброшенный коридор был отмечен ударившим в нос затхлым запахом и облаком пыли, взметнувшимся из-под ног. Тигрис закашлялся. - Purgaerem! – Воздух прояснился, но запах остался. - Lumos! – проход залил свет, при котором обнаружились валяющиеся на полу скелеты крыс. Скорее всего, это был проход к квартире василиска.
Немного дальше обнаружилась ведущая наверх пыльная лестница. Противная вонь немного ослабела. Тигрис поднялся наверх и оказался в круглом помещении с двумя круглыми же окнами. Он выглянул из окон и увидел внизу высокий узкий зал, едва освещенный невидимым источником света. Справа и слева простирались ряды высоких колонн в виде вставших на хвосты змей. Их головы упирались в куполообразный потолок, напоминающий церковный. Дальняя часть зала исчезала в темноте. Тигрис зябко передернулся, вглядываюсь в тревожные сумерки. Он узнал комнату василиска. Далеко внизу угадывались контуры могучей змеи. Тигрис потрясенно смотрел на тело. Оказывается, она умерла не сразу, раз сумела отползти в глубь зала.
Тигрис отошел от окна и принялся спускаться по лестнице, отшвыривая ногами останки грызунов. Коридор плавно перешел в круглую пещеру, в которой тухлый запах был уже почти невыносим. Пол был покрыт костями и полуразложившимися трупами мелких животных. Тигрис по-прежнему отшвыривал их с дороги, заодно пугая светом Люмоса различных насекомых. Он поспешно пересек пещеру, почти подбегая к очередному круглому входу.
От него вниз вела странная лестница, которую Тигрис преодолел, лишь старательно цепляясь за волнообразные выступы и канты. Уже ступив на пол, он поднял голову и понял, что пришел изо рта гигантской статуи, откуда Риддл призвал василиска. Спускался он по огромной бороде, завитушки которой и образовывали эту своеобразную лестницу. Он стоял у подножия статуи, именно на том месте, где четыре года назад лежало тело Джинни. Тигрис не мог припомнить, чтобы Слизерин упоминал о создании этого колосса, но, вероятно, это было данью элементарной магии. Он повернулся и медленно подошел к василиску. Змея казалась странно живой, хоть Тигрис и знал, что она мертва. Из рукава выползла Зарин и уставилась на свою неподвижную сестру. - Что случилось с королевской змеей? – Невероятно серьезно спросила она.
- Она пыталась убить меня, - со странным чувством сожаления ответил Тигрис. – И ей почти удалось.
- Как могла она пойти на это? – Потрясенно сказала Зарин. - Мой лорд приказал ей не нападать ни на кого из его наследников.
- Она не знала обо мне. Я не говорил с ней, а другой говорящий – тот, которого ты встречала, приказал ей убить меня. Я был молод и я боялся.
- Он отвратителен мне, - злобно прошипела Зарин. – Он отвратителен мне так же, как и Нагини. Ее убили вы, господин?
- Да, - с сожалением ответил Тигрис. Салазар никогда бы не позволил так бессмысленно использовать василиска. Наоборот, он хотел спасти его. Даже Гриффиндору он только намекнул о возможности наличия змеи, а не сказал прямо. Наверняка, все слухи о слизеринском монстре пошли от этого.
Тигрис погладил холодное тело василиска. Оно не истлело. Какое-то чувство, может быть, происходящее от воспоминаний Слизерина, подсказало, что разложение затрудняется магией василиска. Могло пройти столетие, прежде чем труп распался бы в пыль. В Тигрисе вновь вспыхнула ненависть к Тому Риддлу. Он мог и быть наследником Слизерина, но у него не было права уничтожать свое наследие. Прожив тысячу лет в Хогвартсе, Медуза, как и ее сестры, погибла от меча Гриффиндора. Тигрис ощутил, как смешиваются воспоминания Слизерина с его собственными, и глубоко задышал, пытаясь восстановить контроль над разумом. Ему уже достаточно часто приходилось так делать, и он мог лишь надеяться, что со временем научится отмежевываться от чужих мыслей. Зелье Ceridwen могло бы помочь в восстановлении нужных воспоминаний. Может быть, усилится талант к ментальным искусствам, унаследованный им от семьи Блек. Если бы Тигрис мог видеть собственный дух так же ясно, как и с ключевым камнем, то разделять навязанные мысли и свои собственные было бы неизмеримо легче. Легче бы стало и анализировать их. Но сейчас перед ним лежала одна из составляющих зелья – кровь василиска. Тигрис задумчиво осмотрел тело змеи. Не только кровь и многие другие ценные ингредиенты. Необходимо сохранить их. Тигрис кивнул своим мыслям. Сейчас он займется именно этим, а библиотека может и подождать. Он опять вскарабкался по лестнице и опять скривился от вони. В приступе нетерпеливого раздражения он поднял палочку. - Dahana! – Это было из арсенала Темной Магии, но Тигрису было все равно. Валяющиеся на полу отбросы и трупы вместе с живущими на них паразитами немедленно вспыхнули и исчезли. Затем Тигрис очистил воздух Purgaerem и с облегчением рассмеялся, когда смрад исчез. Ему пришлось повторить свои действия еще дважды, прежде чем коридор был полностью очищен. Он принес со склада пустые емкости и принялся разбирать василиска на части. Одной только кровью ему удалось наполнить несколько бутылок. И так как складское помещение было защищено от времени, то она будет храниться вечно. Интересно, умеет ли Снейп завидовать?
*** ***
Закончив с василиском, Тигрис еще успел поработать в библиотеке. Слизерин собрал материалы самой разнообразной тематики, но большинство книг было посвящено Зельям и магическим животным. Были и книги, посвященные Арифмантике, в них Тигрис и не заглядывал. К его разочарованию книг, относящихся к элементарной магии, не было. Поэтому Тигрис еще раз просмотрел дневник Слизерина. Но, каждый раз, касаясь этой темы, Салазар становился удивительно неопределенным. Так что Тигрис решил, что это знание относилось к семейным тайнам Слизеринов. Знание, унесенное в могилу. Но несколько указаний все же было. По-крайней мере, Тигрис смог предположить, что он ощущал во время ритуала Йолы. Слизерин говорил о Хогварсе, как о сущности, уточняя, что ритуал Йолы направлен на укрепление защиты вокруг родового дома и привязки дома к семье. Вернее, к главе семьи - в их случае, к его отцу. Вероятно, тогда дом ощутил присутствие Тигриса. Ведь имение Малфоев было почти таким же древним, как и Хогвартс - почему же ему не обладать сознанием, подобным хогвартскому? Но вот вопрос, почему это почувствовал сам Тигрис, остался открытым. **** *** - Я хотел бы, чтобы сегодня вы, мистер Малфой, сварили нечто иное. - Снейп положил на парту лист с рецептом. Тигрис удивленно взглянул на преподавателя, но промолчал. Краем глаза он увидел, как недовольно скривился Рон. Тигрис знал, что тот считает, что Снейп предпочитает его остальным. Тигрис прочитал рецепт и нахмурился. Это показалось ему несколько более сложным, чем то, что варили Рон и Дин. Вдобавок, не было названия зелья. Тигрис еще раз прочитал рецепт, мысленно проходя все этапы процесса. Зелье было сложным, и он сомневался, что справится с ним без ошибок. Чего Снейп добивается? Тигрис бросил зельевару вопросительный взгляд, но тот был занят гриффиндорцами. На минуту Тигрис рассердился, но постарался успокоиться. Снейп знает, что делает. Кроме того, это было дополнительное занятие, и испорченное зелье не повлияет на общую оценку.
Тигрис сходил к шкафу за ингредиентами и собрал необходимый комплект. Немного поразмыслив, он взял еще несколько веществ, способных исправить возможные ошибки. Кроме всего прочего, это зелье требовало точного соблюдения временных параметров, а это было слабым местом Тигриса.
Наконец, он приступил к варке. Долгое время процесс шел прекрасно. Но приближалась критическая фаза, в которой несколько ингредиентов должны были добавляться один за другим, с точным соблюдением временных интервалов. Как Тигрис и предвидел, с этим он не справился. После добавления последнего ингредиента зелье бурно вскипело, и Тигрис понял, что поторопился. Он принялся спешно подсыпать в раствор толченую кость дракона, и кипение прекратилось. Некоторое время Тигрис надеялся, что спас зелье, но с добавлением последнего вещества оно приобрело явственный зеленый оттенок вместо положенного желтого. Тигрис вздохнул. Полоса удачи миновала его. Но с Йолы это было его первое испорченное зелье. Смирившись с неудачей, он убрал рабочее место и отнес колбу с пробой Снейпу. Тот внимательно рассмотрел зелье, потом понюхал и кивнул. - Ну что ж, мистер Малфой, думаю, вам больше не стоит возвращаться ко мне.
- Вы выгоняете меня с занятий? - Испуганно спросил Тигрис.
Снейп потрясенно смотрел на него. - Что? Конечно, нет. Я имел в виду дополнительные занятия. Вам они больше не нужны.
Тигрис ошеломленно потряс головой. - Почему, сэр? Ведь зелье испорчено?
Снейп почти улыбался. - А я и не ожидал, что вы сварите его правильно, мистер Малфой. С ним не справляются даже некоторые зельевары. Должен признаться, что я поражен, что в его изготовлении вы дошли настолько далеко. Вы даже догадались добавить толченую кость дракона. Лишь одно это доказывает, что я не зря взял вас на свой курс.
- Спасибо, сэр, - озадаченно пробормотал Тигрис.
Снейп нетерпеливо махнул рукой. - Достаточно. Идите. К сожалению, я должен еще заниматься некоторыми менее одаренными индивидуумами в этом помещении.
- Да, сэр. - Тигрис улыбнулся, схватил сумку и выскочил из комнаты. Он был настолько счастлив, что почти бежал. Только ворвавшись в гостиную, он вспомнил, что Драко был еще на своем медицинском курсе, но не расстроился. Вместо этого, он порывисто обнял сидящую на диване Панси. Она испуганно вскрикнула и рассмеялась. - Тигрис! Да что случилось?
- Мне больше не нужны дополнительные занятия! – Радостно объявил Тигрис и поцеловал ее.
- Великолепно! – Обрадовалась его успеху девушка. – Так вот почему ты всегда был занят. Ты упражнялся, да?
- Не то, чтобы всегда… - замялся Тигрис.
Она слегка поморщилась, но кивнула. - Ах, все равно. Это надо отпраздновать! – она заговорщицки склонилась к его уху. – Как ты посмотришь, если сегодня я выставлю Миллисент из комнаты?
Недели перед пасхальными каникулами пролетали незаметно. Большую часть свободного времени Тигрис проводил в комнатах Слизерина, читая книги. А после того, как Драко пролистав книгу о зельях, спросил, на каком языке она написана, Тигрис вернул на место и ее. До этого вопроса он даже не догадывался, что все записи в ней на парселе. К счастью, Драко не понял этого, но рисковать не хотелось.
Книги были невероятно древними и написаны в старинных речевых оборотах, так что Тигрис с трудом пробивался сквозь нагромождение иносказаний и намеков. Но все же, они помогли в классификации некоторых ингредиентов и артефактов. Сортировка составляющих для зелий оказалась делом простым, но захватывающим. Некоторые были очень редки, некоторые – уникальны, так как были частями давно вымерших животных или растений. Временной кокон, наложенный на этот участок Хогвартса, оставил их в полной сохранности. Артефакты тоже порадовали своей ценностью. Тигрис нашел мыслеслив и что-то, называемое «зеркалом Мерлина». В современных книгах оно упоминалось, как мифический предмет. Большинство предметов Тигрис смог идентифицировать лишь с помощью книг, некоторые из них можно было назвать чем угодно, но только не безопасными вещами, и Тигрис старался не прикасаться ни к чему неизвестному ему.
Он даже начал собирать яд Зарин для будущего зелья. Для этого с нее пришлось снять маскирующее заклятие, но в этих помещениях с этим проблем не было. Тигрис пытался проводить много времени в гостиной Слизерина, чтобы его почти постоянное отсутствие меньше кидалось в глаза.
Драко не обращал на него внимания. Он почти все время проводил вместе с Блейз над учебником Трансфигурации, к которой вдруг ощутил небывалый интерес. Кроме того, он лихорадочно готовился к игре с Равенкло, которая состоялась уже в конце января. Убедившись, что Чанг разобралась в их знаках, Теодор разработал новую стратегию. Теперь настоящие команды должен был подавать Рихард, а жестикуляция Теодора была призвана лишь раздражать равенкловцев. Все же, им не удалось добыть такое же количество очков, как при игре с Хаффлпаффом. Знак заняться поисками снитча был отдан Акуиле почти в начале игры – и через полчаса Слизерин победил со счетом 210:50.
Тигрис все еще находил время оказывать помощь младшекурсникам. Они настолько осмелели, что начали считать его существование специальной миссией для облегчения собственных жизней. Нет, прямо они еще ни разу не попросили, но всячески показывали, насколько им необходима его помощь. Тигрис от души веселился их робости, но радовался, что хотя бы сумел добиться их доверия. Он даже попытался убедить более старших помогать более младшим. Узнав, что его совет выполнен, Тигрис немного загордился. Четвероклассники кокетливо рассказывали ему о «фокусах и тупости малышни», но он видел их радость по случаю собственных успехов. Тигрис надеялся, что таким образом дает им понять, что действительно не хочет платы за свою помощь. Это был долгий путь, но он начался уверенно.
Единственной недовольной оставалась Панси. Тигрис пытался проводить с ней больше времени, но тайны Слизерина были важнее. Он, опасаясь скандала, уже избегал девушку. К счастью, Панси согласилась, что у Тигриса не хватало времени для их отношений. Так стало намного проще.
Хотя Тигрис и не часто задерживался в общей гостиной, но и он заметил увеличение стычек с представителями других факультетов. Особенно заметно это было на примере представителей младшего поколения АД. Драко пожаловался профессору Снейпу, но, как и предсказывал, это не помогло. Лишь в конце марта Тигрис согласился, что изучил почти все наследие Слизерина. То, что оставалось было либо слишком сложным, либо заинтересовало его так же мало, как и Арифмантика.
*** ***
- Это просто несправедливо! – Возмущался Чарльз Мусекомб, один из четвероклассников, которым Тигрис помогал.
- Но мы нарушили школьные правила, - робко возразил Дэвид Ларкей. Он был другом Чарльза и самым спокойным в их группе.
- Может быть, - сердито огрызнулся Чарльз. – Но из-за нас в больничное крыло никто не попал. Она и не подумала бы завалить нас отработкой, если бы мы были ее гриффиндорцами.
- Можно узнать, о чем идет речь? – С любопытством включился в беседу Тигрис. Он случайно проходил мимо и подслушал часть разговора.
- Об этой курице Макгоногалл! – Сердито рявкнул Чарльз. – Ты же знаешь Лайонеля Томпсона?
Тигрис кивнул. Томпсон был гриффиндорцем, с которым Чарльз вечно ругался.
- Томпсон, его подружка и еще несколько хаффлпаффцев решили повздорить с нами. Ну да, бывает, что я и провоцирую его, но в этот раз он начал первый. Вероятно, хотел произвести впечатление на свою гусыню, не знаю. Во всяком случае, я и палочку поднять не успел, как он уже принялся проклинать меня. К счастью, я неплох в Защите и воспользовался Протего. Сиднею не повезло, и теперь он лежит в больнице. И тут появилась Макгоногалл. Ты не поверишь, что она сделала! Каждому, кто держал палочку, она назначила отработку и отняла по десять баллов. Включая Сиднея! Это несправедливо! Я должен был позволить проклясть себя?
- Ты тоже проклинал его, - тихо напомнил Дэвид.
- И крайне вовремя! – Огрызнулся Чарльз. – Кого ты, вообще, защищаешь?
- Извини, - испуганно шепнул Дэвид. – Я хотел показать, как это выглядело для профессора Макгоногалл.
- Да… - Тигрис задумался. – Но Чарльз прав, она должна была выслушать и вас.
- Она мне и слова сказать не дала! – Гневно пожаловался Чарльз. – И кто начал первый было видно и слепому. Но это же Макгоногалл!
- Но ведь чаще всего она справедлива? – Тигрис с надеждой уставился на мальчишек.
- Справедлива, - обиженно фыркнул Чарльз. – Не тогда, когда речь идет о Слизерине и Грифиндоре. Тогда она верит только своим котятам.
Тигрис кивнул. - Проблемой является эта организация. Дамблдор не должен был допускать к руководству Уизли. С этого момента гриффиндорцы почувствовали себя непобедимыми.
- Да, и им сходят с рук все их выходки. Если бы мы вели себя так же, то давно бы вылетели со школы. Но это же любимые гриффы!
- А твой брат говорил об этом с профессором Снейпом? – спросил Дэвид.
Тигрис вздохнул и скривился. - Дамблдор слишком ценит этот клуб. Если бы он хотя бы назначил руководителем кого-то другого. Но, нет, Уизли кажется ему лучшим, что может предложить Хогвартс.
Чарльз рассмеялся. - Да это только потому, что он был лучшим другом мальчика-который-выжил. Наверняка старичок Ал не может отказать его щенячьему взгляду.
- Старичок Ал? – смеясь, переспросил Тигрис. – Только бы преподаватели не услышали. Но ты, скорее всего, прав. Я слышал, что это единственная причина, по которой Уизли получает дополнительные занятия по Зельям. Профессор Снейп вообще не хотел принимать его на свой курс.
- Надеюсь, что эта помощь настолько неприятна и бесполезна, насколько это возможно, - злобно высказался Чарльз. – Если котел Уизли взорвется вместе с ним, то мы лишимся хотя бы части проблем.
*** ***
На следующее утро, за завтраком, в зал влетела большая ушастая сова. Тигрис узнал в ней министерскую птицу. Он проследил за ней взглядом и увидел, как она опустилась напротив Симуса Финнигана. Потрясенный Симус принял у нее пергаментный свиток, и она немедленно улетела.
- Смотрите-ка! – Драко только что развернул «Ежедневный Пророк». Тигрис не обратил на него внимания, происходящее за гриффиндорским столом было интереснее. Симус сломал сургучную печать и принялся читать. По мере чтения его лицо из удивленного становилось шокированным. Мгновение спустя он вскочил на ноги. Стул с грохотом опрокинулся. - Нет! Неправда!
К нему начали оборачиваться другие. Тигрис видел, как Рон пытался вернуть Симуса на место, но тот лишь сердито оттолкнул его руки. - Я не верю! Это неправда!
Рон взглянул на письмо и обменялся парой фраз с Дином. Оба встали и принялись что-то говорить Симусу. Наконец, он уступил. По-крайней мере, они смогли осторожно вывести его из зала. После их ухода все взволнованно заговорили. Тигрис обернулся к Драко и сжал его руку, препятствуя попытке брата что-то крикнуть вслед этим троим. Драко заглянул ему в глаза, но кивнул, соглашаясь. Затем протянул газету. - На первой странице.
Тигрис просмотрел статью и вздохнул. Как и предполагалось, речь шла об очередном нападении пожирателей. Кажется, у Симуса семьи больше не было.
- Невероятно, что «Ежедневный Пророк» умудряется быть более оперативным, чем Министерство, - небрежно заметила Блейз. – Самое время сместить Фаджа.
- А он уже в отставке? – с любопытством поинтересовался Драко.
- Да. Статья об этом на третьей странице. Временным министром назначена мадам Боунс. Дата перевыборов еще не назначена.
- Самое время, - пробормотал Теодор.
Драко бегло улыбнулся. - Для Дамблдора это сильный удар. После смерти Поттера именно миссис Финниган вернула ему симпатии людей.
- Как это? – непонимающе спросил Тигрис.
- Ты не знаешь? – Удивленно спросила Блейз. – Финниганы были при погребении Поттера, и среди некоторых других миссис Финниган была опрошена «Пророком». Она сказала, что долгое время сомневалась в политике Дамблдора, но последние события убедили ее в том, что он – последняя надежда волшебного мира. После нее похожие заявления дали еще несколько волшебников. Это привело к тому, что к Дамблдору примкнули многие ранее сомневающиеся.
- Она была показательной личностью. Самостоятельная ведьма, с мужем магглом и магически одаренным ребенком.
- Неудивительно, что она стала целью, - сухо отметил Тигрис. – Удивительно, что Дамблдор ничего не сделал для их защиты.
- Действительно, - иронично подтвердил Теодор. – Это могло быть темой передовицы в «Пророке».
- Не с Боунс в качестве министра. – Отметила Блейз. – Она не под влиянием Дамблдора, а «Пророк» все еще ориентируется на Министерство.
*** ***
- На пасхальные каникулы я остаюсь в школе.
Гермиона удивленно покосилась на Джинни. - Почему? Рон едет домой.
Джинни пожала плечами и склонилась над книгой. - Это несколько сложно. Ну, я должна готовиться к СОВам и хочу воспользоваться спокойствием на каникулах.
- Неплохое намерение, - кивнула Гермиона. – А что с Дином? Он тоже останется?
Джинни вздохнула. - Я рассталась с ним.
- Что? - ахнула Гермиона. – Почему?
Джинни опять пожала плечами. - Мы не гармонируем друг с другом. У него свои представления о жизни, у меня свои. Так будет лучше.
Гермиона задумчиво покивала. За последние месяцы Джинни удивительно повзрослела. Портрет открылся, и в гостиную вошли Дин, Рон и Симус.
- Ужасно, что с Симусом, - тихо шепнула Гермиона.
Неожиданно Джинни напряглась и сжала губы. - Очередная причина для их смешной войнушки.
Гермиона мимолетно удивилась враждебности в голосе Джинни, но отвлеклась, глядя, как трое мальчишек шепчутся между собой. Нахмурившись, она некоторое время смотрела на них, но потом потрясла головой. Дин и Рон просто пытаются отвлечь Симуса. Рон всегда пытается помочь другим – в этом его главная сила. Гермиона улыбнулась. В последнее время она слишком часто спорила с Роном, в основном из-за АД. Они так и не смогли договориться о том, как обучать. Она уже хотела расстаться с ним, но подобные минуты напоминали ей, за что она любила Рона. Джинни проследила за ее взглядом и скривилась от отвращения. - Я и говорю – обезьяны. Огромные тупые обезьяны, молотящие себя кулаками в грудь, чтобы доказать другим, какие они замечательные.
- Речь идет о Дине? – осторожно спросила Гермиона. Она не знала, что произошло между ним и Джинни, но это, кажется, злило девушку.
Джинни пренебрежительно засопела. - Нет, о парнях вообще.
*** ***
После Арифмантики Драко ушел от остальных слизеринцев. Ему надо было немного поразмышлять в одиночестве. Разговор с Фиренцом не выходил из памяти. Он был удивлен, что Тигрис ни разу не поинтересовался его внезапным увлечением Трансфигурацией, но, кажется, у брата была масса своих проблем. Он даже не замечал, что происходило с Панси. Доказательств у Драко не было, но он хорошо знал Панси. Впрочем, рано или поздно, Тигрис и сам все поймет.
Драко остановился. Дорогу ему преградил вышедший из-за угла Уизли, сопровождаемый Финниганом и Томасом. Уизли сложил пустой пергамент и сунул его в карман. Он как-то странно улыбался. Драк с трудом удержался, чтобы не отступить назад. Инстинкт требовал повернуться и бежать.
- Хорек! – Удивительно весело заговорил Уизли. - Как кстати! Мы бы хотели поговорить с тобой.
- У меня нет ни малейшего желания беседовать с такой грязью, как ты, Уизли, - огрызнулся Драко и попытался быстро пройти мимо этих троих.
- Не груби, хорек. – Уизли ухмыльнулся и перекрыл дорогу. – Ты же не сбегаешь от нас?
- Разумеется, нет, - ответил Драко, но шаг все же ускорил. Они были не так уж далеко от подземелий, где можно было встретить других слизеринцев. Драко не успел вовремя отреагировать, когда Уизли направил на него палочку. - Expelliarmus, - волшебная палочка Драко влетела прямо в руку Уизли. – А знаешь, - рыжий злобно оскалился, - Думаю, что ты именно удираешь.
- Не слишком то любезно, - вступил в разговор Томас. – Рон сообщил тебе, что мы хотим поговорить с тобой. – Теперь и он направил на Драко свою палочку.
- Только попробуйте тронуть меня, - Драко шипел, уже неспособный убрать страх из голоса. – И мой отец позаботится, чтобы вы вылетели из школы.
- Этот пожиратель, которого ты называешь отцом, ничто по сравнению с профессором Дамблдором, - пренебрежительно бросил Уизли. – Дамблдор никогда не позволит выкинуть нас из школы только из-за такой змеи, как ты.
- Вы еще пожалеете об этом, - выкрикнул Драко, озираясь по сторонам в поисках помощи. Вокруг никого не было, и он с ужасом осознал, что находится в редко посещаемой части Хогвартса. Он забрел сюда, чтобы побыть в одиночестве. Теперь пришла пора раскаяться.
Гриффиндорцы постепенно оттеснили его в боковой проход. - Неправильно, Малфой, - злобно произнес Финниган. – Это ты пожалеешь, если откажешься ответить на наши вопросы.
- Что вам вообще надо? – Драко постепенно отступал от них. Он понимал, что без палочки у него нет и шанса выстоять против троих и лишь надеялся, что кто-то пройдет по коридору и увидит их.
- Можешь начать с того, что расскажешь нам о том, что ты знаешь о нападении на Финниганов.
- Что? – Поразился Драко. – Я знаю не больше того, что было в «Пророке».
- Блаженны верующие, - цинично ухмыльнулся Томас.
- Вероятно, чтобы хорошенько подумать, ему нужен маленький стимул, - смеясь, проговорил Уизли. – Оцени, хорек. Я выучил это заклинание только для тебя. Mutabor!
Драко почувствовал, как уменьшается его тело. Он поспешно отступил и вдруг панически ощутил неприятно знакомое ощущение передвижения на четырех конечностях. Он закричал от ужаса, но изо рта вырвался лишь слабый писк. Над ним склонился невероятно огромный Рон Уизли. - Полетай, хорек!
Драко вскинуло вверх, а потом, с невероятной силой, ударило о землю. Мгновение спустя он опять был в воздухе, чтобы немедленно удариться о стену.
Немного позже он, задыхаясь, вернулся в собственное тело. В нем не было ни единого не причиняющего боль места.
- Ну и как, ты подумал над нашим вопросом, хорек? – Насмешливо спросил Уизли.
- Я ничего не знаю об этом, - выплюнул Драко. – Но думаю, что эта ополоумевшая ведьма и ее маггл супруг заслужили это. Надеюсь, что ваши семьи будут следующими.
- Mutabor! – Взбешенно заорал Уизли. Секундой спустя Драко вновь врезался в стену. На этот раз по желанию Финнигана.
*** ***
Тигрис поднял голову и озадаченно нахмурился. У него было неприятное чувство, усиливающееся с каждой минутой.
- Что случилось? – Спросил его Сидней.
Тигрис покачал головой. - Помолчи минуту.
Он подошел к играющим в шахматы Теодору и Блейз. - Где Драко? Он же был с вами на Арифмантике?
- Да, но он не пошел с нами. Наверное, в библиотеке, - ответил Теодор. – А что?
Тигрис поежился. Предчувствие неприятности не уходило. - С ним что-то не так.
Он повернулся и, следуя инстинкту, кинулся из гостиной. Блейз ринулась следом за ним. - Тигрис, подожди! Что ты имеешь в виду?
- Нет времени пояснять, - на бегу ответил Тигрис. – Надо найти его.
Блейз бежала следом. По неизвестной причине Тигрис знал, где должен искать. И не сомневался в своем знании. За последние недели он научился доверять своей интуиции. Они промчались вверх по лестнице и свернули в боковой коридор, когда их попытались остановить. - Мистер Малфой, мисс Забини, бег по коридорам запрещен. Пять баллов со Слизерина для каждого, - окликнул их строгий голос.
Тигрис прервал тормозящее заклинание. - Это неотложный случай, профессор! У меня нет времени! – И мчался дальше. Вскоре его настигла черепаховая кошка. Тигрис свернул еще пару раз и внезапно чуть не врезался в трех гриффиндорцев окружающих израненного белого хорька.
- Уизли! – Гневно закричал Тигрис.
- Рон развернулся к нему и сжал кулаки. - Ты! Как всегда в сопровождении своих прихлебателей.
Кошка превратилась в профессора Макгоногалл и потрясенно уставилась на замученного хорька. - Мистер Уизли, что вы сделали с несчастным животным?
- Это не животное! – Тигрис разъяренно шагнул к Рону. – Немедленно преврати его обратно!
Рон открыл было рот, но взглянув на профессора Макгоногалл, сердито ткнул палочкой в сторону хорька. - Finite.
На секунду позже на месте хорька лежал Драко. Блейз яростно заорала и направила палочку на Дина, который трусливо отступил за спину Уизли. Тигрис даже не вспомнил о волшебстве. Он сжал кулак и изо всех сил ударил Рона в лицо. - Ты, больной, буйно помешанный! Тебя нужно запереть в психушке.
- Мистер Малфой, - Макгоногалл придержала Тигриса за плечо. – Успокойтесь. Мисс Забини, уберите вашу палочку, иначе я буду вынуждена сеять с вас баллы.
Блейз неохотно повиновалась. Тигрис наклонился над Драко. Тот, покрытый синяками и ссадинами, был без сознания. Опускаясь рядом с ним на колени, Тигрис заметил рядом с ним сложенный лист пергамента. Очевидно, во время удара он выпал из кармана Рона. Тигрис узнал в нем карту Мародеров. Пока все внимание гриффиндорцев было направлено на Макгоногалл, Тигрис незаметно сунул пергамент в лежащую неподалеку сумку Драко.
- Мистер Малфой, доставьте, пожалуйста, вашего сводного брата в больничное крыло, - серьезным тоном обратилась к нему Макгоногалл. А я отведу мистера Уизли, мистера Финнигана и мистера Томаса к директору.
- Да, профессор, - все еще сердито отозвался Тигрис. Он Мобилькорпусом поднял брата. Блейз подхватила сумку Драко и направилась следом. В больничном крыле мадам Помфри вышвырнула их наружу немедленно после того, как Драко был уложен на кровать. Тигрис забрал у Блейз сумку брата и все еще разъяренный направился в гостиную Слизерина.
*** ***
- Что случилось? – Немедленно подскочил к ним Теодор.
- Потом, - прошипел Тигрис и, больше не сказав ни слова, ушел в спальню, злобно хлопнув дверью. Оставшись один, он выпустил свою ярость наружу, разбив сначала стул, а потом и стол. Он продолжал методично разрушать все вокруг, пока не свалился от изнеможения. Успокоившись, он изучил картину полного хаоса вокруг себя, но понял, что ему стало легче. Следующий час он провел, ремонтируя изувеченные вещи. Теперь он совершенно успокоился. Пробормотав очередное заклинание, он достал из сумки Драко пергамент и зажег его с помощью Incendio и довольно наблюдал, как он сгорал, рассыпая синие и зеленые искры.
Немного позже в дверь постучали, и в комнату заглянул профессор Снейп. - Мистер Малфой, вас хочет видеть директор.
- Прекрасно, - отозвался Тигрис, поднимаясь. – Как дела у Драко?
Снейп с сочувствием взглянул на него. - Он все еще без сознания.
Тигрис поджал губы и сердито пошел следом за Снейпом. Пересекая гостиную, он слышал перешептывание остальных слизеринцев. Очевидно, Блейз рассказала им о происшедшем. Снейп провел его до входа в кабинет Дамблдора, но по лестнице подниматься не стал.
- Мистер Малфой, - Дамблдор приветствовал его со своим дьявольским мерцанием в глазах.
- Директор, - холодно ответил Тигрис. – Надеюсь, что вы вызвали меня, чтобы сообщить о том, что виновники инцидента исключены из школы.
Мерцание глаз Дамблдора несколько угасло. - Разумеется, ты не хочешь, чтобы Рон был исключен. Я знаю, что в последнее время вы с ним не так уж и хорошо относились друг к другу, но после всего, перенесенного вами вместе…
- Будьте уверены, что я очень хочу, чтобы МИСТЕР УИЗЛИ, виноватый в том, что мой брат лежит без сознания, получил справедливое наказание! – Ледяным тоном ответил Тигрис и вытащил свою палочку. - Dissimula ex toto.
Дамблдор серьезно посмотрел на Тигриса. - Я разговаривал с ответственными за это лицами, и мне больше, чем кому-либо другому известна вся тяжесть ситуации. Но я не могу себе позволить оставить без внимания и приведшие к этому инциденту обстоятельства. Недавно были убиты родители Симуса, и именно это заставило ребят действовать несколько нерационально. Разумеется, это не извиняет их поступок, но делает его понятнее. Кроме того, твой брат не был такой уж невинной жертвой. Насколько я понял, он высказал несколько провоцирующих замечаний…
- О, уверен, что это все оправдывает! – насмешливо воскликнул Тигрис. – Отшлепайте их, и пусть они пообещают больше никогда так не поступать. Уверен, что они изойдутся от рыданий.
- Каждый из них получил отработки до конца года и потерял по пятьдесят баллов. Думаю, что подобного наказания вполне достаточно. Тем не менее, я понимаю твое предубеждение. И мне жаль Драко.
- Вам жаль? – В лицо рявкнул Тигрис. – Я не тот из нас, кто судит, опираясь на предубеждения, директор. Думаю, что эти трое уже паковали бы вещи, если бы были из Слизерина, а Драко – гриффиндорцем! Когда банда Поттера пыталась убить профессора Снейпа, вы так же убеждали его, что он сам спровоцировал их? Наверняка, у ваших драгоценных львов никогда нет позорных мотивов для своих выходок. Это наша монополия, не так ли?
Мерцание глаз Дамблдора несколько угасло. - Я понимаю, почему ты сердишься, Гарри. И предлагаю тебе успокоиться, и еще раз подумать над своими словами.
- Иеня зовут Тигрис, - яростно зашипел Тигрис. Ведь для вас не слишком сложно запомнить это имя?
- Как бы то ни было, мистер Малфой, - Дамблдор глубоко вдохнул. – Я вызвал вас совсем по другой причине.
Тигрис скривился, но все же сел на стул у стола. - Опять формальное обращение, профессор?
- Имеются периоды, которые утомляют и меня. – С напряженной интонацией заговорил Дамблдор. – Еще раз уточняю – причина, по которой я вас вызвал не имеет к этому ни малейшего отношения.
Тигрис сложил руки на груди. - Слушаю.
Директор вздохнул и положил на стол жетон. - Я должен сообщить вам, что вы новый староста шестого класса.
Тигрис пристально смотрел на жетон, пытаясь сдержать бушующую в нем ярость. - А как же Драко?
- Вряд ли в данный момент он может исполнять свой долг.
Тигрис вскочил. - И это ваша справедливость? Моего брата избили, а вы лишаете его звания старосты? Крайне справедливо, ничего не скажешь!
- Данный случай не имеет ничего общего с травмой вашего брата. Я уже обсуждал с коллегами правильность подобного решения. На это существует масса причин. Настоящее состояние вашего брата стало лишь последним доказательством.
- В самом деле? А что сказал по этому поводу профессор Снейп?
- Он не слишком доволен, но, тем не менее, принимает мое решение.
- Вам бы очень помогло если бы вы время от времени прислушивались к мнению декана и старост факультета, если речь идет о факультете, - злобно прошипел Тигрис. – Вам говорили, что это объединение приносит лишь проблемы, но вы не захотели слушать. Теперь вы видите, к чему это привело!
- В клуб мог вступить любой ученик в любое время, - спокойно ответил Дамблдор, - Это не проблема объединения, если никто из слизеринцев не принял этого предложения.
- Тигрис фыркнул. - Прошу вас, я же не идиот.
- Если вы отказываетесь принять обязанности старосты, то я поищу кого-то другого, согласного на это, - Дамблдор откинулся назад, поблескивая глазам над стеклами очков-половинок.
- Нет, - холодно ответил Тигрис. – Я возьму знак, но лишь затем, чтобы вы не называли никого из нас идиотами, легко поддающимися манипуляциям. – Он прикрепил значок к мантии. – Это все?
- Еще кое-то… Мистеру Уизли кажется… по его словам, он уверен в этом… что вы присвоили его собственность… Знаете ли вы что-либо об этом?
- Если вы имеете в виду карту Мародеров, то он не заслужил ее. Я не верну ее, чтобы он с ее помощью не смог ловить остальных моих друзей.
- Что бы вы ни говорили, она – собственность мистера Уизли. Я настаиваю, чтобы вы, по-крайней мере, отдали ее мне на сохранение.
Тигрис злобно рассмеялся.
- Жаль, профессор, но вы опоздали. Боюсь, что его ценная карта не выдержала знакомства с огнем. А если вам захочется наказать меня за это… Все, что я поднял с пола, было пустым листом пергамента, о котором я предположил, что он выпал из сумки Драко. И я совершенно не виноват в том, что кто-то бросил этот клочок в камин. А если вам захочется доказать что-то другое… я весь в ожидании. Особенно заявления Уизли, почему он вообще имел при себе эту карту. Он же совершенно случайно встретился с моим братом, не так ли? Теперь я могу идти?
Тигрис потянул на себя дверь, но остановился. - Мой отец узнает об этом, - ледяным тоном сообщил он. – Надеюсь, что он убедит школьный совет исключить этих троих из школы. Кроме того, надеюсь, что ВЫ последуете за ними. Приятного дня, профессор, - и он с силой захлопнул дверь.
*** ***
Гермиона ожидала в гостиной, пока не появился Рон. Потом резко встала у него на пути, не позволяя уйти от разговора. - Рональд Уизли, - заговорила она самым холодным тоном, каким могла. – Это правда?
Рон заметно вздрогнул. Некоторые присутствующие в гостиной с ухмылками повернулись к ним. Очевидно, они ожидали бесплатного развлечения, но Гермиона была слишком зла, чтобы обращать на них внимания.
- Что правда, милая Гермиона? – Немного нервно спросил Рон.
- То, что ты, Дин и Симус превратили Драко Малфоя в хорька и пытали! – закричала она, вне себя от негодования. – есть ли еще что-то, о чем я должна знать, Рональд? Жестокость к одноклассникам стала твоим хобби?
- Гермиона, ты преувеличиваешь, - Рон успокаивающе поднял руки. На его щеках расцвели красные пятна. – Мы лишь слегка перетасовали его. Хорек, как всегда, изображает все слишком драматически.
- О, значит, вы не нарушали школьные правила и не превращали его в животное?
- Ну…
- И вы не избили его до потери сознания? Предполагаю, что профессору Макгоногалл это лишь привиделось, а мадам Помфри – гнусная обманщица?
- Эй, это не то, что я говорил, Герми…
- Не называй меня, Герми, Рональд! Никогда бы не поверила, что ты способен к такому низкому, противному, отвратительному поступку. Ты мне мерзок!
- Слушай, Гермиона! – Рон постепенно начинал сердиться. – Мы говорим о Малфое! Мерзавце и расисте, будущем пожирателе, которого мы все ненавидим.
- Мне все равно, кто он есть. – Прошипела Гермиона. – Мне отвратителен любой, кто причиняет другому человеку что-то подобное. Между нами все кончено, Рональд. Попытайся в будущем не попадаться мне на дороге.
- Ты бросаешь меня? – Рон тоже был яростен. – Из-за Малфоя? Предполагаю, что наша клятва Гарри больше ничего не значит для тебя. Правильно?
- Не смей впутывать сюда Гарри! – Закричала Гермиона. – Гарри не имеет к этому никакого отношения. И он был бы разочарован в тебе. В высшей степени разочарован!
- Он бы мной гордился! - Заорал Рон в ответ. – Ты никогда не понимала его! Ты, с вечно уткнутым в книгу носом. Ты хоть раз разговаривала с Гарри нормально?
- Я понимала его лучше, чем ты когда-нибудь сможешь понять. – Голос Гермионы становился все более высоким. – Это ты вечно делал его тем, кем он не хотел быть.
- Знаешь что? – прошипел Рон. – Вали отсюда. Я рад, что наконец-то освободился от тебя лучше-всех-все-знающая коза!
- Прекрасно! – Рявкнула Гермиона, убегая в сторону девичьих спален.
- Прекрасно! – Заорал Рон ей в спину.
Гермиона захлопнула за собой дверь и расплакалась.
*** ***
Тигрис ворвался в слизеринскую гостиную. Ученики поспешно освобождали ему дорогу. Вбежав в свою комнату, он сх ...
... ватил лист пергамента и бросил его на стол. Немного пожевав кончик пера, Тигрис собрался с мыслями и начал его первое письмо к отцу.
*** ***
- Люциус, к тебе сова, - заметила Нарцисса. Они сидели в салоне и пили чай. Был один из немногих дней, когда Люциус был дома уже после полудня.
Малфой нахмурился. - Почему эта глупая птица не прилетела в совятню, где письмо взял бы один из домашних эльфов? – Он встал, чтобы впустить сову, уже нервно барабанящую клювом по стеклу. Как только окно было открыто, птица влетела внутрь и уселась на плечо Люциуса. Торопя его открыть письмо, сова громко закричала и дернула его за волосы.
Нарцисса всмотрелась в птицу и ахнула. - Люциус, это сова Тигриса!
- Тогда не удивительно, что… - пробормотал Люциус и замолчал. – Пчему он пишет мне? Он ни разу не делал этого.
Нарцисса вздрогнула от ледяного озноба страха. - Мерлин, Люциус, что-то случилось. – Она вскочила и подбежала к читающему письмо мужу.
- Уважаемый отец, - прочитала она. – К сожалению, Драко и я не сможем прибыть завтрашним поездом. Уверен, что причина этого возмутит тебя так же, как возмутила меня…
Люциус внезапно сжал кулак, комкая пергамент и не позволяя ей читать дальше. - Проклятый старик… На этот раз он зашел слишком далеко…
- Да что случилось?
Люциус глубоко вздохнул и усадил ее в кресло. - Попытайся не волноваться, Цисса.
*** ***
Возвращаясь из совятни, Тигрис в нише у лестницы к западной башне заметил целующуюся пару. Обычно он не обращал внимания на подобные парочки, но не в этот раз. Светловолосая девушка показалась ему знакомой. Тигрис приблизился на шаг и задохнулся. - Панси?
Целующиеся обернулись. - Чего тебе надо? – Враждебно спросил семиклассник.
- Я парень той девушки, которую ты только что пытался проглотить, - прошипел в ответ Тигрис.
Равенкловец заглянул ему в глаза и поспешно ушел. Панси же, наоборот, была совершенно спокойна.
- Ты обманываешь меня, - спокойно констатировал Тигрис.
Панси скорчила сердитую гримасску. - А чего ты ожидал? Когда ты целовал меня в последний раз? Два дня назад? Я вижу тебя достаточно часто, чтобы назвать парнем? Кем ты меня считаешь? Декорацией? Я женщина, и у меня есть потребности…
- Ах, и это та причина, по которой ты засовываешь язык в горло очередному поклоннику? – Насмешливо уточнил Тигрис.
Панси с каменным лицом пожала плечами.
- Думаю, что будет лучше закончить наши отношения, - холодно предположил Тигрис.
- Мне тоже так кажется, - ничуть не теплее ответила она.
- Отлично, значит, договорились, - Тигрис отвернулся и направился в подземелья. – Ну, по-крайней мере, день больше уже испортить не удастся. – Злобно пробормотал он. На полпути он решил изменить цель и повернул к больничному крылу.
- Могу ли увидеть его? – Спросил он мадам Помфри.
Целительница хмуро покосилась на него. - Разве у вас нет занятий, мистер Малфой?
- Плевать на занятия, - огрызнулся Тигрис.
Помфри вздохнула. - Хорошо, я напишу вам освобождение. Идите, но вы должны соблюдать тишину.
Тигрис кивнул. Она проводила его в дальнюю часть палаты. - Физически он почти здоров, - тихо поясняла мадам Помфри. – Вероятно, осталась лишь психологическая причина. Может быть, ваше присутствие поможет ему.
Тигрис мысленно перечислял, что он может сделать, чтобы превратить жизнь гриффиндорцев в ад. Рон мог быть его другом, но все дружеские чувства, которые все еще могли оставаться у Тигриса, исчезли. В этот момент оставалась лишь ненависть.
Драко лежал в дальней кровати. Ссадины и синяки на его лице исчезли, но он выглядел бледным и худым. Тигрис сел рядом и сжал его руку в своей. Рука Драко была ледяной. Тигрис слегка сжал ее, но не получил никакого ответа. Лишь слабое движение грудной клетки брата доказывало, что он еще жив.
*** ***
Должно быть, Тигрис задремал, потому что испуганно вскинулся от прикосновения к собственному плечу. Над ним стоял профессор Снейп. - Здесь твои родители, - незнакомо мягко пояснил он.
Тигрис кивнул и неохотно отпустил руку Драко. Его родители стояли в коридоре и тихо разговаривали с мадам Помфри. Отец выглядел разгневанным, а мать была необычайно бледна. Увидев Тигриса, она, тихо всхлипывая, кинулась в его объятия. Тигрис успокаивающе погладил ее по спине и взглянул на отца.
- Есть ли изменения? – почти беззвучно спросил Люциус.
Тигрис покачал головой, и отец помрачнел еще больше. Мать глубоко дышала, стараясь успокоиться и вернуть самообладание. Затем она вновь обратилась к мадам Помфри. - Могу ли я взглянуть на сына?
- Он назначил тебя старостой, - отметил отец, коснувшись значка Тигриса.
- Да, - ответил Тигрис. – Старый глупец полагает, что я буду благодарен ему, но он ошибается. Ты поговоришь со школьным советом?
Отец кивнул. - Не сомневайся.
- Надеюсь, что его вышвырнут, - злобно заявил Тигрис, не беспокоясь, что стоящий рядом Снейп услышит его.
Отец окинул его оценивающим взглядом и повертел в руках трость. - К сожалению, мое влияние на школьный совет не такое большое, как раньше. Кроме того, в последнее время у старика слишком сильная поддержка.
Тигрис сердито кивнул. - Да. – Идея пришла внезапно, и он поднял голову, глядя на отца. – Не работает ли Рита Скитер на «Ежедневный Пророк»? Предполагаю, что Драко рассказывал тебе о ней.
Отец внезапно ухмыльнулся. - Да. Я побеседую с Мугнельдой, но не думаю, что «Пророк» откажется от небольшого пожертвования.
Тигрис ответил на ухмылку и почувствовал себя несколько лучше. Затем он вспомнил, что профессор Снейп все еще здесь и обернулся к нему. - Знаете ли вы какие-либо зелья, способные помочь Драко?
Снейп покачал головой. - Я уже сделал все, что мог. Мадам Помфри права, утверждая, что это психологическое…
Отец сжал кулак. - Если они довели его до потери рассудка…
Снейп успокаивающе пожал его руку. - Слишком рано для подобных выводов. Он может проснуться в любой момент.
- Или никогда, - прошипел отец. – Я не идиот, Северу, и эти симптомы мне знакомы.
- Слишком рано, - повторил Снейп. – Идите с Нарциссой домой. Мадам Помфри – способная целительница, и я буду рядом. Здесь Нарцисса только изводит себя.
Люциус медленно кивнул. - Вероятно, ты прав, Северус. Я отказываюсь говорить с Дамблдором. Старый идиот только еще больше рассердит меня.
Снейп лишь кивнул.
Люциус обернулся к Тигрису. - Ты сообщишь мне о малейшем изменении.
- Само собой разумеется, отец.
Люциус кивнул и направился за Нарциссой. Немного позже они ушли.
Тигрис, высоко подняв голову и стараясь не моргать, смотрел в синие глаза собеседника. Поеживаясь от непонятного ему тревожного беспокойства, он внезапно осознал, что, собственно говоря, всегда недолюбливал кентавров за их постоянную неопределенность и уклончивость. Всегда они делали вид, что знают больше всех остальных, но, тем не менее, делиться этим знанием не собирались. Искать смысл в их высказываниях все равно, что ловить туман. Это слишком напоминало манеру поведения Дамблдора, чтобы вызывать у Тигриса что-либо кроме антипатии. Кентавр резко поднял голову и махнул хвостом. Тигрис предположил, что будь он лошадью, то фыркнул бы.
- Жаль, но помочь вашему брату, мистер Малфой, я не могу. По лежащему перед ним пути может пройти лишь он.
- Можно ли хоть раз сказать что-то понятное? - сердито рявкнул Тигрис.
Фиренц склонил голову на бок. - Сожалею, что не в силах помочь вам, но повлиять на звезды я не в силах.
Тигрис зашипел от злости. - Да вы все так говорите. Это только психологически... он должен сам пройти этот путь... Чепуха! Почему бы вам не признаться, что вы с вашей мудростью тоже ничего не понимаете?
Тигрис выскочил из комнаты, злобно хлопнув дверью. Уже был первый день пасхальных каникул, а в состоянии Драко ничего не изменилось. Мадам Помфри снова и снова повторяла, что сделать больше ничего не может и что физически Драко полностью здоров. Но если он был здоров, то почему не просыпался? Тигрис надеялся, что Фиренц поможет ему - Драко всегда восхищался его знаниями. Очевидно, это было лишь слепым поклонением кумиру. Тигрис должен был придумать что-то получше, чем обращаться к кентаврам.
Все еще сердясь, Тигрис направился на первый этаж, чтобы еще раз взглянуть на брата. После того, как он провел у его постели целый день, мадам Помфри вышвырнула его, запретив торчать в больнице. По ее тупому мнению он должен был найти себе другое занятие и отвлечься. Тигрис громко сопел от возмущения. Лучше бы она занималась Драко, чем беспокоиться о том, кто и так был здоров. Он осторожно вошел в палату и с облегчением отметил, что целительницы не было. Подойдя к кровати брата, Тигрис с удивлением увидел, что у него уже есть посетитель. Это было бы вполне нормально, если бы этим посетителем не была Гермиона. Тигрис замер, потрясенно глядя на нее. Она принесла с собой книгу и теперь тихо и монотонно читала вслух. Тигрис приблизился. - Он без сознания и не может слышать тебя.
Гермиона испуганно вздрогнула и подняла голову. - Тигрис... Я не услышала тебя.
- Что ты здесь делаешь?
Она неуверенно отвела глаза. - Я читаю ему Арифмантику. Это домашнее задание, и если он не может сам...
- Он не может слышать тебя, - повторил Тигрис.
Гермиона поднялась. - Может быть, что и слышит. Я читала, что многие лежащие в коме воспринимают окружающее. Кто знает, может быть, это поможет ему очнуться!
Бессмысленная ревность кольнула сердце Тигриса. Как она посмела верить, что сможет сделать то, к чему он сам оказался неспособен. Какое она имела право? Она даже не знала Драко! - Почему ты решила, что поможешь ему очнуться?- злобно прошипел он, - Ты ему отвратительна. Хотя, он может прийти в себя лишь от желания избавиться от твоего общества.
Девушка резко встала. - Я всего лишь пытаюсь помочь. Нет причины быть таким мерзким.
- А почему это вообще должно тебя волновать? - поинтересовался Тигрис. - Беспокоит чувство вины за поступок твоего жалкого дружа? Или ты думаешь, что если изобразишь небольшое сочувствие, то мы простим Уизела? - Он знал, что был неправ, но сейчас это было безразлично. Он уже весь день был раздражен и расстроен, а Гермиона предложила ему приятный случай спустить пар.
- Ты ничего не знаешь, - воскликнула она. - Из-за того, что он сделал, я порвала с ним. Я пытаюсь только лишь помочь. Я понимаю твое негодование, но, пожалуйста, выпускай его на кого-нибудь другого! Я не виновата в случившемся! Если бы я была там, то сделала бы все, чтобы не допустить этого, даже если вы оба всего лишь пара надменных, бесчувственных идиотов! И если я мешаю вашему высокорожденному величеству, то приду в другой раз! - Гермиона собрала книги и выбежала из палаты раньше, чем Тигрис успел ответить. Он рассерженно посмотрел ей вслед и сел на стул, еще хранивший тепло девушки. Он опять сжал руку Драко. - Придурковатая всезнайка, - пробормотал он,- Думает, что все знает и умеет. Что она, вообще, здесь забыла? Могу представить, что бы ты сказал, если бы узнал об этом. Грязнокровная курица. На мгновение он застыдился, что так оскорбил девушку, но быстро вытеснил это чувство. Она сама виновата. Зачем она вмешивается в дела, которые ее не касаются? Он закусил губу и всмотрелся в неподвижное лицо Драко. - Очнись. Ну, скажи хоть что-то. Ты же не можешь остаться таким навсегда. Только подумай, как обрадуется этому Уизел. - Тигрис осторожно вернул руку Драко на место. - Почему я вообще верю ей? Ты же не слышишь меня. Смешно.
Дверь распахнулась, Тигрис неохотно, но без всякого удивления отвернулся от брата.
-Мистер Малфой, - строгим тоном начала мадам Помфри. - Вы опять здесь. Разве я не говорила, что вы должны заняться чем-то другим?
- Да, мадам, - неохотно ответил Тигрис.
- Уходите, и не появляйтесь здесь до завтрашнего вечера. Если не послушаетесь, то, чтобы вы точно занялись чем-то другим, я назначу вам отработку. Мы поняли друг друга?
- Да, мадам, - повторил Тигрис, бросив ей злобный взгляд.
Ее лицо немного смягчилось. - Понимаю, что это нелегко для вас, мистер Малфой. Но вряд ли ваш брат будет доволен, если вы заболеете от волнения. Скоро ему станет лучше, поверьте мне.
- Откуда вы это знаете, если вам даже неизвестно, что с ним? - упрямо рявкнул Тигрис.
Помфри вздохнула, но промолчала. Тигрис окинул ее пренебрежительным взглядом, поладил Драко по щеке и вышел.
*** ***
В поисках хоть чего-то, что сможет отвлечь его, Тигрис перерыл весь сундук. Его действия были бессмысленны, но его это не волновало. Он хотел лишь расслабиться. Под руку попалась книга по Трансфинурации, и Тигрис удивленно уставился на нее. Почему она валялась в сундуке, а не стояла на полке вместе с остальными учебниками? Потом он вспомнил. Это никакая не книга. Это отданная Дамблдором волшебная палочка. Старая палочка с пером феникса. Тигрис застыл. Перо феникса данное по собственному желанию. Важнейшая составляющая зелья Geridwes. И все это время оно было у него! Фоукс буквально навязал ему эту палочку. Перо феникса, кровь василиска, яд серебряной тигровой гадюки... у него было все. Чего еще не хватает? Живая мандрагора - в теплице мадам Спраут их было достаточно. Остальные составляющие точно были в лаборатории Слизерина. А если и нет, то их пришлют близнецы. Не слишком то уж и редкие это ингредиенты. Сердце Тигриса сильно забилось. У него и в самом деле было все необходимое для зелья Geridwens. И не только ингредиенты, но и время. Каникулы. Почти все слизеринцы разъехались по домам, а из больничного крыла его выгнали. Его отсутствия не заметит никто.
Стоило ли рискнуть? Это зелье не изготавливалось уже столетия. Тигрис даже не знал, что могут вызвать комбинации отдельных составляющих. Не слишком ли велик риск? Не будет ли лучше держаться от этого подальше? Тигрис пристально смотрел на книгу. Нет. Он не может позволить себе пропустить подобный шанс. У него есть возможность достичь чего-то, недоступного ни одному волшебнику больше. Вероятно, это необходимое ему знание. И, кроме того, кому не хочется управлять собственной судьбой?
А если зелье получится, и его способности усилятся, он сможет помочь и Драко. И не только... Возможно, он сможет рассортировать расплывчатые воспоминания. Имелась масса возможностей и вариантов... Тигрис вскочил, не выпуская книгу из рук. Надо срочно проверить наличие необходимых ингредиентов. Зелье придется варить в другом помещении, Слизерин писал, что временной стасис отрицательно влияет на процесс варки. В этом был смысл. Заклинание остановки времени охраняло от разрушения, а в зельеварении время играло достаточно немаловажную роль. Значит, остается зал василиска. Разделав гигантскую змею, Тигрис хорошо почистил помещение.
Добравшись до подземелий, он вцепился в книгу, разыскивая рецепт. Взгляд еще раз остановился на стихотворении, и Тигрис помедлил. Он не хотел быть равным богу. Он всего лишь хотел помочь брату, ну, и еще кое-чего. Тигрис сердито потряс головой. Иметь власть еще не значит злоупотреблять ею. И, вообще, тогда он сможет хоть что-то изменить в лучшую сторону. Тигрис еще раз прочитал рецепт. Зелье было сложным, но не чрезмерно. Тигрис схватил пергамент и переписал необходимое. Кровь василиска - две кварты. Одна живая мандрагора. Добровольно отданное перо феникса. Яд серебряной тигровой гадюки - три жидких драхмы. Волосы гривы единорога (размолоть) - тридцать три драхмы. Чешуя дракона (размолоть)- сорок четыре драхмы. Pipilzinzintl (ацтекский шалфей) - четыре листа. Calea zacatechichi (сонная трава) - три листа. Кровь зельевара - одна кварта.
Переписав рецепт, Тигрис пошел в соседнее помещение собрать необходимые материалы. Зелье должно было вариться в бронзовом котле, но в коллекции Слизерина были и такие. Грива единорога и чешуя дракона нашлись быстро, а вот трав не было. Впрочем, они не относились к числу редких и продавались в любой аптеке. Тигрис решил заказать их через близнецов. На изготовление зелья уходила почти неделя, и самым сложным в этом была подготовительная работа.
Поднимаясь по лестнице, Тигрис обдумывал способы добычи мандрагоры. Он был уверен, что от визита незваных гостей теплицы Спроут защищены не были, но она могла наложить защиту от кражи на сами мандрагоры. По-крайней мере, когда он вовлек ее в беседу о женьшене, она намекнула на это. Впрочем. Украсть мандрагору было не трудно, труднее было скрыть ее отсутствие, но Тигрис уже знал, как это сделать. От третьеклассников он знал, что у Хагрида появились болотные царапки. Они обожали мандрагоры, ради которых даже пересекали сухие места. Было достаточно легко выпустить одного из них из загона и подогнать ближе к теплицам. Каждый был бы уверен, что животное привлек запах любимых мандрагор. Тигрис ухмыльнулся. Невероятно просто.
Он написал близнецам, попросив Скейоланга поторопиться. Впервые с момента нападения на Драко, у него опять было хорошее настроение. Отправляясь на ужин, Тигрис постарался скрыть этот факт. Но полоса везения уже окончилась. Так как на каникулах их осталось совсем мало – несколько гриффиндорцев, среди них Джинни и Гермиона, полдюжины незнакомых Тигрису равенкловцев и хаффлпаффовцев и он – Дамблдор решил объединить всех за круглым столом посреди зала, за которым сидели и преподаватели.
Тигрис как бы случайно сел рядом с профессором Спроут и втянул ее в беседу о растениях. Раз начав, она уже была не в состоянии остановиться, рассказывая о своих обожаемых питомцах. Тигрис небрежно поинтересовался, не боится ли она оставлять некоторые ценные экземпляры без присмотра.
К несчастью, оказалось, что женщина проводит в теплицах почти весь день. Особенно на каникулах, когда у нее не было других занятий. Она уходила в свою комнату лишь на ночь, но оставляла на теплицах сигнальное заклинание, реагирующее как на людей, так и на животных. Выяснить, на что завязано это заклинание оказалось проще простого – Спроут вообще не владела мыслеблоком. Но, это не отменяло ничего в факте, что воровать мандрагору и выпускать болотную царапку придется ночью, рискуя нарваться на преподавателя и получить отработку. Правда, теперь Тигрис был старостой и мог бродить ночью по школе, но не на каникулах. Он отчаянно пожалел о своей мантии-невидимке.
Свой план Тигрис осуществил этой же ночью. Покинув слизеринскую гостиную, он направился в ту часть замка, где не было ни единого портрета. Там он воспользовался заклинанием Atra, позволяющим растворяться в тени. Заклинание было не настолько надежно, как невидимость, но для одурачивания портретов годилось. По дороге он встретил мисси Норрис, но успел швырнуть в нее заклинанием замешательства. К счастью, Филча рядом с ней не было.
Вытащить болотную царапку из загона оказалось до смешного легко. Тигрис оглушил животное легким Stupefy и пролевитировал его до теплицы. Там он с помощью пароля, вытащенного из мыслей Спроут, отключил сигнальное заклинание и пробрался в теплицу. Разбив о пол ближайший пустой горшок с землей, Тигрис прихватив мандрагору, вышел. Снова включил сигнализацию и отправился домой. Он прекрасно знал, что, едва очнувшись, животное пойдет на запах любимой еды. Обратная дорога оказалась такой же легкой. Оставив мандрагору в комнатах Слизарина, Тигрис отменил заклинание Atra и вернулся в гостиную. Для портретов все выглядело так, будто бы он сделал обычный полуночный обход.
На следующее утро профессор Спроут с негодованием рассказывала о происшествии в теплице с мандрагорами. Кажется, до ее прихода царапка успел сожрать еще несколько растений. Спрут обвиняла во всем Хагрида, который не понимал, как животное смогло выбраться. Подозрение, что это запланированная диверсия, ни у кого не возникло. Тигрису пришлось постараться скрыть свое удовлетворение.
После завтрака Тигрис вернулся в подземелья и начал подготовительные операции. Сначала он перенес котел и все материалы в зал василиска и нарисовал на полу вокруг сложную вязь старинных рун и знаков, описанных в книге. Это оказалось невероятно трудоемкой работой, так как требовало точности и терпения. Кроме того, рисунок надо было сориентировать по сторонам света. Тигрис пропустил обед, но закончил работу. Передохнув, он приступил к первому этапу варки. В этом был определенный риск, но Тигрис надеялся, что вовремя получит недостающие ему травы. Ждать больше, чем необходимо, он не хотел. Каждый день, проведенный Драко на больничной койке, казался слишком долгим. Первый шаг был слишком простым. Надо было всего лишь опустить мандрагору в кипящую кровь василиска и двадцать раз помешать по часовой стрелке. Затем оставить раствор на три дня на слабом огне. Прежде чем начать, Тигрис надел наушники. Использовав руну для розжига магического огня, он установил котел и налил в него кровь василиска. Крик выдернутой из земли мандрагоры был вполне ожидаемый, но вот к такому поразительному сходству спелой мандрагоры с человеком, Тигрис подготовлен не был. Тем более, он не был готов к ее паническим попыткам выбраться из кипящей крови. Она вела себя страшно человекоподобно, пока не застыла, сварившись в отваре. Тигрис, с трудом усмиряя дрожь в руках, сделал необходимое количество помешиваний и уменьшил огонь.
Несмотря на пропущенный обед, аппетита у Тигриса не было. Мадам Помфри обеспокоено поглядывала на него, но он не обращал на это внимания. Картина погибающей в муках мандрагоры не уходила из памяти, даже если Тигрис знал, что она была не больше, чем проклятое растение. Профессор Спроут регулярно убивала плантации ей подобных. Но все же, насколько она была схожа с человеком. Казалось, что она и вправду ощущала боль. Тигрис впихнув в себя несколько кусочков, встал из-за стола и направился в больничное крыло, к Драко. К счастью, Гермионы не было. Тигрис сел на стул у кровати брата и задумчиво посмотрел на его лицо. Он поступал верно, у Драко не было ни малейших признаков улучшения. Тигрис никогда не простил бы себе, если бы позволил забрать брата в Святой Мунго, не использовав всех возможностей для помощи ему.
*** ***
Скейоланг вернулся спустя два дня. В пакете, который он принес были не только необходимые травы, но и бланк заказов лавки зеленщика, чтобы в будущем Тигрис мог заказывать необходимое прямо в магазине. Не в первый раз Тигрис поблагодарил судьбу за то, что в тот день затащил Драко в магазин близнецов. Еще день спустя пришло время для второго шага. Перед этим Тигрис прочитал книгу о волшебных палочках и осторожно расщепил свою старую подругу. Некоторое сожаление по поводу ее утраты быстро прошло. Новая палочка была ничем не хуже. А цель была важнее сентиментальных воспоминаний. Перо было извлечено почти без повреждений.
Яд Зарин и перо Фоукса одновременно упали в котел. Тигрис помешал тринадцать раз по часовой стрелке и принялся обходить котел в противоположном направлении, цитируя изречение из рецепта.
Из яда сделай благо Из блага сделай яд, Дай власти мне старинной Две смерти Две жизни Две души Две потери Шесть властей С девятым сделай восемь Свет и тьму сделай совершенством.
Затем он опустил в котел волосы из гривы единорога и чешую дракона, перемешал семь раз по часовой стрелке и снял котел с огня. Перед третьим и последним этапом, зелье должно было простоять четыре дня. Это время Тигрис использовал на то, чтобы выспаться и набраться сил. Он старался много есть, чтобы суметь без особых проблем набрать литр собственной крови и после этого еще и продолжить варку зелья. Не стоило рисковать ценными материалами из-за возможности банального обморока.
*** ***
Тигрис несколько раз посетил Драко, задерживаясь у его кровати лишь ненадолго. Он страдал, глядя на бледное и измученное лицо брата. Тигрис не мог не обвинять в случившемся и самого себя. Почему Драко был один? Обычно, его сопровождали Винсент или Грегори, или оба вместе. Очевидно, у Драко были проблемы. Тигрис заметил его некоторую отстраненность, но не поинтересовался ее причинами. Не был ли он, как старший брат, обязанным следить за Драко? Если бы он сидел, как приклеенный в комнатах Слизерина… Если бы обращал на брата больше внимания… Если бы он просто поговорил с Драко, этого, возможно, никогда бы и не случилось. Он помог бы Драко во всем, всеми своими силами. Тигрис не может потерять его, Драко – самый важный в его жизни человек. Он уже потерял по собственной глупости одного любимого человека, второй раз это не повторится.
Пришло письмо от отца. «Ежедневный Пророк» отказался сообщать о случившемся с Драко. По-видимому Министр Боунс лично попросила издателя замять эту тему. Читая об этом, Тигрис убедился в правильности решения сварить зелье. Он был уверен, что Дамблдор предвидел их шаг с прессой и пресек его. Они зря говорили об этом в Хогвартсе, где и в стенах были уши старого интригана.
*** ***
Наконец, Тигрис спустился в подземелья заканчивать зелье. Он заметил, что сильно волнуется. Раньше он специально не думал, о значении всего, что делал, но теперь не мог не нервничать. Получится ли у него то, что безрезультатно пробовали множество волшебников до него? Разумеется, ни у кого из них не было такой удачи в виде василиска и феникса, как у Тигриса, но не слишком ли слишком? Тигрис боялся неудачи. Боялся, что в последний момент что-то сорвется. В зале василиска он впервые заметил, что его руки дрожат. Он присел и равномерно задышал, силясь успокоиться и приступить к последнему шагу.
Добавив в зелье травы, Тигрис осторожно помешал его по часовой стрелке. Когда на поверхности зелья появились золотые искры, Тигрис почти запрыгал от радости. Теперь он взял заранее подготовленную чашу и заклинанием вскрыл себе вену на левом запястье. Наполнив чашу, залечил разрез. Голова слегка закружилась, но не настолько, чтобы помешать работе. Теперь оставалось самое сложное. Он вливал кровь в зелье и осторожно мешал. Два раза против часовой стрелки. - С кровью, силой и мудростью… Три раза по часовой стрелке - … я требую моего признания. Семь раз против часовой стрелки - Властью моих предков… Последний раз по часовой стрелке - … я требую то, что принадлежит мне по праву!
Одновременно с последним словом раздался хлопок, над котлом поднялось облако пара, и зелье засияло белым металлом. Огонь погас. Тигрис осторожно коснулся котла. Горячим он не был. Следуя рецепту, зелье следовало принять немедленно после изменения цвета, и Тигрис, глубоко вдохнув, припал губами к краю котла. Он ожидал привычно-противный вкус снейповских лечебных зелий. Ошибка. Вкус был совершенно незнаком Тигрису. Он был холоден. Сначала, во рту, он казался почти льдом, но уже по горлу прокатился глотком жидкого огня. Нет, ощущение не было неприятным. Совсем наоборот. Это было чистым наслаждением. Выпив последнюю каплю, Тигрис даже застонал от разочарования. Жар из горла вплавлялся в каждую частицу его тела, щекотал кожу, по которой волной проходил озноб. Тигрис закрыл глаза и рухнул на колени. Внезапно вокруг него исчез весь воздух. Или грудь сдавила твердая повязка, не дающая дышать. Тигрис задыхался. Пальцы впились в ткань мантии, как будто хотели схватить что-то, не дающее дышать. Пульс ускорился. В висках бушевала кровь. Под закрытыми веками вспыхнул фейерверк ярких красок, слепящих, почти до боли. Тигрис застонал и прижал руки к глазам. Это не помогло.
Напряжение в нем возрастало и возрастало до тех пор, пока нечто в нем не сломалось. Это было так, как будто сама суть Тигриса, его внутреннее ядро, была в единый миг разбита на тысячи кусков, взорвана в едином большом взрыве. Тигрис кричал. Из его ладоней выплеснулся поток неуправляемой магии. Котел пролетел через весь зал и вдребезги разбился о стену. Тигрис ощутил, как поднимается над полм в шелестящих потоках силы. Его магия была пульсирующим огненным шаром, с полностью непредсказуемым характером.
Вдруг Тигрис ощутил вокруг себя все течения всей магии. Прохладная зелень, пахнущая мхом и землей. Потом магия самого замка. Светящаяся, живая магия, окружающая другую и сдерживаемая ею. Магия всех живых существ в замке. Чуть дальше – магия существ Запретного Леса. Дикая, серебристая магия кентавров, ослепительно белая – единорогов, более темная пауков и еще кого-то. Люди… Тигрис ощущал их магию так же отчетливо, как и их мысли. Это было так, как будто вокруг него одновременно говорили дюжины голосов. Нет, кричали. Он не мог контролировать это. Слишком много, слишком сильно. Тигрис услышал грохот и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как одна из каменных колонн переломилась ровно посередине. Как расколотое молнией дерево. Кусок верхней части упал и раскололся на части. Тигрис закричал от смеси боли и паники. Подобного он не ожидал. И он был беспомощен.
Тигрис зажмурился и отчаянно попытался остановить рвущиеся из него потоки энергии. Казалось, что он сгорает в пламени собственной магии. Он страстно желал остановить все это, вернуть к покою. Казалось, что это никогда не удастся, но вдруг все кончилось само. Энергия стала другой. Она куда-то тянула его, и Тигрис уступил. Откуда-то он знал, что это единственный путь утихомирить бушующий в нем шторм. Действительно, его внезапно одичавшая магия стала постепенно стихать. Тигрис ощущал, что изменяется, хотя и не мог сказать, в чем. Странное чувство. Холодное и равнодушное. Но удивительно спокойное.
*** ***
Некоторое время Тигрис просто наслаждался покоем, а потом решился открыть глаза. Зал выглядел ужасно. Пара рухнувших колонн, части обрушившегося купола… Тигрис панически вскинул голову. - Зарин?
И застыл прежде, чем успел ужаснуться судьбе подружки. Его взгляд упал на хвост гигантской зеленой змеи. Тигрис осторожно передвинулся в сторону, чтобы видеть змею с более удобной позиции. Она была огромна. Не настолько, как василиск, но все же. Более десяти метров длиной и около полуметра в охвате. Едва Тигрис сдвинулся с места, шевельнулась и змея. Тигрис замер – змея успокоилась тоже. Тигрис осторожно обернулся и увидел, что он лежит неподалеку от статуи Слизерина. Он ошеломленно застонал. Он лежит прямо у ног статуи. Как бы он ни крутил головой, он видел только хвост змеи. Эта змея была василиском – змея подобного размера просто обязана была быть василиском. Тигрис еще раз попробовал двинуться – змея двинулась одновременно с ним. Тигрис повторил попытку – опять синхронное движение. Тигрис поднял голову, и за ней потянулось все его тело. Теперь он сверху вниз смотрел на ноги каменного Слизерина. Потом он понял, что, поднимаясь, не опирался на руки. Тигрис опять замер от ужаса. Он не опирался на руки, потому что у него не было рук. Он смотрел на себя. Он был василиском.
Шок парализовал тело Тигриса, сознание отказывалось воспринимать увиденное. Но отрицать собственное положение было невозможно. Чем дольше Тигрис лежал, тем больше привыкал к новому телу. Под собой он ощущал холодный каменный пол. Мысли еще оставались парализованными паникой от невозможности происходящего, а тело уже инстинктивно свернулось кольцами. Раньше, поднимаясь над полом, Тигрис не обратил внимания на то, как послушно оно повиновалось ему. Он бы восхитился этим, если бы вся ситуация не была настолько ужасна. Если бы он оставался человеком, то зашелся бы в истерическом смехе. Но сейчас его тело лишь затряслось, как в судорогах, а из пасти вырвались невнятно-шипящие звуки. Угомонился Тигрис, лишь совершенно обессилев. Какая ирония судьбы. Он ухитрился превратиться в проклятого василиска! Скорее всего, он, наконец, достиг вершины собственной тупости. Если бы он оставался человеком, то, наверное, заплакал бы, но змеи не плакали.
В зале было холодно. Человеком Тигрис, машинально воспользовавшись согревающим заклинанием, не обращал на холод внимания. Но тело змеи медленно цепенело, холод болезнью вползал в каждую кость, делая его ленивым и усталым. Тигрис туже сжал кольца тела, пристально глядя вперед.
Несмотря на вялость, сознание функционировало с впечатляющей ясностью. Тигрис не знал, было ли это результатом действия зелья, или преимуществом существования в виде василиска, но рассудок был яснее, чем когда-либо раньше. Внезапно многое, над чем он даже не задумывался, обрело ясный смысл. Теперь, вспоминая свои поступки, он не мог понять – как можно быть настолько слепым. Снейп всегда говорил, что гриффиндорцы сначала сделают глупость, а только потом подумают. Тигрис хмыкнул, он-то думал, что в Слизерине смог избавиться от этого сомнительного качества, но все его поступки в течение последних месяцев не подтвердили этой надежды. Все началось с того, что он позволил Зарин укусить себя.
Действительно, подобный идиотизм невозможен. Тигрис встретился с разъяренной, опасной змеей и даже не подумал о возможной ловушке. ... вот уж действительно. Тигрис мысленно фыркнул. Если бы он вдумался в ее слова, то заметил бы, что все ее обещания пусты. И это вина не Зарин. В своих змей Слизерин вложил достаточно разума, чтобы они не останавливались ни перед чем в достижении поставленной цели. Смыслом всей их жизни был поиск волшебника, которого Слизерин мог признать достойным своих воспоминаний. Тигрис был достаточно силен, чтобы противостоять Империусу, значит, он должен был с легкостью противостоять влиянию Зарин. Но он даже не пытался. Вместо этого, он, как неразумный ребенок, влез прямо в расставленную ловушку. Может быть, он был слишком усталым от жизни, но это уже не играло никакой роли. Важно было одно – он испортил свою жизнь раз и навсегда. И не только потому, что теперь он был василиском.
Предполагалось, что после того, как он едва не умер от укуса Зарин, он, наконец-то, должен был начать думать. Но нет! Разумеется, иметь в голове чужие воспоминания было немного странно, но это значило не слишком много. Он был просто идиотом! Ведь знал же, что воспоминания Слизерина влияют на его разум! Вспомнить хотя бы, как он обращался с отцом после того, как очнулся! Но задумался ли он над своими действиями? Нет! Вместо этого, он сломя голову бросился в очередное приключение. Слизерин был одержим зельем познания. Мерлин, этот человек потратил годы на селекцию змей, равных вымершей гадюке Бригитты! У Тигриса были все составляющие этого зелья, но значило ли это, что он должен приготовить его? Была ли хоть одна, пусть даже безумная причина для этого? Ведь было даже непонятно, для чего служит это варево. С таким же успехом можно было напиться бурды изготовленной Невиллом.
Если бы Тигрис хоть раз остановил эту гонку и подумал… Если бы хоть раз его посетило сомнение в правильности собственных действий… Но этого не случилось. Он продолжал с таким же идиотским самомнением, которое привело к смерти Сириуса. Кажется, оно стало основной чертой его характера.
Ему оставалось лишь благодарить Мерлина за то, что вложенные в змею воспоминания не были полны. В намерения Слизерина никогда не входила только лишь передача знаний, сейчас Тигрис понимал это. Сильный змееуст, как указанная змеям цель выбора, был выбран не просто так. Посылая змей в будущее, старый маг уже знал, что умрет, так и не достигнув своей цели. В отличие от Темного Лорда Слизерин стремился не к физическому бессмертию, а вечности в истории. Он мечтал пережить любую память о Мерлине. Бесславное прощание с Хогвартсом и дальнейшие путешествия мало способствовали его далеко идущим планам. Оставляя часть своей личности в своих змеях, он пытался создать наследника, который вернет к жизни память о его имени. Создать в волшебном мире кого-то, кто во имя Слизерина перевернет основы веры. И сделает это именно тем способом, в котором надменный маг был уверен, как в своих собственных силах. Тигрис задрожал от отвращения. Если бы природа не нарушила планы Слизерина, то после укуса Зарин он стал бы лишь послушным исполнителем воли повелителя змей. В подсознании гнездилось достаточно много от Слизерина – слепая одержимость зельем Ceridwens была лишь самым очевидным примером.
Успокоившись и собравшись, Тигрис внезапно увидел картину собственных мыслей. Он видел, как воспоминания, переплетаясь и влияя друг на друга, руководят необходимыми действиями. Он видел собственное подсознание, даже если некоторые вещи там были неясны и ему самому. Он наблюдал за работой собственного разума и был благодарен зелью за подобный эффект. Не все, что он видел, нравилось ему, но по-крайней мере, теперь он знал, чем он был.
К сожалению, то, что воспоминания Салазара настолько незаметно повлияли на него, неожиданностью не стало. Тигрис увидел, что некоторые его собственные мысли влияли на него так же точно. Они были настолько глубоко спрятаны в его подсознании, что он и не догадывался о них. Но, тем не менее, влияние этой части личности Тигриса на остальные мысли было слишком значительным. Ему захотелось вытащить эти воспоминания на поверхность – слишком тревожным было понимание, что некоторые вещи влияли на него без его же ведома. Но остановился, вспомнив о предупреждении матери. Манипулировать с подсознанием слишком опасно. Разумеется, на то, что он вытеснил некоторые воспоминания настолько далеко от собственного восприятия, были достаточно веские причины. И защитный рефлекс был не последней из них. Многое могло легко привести его к потере разума. В будущем он должен принимать важные решения, стараясь не основываться лишь на этих воспоминаниях, но саму структуру разума лучше не трогать, оставив такой, как она есть.
Всматриваясь в собственные воспоминания, Тигрис инстинктивно узнавал их принадлежность. Он внезапно заметил, что пока он спокойно размышлял, он невольно перенял некоторые особенности мышления змеи. Просматривая воспоминания и мысли, он не раздумывал, принадлежат ли они ему или нет – так же точно, как змея разбиралась в запахах. Это знание было, без сомнения, отличным подарком.
Тигрис тщательно рассортировал воспоминания и те, которые вызывали в нем ощущение непонимания, запер в символический ящик собственного сознания. Некоторые чужие воспоминания уже сплелись с его собственными, став неотъемлемой их частью. Их Тигрис оставил там, где они были. Некоторые из них принадлежали не Салазару. На них лежал мрачный, неприятный запах, И Тигрис признал в них остатки того, что получал, будучи связан с Темным Лордом. Большинство из этих воспоминаний были очень глубоко зарыты в подсознании. Тигрис оставил все, как есть, только ограничил воздействие увиденного на остальной разум, решив, что так будет лучше. Ему стало больно лишь от мысли, что он подвергался влиянию сознания Темного Лорда.
Чем больше Тигрис концентрировался на себе, тем более отчетливо воспринимал собственное сознание. Каждое воспоминание будило в нем определенное чувство. Казалось, что, войдя в хаос лабиринта, он постепенно начинает понимать принцип его построения и ориентироваться в нем. Тигрис понял, что получил часть знаний Салазара в зельеварении. Не слишком-то и неожиданно. Часть его личности была настолько сильно связана с воспоминаниями Слизерина, что не стоило и пытаться расторгнуть соединение. Тем более что это и не мешало.
Были еще вещи, которые показались Тигрису не слишком важными.
Но связь некоторых частей его подсознания с воспоминания Салазара о Годрике действительно шокировала его. Сконцентрировавшись на этой связи, Тигрис понял, что это не столько воспоминания, сколько чувства. И связь укрепилась лишь потому, что чувства Салазара и его собственные были слишком схожими. Как змея, он не мог отчетливо понять эти чувства, но они каким-то образом были связаны с его отцом. Там была лояльность… она уже существовала раньше, но сейчас как-то странно изменилась. Сильная антипатия… возможно, ненависть… но тоже изменившиеся. Отношение к отцу, чувству долга, понимание правильного и ошибочного… Тигрис не разбирался в этом. Но его волновало, что он не мог разрушить эту связь и это изменение. Все его действия базировались на этих чувствах, а сознание воспринимало их, как единственно правильные. Они паутиной вплелись в другие воспоминания и мысли, как будто его разум ожидал лишь момента, когда сможет принять и оставить их в себе. Если Тигрис попытается силой вырвать это инородное сознание из собственного разума, то, вероятно, необратимо повредит собственную личность. Наверное, лучше оставить все, как было. Даже если это изменило его больше, чем могло что-либо иное. Некоторое время он молча злился, а потом сконцентрировался на остатке сознания.
Тигрис вспомнил, что, прежде чем обратиться в василиска, он ощутил людей в замке. Вспомнив об оглушительной какофонии голосов, он вздрогнул, радуясь, что больше не ощущает окрестности Хогвартса. Он искренне надеялся, что этот опыт больше не повториться. Теперь вокруг него была тишина. Вероятно, он смог бы читать мысли людей, если бы они были поблизости, но Зал Василиска находился слишком глубоко под школой.
Тигрис удивился, поняв, что есть исключение. Из его сознания вытягивались и уходили вдаль две связи, подобные усикам ползучего растения. Тигрис воспринимал их, лишь концентрируясь именно на этой страной связи. Один усик был омертвелым, как заброшенная тропа. Тигрис немедленно предположил, что это была оборванная родителями связь с Темным Лордом. Он, правда, предположил, что, постаравшись, может обновить ее, но не видел в этом смысла.
Но второй усик действительно заинтересовал Тигриса. Он был намного тоньше, но и активнее. Тигрис с любопытством последовал по пути сознания, стремясь узнать, куда ведет эта связь. В конце он ощутил лишь темноту. Где-то там были мысли кого-то другого, но очень невнятные. Ощущались они, как нечто очень доверительное, но, одновременно, и чужое. Тигрис с несомненной уверенностью понял, что эта связь была всегда. Просто, он не знал о ней. После мгновения замешательства он понял, с кем был связан. Драко. Это объясняло, откуда Драко всегда знал, где его искать, и наоборот. Это объясняло, почему Тигрис понял, что брат в опасности. Это объясняло, почему Драко всегда знал о его чувствах. Даже когда они были врагами, Драко невероятно талантливо оценивал Тигриса. Свое умение он тратил на то, чтобы доводить Тигриса до ярости, но ведь он использовал эту связь! Наверное, близнецы Уизли тоже обладали чем-то подобным. Это прекрасно объясняло, почему они с такой легкостью оканчивали друг за друга предложения.
Тигрис вернулся в собственный разум и задумался над новым познанием. Он был связан с духом Драко. А это значит, что если его кома была обусловлена лишь психологическими причинами, то имеется возможность помочь Драко. Он может пробиться к его разуму даже в настоящем образе василиска.
Он должен был стать счастливым, но не ощутил особого счастья. Да, Тигрис радовался шансу помочь брату. Но была еще одна его часть – исключительно эгоистичная. Он хотел быть рядом, когда Драко очнется. Хотел видеть, как ему становится лучше, и вместе планировать месть. Что скажет Драко, если очнется и узнает, что брат исчез? Что скажут родители? Конечно, Тигрис может постараться и переслать мысленное сообщение, но был ли смысл? В Тайную комнату может войти лишь змееуст. Кроме того, как объяснить, что Тигрис стал василиском? Он стал Темным Существом. Узнав о его существовании, Дамблдор и его люди, несомненно, попытаются убить его. Ведь у Тигриса не было никаких доказательств, что он был человеком. Кто поверит Драко, когда тот сообщит, что мысленно слышит Тигриса? Слишком сомнительный выход.
Значит, как бы сильно Тигрис не хотел помочь Драко, сначала следовало найти способ вернуться в человеческое тело.
Тигрис решительно удалился из мира собственных воспоминаний и сконцентрировался на нынешней ситуации. Зелье, действительно, увеличило его магические способности. И на беду, он не мог контролировать собственные силы. Возможно, что никогда и не сможет. Удивительно, что взрыв магии не убил его. Энергия подобной силы должна была уничтожить его в мгновение ока. Тигрис предположил, что его спасла неизвестная ему самому часть его собственной магии. Поняв, что человеческое тело не выдержит напора подобной силы, она превратила его в нечто, способное лучше справляться с дикой магией. Собравшись, Тигрис ощутил спящую в себе магию. Предположив, что некоторые человеческие идеи это тело просто не поймет, Тигрис, не огорчившись, принял это, как аксиому. Прежде всего, надо было узнать, что он может и умеет.
Он немного подвигался и ощупал языком воздух вокруг себя. Он узнал вкус древних камней и навечно вплетенной в них магии. После некоторой заминки, он узнал под камнями, у ног статуи, что-то живое. Тигрис подполз ближе и осторожно отодвинул камни в сторону. Из дыры между ними выползла маленькая серебристо-зеленая змея.
– Королевская змея, – прошипела она, с уважением глядя на Тигриса. – Пожалуйста, не питайся мной.
– Я не буду питаться тобой, – весело ответил Тигрис. – Ты – моя знакомая.
– Господин? – Удивленно выкрикнула она.
Тигрис шипяще рассмеялся. – Да.
– Вы больше не человек.
– Большое спасибо за то, что установила очевидное, Зарин.
– А вы не хотите превратиться назад?
– Я не знаю, как, – сердито буркнул Тигрис.
– Извините, господин. Могу ли я помочь вам?
– Не знаю. Расскажи, что произошло?
– Был свет. Сильный магический свет. Меня швырнуло в воздух. Я превратилась в себя назад. На меня начали падать камни. Я спряталась в дыре пола. Камни засыпали выход. Больше я не знаю.
Тигрис вздохнул. Помощи от Зарин не было.
– Я рад, что ты в порядке, Зарин. Но я должен подумать.
Он опять свернулся в кольца. Часть его прежней личность все еще существовала, даже если ушла далеко вглубь новой личности. Тигрис сконцентрировался на желании снова стать человеком. Сначала ничего не происходило, но затем он ощутил изменения. Он становился меньше и теплее. Но одновременно вернулась к жизни и спящая в нем магия. Тигрис вновь ощутил, как формируется яростный огненный шар, жадно стремящийся вырваться из-под контроля. Он панически прекратил попытки превращения и опять вернулся в спокойное, послушное змеиное тело. Кажется, он был не готов к обратному превращению. Тем не менее, то, что он способен на это, успокоило его.
Он должен найти способ контролировать магию. Какая ирония судьбы – он стремился к могуществу, а превратился в беспомощного ребенка, не способного контролировать магию. С одной крохотной разницей – детские всплески магии не разрушали стены тысячелетнего замка.
Тигрис попытался сконцентрироваться на магии. Он представил себе ее виде шара – холодного и спокойного. Окутав его частью сознания василиска, Тигрис сосредоточился на возвращении человеческого тела. Постепенно он начинал ощущать себя все меньше и теплее. И, наконец, разразился радостным воплем. Но триумф быстро уступил место отрезвлению. Контроль над магией быстро исчезал. Человеком он мог быть лишь невероятно короткое время. Смирившись, он обратился назад в василиска. Надо было искать альтернативу.
В поисках решения, Тигрис внезапно вспомнил о странном артефакте. Это могло стать выходом из ситуации.
В настоящее время волшебники жестко привязаны к своей волшебной палочке, но четыре тысячи лет назад, в Египте, все еще обладали безпалочковой магией. Сейчас, лишая волшебника силы, просто ломали его палочку. Но в те времена для подобного действия требовалось гораздо больше усилий, подкрепленных сложными ритуалами.
Изучая артефакты, Тигрис обратил внимание на пару кожаных браслетов. Они привлекли его сложной вязью, выдавленных на коже рун. Сами браслеты, шириной с ладонь, соединялись между собой цепью. Специально обработанная неизвестными Тигрису зельями кожа браслетов включала в себя фрагменты крыльев скарабея и других магических субстанций. Браслеты замыкались на запястьях, лишая их носителя магии. Скорее всего, Слизерин сам изготовил эти наручники по образцу египетских. Предположение подтверждалось изображением сплетения кельтских рун, а не иероглифов.
Разумеется, для личного использования Тигрис должен был модифицировать это приспособление. В его намерения совершенно не входило желание стать сквибом. К счастью, он достаточно хорошо изучил действие браслетов, чтобы понять принцип их работы. Рунная вязь определяла размер и силу подавления волшебника. Например, их можно было изменить так, чтобы они гасили не только волшебные, но и физические силы человека. Можно было поставить на них пароль для включения и выключения. Тигрис планировал изменить руны таким образом, чтобы, уменьшая силу его магии, браслеты все же позволяли ему колдовать. Также он хотел предусмотреть, чтобы артефакт отзывался лишь на его пароль. И, разумеется, удалить соединяющую браслеты цепь. Проблема состояла в том, что для всех этих изменений он должен был быть в человеческой форме. И использовать магию. На это требовалось несколько минут, но в это время он еще и должен был контролировать собственную силу. Но сначала требовалось добраться до самого артефакта. Взобраться вверх по статуе, а потом пробежать по длинному коридору было слишком опасно. Риск потерять самообладание и начать превращаться в узком помещении был слишком велик. И Тигрис придумал. – Зарин!
Змея послушно подползла к нему. – Да, господин?
– Я хотел бы, чтобы ты кое-что принесла. – Тигрис собрался и отправил в разум змеи изображение необходимой ему вещи. – Ты видишь?
– Да, в странно пахнущей пещере слева, наверху, на шкафу.
– Хорошо. Ты сможешь принести это сюда?
– Я могу это.
– Тогда иди.
Зарин поползла по статуе вверх и исчезла в ее рту. Тигрис посмотрел ей вслед и вновь сконцентрировался на превращении в человека.
Понадобилось несколько попыток, пока он смог продержаться в человеческом виде несколько необходимых ему минут. Теперь у Тигриса появилась надежда, что когда-нибудь, он сможет использовать и всю свою магию. Хоть этот день и лежал далеко в будущем. Тигрис опять превратился в василиска и лежал, дожидаясь Зарин. Она держала в пасти цепь, соединяющую оба наручника, волоча артефакт следом за собой.
– Прекрасно, – радостно встретил ее Тигрис. – Я горжусь тобой.
Зарин выпустила цепь и устало свернулась в кольца.
Тигрис, все еще в виде василиска, изучал артефакт до тех пор, пока точно не понял, что и как должен делать. Затем он превратился и быстрым заклинанием изменил руны. Паролем он выбрал слово «Пандора» на парселе. Это показалось ему удивительно подходящим к ситуации. Тем более что никто, кроме змееуста не мог больше изменить руну. Тигрис успел еще из последних сил превратиться назад в василиска. В этом виде помочь Драко было легче. Тигрис все еще сомневался, что человеком сможет с такой же легкостью пройти по связывающему их сознание пути. Силу наручников Тигрис ослабил лишь совсем немного, так как не знал, насколько велика мощь его новой магии. Разумеется, сквибом они его не сделают, но ослабят значительно. Подогнать их к необходимой величине можно было и позже.
Некоторое время Тигрис собирался с силами, а потом опять пошел по знакомому пути.
Сознание Драко все еще было во тьме, но Тигрис ясно ощущал брата. По мере приближения темнота и страх усиливались, и Тигрис остановился, пытаясь излучать спокойствие и ощущение безопасности. Он не слишком понял, что произошло, когда внезапно очутился в их комнате, в слизеринских подземельях. На кровати Драко сидел маленький светловолосый мальчик не старше шести лет. Он крепко охватил себя руками и, не отрываясь, смотрел на Тигриса.
Это не было реальностью. Тигрис понимал, что все окружающее лишь порождение сознания Драко. – Драко? – Неуверенно спросил он.
– Ты – Тигрис, – отметил мальчик. – Почему ты здесь? Ты не должен был приходить.
Тигрис опустился на колени, стараясь быть на одном уровне с ребенком. – Я пришел, потому что ты должен проснуться.
Мальчик упрямо скрестил руки. – Не хочу. Мне нравится здесь.
– Но ты же не можешь остаться здесь навсегда.
Мальчик еще более упрямо нахмурился. – Могу.
Тигрис неуверенно смотрел на ребенка. – Разве ты не хочешь назад, в свою жизнь? Мы все ждем, когда ты вырастешь. Мать, отец, Блейз, я…
– Нет! – И ребенок отвернулся.
Тигрис придвинулся ближе, и мальчик отшатнулся. – Почему же нет? – осторожно спросил он. – Разве тебе не хватает твоей жизни?
Мальчик испуганно поерзал и пробормотал что-то невнятное.
– Что ты сказал? – Непонимающе переспросил Тигрис.
Мальчик опустил голову и прикусил губу. – Если я выйду отсюда, то они опять сделают мне больно.
Тигрис вздрогнул от досады. Гриффиндорцы еще раскаются в содеянном. – Они больше не будут, – продолжил он мягкие убеждения, – Мы нашли тебя. Ты в больничном крыле. Они не могут добраться до тебя.
– Не верю, – упрямился мальчик. – Они всегда и везде, – он неопределенно махнул рукой в сторону двери.
– А разве ты не злишься на них? – попробовал соблазнить его Тигрис. – Ведь если ты не вырастешь, то никогда не сможешь отплатить им. На твоем месте я бы злился.
Мальчик странно посмотрел на Тигриса. – Отец говорит, что Малфои никогда не теряют самообладания.
Тигрис невольно рассмеялся. – А сам-то он?
Мальчик охватил себя руками. – Это совсем другое.
– Да, почему? – рассердился Тигрис.
Мальчик неуверенно посмотрел на него. – Я не знаю. Просто так.
Тигрис вздохнул. – Может, ты все же хочешь стать взрослым?
Мальчик опять поджал губы. – Я маленький, и они не смогут сделать мне больно, – внезапно признался он.
Тигрис опять не понял. – Почему?
– Отец всегда говорит, что когда я буду большим, он будет больно наказывать меня. А если я не стану большим, то никто и никогда не сможет сделать мне больно. Я не хочу вырастать.
Тигрис удивленно смотрел на него. – Он хочет, чтобы ты вырос, и он смог наказывать тебя? Но почему?
Мальчик уклонился от его взгляда и натянул на себя одеяло. – Потому что я плохой мальчик. Я не умею себя вести. У меня припадки бешенства, и он вынужден связывать меня.
– Связывать? – Недоверчиво переспросил Тигрис.
– Да. Чтобы я учился ограничивать себя, если не могу сдерживаться. Если я не научусь вести себя правильно, то я никогда не стану настоящим Малфоем и буду жить на улице, с крысами и магглами.
Тигрис был вынужден глубоко дышать, чтобы суметь проглотить все то, что вертелось на языке. – Послушай меня, Драко. Ты не должен бояться. Взрослым ты сможешь защищаться. Кроме того, я буду рядом и буду помогать тебе. Я не допущу, чтобы кто-то сделал тебе больно.
Мальчик неуверенно посмотрел на него. – Правда?
Тигрис взял его за руку. – Да.
– Ты уйдешь, – недоверчиво прошептал мальчик.
Тигрис покачал головой. – Нет, Драко. Я всегда буду с тобой. Я больше никогда не оставлю тебя в одиночестве.
Мальчик задумчиво смотрел на него. – Но они все равно будут делать мне больно.
– Поверь мне, что не будут, – Тигрис встал и протянул ему руку. – Пойдем. Я буду с тобой.
Мальчик некоторое время изучающе смотрел на него, а потом твердо схватил за руку. – Хорошо, но только с тобой.
Тигрис одобрительно улыбнулся. – Иди, я следом. Я здесь, рядом с тобой.
Мальчик глубоко вздохнул и кивнул. Потом решительно подошел к двери и открыл ее в темноту. Мальчик испуганно сжался и боязливо оглянулся на Тигриса.
– Я здесь, – заверил его Тигрис.
Драко крепче сжал его руку и сделал шаг вперед, в темноту.
Как только они вышли за дверь, сразу стало светлее. По мере продвижения вперед мальчик рядом с Тигрисом начал расти. Он с каждым шагом становился все взрослее, пока бок о бок с Тигрисом не шагал пятнадцатилетний Драко. Он повернулся и нахмурился. До них донесся тихий женский голос. – Третий интеграл второй группы таблицы Марбеллоса ведет к результату, который выравнивает квадратуру третьего уровня Веркана Маннац Лангуц. Можно сделать вывод, что…
– Ради Мордред, что это такое? – пробормотал Драко.
– Думаю, что впечатление твоего сознания, – ответил Тигрис. – Ты недалеко от того, чтобы очнуться.
– Я узнаю этот голос… – Драко обернулся к Тигрису. – Ты со мной?
Тигрис улыбнулся. – Я же говорил, что не оставлю тебя.
Драко еще раз глубоко вздохнул. – Хорошо.
Голос становился отчетливей и, внезапно, Тигриса с неистовой скоростью рвануло вверх. Было все тяжелее и тяжелее удерживать руку Драко. Казалось, что их закружило в неистовом смерче. Наконец, он ударился о невидимую преграду и остановился. – Драко! – в панике закричал он.
Ответный крик брата становился все слабее, пока Тигрис не обнаружил себя в собственном теле. Он попытался вернуться к Драко, но безуспешно. Путь был закрыт.
Подождав, пока успокоится неистовое сердцебиение, Тигрис взялся за труд возвращения в человеческое тело. Он должен знать, что произошло с Драко. Не сумев справиться с волнением, он мгновенно вернулся в тело василиска. Сердито подождав хотя бы относительного спокойствия, попробовал еще раз.
На этот раз он оставался человеком достаточно времени, чтобы успеть одеть браслеты. Эффект проявился внезапно. Было так, будто он только что стоял в потоке щекочущего электричества, и вдруг все прекратилось. Тигрис ощутил себя более спокойным, но и каким-то опустошенным.
Цинично улыбаясь, Тигрис подергал соединяющую браслеты цепь и потянулся за волшебной палочкой, чтобы разорвать ее. Первая попытка оказалась безуспешной. Впервые он понял, насколько легко раньше давалось ему простое колдовство. Он даже не концентрировался на нем. На этот раз все было иначе. Он должен был хорошенько постараться, прежде чем его усилия увенчались успехом, и цепь отпала от браслетов. Тигрис вздохнул от облегчения. Затем он прикрыл сами браслеты заклятием невидимости – это тоже стоило большего, чем обычно, напряжения – и одернул рукава мантии.
Взглянув на Зарин, Тигрис осознал еще одну проблему. Собрав последние силы, он сконцентрировался на придании ей привычного вида злаковой гадюки. В какой-то момент ему показалось, что это не получится. Он добился успеха, лишь полностью вымотавшись. Предложив ей руку и подождав, пока она устроится на ней, Тигрис, не оглядываясь, покинул подземелья.
*** ***
Гермиона как раз перешла к части о временных значениях чисел, когда Малфой неожиданно открыл глаза. От неожиданности она почти уронила книгу. – Тигрис! – Резко выдохнул Драко, вскидываясь на кровати. Он дышал так, будто только что закончил бег.
На мгновение Гермиона застыла, а затем вскочила с места. – Мадам Помфри!
Малфой раздраженно мигал. Кажется, он был несколько дезориентирован. Гермиона осторожно коснулась его руки. – Ты в больничном крыле, Драко. В Хогвартсе. Сейчас придет мадам Помфри.
Малфой нахмурился, медленно повернулся к девушке и пристально посмотрел ей в глаза. – Грейнджер? Что ты здесь делаешь? И с каких пор мы общаемся по имени?
Гермиона невольно покраснела. – Вообще-то, мы не делаем этого…
Малфой пренебрежительно скривился. – Я так и думал.
Гермиона слегка сузила глаза. – Видно, что тебе намного лучше. Я пойду, – она принялась собирать свои вещи.
Малфой следил за ней взглядом. Внезапно он схватил ее руку и сильно сжал. – Подожди. Почему ты здесь? Что случилось?
Гермиона глубоко вдохнула и обеспокоено оглядела его. – Что ты помнишь?
Тигрис выдохся уже в комнате с пустыми холстами в рамах. Больше всего ему хотелось свернуться в калачик и заснуть. Беспокойство о Драко было единственным сдерживающим фактором. Тигрис потерял мысленную связь с братом. А что, если Драко так и не очнулся? Пообещать никогда больше не оставлять в одиночестве только для того, чтобы немедленно нарушить клятву, было подло. Поэтому Тигрис на секунду остановился, восстанавливая сбившееся дыхание, и поплелся к больничному крылу. Путь на первый этаж показался ему намного дольше, чем обычно. Тигрис машинально снял с мантии значок старосты и спрятал его в карман. Не стоит ставить едва очнувшегося Драко перед этим фактом. Рано или поздно он все равно узнает об этом.
Войдя в палату, Тигрис услышал голоса и потрясенно замер. Знакомый голос Драко вызвал радостное сердцебиение. Тигрис бегом, несмотря на усталость, кинулся к кровати брата и удивленно остановился при виде вежливо беседующих Гермионы и Драко. Увидев Тигриса, они резко замолчали, как будто он поймал их на чем-то предосудительном.
Драко первым отошел от смущения и радостно улыбнулся. – Тигрис! – затем он более внимательно оглядел Тигриса и озабоченно нахмурился. – Что с тобой? Выглядишь ужасно.
Тигрис ухмыльнулся. – Вау! Спасибо тебе, Драко. На себя посмотри. А я просто не выспался. Вот и все. Главное другое – как ты?
Драко пригладил одеяло на груди. – Я только что очнулся. Грейнджер рассказывала мне, что случилось.
– Ты не помнишь? – потрясенно выдохнул Тигрис.
Драко сглотнул и отвел взгляд. – Не все…
Тигрис открыл рот и снова закрыл его. Чтобы сказать хоть что-то, он обернулся к Гермионе. – Еще один вопрос: что ты здесь делаешь?
Глаза Гермионы слегка сузились. – Как я уже тебе поясняла, пытаюсь помочь.
– Отлично, Грейнджер. Ты помогла, – Драко опередил возмущение Тигриса. – И теперь, когда твой комплекс Кларенс Найтингейл удовлетворен, можешь идти.
Гермиона возмущенно ахнула и принялась собирать вещи. – Прекрасно. Могла бы и понять, что мечу жемчуг перед свиньями. Неприятного тебе выздоровления, Малфой. Пока, – с гордо поднятой головой она направилась к двери, не забыв по дороге саркастично склониться перед Тигрисом. – Малфой номер два, – у двери она еще раз обернулась. – Впрочем, Малфой, она – Флоренс, – дверь с таким грохотом ударилась о косяк, что Тигрис невольно вздрогнул от неожиданности.
– Флоренция? – Драко потряс головой. – А при чем здесь Флоренция?
Тигрис все еще смотрел вслед Гермионе. Слова брата заставили его вырваться из мыслей и обернуться к нему. – Рад, что тебе лучше.
Драко расплылся в улыбке. – Ну, да…
– За это вам бы стоило поблагодарить мисс Грейнджер, – холодно проговорил кто-то от двери. – Но, вероятно, вы не обладаете необходимой для этого вежливостью.
Тигрис повернулся к мадам Помфри, которая решительно направилась к Драко. – Могу ли я спросить, какую же связь видите вы между мисс Грейнджер и выздоровлением моего брата? – насмешливым тоном поинтересовался он. – Неужели она сумела выболтать его из сна? А я-то думал, что она умеет только заговаривать до полусмерти. Ах нет, я же совсем забыл. Вы же вообще не понимали, что с Драко. Может быть, вам стоило позвать на помощь профессора Трелони с одним из ее маятников?
– Придержите язык, мистер Малфой. Я не преподаватель, но тоже могу снимать баллы.
Тигрис иронично склонился. – Ах, мадам, прошу прощения… Впрочем, я должен сообщить отцу, – он кивнул задумчиво рассматривающему его Драко. – Я сразу же вернусь.
– Лучше ложись спать, – предложил Драко. – Ты выглядишь, как оживший труп. Все равно мадам Помфри даст мне сонное зелье. Не так ли, мадам?
Колдоведьма критически оглядела Тигриса. – Да. И ваш брат прав. Вы выглядите отвратительно изможденным. Ложитесь спать. До завтрашнего утра я и не подумаю о выписке вашего брата.
– Хорошо, – помедлив, согласился Тигрис. – Ты уверен?
Драко кивнул с улыбкой. – Иди уже.
– Вижу, вы уже очнулись, мистер Малфой, – за спиной Тигриса раздался еще один голос.
Тигрис обернулся и оказался нос к носу с Дамблдором. В лицо ударил жар иррациональной злости.
Старик смерил его колючим взглядом. – А как себя чувствуете вы, мистер Малфой? Вы выглядите… слабее, чем обычно. Не практиковались ли вы, случайно, в каких-либо особо утомительных заклинаниях? Надеюсь, что вы достаточно умны, чтобы делать это под чьим-нибудь надзором.
– По правде говоря… нет, – рыкнул Тигрис. – Прошу меня простить… – он прошел мимо Дамблдора, едва удержавшись от искушения грубо отшвырнуть его в сторону.
*** ***
Покинув палату, Тигрис направился прямо в кабинет профессора Снейпа, чтобы через его камин поговорить с отцом. Люциуса не было дома, и Тигрис оставил сообщение для него домашним эльфам. Мать, очевидно, спала. Профессор Снейп также посоветовал Тигрису идти в кровать, а сам направился в больничное крыло. То, что Снейп лично присмотрит за Драко, успокоило Тигриса, и он решил все же воспользоваться советом – отдохнуть.
*** ***
Тигрис проснулся спустя двенадцать часов с глухой головной болью. Добравшись до больничного крыла, он узнал, что родители уже были. Они решили, что Драко и Тигрис проведут в Хогвартсе и остаток каникул. Мадам Помфри еще не хотела выпускать Драко из поля зрения. У самого Драко было исключительно плохое настроение. Он только что узнал, что потерял должность старосты. Кроме того, усилия отца в Опекунском совете до сих пор не принесли никаких результатов. Казалось, что Дамблдор прибрал к рукам всех его членов. Тигриса это вообще не волновало, но то, что это именно он получил значок старосты, положения не облегчало. Тигрис убеждал себя, что со временем Драко успокоится, но все же расстраивался. К тому же сильно обременяло ослабление магических сил. Заклинание невидимости, наложенное им на браслеты, иссякло во время сна. И Тигрису понадобились три попытки на его восстановление. Это жутко нервировало. Раньше он и не догадывался, насколько неприятно потерять способность, которой владел всю жизнь, как чем-то само собой разумеющимся.
Меньше чем через час неразговорчивой беседы с Драко, Тигрис потерял терпение и ушел, чтобы вернуться в помещения Слизерина. Надо было что-то сделать с недостатком магии, прежде чем он обезумеет от этого. Остаток дня Тигрис провел, превращаясь в василиска и обратно, пока не настроил руны на браслетах так, что его сила оказалась более-менее равна бывшему магическому потенциалу. Неожиданно, это оказалось менее утомительно, чем предыдущая слабость.
Затем Тигрис отобрал из библиотеки Салазара некоторые заинтересовавшие его книги. Ему хотелось раз и навсегда избавиться от контроля Дамблдора в их комнате. Постоянное вмешательство директора казалось Тигрису достаточно отвратительным, чтобы позволять ему следить за собой и впредь. Он жаждал безнадзорных разговоров и работы хотя бы в их с Драко спальне. Он наконец-то решил узнать, что может он сам, и к чему способна Зарин. Еще он собирался проанализировать воспоминания Слизерина и пресечь их дальнейшие попытки контролировать себя. Повторять собственные ошибки он больше не собирался.
Наконец, нашелся набор рун и ритуал, удовлетворяющие всем условиям. Тигрис почти до ночи трудился над изготовлением необходимого зелья. Добравшись, наконец, до собственной комнаты, он из последних сил прорисовал руны и провел ритуал. Факт, что в результате проведенных действий окна слегка потемнели, ничуть не удивил Тигриса.
*** ***
На этот раз заклинание невидимости на браслетах пережило ночь. Тем не менее, для надежности, Тигрис еще раз обновил его. В больничном крыле он появился как раз в тот момент, когда мадам Помфри в последний раз проверяла здоровье Драко. К искренней радости Тигриса недовольство брата слегка ослабело – вернее перешло на Дамблдора и его любимцев.
– А что с окнами? – едва переступив порог, спросил Драко.
Тигрис злобно покосился на окна. – Я немного помешал старику подглядывать Драко приподнял бровь. – Дамблдор следит за нами? И почему это не удивляет меня? А как ты сделал это?
Тигрис пожал плечами. – Всего лишь зелье и пара рун.
Драко рухнул на кровать. – Великолепно. Теперь, приглашая к себе девушку, я могу не вспоминать о старом похотливом вуайеристе.
Тигрис скривился. – Бэээ… А я и не подумал об этом.
Драко рассмеялся. – А как ты разбудил меня?
– Что? – озадаченно спросил Тигрис.
Драко улегся, закинув руки за голову. – Да перестань. Я же знаю, что это твоих рук дело. Ты дьявольски самодовольно говорил с Помфри. И, кроме того, я смутно помню тебя.
Тигрис потрясенно смотрел на брата. Потом торопливо кивнул. – Ты прав, – он опустился на свою кровать и потер лоб. Ему не хотелось рассказывать Драко обо всем, но и врать больше, чем надо, не хотелось. – Я открыл, что между нами существует ментальная связь. Наверно потому, что мы близнецы, – Тигрис сделал паузу, чтобы дать Драко возможность задать вопрос. Увидев, что брат молчит, продолжил. – Я, если можно так сказать, пошел по этой связи… Там я нашел тебя. Вернее твою мысленную проекцию. Ты заперся в части собственного сознания. Я всего лишь убедил тебя открыть дверь. Когда ты очнулся, меня выбросило.
Драко задумчиво смотрел на него. – Я помню, что говорил с тобой. Это было как сон. Грейнджер читала мне учебник по Арифмантике?
Тигрис рассмеялся. – Точно.
Драко в комичном ужасе потряс головой. – Это могло прийти в голову только ей. А эта связь… Ты нашел меня из-за этого?
Тигрис кивнул. – Но ты тоже пользовался ею. Помнишь тогда, в совятне?
– Да… Но я не осознавал этого. Я никогда не задумывался над тем, откуда знаю, где ты. Безумие… – Драко восторженно вскинул голову. – Слушай, а мы можем использовать это для других целей? Ну. Теперь, когда мы знаем о существовании связи, может быть, мы сможем телепатически общаться?
Тигрис ухмыльнулся. – Может быть. Но я сомневаюсь. Не думаю, что получится. Чтобы попасть в твои мысли, я очень долго концентрировался на тебе, как будто бежал по долгому пути. И для разговора хотя бы один из нас должен быть в трансе.
– Вот жаль, – вздохнул Драко. – А я-то надеялся довести некоторых преподавателей до нервного срыва.
Тигрис ухмыльнулся. – И Дамблдора, как бонус. Боюсь только, что старик будет только мигать и предлагать лимонную дольку.
Драко засопел сердито. – Ископаемое. Я всегда терпеть его не мог, но теперь он мне еще и противен.
– Совершенно согласен.
– Он назначил тебя старостой.
Тигрис врезал кулаком в кровать. – Сколько мне еще повторять, что я никогда не хотел этого проклятого значка! Ты думаешь, я счастлив, нагрузив на себя ответственность? Мне никогда не хотелось возиться с первоклашками!
– Я радовался этому! – яростно рявкнул Драко.
Тигрис сердито вскочил. – Мы не должны позволить старому идиоту встать между нами.
Драко вздохнул. – Понимаю. Просто это… Ты всегда получаешь все. Это не честно.
Тигрис прижался пылающим лбом к боковой стойке кровати и закрыл глаза. – Не знал, что ты видишь это именно так.
– Не всегда… Только иногда. Почему все падает тебе просто в руки? В моей жизни все намного сложнее.
Впервые Тигрис был смущен. Он понял, что с самого начала принял как должное то, что Драко был всегда рядом. Всегда поддерживал его в сложных ситуациях, помогал разрешить проблемы. Сам же Тигрис никогда не размышлял над чувствами брата. Он вспомнил высказывание Драко и нахмурился. – Что ты имеешь в виду?
Драко отвернулся. – Не важно…
Тигрис подался вперед, впиваясь в Драко взглядом. – Не имеет ли это отношения к твоему свежему интересу к Трансфигурации?
Драко потрясенно обернулся. – Ты заметил? Я думал…
– … что я слишком занят сам собой? – закончил за Драко Тигрис. – Согласен, почти так оно и было, – он хрипло хохотнул. – Но я все же заметил.
Драко прикусил губу. – Это несколько связано с кое-чем… пока я бы не хотел говорить об этом. Сначала, я должен сам все понять. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Тигрис с любопытством смотрел на него. Потом кивнул. – Как скажешь. Помни, что если тебе захочется поговорить, то я буду всегда рядом. Знаю, что иногда я слишком занят сам собой, но для тебя я всегда свободен.
Драко с легким сомнением покосился на брата, но кивнул.
– Хорошо, – Тигрис перестал бегать по комнате. – Есть еще кое-что, о чем я хотел спросить тебя, – он замолчал.
Драко приподнял бровь. – Да?
Тигрис принялся кусать губы. – Речь идет о том, что я узнал, когда был в нем… я говорю о подсознании… был.
Драко слегка забеспокоился, но сделал знак продолжать.
– Твое ментальное отражение было очень молодо, – неуверенно заговорил Тигрис. – Пять или, может быть, шесть лет. Мы немного поговорили, и ты сказал, что не хочешь взрослеть, потому что отец обещал делать тебе больно, когда ты…
Брат резко отвернулся.
– Драко? – озабоченно переспросил Тигрис.
Драко со стоном втянул воздух. – Кажется, это повлияло на меня больше, чем я думал – он повернулся к Тигрису и замучено посмотрел на него.
– Что ты имел в виду? – со всей возможной мягкостью спросил Тигрис.
Драко зажмурился и вцепился в одеяло. Потом пристально уставился в пол. – Отец не всегда наказывал меня так, как делает сейчас. Когда я был маленьким, он не трогал меня, – Драко подтянул колени к груди и обхватил их руками. – Он всегда говорил, что не бьет маленьких детей. Думаю, что в шесть я перестал быть для него ребенком, – голос Драко дрогнул от горечи.
– Ты говорил, что он связывал тебя, – осторожно продолжил Тигрис.
– Да… У меня маленького были приступы вспыльчивости. Он привязывал меня к кровати и оставлял, пока я не успокаивался. Это научило меня держать себя в руках.
Тигрис сел рядом с Драко и обнял его за плечи. – Извини, я не должен был напоминать тебе.
– Нет. Все нормально, – тихо отозвался Драко. – Мне помогает. Всегда думал, что все эти советы выговориться – сплошной вздор. А это правда. Знаешь, мать никогда не препятствовала ему. Иногда, когда я был совсем маленьким, она приходила и пела мне, но никогда даже не пыталась отвязать. Она не говорила и слова, если он бил меня. Не знаю, думала ли она, что я заслужил это, или ей было все равно.
– Не думаю, что все равно. Ты не предполагал, что она просто-напросто боится его?
Драко горько рассмеялся. – Еще когда был совсем маленьким. Я видел, как он бил ее во время собственных припадков бешенства. Это случалось не часто, и он всегда просил прощения… Я думал, что она боится его так же сильно, как и я. Но это не правда, Тигрис. Я повзрослел и понял это. Мать – сильная ведьма. В некоторых аспектах даже более сильная, чем он. Если бы она хотела, то справилась бы с ним. Просто, она никогда не делает ничего, что может принести ему вред. Она думает, что это любовь.
– Но ты так не думаешь.
Драко пожал плечами. – Не знаю. Всегда представлял любовь как-то по-другому. Вероятно, идеалистично.
– Вероятно, – пробормотал Тигрис. Он не мог представить, какую роль играет в подобных отношениях любовь. Как любовь может позволить обращаться с ребенком настолько жестоко? Это не любовь.
– Я помню, как он впервые избил меня. Это было сразу после моего шестого дня рождения. Он всегда говорил, что будет бить меня, когда я стану старше. Он говорил так: если бы ты был старше, то уже вопил бы от боли… ну и в таком роде. Думаю, что не верил ему, потому что после слов не следовало ничего. Я думал, что он говорит только чтобы испугать меня, – Драко передохнул на минуту.
– Как говорил, мне было шесть. У меня был личный учитель, который преподавал мне некоторые основы. Чтение, счет, латынь, французский язык, медитацию и тому подобное… Милый старичок, который мирился со всеми моими выходками. Предполагаю, что был непростым учеником. Когда мне становилось скучно или надоедало, я начинал безобразничать. Опрокидывал чернильницу или вырывал из книг страницы и складывал из них самолетики. Однажды я даже швырнул в него указку. Он никогда ничего не говорил, просто молча исправлял повреждения. Иногда он немножко играл со мной, прежде чем продолжить урок дальше. Тогда я не понимал, насколько я счастлив, что он не жаловался родителям. Обычно, отец был в Министерстве, а мать на каком-то мероприятии.
– Однажды отец вернулся домой слишком рано. Мистер Рочестер совершенно не подозревал об этом. Не знаю, было ли это случайно или намеренно. Во всяком случае, я как раз бушевал в классе, во все стороны разбрасывая вещи. Я даже не заметил его прихода, пока он не схватил меня за воротник. Он спросил мистера Рочестера – обычно ли для меня подобное поведение? Мой преподаватель ответил достаточно уклончиво. Думаю, что он знал, что может произойти, даже если я сам и не догадывался. Не знаю, откуда он знал отца, но знал достаточно хорошо. Но отец самостоятельно сделал выводы.
– Он отволок меня в кабинет и прочитал лекцию о правильном поведении Малфоев. Я не слушал его, потому что был в более-менее упрямом настроении. Помню, он говорил, что я уже достаточно взрослый, чтобы нести ответственность за собственные действия. Еще помню, что думал, что он лишит меня сладкого или что-то подобное. Так было в историях, которые я читал вместе с мистером Рочестером, – Драко невесело рассмеялся. – Могу признаться, что меня ни разу в жизни не лишали сладкого. Никогда не посылали в кровать без ужина и никогда не запирали в комнате. Отец – последовательный человек. – Драко опустил подбородок на колени. – Он дал мне пятнадцать ударов прутом. Десять за мое поведение и пять, потому что я кричал и сопротивлялся. Позже я быстро выучился терпению.
Тигрис успокаивающе погладил Драко по спине. Он не знал, что должен говорить. Все, что лезло в голову, звучало слишком равнодушно.
– Из всех наказаний это было самым страшным. Наверное, потому, что раньше я никогда не ощущал боль таким образом. Разумеется, я разбивал колени или еще что-то такое… но это было нечто иное. Он делал это специально. Он всегда говорил, что будет причинять мне боль, а потом сделал это. Кнут он начал использовать в одиннадцать, но даже это я вспоминаю не настолько отчетливо… – Драко мучительно искал и находил себя. – Я говорю об этом и чувствую себя жутко униженным.
Тигрис обнял его. – Нет, это не так, – он помедлил мгновение и продолжил. – Я никогда не ожидал от Дурслей многого. Они чувствовали ко мне лишь отвращение. Я никогда не ожидал, что они полюбят меня, ведь они не были моими родителями. Они всегда говорили мне, что я урод – нечто аномальное и противоестественное. Они обращались со мной, как с домашним эльфом. Я жил в чулане под лестницей, пока не пришло письмо из Хогвартса, и они не испугались. Мой дядя бил меня до школы, и после того, как люди Дамблдора угрожали ему, начал бить снова. Они никогда не давали мне вволю есть… наверное, поэтому я был таким маленьким и худым. И особенно плохо было то, что они были магглами. У меня никогда не доставало мужества противоречить им. Кроме того, есть и закон об ограничении несовершеннолетних волшебников. Можно ли оценить положение ребенка, как бедственное, если жирный маггл запирает его в комнате с решетками на окнах и морит голодом почти до смерти? Или нужно ждать, пока огонь вырвется наружу?
Драко тесно прижался к нему. – Отец и мать любят нас, Тигрис. Они были потрясены твоей болезнью. А на какой риск они пошли, чтобы оставить в живых нас обоих? Я знаю, что они любят меня. Вероятно, это невзросло – жаловаться на немного боли, когда они столько дают мне. Я знаю, что отец делает то, что считает лучшим. Я не понимаю, почему не могу принять это. Раньше я принимал это. Но теперь начал сомневаться. Сначала я думал, что это связано с тобой, но это не так. Думаю, что начал сомневаться в нем. Я неблагодарный?
– Не знаю, – замучено выдохнул Тигрис. Год назад он и не сомневался бы в ответе. Но многое изменилось. Тигрис ненавидел отца за все, что он ему сделал. Но Люциус еще и забрал его. Он рисковал жизнью и Драко, и матери, но вернул его в семью. Он многое дал ему. И делал он лишь то, что считал лучшим. Был ли Тигрис неблагодарным, потому что ненавидел его? – Я не знаю…
*** ***
Каникулы окончились слишком быстро. Они и не заметили, как школа опять наполнилась учениками. И обрадовались, узнав, что Рональд Уизли также потерял свой значок старосты. Теперь старостой Гриффиндора был Невилл Лонгботтом. Узнав об этом, Драко едва удержался от смеха. Но у Дамблдора не было иного выбора. Невилл оказался единственным не участвовавшим в нападении на Драко шестиклассником. Кроме того, Рон потерял свою должность руководителя клуба АД. Им стал Терри Бут. Не великая разница. Бут был надежным сторонником Рона. Услышав, как Рон вслух жаловался на несправедливость наказания, Тигрис едва сдержался, чтобы не проклясть его. К своей новой должности старосты Тигрис ощущал непреодолимое отвращение. К счастью, Драко не только объяснил ему все обязанности, но и перенял большинство из них. Это именно Драко проверял по вечерам, все ли в порядке у младшеклассников. Это именно Драко терпеливо выслушивал все их жалобы и, если было необходимо, решал их вместе со Снейпом. Раньше Тигрис совершенно не замечал, сколько делал его брат. Сам он лишь посещал собрания старост, где неимоверно скучал, и вечером вместе с Панси совершал обход школы. К счастью, они договорились о перемирии.
Обходы Тигрис ненавидел. Всякий раз им приходилось разбираться с неизменными дуэлями между членами АД и слизеринцами. Сначала Тигрис еще пытался разобраться, кто виноват в столкновении, но после десятого раза он начал просто записывать имена присутствующих и сообщать их деканам. Позже, он собирал всех неслизеринцев и отводил их к Снейпу. Это на некоторое время удерживало от очередной дуэли, по-крайней мере, младших.
*** ***
– Пришло время положить этому конец! Ты уже вечность назад обещал поговорить с профессором Снейпом, почему же мы не видим и минимального результата?
Старосты всех семи курсов собрались в углу слизеринской гостиной, чтобы обсудить все возрастающую проблему с АД. Собрание не было запланировано, просто кто-то в очередной раз поднял тему, кто-то присоединился, и вот говорили уже все. Хелена Вилкинс вещала уже несколько минут.
– Тебе так хочется обвинить именно меня? – потеряв терпение, заорал Драко. – Я говорил с профессором Снейпом, и он обратился к Дамблдору. Что я могу еще сделать? Я не могу заставить Дамблдора слушаться меня.
– Ты должен был стараться лучше! – злобно оборвала его Хелена.
– Хотелось бы посмотреть, как справилась бы ты!
– Кроме членов АД не виноват никто, – сердито остановил обоих спорщиков Тигрис. – Нет смысла кидаться друг на друга, – он гневно покосился на Хелену. – Кроме того, что ты не имеешь никакого права упрекать Драко в том, что он не борется с АД. В этой комнате нет никого, кто имеет большую причину ненавидеть эту организацию.
Хелена яростно сверкнула глазами, но возражать не осмелилась.
– Тигрис прав, – начал Чарльз. – Вдобавок, ты еще не перестала обвинять Драко в истории с Акуилой Хантером. Примирись же, наконец. Все, кроме тебя, уже успокоились.
– Да, – поддержала его Фиона Бонхэм. Она была старостой третьего класса. Очень любезная и вежливая девушка, обладающая, тем не менее, чрезвычайной силой воли. Большинство слизеринцев, особенно ее одногодок, быстро поняли, что мнимая неуверенность девушки не означает, что ее можно обмануть. – Акуила – отличный ловец. Это, в конце концов, признал даже Агриппа. Почему ты никак не смиришься с его назначением? Ведь, на самом деле, тебе вовсе и не хотелось быть ловцом.
Агриппа Эйвери был, к сожалению, одноклассником Акуилы. Он почел личным долгом осложнить жизнь Акуилы, но, глядя на его успехи в квиддиче и, особенно после разговора с Драко, стал сдерживаться.
– Он все еще не больше, чем полукровка! – взвизгнула Хелена. – И то, что ты защищаешь его, говорит только о том, что твоя кровь значит для тебя так же мало, как и для него!– она ткнула пальцем в сторону Драко.
Драко и Фиона вскочили одновременно. – Как смеешь ты называть меня предателем крови! – прошипел Драко. – Все знают, какого мнения я придерживаюсь!
– Действительно ли? – злобно огрызнулась Хелена, хоть и несколько побледнела.
– Да! – фыркнула Фиона. – Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Потрепанную суку, которая может только тявкать и хватать за пятки тех, кто лучше ее. Ты хоть раз сделала что-то для Слизерина? Ничего? Ты вызываешь только разлад. Ты пытаешься казаться лучше остальных, хоть на самом деле не больше, чем заноза в заднице! Заткнись и дай сказать тем, кто может предложить решение проблемы.
– Да кто ты такая, коза! – Хелена орала, как базарная торговка. – Я – староста, а ты – кусок дерьма!
Фиона пренебрежительно скривилась и выразительно передернула плечами. – В крайнем случае, дорогая Хелена, в Святом Мунго еще есть места в отделении для безнадежных. Мне слишком противно приглашать тебя в мою семью…
Хелена яростно вскрикнула и вскочила, как будто хотела вцепиться в Фиону.
– Хватит! – гневно крикнул Тигрис. К его удивлению, спорщицы послушались. – Сядьте назад. Так мы вообще ничего не достигнем, – Фиона и Драко коротко помедлили, но сели. Хелена вернулась на место, лишь увидев направленные на нее рассерженные взгляды остальных.
– Если мы хотим иметь хоть долю шанса против АД, то должны сотрудничать, – продолжил Тигрис. – У нас так много проблем с ними только потому, что у них есть преимущество против нас. Что нам надо, так это группа способная противостоять или быть равноценной им.
Хелена пренебрежительно сопела, но молчала. Некоторые выглядели задумавшимися.
– Дамблдор никогда не согласится на это, – возразил Драко. – Он все еще верит в дружбу между факультетами. Он захочет, чтобы мы присоединились к АД.
– Знаю, – согласился Тигрис. – Я уже обращался к нему. Но все же, мы должны сделать это. Если гриффиндорцы смогли создать тайное общество, то мы должны быть способны на большее.
Блейз кивнула. – Неплохая идея. Но нам необходима большая осторожность, чем гриффиндорцам.
Хелена затрясла головой. – Как вы себе представляете это? У вас не получится! Это утопия.
– Потому что эта идея вышла не из твоей головенки? – ехидно рассмеялась Фиона.
– И почему у нас не получится? – поддержал ее Чарльз. – А ты опять одна против всех.
– Как мы справимся без поддержки преподавателей? Кто будет учить? Один из вас? Ха!
– На каком основании ты так оценила наши способности в Защите? – резко спросил Драко.
Хелена смерила его пренебрежительным взглядом. – Как ты можешь научить нас чему-то, если не справился с парой сумасшедших гриффов.
– Я был один против троих! – возмущенно вскрикнул Драко. – Они отняли у меня палочку раньше, чем я хоть что-то понял!
– Ах, а я-то думала, что твой отец учил тебя бороться и без магии.
– Откуда ты знаешь? Твоя мать не придержала свой длинный язык? Даже если это и так, то я не собираюсь прикасаться ни к одному из грязнокровок. Кто знает, какая на них зараза.
– Ты предпочел быть проклятым только из-за старых предрассудков? – недоверчиво уточнил Чарльз.
– Это не предрассудки, – возразила Фиона. – Доказано, что грязнокровки несут в себе маггловские болезни. Например, Урик Дамблдор известен тем, что обезумел после того, как переспал с грязнокровкой и заразился от нее такой маггловской болезнью, как сифилис. Лучшим Мастерам Зелий и целителям понадобилось пятнадцать лет, чтобы найти лекарство от него. К сожалению, его пример ничему не научил его семью.
Тигрис ударил ладонью по столу. – Вы способны вести нормальный разговор? Какое отношение это имеет к нашей теме?
– Никакого. Но этот разговор не имеет смысла с самого начала, – ответила Хелена.
– А если он не имеет смысла, то зачем ты вообще начала его? – возмутилась Фиона.
– Потому что это ее специальность, – любезно сообщил Чарльз.
Тигрис покачал головой и разочарованно ушел. Он, действительно, хотел создать что-то, способное конкурировать с АД, но эти люди никогда ничего не достигнут.
Он только что вошел в комнату и выбрал себе книгу, когда дверь открылась, и вошли Блейз с Теодором.
Блейз уселась на кровать Драко и вздохнула. – Думаю, что ты прав, – призналась она. – Мы должны делать что-то против АД, но Дамблдор нам не поможет. Чем дольше будет идти война, тем будет хуже. Для других факультетов, особенно для Гриффиндора, мы всего лишь будущие сторонники Темного Лорда. Смотри, АД – часть пропагандистской политики. Они вводят войну в Хогвартс, и скоро все слизеринцы будут не больше, чем лисицы для дамблдоровой своры. Нам не поможет никто, кроме нас самих.
... ось ее пояснение. – Хочешь помочь? – уточнил он для гарантии.
Она решительно кивнула. – Если ты действительно собираешься создать такую организацию, то я с тобой.
Теодор скептически скривился. – И как вы собираетесь скрывать такое общество от глаз Дамблдора? Он не Амбридж, а ведь даже она сумела раскрыть уловки гриффов.
– Только потому, что среди них нашелся предатель, – по-деловому отметила Блейз. – Если мы не хотим повторения их истории, то должны обеспечить отсутствие предателей. Необходима основательная подготовка. Нельзя положиться на случай.
– Кажется, это будет исключительно сложно, – пробормотал Теодор. – Я согласен, что необходимо принять меры против АД, но нельзя ли придумать что-то, не выходящее за рамки школьных правил?
– А это и не выходит, – сообщил вошедший Драко. – В Эдикте о школьных сообществах установлено, что для их основания разрешение директора не нужно.
– Вырвался из грызущейся стаи? – весело приветствовала его Блейз.
Драко закатил глаза. – Вечно одно и то же.
– Слишком много спорщиков в одной тесной комнате, – согласилась с ним Блейз.
– В расшифрованном виде это значит, что старосты разных классов не слишком-то дружат, не так ли, Блейз? – вздохнул Теодор.
– Да. Спасибо за объяснение для находящихся среди нас политических девственников… – Тигрис ухмыльнулся, стараясь не выглядеть обиженным. Не слишком получалось, хоть он и понимал, что совершенно не обладает чутьем Блейз на слизеринские связи и отношения.
– Хелена всегда будет нападать на Драко, потому что он самый влиятельный среди нас. Ей кажется, что таким образом она поднимает свой авторитет. Остальные будут травить Хелену, так как в их глазах она – легкая цель. Все они слишком молоды, чтобы справиться с обоими, но, унижая Хелену, они чувствуют себя важными.
Слегка ошеломленный Тигрис нахмурился. – И они всегда нападают один на другого? Раньше я не замечал, чтобы они ссорились.
– Они достаточно хорошо уживаются друг с другом, пока каждый заботится лишь о своих одноклассниках. Если же им случается работать вместе и делать что-то для всего Слизерина, то вот тогда и начинаются проблемы.
– Тогда у нас нет и тени надежды основать собственное общество, – разочарованно констатировал Тигрис.
Блейз рассмеялась. – А мы поставим их перед фактом. Они должны будут научиться жить с этим.
– И перед каким фактом ты собираешься нас поставить? – веселясь, спросил Драко.
– А вот как раз это мы и должны обдумать.
– Наши действия необходимо хорошо спланировать, чтобы быть уверенным, что Дамблдор не узнает о нас, – начал Тигрис. – Я не доверяю гостиной. Вполне вероятно, что старик прослушивает ее. На месте Дамблдора я бы тщательно следил за этой комнатой.
– О, – неуверенно заговорила Блейз, – тогда откуда у тебя уверенность, что эта комната не прослушивается?
– Пожалуй, я отложу пояснения на другой раз. Вернемся к нашему обществу…
– Да. Какими ты представляешь себе его цели?
Тигрис удобно сел. – Младшие курсы должны обучаться противостоять АД. Или даже больше, если получится. Кроме того, мы должны разработать стратегию, препятствующую нападению на нас. Например, ни один слизеринец не должен находиться в одиночестве, как был Драко, когда на него напали гриффы. Все члены группы должны быть едины, независимо от возраста. Будет великолепно, если мы найдем способ звать на помощь в затруднительном положении.
– Ты давно все продумал, не так ли? – оживилась Блейз.
Тигрис пожал плечами. – Всегда, когда после стычки в коридоре я должен относить кого-то из нас в больничное крыло, чувствую себя просто ужасно. Кроме того, я не отказался от мысли отплатить Уизли.
– Рано или поздно он получит все, что заработал, – злобно сощурившись, прошипел Драко.
– Я за, – кивнула Блейз. – Я говорила, что он раскается в своем поступке, и я имела в виду именно это.
Теодор смотрел на них немного озабоченно. – Он подлец. Но, все же, не делайте ничего необдуманного.
– С Блейз на нашей стороне? – притворно удивился Тигрис. – Да, никогда.
– Давайте вернемся к нашему вопросу, – смутилась Блейз. – Создаем ли мы общество? Теодор, ты с нами? Твой талант стратега очень бы пригодился.
Теодор вздохнул. – Конечно. Ты, правда, решила, что я могу пропустить шанс участвовать в подобном проекте? Кроме того, я все еще слизеринец.
– Действительно, – довольно промурлыкала Блейз.
– Нам необходимо место для сборов. Место, которое преподаватели не найдут, – проговорил Драко.
– Есть одна идея, – пробормотал Тигрис. – Вот только не уверен, сработает ли.
– А как мы скроем все это? – поинтересовался Теодор.
– Надо придумать герб и ритуал посвящения, – у Блейз фанатично загорелись глаза. – Мы напишем клятву, и каждый, кто захочет быть с нами, должен будет поклясться.
– Блейз, мы планируем создать группу обучения самообороне, – мученически простонал Тигрис. – Не тайное общество! – Драко весело рассмеялся.
– Вы скучные! – оскорбилась девушка. – Подумайте только, какое это будет удовольствие. Кроме того, все поняли бы, насколько это серьезно. А еще, вероятность предательства сведется к минимуму.
Тигрис потрясенно смотрел на нее. – Если подумать… ты очень даже права.
Драко нахмурился. – А вы уверены, что это не зайдет слишком далеко?
Блейз затрясла головой. – Мы – слизеринцы. Мы делаем или все, или ничего.
Теодор отодвинул Тигриса и удобно развалился на его кровати. – Клятва должна быть такая, чтобы с ней согласились все. Но в ней не должно быть никаких пробелов. Клятва – это вещь, с которой шутки плохи. – А еще нам надо что-то вроде печати, – опять включилась Блейз. – И что-то, по чему члены общества смогли бы узнавать друг друга.
– А что с гербом? – перебил ее Драко.
– Поговорю с Тракей, – не обиделась Блейз. – Она хорошо рисует. Я попрошу ее сделать несколько вариантов.
– Не лучше ли не посвящать в это других людей, пока мы еще не продумали все досконально? – пробубнил Теодор.
Блейз энергично кивнула. – Ты прав. Но я же могу и не говорить ей. Так… гипотетический герб для гипотетического общества.
– Отлично, – ободрил ее Тигрис. – Клятва?
– Мы с Теодором займемся ею. Ты же не против, Тео?
Теодор потряс головой. – Я же сказал, что с вами. Надо посмотреть в библиотеке все о магических связях и обществах.
– А я и Драко? – остановил их Тигрис. – Что делать нам?
– Руководить обществом, – как само собой разумеющееся пояснила Блейз. – Общество без руководителя – ничто.
– Думаю, что достаточно будет и одного Тигриса, – проворчал Драко.
Тигрис потрясенно уставился на брата. Тот спокойно смотрел на него. – Твои знания в Защите намного превышают наши, – Драко обернулся к остальным. – Он почти равен отцу, даже если не обращать внимания на Темные Искусства. Кроме того, обществу нужен кумир. Образец для подражания. Я знаю, что Тигрис сможет это, – во взгляде Драко легко читалось то, чего он не мог высказать вслух. ТЫ ЖЕ ДЕЛАЛ ЭТО!
Тигрис прикусил губу. – Но у тебя большой опыт в немагической борьбе. Мы могли бы дополнить друг друга.
– Тогда назначь меня заместителем. Роль руководителя делить нельзя.
– Он правильно говорит, – вмешалась Блейз. – Вы оба – центральные фигуры нашего факультета, но в Защите ты лучше. Кроме того, ты публично избил Уизли, доказав свое мастерство. Добавим к этому, что ты – не один из обыкновенных авторитетов. Вот Драко постоянно борется за поддержание собственного авторитета, а тебе этого и не надо. Ты должен быть руководителем. Если, конечно, хочешь.
Тигрис посмотрел на полные надежды лица и вздохнул. – Хорошо… – пробормотал он, наконец. – Я буду руководить… – ведь когда-то он уже делал это.
Блейз довольно улыбнулась. – Чудесно. Итак, босс, где то место, о котором ты говорил?
Тигрис вздрогнул. – Не называй меня так. Я должен еще кое-что проверить. Обещаю, что вы будете первыми, кто увидит это место.
– Хорошо-хорошо, о великий мастер, – Блейз склонилась в поклоне.
Тигрис застонал. – Я знал, что это отвратительная идея.
Все рассмеялись.
*** ***
Разумеется, что Тигрис думал о комнатах Слизерина. Вопрос заключался в том, как доставить туда не говорящих на парселе. Путь должен был быть, ведь не зря там была комната, где встречалось тайное общество Салазара. И пока Блейз и Теодор трудились над клятвой, Тигрис посвятил себя поискам решения в библиотеке Слизерина.
*** ***
Прибывшие с набросками герба Блейз и Теодор, внесли приятное разнообразие в ежедневные заботы. Тракей оказалась талантливой художницей, ее эскизы были невероятно впечатляющи. Один из вариантов герба немедленно бросился в глаза Тигрису. Он шокировано рассматривал рисунок. Зелено-серебристая змея, извивающаяся вокруг Алгиц – руны охраны и обороны.
– Откуда она взяла эту идею?
Блейз покосилась на изображение. – Странно, что ты спрашиваешь. Она была в восторге от идеи. А еще у нее есть книга о магических созданиях, а в ней картинка этой змеи. Тракей говорит, что это серебристая тигровая гадюка. Есть легенда, что эту змею создал сам Слизерин. Тракей в восторге от этой змеи.
Тигрис пристально смотрел на бумагу. Узнать серебристую тигровую гадюку не представляло для него труда. – Думаю, что вот это превосходно, – промямлил он, наконец. – Но это должно быть и вашим решением.
Блейз ухмыльнулась. – Не всегда, о повелитель. Если ты говоришь – превосходно, то мы принимаем это.
На этот раз Тигрис не обратил внимания на язвительность Блейз. Он уже понял, что чем больше злится, тем ядовитей она становится.
Отправлено: 27.05.08 12:05. Заголовок: 45. Scientes bonum e..
45. Scientes bonum et malum.
Тигрис несколько раз вдохнул и выдохнул, прежде чем прижал амулет к завитку орнамента на стене. На изготовление этой безделушки понадобилось три дня. Руны на двери – результат усилий всего лишь одной ночи. Стена дрогнула и открылась, вызвав пораженные вздохи троих гостей. Тигрис держал дверь открытой до тех пор, пока порог не переступил последний из заговорщиков.
- Это здесь ты прятался от всех? – спросила Блейз во время спуска по каменной лестнице.
- Да, – Тигрис не стал отпираться. – Я нашел это место сразу после каникул.
- Так вот куда ты вечно исчезал, - многозначительно пробормотал Теодор, - и тебя ни разу никто не заметил?
- Кажется, в этой части замка вообще никто уже не бывает.
- Совершенно, - благоговейно прошептала Блейз. Она с почтительным выражением на лице гладила камень стен. – Это осталось еще со времен Основателей. Тигрис молча согласился с ее выводом. Он открыл дверь комнаты, и все опять благоговейно замерли. - Ух ты! – сообщила свое мнение Блейз.
Драко повернулся и ткнул Тигриса кулаком в бок. - Как ты посмел найти что-то подобное и скрыть от меня?
- Да кто скрывал? – оскорбленно надулся Тигрис. – Ты же здесь?
Драко наиграно злобно окинул его взглядом и быстро вошел в помещение. - Невероятно… Всем известно, что в Хоге полно тайн, но это…
Все закивали. - Дверь можно открыть только с помощью амулета? – уточнила, как всегда прагматичная, Блейз.
Тигрис неохотно кивнул. - Не совсем, есть и другое решение, – он направился вниз, в сторону сцены. Над ней пришлось немного потрудиться. Перед обоими боковыми входами появилась стена, из-за чего сцена немного потеряла в своих размерах. В середине стены появился выбитый в камне герб, придуманный Тракей. К счастью, заклинание для этого было из разряда несложных.
Тигрис присел на край сцены, терпеливо дожидаясь, пока тройка слизеринцев не осмотрится вокруг. - У меня есть решение, но я не уверен, должны ли мы делать это, – начал он сложный разговор. – Поэтому я и хотел бы, чтобы мы сначала обсудили все нюансы.
Блейз приподняла бровь. - И что же это за проблема?
- Я нашел очень старую книгу Зелий, - продолжил Тигрис. – Где – неважно. Там был рецепт зелья Protean.
Драко наморщил лоб, вспоминая. - В жизни не слышал.
Тигрис легко улыбнулся. - Вероятно, это из забытых рецептов. Может быть, вы знаете, что Грейнджер для создания вещей-паролей АД использовала заклинание Protean.
- Правда? – удивился Теодор. – Достаточно сложная магия. Особенно для грязнокровок.
- Она не просто так слывет нашим школьным гением, - хмыкнула Блейз. – А в чем состоит разница?
- Заклинание действует только на предметы. Зелье отлично совмещается с клятвой. И не только… одновременно решается проблема распознавания «своих».
- Хорошо звучит, - сообщила Блейз. – А в чем проблема?
Тигрис поежился. - Каждый, выпивший зелье из особого сосуда, связывает себя с определенной группой и ее принципами. Это дает уверенность в том, что никто не сможет нарушить клятву. Но не мешает попытаться предать. Просто следует пояснить, что попытка несет за собой определенные последствия. Наказание, которое определим мы сами. Дополнительно зелье побеспокоится о сохранении тайны – никто не сможет предать нас даже под принуждением, все равно какого рода.
Блейз хотела что-то сказать, но Тигрис, останавливая ее, поднял руку. - Понимаю, что ты видишь в этом лишь преимущества. Но это еще не все. Зелье можно связать с заклинанием, которое и вызовет появление знака, по которому члены группы будут узнавать друг друга. Этот знак можно использовать для сигнала сбора или для передачи сообщений о следующем собрании. Я думал о змее, такой же, как и на рисунке Тракей. Например, на запястье. И я могу изменить знак так, чтобы он открывал дверь сюда.
- Не вижу проблемы, - продолжала настаивать Блейз.
- Может, просто не хочешь видеть? – скептично уточнил Драко.
Она непонимающе посмотрела на него.
- Параллель с Темным Знаком, - мягко пояснил Теодор.
- И как это связано со знаком пожирателей? – заметно удивленная Блейз переводила взгляд с одного на другого.
- Ты не знаешь? – потрясенно воскликнул Драко. Потом понимающе кивнул. – Разумеется, ведь твоя семья нейтральна! Но ведь кто-то же рассказывал тебе…
Она покачала головой. - Я не знаю, что вы имеете в виду. Темный Лорд заставляет своих приверженцев пить зелье?
Драко нахмурил лоб. - Честно говоря, не знаю. Отец никогда не рассказывал о церемонии инициации. Но все, кто с Темный Лордом, носят на левом предплечье его Темный Знак. И он использует его для призыва их к себе. После его падения знак временно исчез, но сейчас уже снова ясно виден.
- Понимаю, - задумчиво пробормотала Блейз. – И все же, не считаю это проблемой. Ты говорил, что знак не увидит никто, кроме членов общества?
Тигрис кивнул. - Правильно.
- Тогда это огромная разница. Кроме того, имеется клятва. Каждый, будет точно знать, что обещает. Знак – всего лишь символ. Думаю, что большинство будет даже гордиться им. И, наконец, любой имеет право отказаться.
- Если мы примем решение собрать общество, то любой, желающий вступить в него, должен заранее знать, на что он идет, – Теодор был необыкновенно серьезен. – Мы можем стереть память тем, кто решит отказаться, но мы не должны позволить кому бы то ни было связать себя обещанием, не понимая или не совсем разобравшись во всем.
- Это само собой разумеется, - заверил их Тигрис. Он был потрясен, что сама идея никого не возмутила. Самому ему она была исключительно неприятна, но была единственным найденным способом обойти пароль на парселе. Имелся еще амулет-ключ, но Тигрис решился бы на их изготовление лишь в крайнем случае. Возможность попадания их не в те руки была слишком велика.
- Думаю, что это хорошая идея, - пробормотал после некоторого раздумья Драко. – Это укрепит доверие в нашем обществе.
- Есть еще кое-что, - остановил его Тигрис. – На возможности знака может влиять только руководитель общества. Я планировал, что буду изображать на змее дату следующей встречи. Это легко – я изменяю свой знак, а все остальные изменяются автоматически.
- А как заклинание поймет, что ты руководитель? – с интересом спросила Блейз.
- Именно я изготовил зелье, и именно я произнесу заклинание, вызывающее появление знака, - честно ответил Тигрис.
- Ага. А что делать, если влип в неприятности и хочешь позвать на помощь?
- Я вспомнил и об этом. Необходимо коснуться знака рукой и мысленно позвать на помощь. Услышат все, кто находится в пределах досягаемости… я решил, что двадцати метров будет вполне достаточно. И, обязательно, я.
- И как это ощущается? – спросил Драко.
Это был еще один не нравящийся Тигрису аспект. - Ощущение жжения.
Драко и Теодор вздрогнули.
Тигрис вздохнул. - Понимаю, но изменить никак нельзя.
- Догадываюсь, что именно так и действует Темная Метка? – уточнила Блейз.
Тигрис кивнул. - Но не настолько неприятно. Больше похоже на ощущения жара, чем на настоящий огонь.
Теодор прищурился. - А откуда ты знаешь, как ощущается Темная Метка?
Тигрис вздрогнул. - Я и не знаю, - поспешно ответил. – Только слышал, – из прошлых видений у него осталось неплохое представление об этом ощущении, но он совершенно не собирался пояснять это Теодору и Блейз.
- Ну, это можно пережить, - обрадовался Драко. – А когда мы начнем варить зелье?
- Вы согласны на все? – Тигрис недоверчиво переводил взгляд с одного на другого. – После всего, что я рассказал?
- При соблюдении условий, которые я перечислил, - сказал Теодор. – Да.
Драко и Блейз просто кивнули.
- Зелье уже готово, - признался Тигрис. – Надеюсь, вы понимаете, что рецепт останется при мне. И я изготовил чашу… Чаша очень важна, так как объединяет воедино все элементы ритуала. Я думаю, мы еще поработаем над изменением ее внешнего вида, – Тигрис поднялся и, помедлив, направился к стене с гербом общества. Надавил рукой, открывая комнату, в которой стоял большой котел с зельем и чаша. Заклинание на той комнате не давало зелью испортиться от времени.
Тигрис взял чашу и повернулся к остальным. Серебряный кубок он нашел в кладовой. Ему осталось всего лишь процарапать на нем руны, определяющие действие чаши, и украсить край изображением той же змеи, что и на гербе.
- Прекрасно, - восхитилась чашей Блейз.
- А что грозит нарушившему клятву?– уточнил Драко, отнимая у Блейз чашу.
- Проклятие Malesomnium, - ответил Тигрис. – Одно лишь решение предать нас ввергает виновника в кому, наполненную худшими кошмарами. Длительность сна зависит от степени вины.
- Отвратительно и эффективно, - прокомментировала Блейз. – А значит, отлично.
- Кроме того, никаких серьезных увечий, - согласился Теодор. – Я согласен.
- Тогда вытаскивайте вашу клятву, - поторопил их Драко. – Я только что очнулся от комы и надеюсь услышать хоть частично нормальную поэзию.
- Мы старались! – возмутилась Блейз. – Научись ценить чужой труд, – она вытащила лист пергамента. – Мы гордимся этим и представляем вам «Клятву Общества Теней».
Тигрис поднял брови. - Общество Теней?
Теодор указал на Блейз. - Ее идея.
- Согласись, что это намного лучше, чем Армия Дамблдора.
Тигрис присел к ним, чтобы тоже читать пергамент. - Будь осторожен с духовным творчеством, - ехидно сообщил Драко, подвигая его в сторону.
- Отлично, – одобрил Тигрис, прочитав клятву. – Прекрасно, что для меня, как руководителя, выделили отдельный абзац.
- Тебе нравится? – удивилась Блейз. – Мы думали, что тебя придется уговаривать.
- Нет, думаю, что это в некотором роде соответствует целям общества.
- В нем время от времени просыпается внутренний гриффиндорец, - веселясь, поведал Драко.
Тигрис шутливо толкнул его в бок. - Заткни пасть, Малфой.
- Можем ли мы начать прямо сейчас? – спросил Теодор.
Братья немедленно стали серьезными. - Смысла тянуть нет, не так ли? – медленно ответил Тигрис. Он внезапно занервничал.
- А у тебя есть сомнения? – спокойно спросила Блейз.
Тигрис глубоко вдохнул и выдохнул. - Нет. Это всего лишь… Нет, сомнений у меня нет, – он взял чашу и решительно направился за зельем.
- Несколько последних изменений? – спросила Блейз, дождавшись его возвращения. Они еще раз просмотрели все варианты и приступили к ритуалу.
*** ***
Драко занял место, которое во всех последующих ритуалах будет занимать Тигрис. Он стоял перед гербом общества с пергаментом в одной руке и чашей в другой. - Преклони колени и возьми эту чашу, как знак твоей готовности войти в эту Общность, доказать свое уважение ее членам и подчиниться ее правилам.
Тигрис восхищался спокойствию, с каким звучал голос брата. Казалось, что Драко ежедневно проводил подобные ритуалы. Он опустился на колени перед Драко и принял чашу в обе руки, при этом их пальцы на миг соприкоснулись. Тигрис ощутил мимолетную дрожь в пальцах брата, но Драко уже продолжал. Узнать, что Драко был не настолько спокоен, как делал вид, было приятно.
- Эта Общность не служит никому кроме ее членов и факультета Слизерин. Она существует, чтобы защищать нас и учить нас защищаться. Не больше и ни меньше. Клянешься ли ты, Тигрис Малфой, в лояльности к Обществу Теней и факультету Слизерин? Клянешься ли ты на время нахождения в школе отдать все свои силы и способности сохранению тайны общества от посторонних, охране и защите членов общества так же, как членов твоей семьи, и стремиться к достижению поставленных целей?
- Клянусь.
- Клянешься ли ты, как руководитель Общества Теней добросовестно относиться к своим обязанностям, хранить членов общества от насилия и с пониманием относится к их нуждам?
- Клянусь.
Драко выпустил чашу из рук, и Тигрис глотнул зелье. С каждым глотком по телу протекало приятное тепло. Выпив, Тигрис опустил чашу на пол и взялся за палочку. Он направил ее на запястье. - Знак proteanum.
По запястью скользнули серебряные язычки пламени, принося ощущение тепла. Пламя исчезло, и Тигрис увидел маленькую серебряную змею, уютно обвившуюся вокруг запястья. Теперь Тигрис мог подняться с колен. Драко с любопытством схватил его руку. - Я ничего не вижу!
Тигрис улыбнулся. - Отлично. Значит, сработало, – пришла его очередь. Он взял чашу и вновь наполнил ее зельем. Формулировку клятвы он знал наизусть и поэтому отложил пергамент. – Готов?
Драко спокойно кивнул.
- Преклони колени.
Тигрис передал чашу в холодные пальцы брата и заговорил. - Клянешься ли ты, Драко Малфой, в лояльности к Обществу Теней и факультету Слизерин? Клянешься ли ты на время нахождения в школе отдать все свои силы и способности сохранению тайны общества от посторонних, охране и защите членов общества так же, как членов твоей семьи, и, повинуясь руководителю Общества Теней в границах этого общества, стремиться к достижению поставленных целей?
- Клянусь, - твердо ответил Драко.
- Протяни мне левую руку, - дождавшись, когда брат выпьет зелье, потребовал Тигрис.
Драко повиновался, и Тигрис коснулся его запястья палочкой. - Знак proteanum. На запястье Драко появилась такая же змея, что и у Тигриса.
- Я видел твой знак, - поднимаясь с колен, заявил Драко.
- Так и должно было быть, - пояснил Тигрис. – У тебя был шанс отказаться, прежде чем ты поклялся.
Драко лишь кивнул.
- Поторопись, - заныла Блейз. – Я тоже хочу увидеть это.
*** ***
После клятвы Блейз и Теодора, они принялись обсуждать методы вовлечения в общество остальных слизеринцев. Чего может достичь общество, состоящее из четырех человек? Блейз утверждала, что стоит только спросить и все согласятся. Тигрис был склонен доверять ее чутью на слизеринцев. В конце концов, они пришли к выводу, что Тигрис займется младшими классами, ведь благодаря своей помощи, он лично знал большинство из них. Драко позаботится об одногодках, а Теодор займется седьмым классом. Блейз же просто займется подходящими по ее мнению людьми.
Кроме того, они решили, не принимать больше пяти человек в день. Иначе у них не останется времени и на учебу. Тигрис еще не думал о том, чему он будет учить. Он решил, что это будет зависеть от того, что знают и умеют его будущие ученики.
Перед уходом, Тигрис отдал приказ, запрещающий говорить об Обществе где-либо, кроме этого помещения. Кандидаты могли услышать лишь о гипотетической группе, сравниваемой с подобными ей, но точно узнать могли лишь, спустившись в подземелье. Клятва и без того препятствовала разглашению тайны общества, но на вкус Тигриса, была слишком размытой. А у хогвартских стен были уши в самом прямом смысле слова.
*** ***
Тигрис задумался над тем, что только что произошло. Все было настолько быстро… Изготавливая зелье, он не рассчитывал на то, что они согласятся. Он даже не знал точно, на что рассчитывал, зачем вообще занялся этим зельем. Вероятно, лишь потому, что крохотная часть его надеялась на их согласие. Даже если остальная часть сознания утверждала, что все это одна сплошная ошибка. В начале, когда Тигрис предложил использовать помещение Слизерина, как место встреч, он считал это великолепной идеей. Позже он понял, что, собственно говоря, не хотел делиться этой тайной с остальными. Это и стало причиной, по которой он поставил фальшивую стену, скрывающую боковые проходы. Он не собирался показывать больше, чем необходимо. Необходимость использовать зелье была немного неприятна ему, но теперь пути назад уже не было. Тигрис как-то незаметно потерял контроль над ситуацией, и она зажила своей собственной жизнью. Он нахмурился. Больше ничего нельзя было изменить. Остальные доверились ему. И он должен был стать достойным их доверия.
*** ***
Вернувшись в гостиную, Теодор ушел в свою комнату. Драко направился поговорить с Винсентом и Грегори. Тигрис тоже пошел в спальню, но был настолько углублен в собственные мысли, что не заметил следующую за ним Блейз, и увидел ее только в комнате. - Тебе надо что-то еще? - немного рассерженно спросил он ее. В том, что все внезапно вышло из-под контроля, он почему-то обвинял именно ее, хотя и сам не мог сказать почему. Это было ощущение на грани чувств.
Блейз села на кровать Тигриса и задумчиво посмотрела на него. - Ты выглядишь неожиданно несчастным. Или мне это только кажется? Ты должен быть рад тому, что мы достигли. По-крайней мере, я рада.
Тигрис сердито покосился на нее. - А ты хоть раз задумалась о том, какую вы дали мне власть? Может быть, я просто не уверен в том, что желал себе подобную ответственность.
Девушка улыбнулась. - В тот момент, когда ты понял, что власть означает ответственность, ты доказал правильность нашего решения.
Тигрис скривился. - Хорошо, что хоть кто-то из нас уверен в этом.
Блейз откинулась на подушки и улыбнулась еще шире. - Власть всегда влечет ответственность. Впервые увидев тебя, я осознала твое могущество. Можешь назвать это талантом, если тебе так удобнее. Так или иначе, ты рожден для того, чтобы влиять на мир вокруг тебя. Считай это твоей судьбой.
- А что, если я не хочу этой судьбы? – прошипел Тигрис. – Одно лишь наличие власти не может заставить использовать ее.
Блейз резко встала, ее глаза яростно сверкнули. - Если ты и вправду так думаешь, Тигрис, то ты глупец. Хочешь ты или нет, твоя сила всегда будет влиять на твое окружение. И от тебя зависит лишь одно – станешь ли ты тем, кто будет определять это влияние, или позволишь остальному миру делать это за тебя. Я знаю, что ты ничего не понимаешь в политике, но без нее невозможно прожить и тебе. Она ежедневно вторгается в нашу жизнь. Мы делимся на тех, кто действует и тех – для кого действуют. И нет НИКОГО вне политики.
Тигрис, потрясенный ее убежденностью, мог только моргать. - Но я чувствую отвращение к власти, - пробормотал он.
- Тогда ты действительно глупец, - заявила Блейз. – Власть – это то, что определяет наш мир. Все вращается лишь вокруг нее. Без власти нет прогресса, изменения о которых не знают – погибают.
Она, сердито фыркнув, направилась к двери, но на полдороге остановилась и вместо того, чтобы выйти, вернулась к Тигрису. Подняв его голову обеими руками, пристально всмотрелась в глаза. Он был слишком озадачен, чтобы сопротивляться. - Хотелось бы, чтобы ты понял это. Хотелось бы, чтобы принял себя таким, как есть. Представь себе, чего ты можешь достигнуть, если захочешь. Действительно ли тебе будет лучше, если кто-то будет решать за тебя?
Она освободила Тигриса и отвернулась. - Всю мою жизнь я росла под влиянием родительских представлений о нейтралитете. Это их мантра, их жизнь. Они не понимают, что мы живем посреди войны, а на войне нет нейтралитета. Есть лишь победитель и проигравший. Слишком слабые для того, чтобы принимать решения, обречены на поражение с самого начала.
- И ты уже приняла решение, - спокойно спросил Тигрис, даже если и не ощущал и тени спокойствия.
Блейз вновь повернулась к нему и улыбнулась. - Естественно. Я никогда не буду среди проигравших.
- И на что ты решилась? – настаивал Тигрис.
Ее улыбка стала шире. - На сторону победителей, конечно, – она перестала улыбаться. – Подумай над тем, что я говорила. Ты – слизеринец. У тебя должно быть больше честолюбия, – она повернулась и ушла.
*** ***
Этой ночью Тигрис долго не мог уснуть. Он пытался найти смысл в словах Блейз, но у него не получалось. Права ли она? Значило ли, что иметь значительную власть означало автоматически изменять мир вокруг себя? Эта была не та ответственность, которую хотел нести Тигрис. Но в одном она была права – у него нет выбора. В мыслях постоянно повторялась одна ее фраза. «Действительно ли тебе будет лучше, если кто-то будет решать за тебя?». - Нет, - наконец прошептал темноте Тигрис. – Нет, разумеется, нет.
*** ***
С тех пор, как Драко вышел из комы, Тигрис пытался забыть последствия зелья Ceridwens. Он ежеутренне обновлял заклинание невидимости на браслетах, пытаясь игнорировать их существование. Они несколько ослабляли Тигриса, но не настолько, чтобы действительно влиять на его способности. Основание Общества Теней принесло ему желанное развлечение.
Слова Блейз помогли Тигрису понять, что глупо пытаться убежать от себя. Хотел он этого или нет – на нем теперь лежала ответственность. И поэтому он вернулся в библиотеку Слизерина, чтобы продолжить изучение подавляющих магию браслетов.
Неделю спустя в зале василиска Тигрис гигантской змеей ожидал, пока настоится зелье, способное сделать браслеты невидимыми навсегда. Это было невероятно сложное зелье, но цель стоила усилий.
Большой удачей было то, что до сих пор никто не заметил, что он больше не пользовался нарукавным чехлом для палочки. Из-за браслетов его было невозможно носить. Тигрис уже настолько привык к удобному чехлу, что злился, вынужденный носить палочку в кармане мантии. Зелье помогало решить и эту проблему.
Время, проведенное в облике василиска, Тигрис потратил на упорядочивание мыслей. Блейз говорила верно – у него нет права расточать свои способности. И начнет он с браслетов, перенастроив их на освобождение большего количества его потенциала. Постепенно увеличивая его, он научится контролировать собственные силы.
Тигрис понимал, что должен быть осторожен. Он все еще хорошо помнил замечание Дамблдора в больничном крыле. Он подозревал, что старик умел читать ауры. Иначе как он мог узнать, что Тигрис был магически слаб? Значит, если Тигрис не хочет привлечь внимание Дамблдора, то не следует освобождать слишком много магии.
Тигрис уже мог сдерживать свою магию настолько долго, чтобы вынуть браслеты из зелья и просушить их. Надев их, он с удовлетворением проследил за исчезновением. Единственным следом оставались три крохотные руны чуть выше запястья, которые не составило труда спрятать от посторонних взглядов. Сами браслеты были невидимы и неощутимы. Тигрис с радостью надел привычный чехол для палочки. Кроме того, Тигрис немного ослабил подавление браслетов и с удовлетворением отметил, что больше не замечает ослабления магической силы. Никто, кто не знал, на что обращать внимание, не мог заметить ничего необыкновенного.
*** ***
- Если бы в Слизерине было что-то похожее на АД, ты бы хотел участвовать? – как бы мимоходом заданный вопрос.
- Разумеется. И немедленно, - ответил Шарль.
- Даже если бы за это пришлось кое-чем заплатить? – так же отстраненно уточнил Тигрис.
- Я готов почти на все, чтобы согнать с лица Томпсона эту самодовольную ухмылку! – злобно рявкнул Шарль.
Сидней решительно кивнул. Дэвид тоже, хоть и несколько неуверенно. Тигрис задумчиво смотрел на трех приятелей. Его опыт общения с мальчиками говорил, что они едины и честны в своей решительности.
- Эти книги не слишком хороши для изучения интересующей нас темы, - сообщил Тигрис, указывая на стол с учебником по Трансфигурации. – В моей комнате есть более толковая книга. Не хотите ли помочь мне принести ее сюда? Трое обменялись взглядами и решительно встали. - Разумеется. Веди.
*** ***
Тигрис в виде василиска опять лежал в зале. Для превращения не было никакой особой причины, кроме желания подумать в тишине и покое. На прошлой неделе Общность Теней значительно выросла. Сейчас в нее входили большинство шестиклассников, часть четвероклассников и вся команда по квиддичу. Тигрис, как и раньше, начал с изучения Expelliarmus. На этот раз у него не было мотивации полезности проклятия С-этим-я-победил-сами-знаете-кого, но этого было и не нужно. Очевидно, что слизеринцы сильнее, чем гриффиндорцы понимали пользу обезоруживания противника.
Но Тигрису уже стало ясно, что он не сможет продолжать учить всех вместе, особенно, если общество разрастется. Участники общества были на слишком разных уровнях. Например, Блейз и Драко были далеко впереди остальных, но имели совершенно разные силы. Стало очевидным, почему Теодор решительно отказался от Защиты против Темных Искусств. По Акуиле было видно, что несмотря на его воодушевление и азарт, прошлый год обучения можно было выкинуть из списка. Все остальные имели схожие проблемы. Тигрис понял, что необходимы группы, разделенные по способностям. Вряд ли он будет в состоянии учить всех лично. Скорее всего, он займется лишь наиболее продвинутыми участниками общества. Тем более что если вести занятия со всеми сразу, то кто-то непременно заметит, как одновременно исчезает большая часть слизеринцев. Тигрис долго ломал голову над решением проблемы, пока не переложил ее на плечи Блейз и Теодора. Не зря же он назначил их ответственными за планирование.
Закончив с этим, Тигрис просто задумался обо всем сразу. Мысли сами собой вернулись к разговору с Блейз. Если он все же решил использовать свои способности, то необходимо изучить еще много. Разумеется, прочитал он уже огромное количество книг, но сколько еще осталось неизвестного ему. Он вспомнил и об отвращении Блейз к нейтралитету ее родителей, и Тигрис заинтересовался, решилась ли она примкнуть к Темному Лорду? Что могло заставить Блейз присоединиться к этому безумному психопату? Эта мысль вернула его к старому вопросу. Что могло вообще кого-то убедить примкнуть к Темному Лорду? Что в нем было такого, что к нему тянулись столько ведьм и волшебников?
Размышляя над этим, Тигрис невольно остановился перед разрушенным ментальным путем. Не отдавая себе отчета, он проследовал по этому пути. Уже пройдя почти половину, он внезапно понял, что творит. Осознав свое положение, Тигрис отшатнулся назад только для того, чтобы увидеть, что путь восстановился. Тигрис застыл. Он не мог допустить этого. Что это значит? На его лбу опять появится шрам в виде молнии? Пока Тигрис паниковал, путь, не спеша, восстанавливался. Тигрис, как парализованный, наблюдал пробуждение разрушенной связи с его прежней жизнью. Вскоре она стала такой же ясной и светлой, как и связь с Драко.
Следующее, что с невероятной силой обрушилось на рассудок Тигриса, было понимание того, что если Лорд обнаружит возобновление активности связи, то придет конец. Не только ему, а всей семье. В миг, когда Тигрис осознал это, все чувства угасли. Еще ни разу способности семьи Блэк не были так остро необходимы. Сейчас Тигрис знал, что делать. Он совершенно скрыл свой дух, тенью прокравшись вдоль связи, заглянув на секунду в чужое сознание и немедленно выскользнув оттуда, как вор. Затем он принялся манипулировать с ментальной связью, затемняя и запирая ее, пока не был уверен, что другой никогда не заметит ее.
Вернувшись в свое сознание, Тигрис с облегчением перевел дух. Вольдеморт не заметил его. Темный маг никогда не узнает о его визите. Но теперь Тигрис имел возможность получать сведения о Темном Лорде из первых рук. Тигрис сумел не только скрыть их связь, но и обеспечить себе возможность иногда поглядывать в мысли лорда. Тигрис довольно улыбался, если василиски умеют это. Вероятно, он сможет получить ответы на множество вопросов.
Вернувшись в человеческое тело, Тигрис первым делом сотворил зеркало и взглянул на себя. Увидев, что шрам не появился, с облегчением вздохнул и рассмеялся сам над собой. Как же это было по детски – бояться, что из-за мимолетной ментальной связи шрам вернется. Глупый страх. Тем более, что он запер связь. Нет никакого основания беспокоиться.
*** ***
- Не знаю… - неуверенно бормотала Тракей. – Я никогда не была хороша в Защите.
- Вздор, - оборвала ее Дафна. – Тем более, что это еще одна причина «за». Ты сможешь подучить основы. И, наконец, этот курс стоит в ТРИТОН.
- Да, но мне никогда не нравился этот предмет. Все эти тупые проклятия и заклинания… Я пошла на этот курс только потому, что так хотела мама.
Дафна рассерженно вздохнула - Да не будь же трусливой мышью, Тракей. Мы все участвуем. Это ради нашего факультета. Ты и так достаточно отошла от него.
Тракей уклонилась от ее взгляда и прикусила губу. - Просто я не уверена. Что если я не подойду вам?
- Ты и не должна быть хороша в Защите, - убедительно заговорил Драко. – Речь идет лишь о взаимопомощи. Тебе помогут в изучении того, что сложно для тебя, а ты поможешь в том, что хорошо знаешь.
- Но это займет слишком много времени, а в следующем году уже ТРИТОН… Кроме того, еще домашние задания и мои курсы…
Дафна закатила глаза. - Мы все должны это. Просто ты не хочешь. Давай уже, расшевелись.
- Это не потому, что я не хочу… - вяло протестовала Тракей, неосознанно грызя ногти.
- Но в значительной степени! – торжествуя, закричала Дафна. – Ты почти согласна. Ты сказала «не потому, что я не хочу…»
Тракей тоскливо смотрела в сторону. Кажется, она не знала, что еще говорить.
Отправлено: 27.05.08 12:05. Заголовок: 45. Scientes bonum e..
... должна принимать участие, если не хочешь, - заметил Тигрис. – Это зависит только от твоего решения. Не поддавайся влиянию слов, что «все уже там». Никто не обидится на тебя, если ты откажешься.
Дафна открыла было рот, чтобы возмутиться, но Тигрис бросил ей негодующий взгляд. Он хотел, чтобы каждый мог без давления решить, примкнуть к Обществу или нет. Шантаж Тракей был неправильным методом. Теперь рыжая девочка немного успокоилась, но все еще выглядела озабоченной. - Хорошо, - вдруг вздохнула она. – Я с вами.
- Ты действительно не должна идти, если не хочешь, - повторил ей Тигрис. У него было нехорошее предчувствие связанное с решением Тракей.
Она неуверенно улыбнулась ему. - Нет, если есть что-то в этом роде, то я хочу участвовать. Правда.
- Хорошо, - немного нахмурился Тигрис. – Но я повторяю, это лишь твое решение.
Тракей кивнула и обернулась к сияющей Дафне. - Тебе понравится, Тракей, - затарахтела Дафна. – Вот увидишь!
*** ***
Общество встречалась два раза в неделю и в воскресенье. С одной стороны, им было необходимо догнать знания членов АД. С другой стороны, к обществу хотело присоединиться все больше людей, но они по прежнему принимали не более пятерых членов за раз. Поразительно, насколько младшекурсники были впечатлены идеей изучения новых чар. Прогресс в овладением проклятиями был еще невелик, но и обществу еще даже не исполнилось и месяца. Тем не менее, эффект уже был заметен. Пока преимущественно благодаря стратегии Блейз и Теодора. Например, по их решению слизеринцы выходили за пределы своей гостиной не меньше, чем втроем. При попадании в неприятное положение, один из них мог сообщить преподавателю или старосте, пока остальные отвлекали противника.
Драко учил их увеличивать скорость реакции, а Тигрис – заклинаниям защиты. Споры все еще оставались, но перестали быть настолько яростными. Тигрис был уверен, что вскоре они превзойдут АД. Для этого было нужно лишь время, преимущества и так были на их стороне. Их было еще не так много, чтобы призыв на помощь других членов общества имел значение, но это вот-вот изменится.
*** ***
Четверги Тигрис отвел под эксперименты с браслетами и для превращений в василиска. По четвергам Блейз и Теодор были на квиддичных тренировках и поэтому не знали о его отсутствии. Одним из недостатков общества была невозможность просто спрятаться в библиотеке.
Сегодня Тигрис собирался еще немного уменьшить подавление собственной силы. Но одев модифицированные браслеты, немедленно ощутил неладное. Магия не успокаивалась, как обычно.
Тигрис застонал и сжал кулаки. Наконец, устав бороться, сорвал браслеты и, с разъяренным криком, превратился в василиска. Бессмысленно. Он не мог постепенно ослаблять подавляющую силу браслетов, как хотел. Крохотная лишняя капля и его магия вырывается из-под контроля, не оставляя и шанса научиться обуздывать собственные силы. Тигрис разочарованно свернулся в кольца. Впереди слишком долгий путь.
Отправлено: 23.08.08 20:53. Заголовок: Большое спасобо... *..
Большое спасобо... *нахмурилась* что-то не то... АГА! ОГРОМНОЕ спасибо за интересный перевод интересного фика! Правда иногда там нет буковки, сям нет буковки... С нетерпением ждем продолжения! Удачи!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 26
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума