Отправлено: 20.07.08 12:47. Заголовок: "Дорога к дому", роман, ДМ/ГП, PG-13, миди, автор Аллеранс

Название: Дорога к дому
Автор: Аллеранс
Жанр: роман
Тип: слеш
Рейтинг: PG-13
Пейринг: ДМ/ГП
Размер: миди
Дисклаймер: у нее все права.
Содержание: после последней битвы пропал Снейп. Драко пытается его найти, но находит гораздо больше. POV Драко + эпистолярный жанр. Седьмая книга не учтена.
Предупреждение: Гаридрака, Северитус и непрописанный Снейджер в одном флаконе.
Разрешение на публикацию получено.

 Отправлено: 20.07.08 12:48. Заголовок: Глава 1. Начало пере..

Глава 1. Начало переписки



Я сидел на кухне и вспоминал человека, пожалуй, самого близкого и дорогого мне. Вспоминал, читая письма к нему от другого. Вы скажете, это глупость? Ничуть. Ведь тот, кто писал их ему, был мне еще более дорог.
Если говорить о кровных узах, то Снейп был мне очень дальним родственником. Но с самого момента нашего знакомства, а это случилось в Хогвартсе, он стал для меня примером для подражания, а в последнее время заменил мне даже мать. Об отце я не говорю. Можно сказать, мой отец никогда не был мне отцом. Он был холодным, надменным, а временами и жестоким ублюдком.
Когда я был мал, отец порол меня розгами. Когда я стал старше, он стал применять ко мне «Круцио». Его авторитет в нашем доме был непререкаем. Мать его боялась. Она даже боялась показывать свою любовь ко мне - держала маску безразличия. Этому же искусству родители учили и меня – быть бесчувственной куклой, но я был слишком импульсивен.
Я был принят в Хогвартс и здесь, впервые в жизни, встретил человека, который стал заботиться обо мне, любить меня и беречь. Не скажу, что Северус был ласков ко мне. Да и умеет ли он быть ласковым? Не знаю.
Почему он пропал? Взял и исчез, испарился… Ведь жизнь только пришла в относительную норму. Мы могли подумать о будущем. Все эта грязнокровка Грейнджер! Я тоже хорош. Если задуматься, я ведь тоже сбежал. Почему? Ответ я искал в этих письмах.

Они начали приходить к нам почти четыре года назад. Это было ужасное время. Хуже некуда. Я тогда совершил столько глупостей, что стыдно до сих пор. Весь шестой курс я пытался убить Дамблдора, директора Хогвартса.
Как же я дошел до жизни такой? Я, чистокровный маг, отличник, и, в то же время, незрелый пацан и недоучка-маг, собирался убить самого сильного волшебника. Ну не дурак ли?! А все моя гордость и стремление к славе, желание выделиться, стать самым-самым. Эх, не по той дорожке пошел ты, Дракон Антоний Эдвард Малфой! Да, уж такое у меня имечко, ничего не попишешь. Это по-простому меня зовут Драко.
Меня представила Волдеморту моя тетка, Беллатриса Лестрейндж. Хорошо, что я умею не выказывать эмоций. Вид красноглазого урода меня шокировал. Но как он говорил! Завораживал, как удав мартышку. Когда он стал вещать, а другое слово к его манере говорить не подходит, я готов был полюбить этого демона. После краткой беседы, я был настолько опьянен, что не замечал ни голого черепа, обтянутого змеиной кожей, ни его змеиных глаз. Я видел перед собой импозантного мужчину, наделенного властью.
- Дракон, от тебя не так много требуется, – сказал он, называя меня полным именем. – Подготовь почву. Убей Дамблдора. Ты сможешь. Ты сильный маг.
За такую похвалу я из кожи лез, старался. Пару месяцев я находился в безумной эйфории, просто летал. Я чинил шкаф, служащий для перехода из «Горбин и Беркс» в Хогвартс, и пытался выполнить задание. Но у меня ничего не выходило! И тут этот демон показал свои зубы. После троекратного «Круцио», когда я забыл, кто я и где я, он прошипел:
- Ты разочаровал меня, мальчик. Твоя смерть будет мучительной. Но сначала я разрежу твою мать на кусочки. Я убью твоего идиота-отца. Я найду твою девушку и вырежу ей сердце. Старайся, пока я не наложил на тебя "Империо".
И я снова старался, пуще прежнего, только теперь из-за страха. Я плакал и старался… Но что я мог? Как подобраться к Дамблдору, если не входишь в число его любимчиков, да еще за тобой постоянно следит твой декан?
На каком-то этапе до меня дошло, что Снейп двойной шпион. Я был потрясен и зауважал его еще сильней. В ту пору мне очень хотелось, чтобы он меня разоблачил. Естественно, с Волдемортом я не поделился открытием.
К сожалению, Снейп действовал очень тонко, и мне приходилось продолжать починку шкафа, который не хотел чиниться. Волдеморт сердился и прислал мне записку, что отца отравили в Азкабане. «В тюрьме такая плохая кухня», – была в записке его ядовитая ремарка. Хотя я не любил отца, но это был сигнал, что следующей будет мать.
От бессилия я устроил целую истерику в туалете плаксы Миртл. И, конечно, мне повезло как утопленнику, так как меня в этом состоянии застал Поттер. Разве я мог позволить наблюдать ему за моими страданиями? Нет, конечно. Я попытался применить к нему «Круцио», но этот «Золотой мальчик» опередил меня, применив «Сектусемпру». Вот ведь, символ светлых сил! Применяет темную магию как не фиг делать.
Я на миг пришел в себя и увидел, как Поттер плачет надо мной. Он держал меня в своих объятьях и лил слезы.
- Драко, Драко, прости меня. Я не знал, – всхлипывал наш герой, гладя мне волосы.
Я мог бы раствориться под его руками и даже умереть. Мог ли он или Волдеморт, или кто там еще, догадаться, кто любовь и боль моей жизни? Вот он сидит передо мной на коленях и льет слезы.
Как же такое случилось, скажете вы? А черт его знает. Я уж точно не знал. Все началось слишком давно. Сначала желание дружбы, потом зависть, потом восхищенье. Правда, я помню тот первый миг, когда понял, что люблю.
Это был Турнир трех волшебников, второе задание. Он долго стоял на берегу в одних плавках. Его тело было бронзовым от загара и светилось. Так как он медлил, вокруг улюлюкали его недоброжелатели, да и я с ними вместе, хотя сразу догадался, что Гарри применит жабросли.
Впрочем, мне такая его задержка была на руку. Когда еще будет возможность посмотреть на голого Поттера? А смотреть было на что: длинные ноги, стройная фигура квиддичного игрока, плавно обрисованные мышцы… Я им любовался. Я хотел прикоснуться к этому атласу кожи, целовать ключицы, зарывать свои длинные пальцы в его спутанную шевелюру.
Я с раздражением понял, что волнуюсь, почему Гарри не выходит из воды (да, я уже тогда называл его про себя по имени). Он, оказывается, решил спасти не только Уизли, но и младшую сестру француженки Делякур. Гриффиндорское благородство, плюс наивность, граничащая с дуростью – он поверил глупой песенке! Но в этом весь Поттер. И пока я ждал с замиранием сердца, куда он пропал, я понял, что люблю его.
Когда же он появился, к нему кинулась Грейнджер. Боже, как я завидовал этой грязнокровке! Она могла его обнимать, целовать, просто гладить волосы и укрывать сухим полотенцем. Мне так хотелось быть на ее месте, но… Сколько «Но» было вокруг: вражда факультетов, наша личная неприязнь, да и то, что он – парень.
И вот был краткий миг в туалете, когда я поверил, что что-то могло быть иначе. Он плакал и гладил меня по голове. Потом пришел Снейп и начал так шипеть на него, что даже мне было страшно. А Поттер стыдился себя и просил прощения у мрачного профессора, будто был виноват и перед ним. Впрочем, как оказалось, частично и был.
Потом был тот день, когда я попытался убить Дамбдора. Я дошел почти до конца. Я стоял над директором с палочкой, но не мог его убить. Оказывается, чтобы убить, надо обладать огромной силой воли, да и мотивацией тоже.
Потом появился Снейп и убил Дамблдора так просто, будто это какая-то ерунда. Прошло довольно много времени, пока я понял, что он не был палачом, а исполнял роль почти спасителя. Но в тот момент Снейп меня шокировал. Я даже боялся его какое-то время.
Снейп взял меня за шкирятник, и мы бежали. Поттер гнался за нами по пятам. И был самый странный разговор из всех, что мне доводилось видеть. Ненависть в глазах Гарри к профессору и превосходство, граничащее с триумфом в ответном взгляде, и вопль:
- НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТРУСОМ!
И жалость в зеленых глазах, жалость, предназначенная мне.
Потом было лето, магловская комнатушка-клоповник, где меня спрятал Снейп. Страх, сожаление, ужас, осознание, что мне ничего не исправить... Если в школе меня бесили чувства к Гарри, то теперь я его начал идеализировать и предавался мечтам на тему: «А что если так…»
Я сам был виноват, что Северус догадался о моих глупых чувствах. Но причиной этого послужило письмо, первое из этой стопки.

Я проснулся посреди ночи от уханья совы - у меня на окне сидела белоснежная Букля. Я узнал бы ее из тысячи белых сов, очень умная птица. Я подошел к ней: у нее под лапой лежал свиток, где крупными буквами было написано: «Снейпу».
- Дай мне его, девочка, – сказал я сове.
Она склонила голову набок, ухнула, когда же я попытался взять пергамент, то больно клюнула мою руку. Тогда я предложил ей воды и пошел за Северусом. Ему Букля отдала письмо мгновенно. Он только хмыкнул и стал читать его, а когда оторвался от чтения, то зашипел как змея:
- Проклятый Дамблдор. И на том свете ему неймется! Кто его просил?! Теперь этот мальчишка сделает меня своим кумиром. Гриффиндорский придурок!
И он кинул письмо мне. Я схватил его, прижал к груди и спросил:
- За что ты ненавидишь Гарри, Северус?
- Как ты сказал? – поперхнулся он. – Гарри?! Я думал, для тебя, он «Поттер».
- Я оговорился, – буркнул я нелюбезно.
- Ничего себе оговорочки. С ума сойти… И чего это ты прижимаешь к груди его каракули? Совсем сдурел, Драко? – Северус бесцеремонно влез в мою голову, и тут его перекосило окончательно. – Так-так… Шизофрения… А какой молодой! Ладно, пошел я, пока сам не спятил. Наслаждайся. Видимо, теперь он завалит нас письмами.
Я покраснел и углубился в странное чтиво, из которого частично узнал причины ненависти профессора к Поттеру. Вообще-то письмо было очень сумбурным и эмоциональным.

«Снейп, профессор!
Простите ли вы меня когда-нибудь? И нужно ли вам мое «Прости»? Думаю, любому человеку нужно, чтобы у него просили прощения те, кто виноват перед ним. А я виноват во многом.
Дамблдор прислал мне думоотвод. Теперь я знаю, почему вы убили его. Он на многое открыл мне глаза, даже на то, что и я поспособствовал его смерти. Во как…
Я вижу, как вы сейчас хмуритесь и сравниваете меня с моим отцом. Я не Джеймс! Я никогда не был таким. Мне не нужна была слава. Я никогда не был таким ублюдком, почти никогда… Тогда, в туалете, я оправдал свою фамилию и чуть не убил Драко. Так и вижу его в крови... Я так испугался, потому что не хотел этого и даже не предполагал, что сотворю такое. Но мне нет оправданья, что я вычитал то заклинание в вашей книге. Нет, и не может быть!
Вы-то испробовали его на животном, а я на Малфое. Он вовсе не заслужил такого. Да, он был всегда надменным ублюдком, но это по молодости. Но с Томом Драко запутался. Кто бы ни запутался на его месте! Волдеморт не добрый дядюшка. Я-то знаю. Небось, наобещал парню с три короба, а потом показал зубки свои змеиные. Он же «Империо» и «Круцио» говорит как «Здравствуй».
Бедный Малфой! Наверно, ему был очень страшно. Мальчишка, небось, избалован любовью, а тут такая неприкрытая ненависть. Я, Мальчик, которого все ненавидели и презирали дома, а в школе были вы, и то был шокирован ненавистью Волдеморта.
А у Малфоя кто? Только я да Уизли с Грейнджер. Но, сами подумайте, могли ли мы трое составить конкуренцию вам, тем более Волдеморту.
Наверное Драко даже не брал в расчет Гермиону. По его мнению, она – низшее существо, какими для меня являются домовики. Она же грязнокровка. Зачем же обижаться на низших? Поэтому ненависть Гермионы для Малфоя не в счет…
А Рон?.. Уизли – чистокровные маги, но нищие. Я-то знаю, как презирают люди тех, кто ниже их по сословью. Дурсли показали мне, что значит презирать. Поэтому и ненависть Рона для Малфоя была пустым звуком.
Кто же остается тогда? Я!
Но, сознайтесь, я не сильный соперник. У меня к Малфою ненависть была глупой, детской. Нет, когда-то я думал, что даже Дадли я ненавижу меньше, чем его, но потом появились вы, ваша ненависть ко мне из-за отца. О, вот тут я понял, что Малфой – ангел. Только не говорите ему, иначе паршивец загордится.
Знаете, когда я попал в колдовской мир, то думал, что тут меня будут все любить. Я так нуждался в любви! А тут вы, тренер мой, спустили меня с небес на землю...
Меня все убеждали, что Джеймс был шутником, как Джордж и Фред. Но я сам убедился, когда залез в ваши воспоминания в лаборатории, какими они были низкими – Джеймс и Сириус, два любимых мной человека.
Но прибавило ли знание любви к вам? А уважения? Ни чуточки! Я вас ненавидел и подозревал во всех грехах. Смерть директора от вашей руки послужила только лишним доказательством.
Единственное, о чем я жалел, это о том мальчике, который делал пометки на учебнике зелий. Он стал мне другом, был мне так близок. Его умные замечания на полях книги, шутливые и страшные заклинания. Я сравнивал его и себя. Мне казалось, что он тоже запуган и забит, как и я, и проникся к нему симпатией. До сих пор я жалею, что забыл книгу в «Комнате по требованию».
Знаете, Снейп, я же хотел искать вас, чтобы убить. И тут пришла посылка с письмом. Там был думотвод: ваши разговоры с Альбусом, сцены из вашей школьной жизни, несколько детских зарисовок... Мне стало стыдно. Поверите ли вы мне? Стыдно так, как никогда в жизни.
Как они смели так поступать? Почему никто не видел? Мы с Малфоем нападали друг на дружку в открытую, один на один. А они? Со спины, исподтишка. За что? Джеймс знал, что вы полукровка? Но как же тогда он женился на маме? Или это происходило оттого, что вы слизеринец?
Простите меня, простите... За него… За себя… За мою глупость…
Вы все отдали борьбе, даже свою жизнь. Как я мог осуждать вас? Как мог попрекать убийством, когда вы его и не убивали? Я даже не знал, что то была не смерть. Много ли я знаю о смерти? Ничего!
Теперь мне надо искать кр... (ну, вы поняли?). Как их искать? Где? Как уничтожить? Почему на меня взвалили миссию по убийству величайшего, темного мага? Я же мальчишка, не умеющий ничего.
Я прошу, хоть и не смею этого, помочь мне. Вновь помочь, как вы поступали все шесть лет, несмотря на ненависть, на презренье ко мне, на мою тупоголовость. Вы учили меня, оберегали, спасали. А я?.. Лелеял свою глупость.
Забудьте, что я – Поттер. Я – Гарри, Мальчик с ущербной судьбой, Мальчик, которого третировали родственники, Мальчик из чулана. Может, вам будет легче помочь мне, если вы поймете, что я не так уж был обласкан судьбой?
Нет, я не прибедняюсь… Я пытаюсь примирить вас и себя.
Мы немного похожи, Снейп. Поверьте и помогите. Гарри».

С этого момента я стал ждать Буклю каждый день. В принципе, мне особо и делать было нечего. Снейп пропадал на собраниях Пожирателей смерти. Я же сидел целыми днями перед телевизором и читал книги. Здесь, в магловском Лондоне, было много хороших книг. Я открыл для себя жизнь простаков - в принципе, не так ужасно. Они в чем то похожи на нас, магов.
Северус даже стал разрешать мне покидать жилище, только с одним условием – не применять магию и выкрасить волосы. Я бродил по Лондону, заходил в обычные бары, общался с людьми. И убеждался, что маглы не такие уж глупые и примитивные. Мне не было скучно. Хотя давным-давно начался учебный год. Северус иногда приносил заметки из «Ежедневного пророка». Из них я узнал, что Хогвартс работает, и Гарри Поттер вернулся в школу.
Второе письмо пришло перед Хэллоуином. Я первым прочел его, так как Букля отдала его мне. Оно принесло мне печаль.

«Привет, Снейп!
Спасибо, что убедил меня вернуться в школу.
Ты не представляешь, как пуст Хогвартс без тебя и Малфоя. Тут серо и уныло.
Слизнорт, конечно, замечательный учитель, и я продолжаю блистать на зельях. Может, в самом деле, во мне проснулись гены матери? Твой бывший декан сказал, что Лили и ты дружили. Ничего себе! Я и не знал. Хотя… вы же оба любили зелья.
И как отцу удалось ее охмурить? Женщины – непостижимые создания. Вот взять Джинни. Она меня иногда провоцирует на ревность. Зачем ей? Но это так, лирическое отступление.
Прости, Снейп, что пишу ерунду. Вы наверное смеетесь там с Драко над этой писаниной. Представляешь, какая была рожа у Рона, когда ко мне прилетел его филин? Рон узнал птичку. Но я, не будь дураком, отнекивался. «Рон, дружище, у тебя крыша поехала, – сказал я Рыжику. – Зачем Малфою писать мне?» «А кто тебе пишет?» – спросил меня друг. «Это ответ по поводу кр…» – сказал я частичную правду.
Зато теперь я знаю, что ты взвалил на себя заботу о Драко. Это так здорово! Он же пропадет, особенно теперь, когда стал сиротой.
Вчера в «Ежедневном пророке» была заметка «Разгром замка Малфоев» про смерть Нарциссы. Мне вновь было стыдно. Я вспомнил, как нахамил ей в Косом переулке. Я даже Рона чуть не пришиб, когда он вякнул: «Так Малфою и надо!».
Нет! Так никому не надо. Это же его мать, и он ее любил. Скажи ему, что дорогие люди живут у нас в сердцах. Скажи, что смерть – это не конец. Пусть не отчаивается.
Я-то знаю, что значит быть сиротой. Это ужасно! Правда, у него есть ты. Ты не ласковый и не добрый, но всегда был близок ему, оберегал. Уж не знаю, что вас связывает. Да мне это и не важно, пусть хоть любовь. Хотя, ты и любовь – понятия диаметрально противоположные.
Что еще рассказать?.. Учителем ЗОТИ стала Тонкс. Ты можешь себе представить эту сиренеголовую недотепу учителем по защите от темных искусств? Это что-то! Хорошо, что я никогда не возлагал надежд на учителей по ЗОТИ. Исключения: наш «милый» лже-Грюм и «гадкий оборотень» Люпин. Эти двое были самыми классными преподавателями ЗОТИ. Ну и ты, в своем роде, в прошлом году.
Может, тебя это не касается и даже разозлит, но у Тонкс роман с Люпином. Ты себе представляешь оборотня влюбленным? Я плохо представляю. Он сейчас, может ты в курсе, тусуется с себе подобными подле Волдеморта. Пригляди за ним! Что-то он сдал, не наломал бы дров. Из четверки Мародеров, этот был самым приличным. Ты же знаешь.
Я стал безумно богат: зимой поеду в дом Блэков - он теперь мой. Дамблдор не сможет мной командовать, поэтому к Дурслям я не поеду. Кстати, проверю, твою версию о медальоне. Перерою весь дом.
Передавай привет Драко. Гарри».

Я поцеловал письмо и стал плакать. Мне был жалко маму и себя. Тут пришел Снейп и погладил меня по голове.
- Он тебя расстроил. Придурок и есть придурок, – сказал он почти ласково.
- Ты знал о маме? – спросил я его.
- Да. Я знал.
- Почему же не говорил?
- Зачем? – пожал он плечами. – Тебе и так не сладко.
На это мне нечего было сказать. Снейп, как умел, ограждал меня от неприятностей.
- Тебе надо закончить школу. Подготовься. Весной поедешь в Шамбатон, сдашь там ТРИТОН. Я договорюсь, – перевел он разговор на другую тему, так как утешать не любил.
- Зачем? – спросил я.
- Нам придется помогать Поттеру. Мне нужен квалифицированный маг с дипломом, – пояснил он.
- Ты не перестанешь с ним нянчиться? – спросил я в изумлении.
- Поттер – "Избранный". Темный Лорд все равно не успокоится, пока не выяснит свои отношения с ним. Моя цель – помешать ему победить, – объяснил мне как всегда просто и буднично мотивации своих поступков Снейп. Такой уж он человек, мужественный и немногословный.

 Отправлено: 20.07.08 12:49. Заголовок: Глава 2. Рыжая боль ..

Глава 2. Рыжая боль Гарри


Жизнь моя потекла по строгим правилам, так как я много занимался. Снейп редко приезжал ко мне. Постепенно я научился обходиться без эльфов, привык жить как магл.
Видели бы меня мои так называемые «друзья»! Да хотя бы тот же Уизли. Не представляю глупого Рона, который моет посуду или убирает пылесосом комнаты. Я же, удивляясь самому себе, наловчился все это делать весьма скоро. Я даже рисковал готовить еду, хотя чаще покупал готовую или ходил в бары. Денег у меня было много, потому что Снейпу удалось перевести счета Малфоев на мое новое имя Дрейк Грей.
Свои белые волосы я красил в черный цвет. Как ни странно, но он мне шел и весьма удачно менял внешность. По крайней мере, когда я столкнулся с Финниганом в Рождество, тот меня не узнал, хотя и был очень близко. Я и не знал, что этот блондинистый гриффиндорец наполовину магл и живет в Лондоне.
После Рождественских каникул вновь прилетела Букля. Это было одно из грустных писем Гарри. Первое письмо, полное откровения и разочарования. Снейп даже сказал:
- Не понимаю я Поттера. Зачем выворачивать душу перед нами? Пожалуй, я скоро соглашусь, что он скорее Лили, чем Джеймс.
- Ты знал его мать? – спросил я его.
- Думаю, да. Она была такой доброй, открытой, смелой и веселой девушкой. Ее все любили, – ответил Северус как-то грустно.
- Знаешь, мне хочется утешать ее сына, – сознался я.
- Вряд ли он тебя поймет, так как воспитан маглами. У них вообще ханжеское отношение к однополым партнерам. Да и в мире магии только самые чистокровные позволяют себе "шалить" при наличии наследников, – сказал Снейп.
- А ты? Ты как к этому относишься? – спросил я.
Пару минут он думал, затем ответил:
- Будь ты мне сыном, я бы ничего не сказал, но не с Поттером.
- Почему?
- Не люблю я его, да и он меня. Впрочем, это гипотетические разговоры. Он гетеросексуален, и у него есть подружка.
- Но он несчастлив, – грустно сказал я.
- Ты не сможешь ему помочь,– пожал плечами Северус и ушел, а я стал перечитывать письмо:

«Снейп, привет! Это опять я.
Твое предположение о медальоне правильное. Его похитил Регулус Блэк. Эх, чужая душа – потемки. Я нашел-таки медальон в доме. Спасибо, кстати, за подсказку, как его уничтожить. Я все сделал правильно, никто не пострадал.
Честно, я так никому и не сознался о медальоне и об уничтожении его. Почему? Я чувствую свое одиночество. С другой стороны, меня достает ненужная опека. Представляешь, как я противоречив?
Снейп, ты скажешь: зачем это он со мной откровенничает? А черт тебя знает. Может, прошлые занятия по окклюменции подвигли меня на эти подвиги. Ты рылся у меня в голове. Почему бы не порыться и в моей душе? Я-то не брезговал - залез в Омут Памяти с твоими воспоминаниями.
Я пытался поговорить с Люпином, когда он приходил. Но Рем по уши в своей любви к Тонкс, в борьбе, в страданиях по Сириусу и в полнолуниях. Ему не до меня. Кто ему теперь варит ликантропное зелье? Или среди оборотней Волдеморта это не принято?
Говорить с Гермионой… Она же мне не мамочка.
Временами Гермиона зануда. Любовь к Рыжику ничуть ее не изменила. Представляю, что бы она сказала, если бы я заикнулся о медальоне. Кудахтала бы и просчитывала варианты. А про личные проблемы, я вообще молчу. Она на роль душеприказчика не годится.
Рон… Он брат Джинни - все этим сказано. Да я заикнуться ему боюсь. Он трясется над сестрой, как над золотой статуэткой, боготворит ее. А я?..
Подставляй жилетку, Снейп, буду плакаться. Вот радость-то вам с Малфоем! Я же знаю, что Драко читает эту чушь. Ну и пусть знает, что у меня есть сердце.

Я позвал на Рождество всех. Целый дом рыжих, полыхало как при пожаре.
Знаешь, я же спалил портрет, что кричал, и, мое счастье, сдох Кикимер. Теперь тут Добби орудует. Помнит ли Малфой, что это бывший их эльф? Кстати, ушастик вспоминает «молодого хозяина» тепло. Вот уж не думал.
Итак, представь. Рыжие, рыжие, рыжие… целых пять штук. Близнецы, Рон, Джин, и, ТА-ДАМ, Гермиона. Зачем последняя окрасилась хной, я не знаю. Только она стала медноволосой. Кстати, ей идет.
Близнецы чудили, Рон вился около Гермионы, а Джинни всю дорогу сидела на моих коленках. О, как же я был счастлив! Я еле касался ее волос. Я задыхался от ее нежных поцелуев. Я готов был пылинки сдувать. Честно, может, я дурак, как ты и говорил, но я боготворил эту фею.
Она сама пришла ко мне в комнату. Джинни вообще любит поступать по-своему. Иногда это меня утомляло в школе. Ты-то знаешь, как я нетерпим к командам. Но этой волшебнице я все прощал. Когда-то я рисовал себе именно так отношение моего отца к моей матери. Теперь, правда, я не так уверен, мог ли Джеймс быть таким нежным, как я.
Прости, Снейп, не сдержался… Зачем я напоминаю тебе о нем? Чтобы вечно помнить, какой это был человек. Но это, как ты понимаешь, идиотское отступление от исповеди. Написал «исповедь» и увидел твою постную рожу. «Избавь Мерлин меня от исповеди Поттера», – сказал ты, морщась.
Итак, я уже лег. Как понимаешь, я не сплю в пижаме. Она была в полупрозрачном халатике. Впрочем, зачем тебе такие пикантные подробности?
Снейп, тебе было семнадцать? Было… То-то! Не знаю, ко мне, во всяком случае, не часто приходят почти обнаженные девушки, а я – комок гормонов. Пусть Драко смеется, но и он такой же комок. Может, его рыбья кровь спасает. Слизеринцы не умеют любить. Хотя, простите оба за мою бестактность. Вы – люди, а людям свойственно все.
Джинни сбросила этот самый халатик... Боже, что я пишу!.. Но это так… И она легла ко мне… Сама!.. Представляешь?..
Нет, ребята, я не каменный…
Особенно когда по мне побежали шаловливые ручки. Господи, да ворвись в эту минуту Рон, он бы меня не остановил!.. Если только "Авадой"… А к черту! Чего, в самом деле, она ждала? Что я монах? Я отнюдь не монах.
Писать ли дальше?.. Не стоит…
Знаешь, чего больше всего я боялся – провалить задание.
Нет… Умру потом, когда допишу этот бред…
Драко наверное ржет: «Поттер – герой-любовник», – глумливая ухмылка. И черт с ним! У него наверное сотня девчонок с его-то смазливым личиком. Речь не о том...
Знаешь, что она сказала утром? «Ты не такой страстный, как Дин». Во как!.. А я, дурак, думал, что она – девушка.
Что еще написать? Почему же мне не везет так? Чу лила слезы о Седрике, Джин вспоминала Дина. Может, я глуп, но я горд. Я сказал ей: «Вот и иди к Дину».
Снейп, я знаю, ты не тот человек, чтобы утешать меня, но если бы ты был в школе, то твоя мерзкая рожа успокоила бы меня. По крайней мере, мне так кажется.
Все, завязываю с "исповедями". Краткий отчет: сейчас меня волнует поиск. Мне кажется, что я напал на след. Ты же знаешь, когда я «беру след», то меня не свернешь. В доме полно книг о темной магии, и, прикинь, я их читаю.
Ну а та сентиментальная чушь… Считай это слабостью. Может, именно что-то подобное сделало из тебя холодного ублюдка.
Я еще напишу, будь уверен. Я еще надоем - ну, это как всегда. Гарри».

- Да, Драко, этот парень так просто не откажется от возможности поплакать в жилетку, – фыркнул Снейп, вернувшись и увидев меня с письмом. – И знаешь, я не стану его останавливать. Ведь в чем-то паршивец прав. Нечто подобное сделало из меня ублюдка.
- Перестань, – сказал я ему. – Ты герой, а вовсе не ублюдок. Я бы разодрал этой рыжей рожу, будь я девчонкой.
Снейп потрепал меня по голове и вздохнул. Мне было очень грустно. Эх, знал бы Гарри, что я вовсе не смеюсь над ним! У меня никогда не было моря девчонок. Это он загнул. Правда, с Пэнси я дошел до конца и был не слишком доволен, но пышногрудая слизеринка пела мне дифирамбы, потому что была в меня влюблена, как кошка.
Я просто лечился от отчаянья в ее теплых объятиях. Это было зимой на пятом курсе. А весной я впервые вошел в бардель, где были мальчики, и выбрал там брюнета, чем-то похожего на Поттера. Но Гарри я не сознаюсь в этом никогда. Читая его письмо, мне хотелось плакать и быть рядом. Может, вернись я в школу, сумел бы стать с ним рядом? И знаете, что я попросил у Снейпа? Рассказать, что мы родственники.
- Намекни ему, что я твой племянник, – сказал я ему.
- Драко, ты сошел с ума, - констатировал Снейп. - Какое дело Поттеру до нашего родства?
- Просто на всякий случай, – пожал я плечами.
- Дурак ты, «племянник». Он натурал.
- Ну и пусть! – выкрикнул я. – Но он должен знать, что я тебе не любовник!
- Еще чего не хватало, ты, придурок! – вышел из себя Снейп. – Слабоумие Поттера явно передается на расстоянии.
Я только отмахнулся от этого ублюдка, а он ухмыльнулся и покинул меня.

Весна входила в права, накатывала теплым воздухом, а я занимался самообразованием и скучал. Потом появился профессор и повез меня во Францию. Волдеморт настолько доверял ему, что не боялся выпускать из поля зрения. При его паранойе, это было значимо.
Во Франции было много моей родни, и Снейп свел меня с престарелой теткой, которая не побоялась сопровождать меня на экзамен - дело в том, что Северус настаивал, чтобы я непременно получил диплом на свое имя.
- Тебе придется бежать куда-то из Франции. Здесь полно шпионов Темного Лорда. Ты готов к такому развитию событий? – спросил он меня накануне моего отъезда в Шамбатон.
- Да. Но потом я вернусь в свой дом? – спросил я его.
- Ты называешь домом тот гадюшник? Ты ли это, слизеринский сноб? – удивился Снейп.
- Да, это я, – пожал я плечами.

Мы надолго расстались. Скажу честно, никогда бы не смог провести в Шамбатоне пять лет. Французы бывают весьма нахальны и пошлы. А я – английский аристократ, как сказал Гарри, «рыбья кровь», мои чувства внутри. Впрочем, я туда не влюбляться ехал, а ТРИТОНы сдавать.
После экзамена мою престарелую тетку убили на моих глазах, а я успел аппарировать - не даром я знал Париж. Сменил внешность и поехал на Майями, жил по магловским документам, которые мне сделал Снейп, привык даже откликаться на имя «Дрейк». Дурацкое имечко. Ну да ладно. Драко, если честно, не лучше.
И знаете, я скучал на курорте, окруженный знойными красавицами. Я скучал по Северусу и по письмам Гарри. Писал ли он Снейпу без меня? Конечно, писал, а как же. Мы с Северусом редко обсуждали Поттера в письмах, и уж точно, он никогда не говорил мне, что Гарри ему пишет и как часто. Кстати, я долго не знал, зачем Гарри искал все эти вещи (чашу, медальон и другие), и только после победы узнал о крестражах.
Я знал одно, что Букля прилетает всегда в тот магловский дом - так было безопасней для всех. Умная птица прилетала только ночами и, однажды влетев в мое раскрытое окно, в него и стучала. Почему?.. Спросите об этом сову!
Когда я вернулся, у меня на столе была короткая записка от Снейпа и кусок письма Гарри - видимо дядя посчитал, что это меня касается. Там было об успехах Поттера в школе.

«Прикинь, Снейп, я сдал ТРИТОН. Сдал весьма здорово.
Все мое упорство. Я же погряз в учебе, как в каше, и больше ни о чем не думал, и старался закрывать свое сознание. Спасибо за книгу по окклюменции.
Короче, мои оценки по пяти выбранным дисциплинам:
Трансфигурация – «превосходно»;
Зелья – «превосходно»;
Чары – «превосходно»;
ЗОТИ – «превосходно»;
Арифмантика – «выше ожидаемого».
А что ты хотел?.. Я не люблю эту заумную науку. Ты бы, правда, мне и за зелья «превосходно» не поставил. Но я же присылал тебе работу, и ты написал: «Неплохо». Черт возьми, это похвала в твоих устах! Ясно даже мне.
Спасибо, кстати, за весть. Я рад, что Драко получил диплом. Он замечательно учился. Наверно, ты гордишься своим племянником. Ему мои поздравления, если они нужны. Как думаешь?»

Да, Северус знал, что этот клочок меня порадует, особенно последняя фраза. И, да, мне очень нужны были поздравления Гарри. Я даже отложил это клочок отдельно и долго хранил его под подушкой. Вот такой я сентиментальный тип.
Следующее письмо выбило меня из колеи надолго, я даже плакал над ним. Бедный Гарри!

«Прости, Снейп. Пишу почти не по делу.
Но ты уже стал привычной жилеткой. Опять сплошная лирика. Радость, мать вашу!
Пока не расклеился. Я нашел-таки след чаши. Осталось пойти и уничтожить. Как бы извернуться, чтобы не сильно пострадать? Впрочем, больница Святого Мунго еще никогда не лечила знаменитого Гарри Поттера. Будет им что вспомнить в старости.
Теперь о "радости". У меня несколько новостей.
И почему я себя чувствую персонажем пьесы? Эдаким сволочью, специально созданным злодеем из оперетки. Впрочем, если учесть, каков был мой отец… ты прав - яблоко от яблоньки…
Снейп, я женился. Ты рад?.. Впрочем, тебе то что.
Джинни… Ну да, ей нет восемнадцати. Так это же не проблема…
«Ты ее опозорил», – кричала Молли. О, она умеет кричать! «Я доверил тебе самое дорогое и светлое. Как ты мог?» – кричал мой рыжий друг. Кстати, Рон дуется и не пришел на свадьбу. Да какая разница!
Как я мог?.. Помнишь Рождество…
Или так не говорят: она сама виновата? «Виноват всегда мужчина», – сказали Гермиона и Артур. Щас!..
Я Артуру сказал: «Вы бы прогнали девушку, если бы она сама пришла, Сама легла?». Я, черт возьми, Мальчик, который пока не сдох. Мальчик, которому всего восемнадцать. Гормоны, батенька, гормоны…
Представляешь, Снейп, у меня двойня. Мне, конечно, самое время думать о семье. Это с Волдемортом-то на хвосте! Господи! Ну почему ты не дал мозгов женщине?!
Такие классные крошки! Мальчик и девочка. Джин сказала: «Одно имя от тебя, одно – от меня. Кого назовешь и как?» Я выпалил: «Лили», она – «Артур».
И теперь я должен трястись. Я трясусь, Снейп. Как же я трясусь!
Спасибо Биллу и Флер. Они – люди. Может, еще обойдется? Как ты думаешь? Они забрали их во Францию, в поместье вейл. Там такая крутая защита! Остальной клан Уизли на меня точно взъелся. Утешь меня, Снейп! К черту, что ты не годишься на эту роль. Утешь, ну пожалуйста!..
И знаешь, что самое обидное? Джинни-то моя, не поехала во Францию с детишками. Можно было подумать, она тут со мной осталась. Ан, нет… Она, прикинь, на меня дуется. Разыгрывает добродетель…
Господи, если бы не зеленые глазки Лили, если бы не мой овал лица и мой нос у Арти, я бы не знал, что и подумать, Снейп… Ну, ты меня понимаешь… Или нет?
У тебя не было детей? Прости, я, кажется, лезу в твою черную душу… Черт! Я тебя, верно, расстроил. Просто чувствую, как ты там шипишь. Откуда у меня появилось такое чувство, что я улавливаю твои эмоции?
А, ну да, я же теперь легилемент. Ой, берегись, профессор! Это я так пытаюсь шутить после сволочных вопросов. Что тебе мои потуги, коль ты Волдеморта дуришь? Один ты у меня остался, да Драко.
Видишь, совсем расклеился. Это, видать, от счастья...
Еще раз, прости! Жди известий о чаше. Гарри».

Мне было больно за Гарри. Но что я мог поделать? Будь я ему хоть бы другом, а так…

 Отправлено: 20.07.08 13:27. Заголовок: Глава 3. Сводки с пе..

Глава 3. Сводки с передовой


Последующий год промелькнул у меня в каком-то угаре. Я учился в магловском университете, а Гарри сражался. Его письма напоминали сводки с передовой. Разумеется, мне доставались только жалкие крохи из переписки, но даже им я радовался. Знаете, я как верная жена ждал его сообщений. Они короткие, сухие и лишенные всяческих эмоций. Почти лишенные… почти.

«Привет, Снейп!
Уже поздняя осень. Я таки разделался с чашей Хельги Хаффлпафф, и осчастливил своим присутствием больницу Святого Мунго. Ты расстроился, что я опять не сдох?
Мог бы, Снейп, сознаюсь… И нечего шипеть: «Я тебя предупреждал, Поттер. У тебя нет мозгов». Ну, прости, бог не дал. Поделись, профессор. Ты, вон, какой умный.
Кстати, я отрастил волосы. Может, они ума добавят? Я теперь, как ты, хожу во всем черном, да еще и патлы по плечам болтаются. Если учесть, что я таскаю линзы и мажу свой шрам, то я, боюсь, стал подражать тебе: черноволосый, черноглазый и волосы не каждый день мою. Некогда!
Гарри».

«Снейп, снова привет!
Немного лирики. Рождество все-таки.
Боюсь сказать даже, но бумага все стерпит. Вас обоих с этим праздником, тебя и Драко! Снейп, ты шипишь? Это хорошо. Значит, еще живой. Без твоего яда, что за жизнь?
О деле... Был в рейде с аврорами. Я же на аврора учусь. Не, это не мое, однозначно. Но куда бедному Поттеру податься? Только в аврорат. Мой начальник – Моуди. Дай мне, Мерлин, сил! Вот псих! Знаешь, он бешеный и злобный, жестокий до ужаса.
Поеду весной во Францию. Ходят слухи, что там спрятан еще один... Как ты думаешь, что это? Два варианта: Гриффиндар и Когтевран. Подумай, что это. Ты же голова. В конце концов, у хозяина своего спроси.
Нет, Снейп! Про хозяина, это я загнул. И не вздумай!! Эйфория от смерти Дамблдора у дедушки прошла. Теперь Том будет подозревать всех.
Снейп, держись! Сел бы лучше…
Я БОЮСЬ ЗА ТЕБЯ!
Не упал, горемычный?.. Не каждый день от Поттеров такое прочитаешь. Гарри».

«Привет, Снейп!
Какой был налет! Пятна крови на нежной листве… Я – поэт, не находишь? Или циник… Это уже ближе.
Мне показалось, что я видел твою мрачную фигуру. У кого еще так развевается мантия? Ты долго тренировался?
Что это за парень был с тобой? Больно на Перси похож. Вот удар будет в датском королевстве. Ты мне чиркни. Не ленись! Ну и плевать, что ты на голубей перешел. У маглов они почту таскали испокон веков.
О личном. Я был во Франции, видел детишек - уже ходят. Флер, молодец, успевает и за своим, и за моими. Ну, там еще тетушек тьма. И знаешь, Артур растет моей копией, только глаза как два черных бездонных колодца. В кого бы это? А Лили похожа на мою маму, свою тезку, но глаза голубые, как у Джин. Так что оба в нашу породу. Это хорошо!
Штукой заветной там и не пахло. Все глупые домыслы. Но я рад. Париж… Как говорится, увидеть его и умереть. Нет-нет, я не тороплюсь! Да и Волдеморт пока меня не достает - силы копит. Придурок! Ты его отравил бы, что ли. Хотя, зараза к заразе не липнет. Тебя и то фиг отравишь. Ваш Гарри».

Помню, когда Северус читал последнее письмо, то улыбался. Знаете, это был первый раз, чтобы он улыбался, по крайней мере, при мне.
- Я привязался к твоему идиоту. Старею, – сказал он, комментируя свою улыбку.
- Ты забываешь, он не мой идиот, – парировал я нелюбезно.
- Ну, пишет-то он тебе. Верней мне, но в расчете, что и ты читаешь, – сказал Северус.
- Что это еще за глупости? – удивился я.
- Да я это чувствую, – вот такой был ответ.
Следующего письма мне пришлось ждать очень долго: закончилось лето, начался сентябрь. Пожалуй, это было самое большое и самое разнообразное по содержанию письмо. Тут был все: дела, тоска, боль и надежда. Я его целовал и много раз перечитывал. Да что говорить, я его знаю наизусть.

«Снейп, привет!
Могу написать даже: Драко, привет!
Нужен ли блондину мой «привет»? Мне он нужен, мой «привет», потому что мне фигово. Приятно думать, что он читает это и думает обо мне.
Ты говорил, что Малфой изменился. Охотно верю! Жить, как магл, для Малфоевского высочества - это подвиг. Ты говоришь, что он учится в магловском университете. Зачем?.. Он – маг. Надеюсь, он еще это не забыл. Ты не дашь, я знаю.
Люди мои, это лирика. Сам удивляюсь, как я к вам привык. К вам обоим, будто вы рядом. Но рядом со мной другие… Чужие…
Смешно наверное, Снейп? Ты не чужой, а Рон – чужой.
Нет, он уже оттаял. Рон отходчивый. Он поорет-поорет, а потом как прозреет. Страшное дело! Только треснуло что-то в наших отношениях. Безвозвратно треснуло. Сколько раз он меня предавал? Нет числа! Сколько раз он мне не верил?!
Драко в своей ненависти был последовательней. Да и ненавидел ли он меня? Просто завидовал. У тебя нет уже ненависти ко мне, Драко? Знаю, ты не ответишь… Это и не важно… Снейп сам все напишет. Он у нас молоток!
«У нас»… Снейп, не шипи! Да, у нас, у меня и у твоего племянника. Черт бы тебя побрал! «Вы расклеились, мистер Поттер. Вы – слюнтяй!» – скажи мне так, Снейп.
Что случилось?.. Много чего случилось…
Знаешь, почему я почти не писал весной, Снейп? О делах-то нечего было: рейды-рейды. А о личном… В чем я тебе еще не признался?
Ты же слышал о романе моей жены? Тебе доложили… Как же! Такая сенсация! В газетах писали. Помнишь? «Эксклюзивное интервью с миссис Поттер». Тьфу! Хотя, о мертвых, либо хорошо, либо никак. Но до сих пор ведь болит от предательства!
Напомню, вдруг сей шедевр прошел мимо тебя:
Корр.: Скажите, как живется с Гарри Поттером?
Джинни: Не очень. Гарри холоднее айсберга.
Корр.: Он импотент?
Джинни: Не знаю. Мне не с кем сравнивать, но он холодный.
Корр.: Вас видели с Майклом Гомесом. Это дружба?
Джинни: Более чем. Гарри весь в борьбе. Он гоняется за темным магом. Но жизнь не одна борьба, и молодость дается однажды. Министерство много раз приглашало нас на рауты. Мне пришлось представлять нас обоих.
Нет, ты прикинь, Снейп, я в рейде, она – на рауте. Жена «Золотого мальчика», мать вашу!
Рон тогда мне вновь в дружбе до гроба клялся, Гермиона вздыхала. Они тоже решили, кстати, задуматься о наследнике. Было бы чего наследовать! У Герм (знала бы, как я ее имя коверкаю, выцарапала бы глаза) убили родителей и разрушили дом. У Рона не дом, а «Нора». Нормальное, кстати, слово, жить только там невозможно, особенно теперь. Грейнджер… она и в замужестве магла. Они сняли комнату в магловском районе. Молли так орала! Любила «маменька» поорать.
А мое интервью ты помнишь?..
Корр.: Вы голубой?
Я: Голубее некуда.
Ха-ха!.. Пойти что ли в бордель, да выяснить это вопрос? Как думаешь, Снейп? Вот Малфой обхохочется. «Потти – педик!». Сенсация века!.. Не смешно…
Как я отметил свой день рождения для тебя не новость. На полную, так сказать, катушку. Я – чума… Рядом со мной ни один акромантул не выживет. Достал меня твой Волдеморт!
Нору никто не охранял. Беспечность... Предательство... Родной сын привел Пожирателей смерти. Ужас!.. Молли, Артур, Чарли, Джинни. Все легли под одной крышей. Ты знаешь, я виню себя в их смерти. Как всегда…
Снейп, мне фигово. Скажи, ведь к вейлам ему не пробиться? Мне страшно, Снейп! Я больше туда ни ногой. Не дай бог хвост привести…
О деле… Да, мой мрачный учитель, я еще не забыл о делах.
Твоя школа, ублюдок. Я потерял свое сердце. Я такой же, как ты. Полюбуйся на мою мрачную рожу в «Вечернем пророке» - ни слезинки, ухмылка.
Прости, Снейп… о деле, так о деле…
Придумал, как убить змею. Воздействую на тетушку Драко. Он же не будет в обиде? Беллатриса – это зло. Я на нее с помощью легилеменции воздействую. Я ведь могу, ты знаешь. Ты почувствовал мое вторжение в твой разум? То-то…
И еще я понял, что последняя гадость – это реликвия Ровены.
Сколько литературы я перелопатил... Нигде нет упоминаний о другой реликвии Гриффиндора, кроме меча, а вот у Ровены есть вполне классная реликвия, в духе дядюшки Тома. Он же любит все блестящее, как сорока. Основательница Рейвенкло любила пудрить носик - инкрустированная пудреница с ее личной монограммой. Как думаешь, Снейп, это ОНО? И где его, спрашивается, искать? Подумай, Северус.
Кажется, я охамел окончательно. Но мне надоели эти глупые фамилии. К черту! Не гордишься же ты фамилией отца-магла? Не думаю, что это так.
Ладно, мои люди, пока. Ваш Гарри».

Когда Северус дочитал письмо, я его выхватил и спросил:
- Почему ты не носишь мне газеты?
- Это возня тебя не касается, – пожал Снейп плечами. – Тебе учиться надо, а не газеты читать. Думаешь, магловские науки легче?
- Зачем мне они? – спросил я его в сотый раз.
- Ты тупой, как и твой Поттер. Вдруг тебя не реабилитируют? Пробьешься без магии, – прошипел он злобно.
- А ты?
- Что я?.. Я, между прочим, имею магловский диплом химика и документы на имя «Стефан», – сказал Северус.
И он снова надолго пропал. Я ходил на занятия в университет и даже познакомился с парой студентов. Домой я, правда, никого не водил, но в бары мы ходили частенько. Что до любовных интриг, то я по-прежнему хранил ненужную верность своему брюнету. Взрослея, я брезговал посещать злачные места, а гулять с сокурсниками-маглами, согласитесь, для чистокровного волшебника, это слишком. Да мне никто и не был нужен.
Я даже обзавелся портретом из «Ведьмополитена», где был изображен Гарри. Снейп, когда его увидел, чуть не умер со смеха.
- Ты еще его у сердца носи, горемычный, – веселился он.
- Пошел ты, Северус, – прошипел я. – У меня, знаешь ли, тоже есть сердце.
- Тебе оно не нужно. Ты разве еще не выучил его фразы про «голубого»? Он же издевается, – покачал он головой.
- Ну и пусть. Где он, а где я? – пожал я плечами. – Поэтому, что хочу, то и делаю.
Снейп только повертел пальцем у виска и хмыкнул. Ну и пусть!

На христианское Рождество пришло письмо, из которого я получил подтверждение, что Северус переписывается c Гарри чаще. Впрочем, ничего удивительного, если у них имелись секреты, которые мне знать было не положено.

«Северус, Драко! Привет!
Никаких больше «любовных» записок, Снейп. Я влез в голову Волдеморта. Он тебя пытал. Надо же, как вовремя я туда сунулся. Ты бы не сказал, что этот урод перестал тебе доверять. А все из-за голубей. Нет уж, лучше совы. Кстати, я купил молодую сипуху. Букля его обучит. Она его и выбрала. Гораций – умный мальчик.
Прикинь, Дра, «любовные» записки.
Я: «Думаю в Тауэре. Воспользуюсь папиным подарком».
Он: «В склепе его дедушки. Классный склеп с подземельем».
Я: «Ну, ты, некрофил несчастный, там одни пауки. Кстати, не дергай крысу за усы, укусит».
Правда, романтики полные штаны? Это мы кой-что (так, предметы) обсуждали да Хвоста. А он Волди сказал, что эти письма от женщины. Юморист хренов!
Хорошо, хоть Нагайна сдохла, когда Снейп был в Америке, - я таки добрался до Беллы. Теперь Волди будет особо зверствовать. Он же понял, что Лестрейндж была под моим воздействием. Не дурак же.
Остался один. Всего один и он… Где искать Это, спрашивается?
Кстати, погиб Моуди. Я к нему так и не привык. Без него воздух стал чище.
Теперь я сам себе начальник. Это не за счет моих скромных заслуг, а из серии: «Мальчик, который выжил и которому предстоит убить Вы-знаете-кого». Тьфу, три раза!
Вас, люди, с Рождеством. Ваш Гарри».

Я хотел обидеться на Северуса, но даже не спросил, почему он дозирует для меня информацию. С него, где сел, там и слезешь. Хмурые взгляды и надутые губы никогда не впечатляли его.

Последнее письмо из серии «с передовой» пришло только в конце апреля. Его принесла Букля в сопровождении Горация. Новый посыльный Гарри долго изучал нас со Снейпом. Смешно, когда совы на тебя так изучающе пялятся. Честно, я не совсем понимаю, как они умудряются запоминать людей. Ну, на то они и не простые совы, а магические. Их поколениями воспитывают. Умение работать почтальоном у них передается с умением ловить мышей и летать в темноте.
Письмо подарило мне слабую надежду, что Гарри будет моим.

«Привет, Северус, Драко!
Вы наверное радуетесь. «Наконец-то этот придурок от нас отстал». Фигушки!
У меня столько событий, что я теряюсь.
Прости, Снейп, не ответил на твое послание о последней гадости. Так сказать, субъективные причины... Ты – гений, профессор!
Я нашел пудреницу и даже докопался до истины, как ее уничтожить. Ну и как всегда, я сначала сделал, потом подумал. Результат: три месяца на больничной койке.
«Тебе, как всегда, везет. Идиоты удачливы в жизни», – вот что бы ты мне сказал, Снейп. Про меня уже можно сказать: «Мальчик, который никак не сдохнет». Может, у меня иммунитет от смерти? Знаете, как от краснухи. Хотя, вы и не слышали, что это за болезнь, наверное. Она же исключительно для маглов.
Я получил подтверждение, что я чуть-чуть голубой. Ну, может и не чуть-чуть. Моей сиделкой тут был один товарищ, Трент, - голубоглазый и белобрысый, прямо Малфой. Так вот, он меня соблазнил.
Смеетесь?.. «Поттер – девочка, его соблазнили, а потом бросили».
Я был слаб и раздавлен. Потом пришло известие о гибели Рона, и почему-то я расхотел жить. Ну, правда, все вокруг меня мрут, как мухи. Как мне было фигово!
Вот тут-то меня Трент и подловил на нетрадиционном способе лечения – «личный массаж». Прикинь, Снейп, я ж ему поверил! Да, лечение весьма и весьма специфическое. Мне, знаете ли, понравилось!
Потом Трент пришел и сказал: «Я уезжаю. Рядом с тобой трудно жить. К тому же у меня есть подружка». И он ушел…
Кто донес Волдеморту о его лечении?..
Я бы ничего не узнал… О таких, как Трент, в газетах не пишут. Просто одна красотка, медсестра Тиса, пришла ко мне заплаканной. «Что случилось, крошка?» – спросил я ее. «Ах, я так его любила», – пробормотала она. «Кого, – говорю, – куколка?» - «Трента». «А, – тяну я, – он женился». «Нет, – говорит она, – погиб вместе с невестой. Пожиратели смерти».
Как я не завыл, не знаю!.. Как я вновь не впал в депрессию, тоже не знаю… Но только смерть моего любовника (Вау, какое слово!) почему-то ускорила мое выздоровление.
Вот теперь парюсь в палатке, верней мерзну. Гермиона рядом со мной. Она совсем замкнута и зла. Детишек они с Роном так и не завели. На мой взгляд, это к лучшему.
Кстати, о детишках. Я был во Франции после госпиталя - не утерпел. Мне нестерпимо захотелось увидеть их, приласкать. Они такие маленькие и такие смышленые. На меня смотрели строго, прятались за юбки нянек. Я там неделю ошивался, и они оттаяли. «Папа, Папа...» – черт возьми, как приятно!
У Лили медные кудряшки, Арти, как и я, растрепа. Смогу ли я когда-нибудь их забрать?.. Флер и Билл – молодцы, меня даже не попрекнули, что не только редко вижусь, но и пишу (последнее, безусловно, безобразие). Только заверили, что детишкам у них ничего не грозит. Долго заверяли, и я поверил.
Как думаешь, Снейп, прав ли я? Так ведь за них боюсь! Мочи нет.
Кстати, Билл сделал пластику лица в магловской клинике и снова стал красавцем. В оборотня он не превращается, но в полнолуние бывает угрюмым и раздражительным. Это в самый пиковый день. Флер следит за календарем. Она оказалась такой самоотверженной женой, что даже завидно. А ведь она еще и красавица!
Снейп, скажи, как мне определить, готов ли я к битве? Что мне делать? Как победить монстра? Мне уже скоро двадцать, и я уже восемь лет сражаюсь против Волдеморта. У меня не было детства, не было юности... Неужели мне еще и молодость положить на алтарь войны? Хотя ты посвятил ей половину жизни.
Грустное письмо, не так ли? Ладно, мои люди, я вам еще напишу. Ваш Гарри».

Да, письмо, и впрямь было грустное, а еще оно олицетворяет для меня резкую перемену в жизни. Я даже не знал, что войду в этот дом почти только через год после этого письма.

 Отправлено: 20.07.08 21:53. Заголовок: :sm15: Как ... шика..

Как ... шикарррно!!!
Красиво, грамотно, "выпукло" написано, характеры и письма просто сказка!!!

 Отправлено: 27.07.08 01:59. Заголовок: Gennadia, спасибо от..

Gennadia, спасибо от автора

 Отправлено: 27.07.08 02:00. Заголовок: Глава 4. Последняя б..

Глава 4. Последняя битва


В середине июня Северус пришел уставший и сказал мне:
- Операция «Монстр» подходит к завершающей стадии. Тебе надо примкнуть к авроров. Их отрядам требуются маглы-охранники из семей магов. Ты сможешь постепенно приблизиться к Гарри, и в решающий час скинешь маску.
- А ты? – спросил я его.
- Я появлюсь в последний момент. Ты знаешь, пророчество касается и меня. Так что без моей скромной персоны твой Поттер не обойдется, – ответил он.
Больше я Снейпа не видел.
Когда я встретился с аврором Тедом Уорреном у Тауэра, то был одет в джинсы и футболку - обычный обыватель, парень-магл. Чтобы быть неузнанным, я сменил цвет волос на черный с помощью магии.
- Говорят у тебя крепкие нервы, Дрейк, – сказал Уоррен, рассматривая меня. – Не испугаешься заклинаний или оборотней?
- Нет. У меня дядя – волшебник, – сказал я ему, ухмыльнувшись.
- Что же, тогда поезжай в графство Гемпшир. Там мой отряд.
Так я и оказался на магической войне с палочкой, которая была спрятана в самом низу моего рюкзака.
Это было сложное время. Могу сказать, что я вскоре наловчился убивать Пожирателей смерти и без магии. Никогда бы не подумал, что мага можно просто зарезать. Нет, конечно, смотря какого мага. Гарри или Северуса, пожалуй, не зарежешь. Меня?.. Не знаю.
Потом я начал применять магию, но тайком, хотя меня давно уже не искали. Оказывается, в аврорате с меня вообще были сняты все обвинения. Это была заслуга Поттера. Северус даже мне не сказал, что просил его об этом. Ох, уж, этот Северус! Я и сам узнал случайно, прочитав в старом номере «Ежедневного пророка» статью о моей реабилитации.
Знаете, что мне хотелось сделать в первый миг? Найти Гарри, придти и просто сказать ему: «Я с тобой». Но я испугался. Испугался быть рядом с ним, его друзей и, особенно, выказать свои чувства к нему. Наверное я трус, хотя Уоррен так не считал.
Пять месяцев я был простым охранником, потом мне стали доверять разведку. Затем я стал адъютантом - унизительная должность, но я смирился. Мой новый босс, Морей, был начальником группы быстрого реагирования. Храбрый, смешливый и довольно смышленый. Он окончил не Хогвартс, а Шамбаттон. Потом вернулся в Англию и учился на аврора. Морей был чистокровным и подавал надежды на карьерный рост. Я пробыл его адъютантом три месяца, до самой победы.
Все эти месяцы ко мне прилетала сова - не Букля, нет, Гораций. Он носил мне короткие записочки от Гарри. Там не было слов ни о дружбе, ни о любви, просто небольшие комментарии о его делах. Но я часто перебирал их и перечитывал - это же были персональные послания именно мне, а не Снейпу. Я так с ними носился, что надо мной даже подшучивали.
- О, Дрейк, зазноба пишет? Она волшебница? – смеялись мои новые приятели.
- Да, – отвечал я. – Волшебница.
- Ты не представляешь, как трудно жить с женой-волшебницей, – сокрушался Фингер, у которого жена была аврором. – Ни детишек тебе, ни нормальной жизни.
- Ты ей верность хранишь? А она?.. Прикинь, в подоле принесет, – подхватил Уоррен.
- Не принесет, – уверил я его, посмеиваясь. – Главное, чтобы не нашла другого.
Если честно, то я очень боялся, что Гарри найдет другого, то есть другую (историю с Трентом я в расчет не брал, так как вряд ли они зашли в «массаже» слишком далеко). Но Поттер, по-видимому, боялся любить, став похожим на мрачного Снейпа.
Я перечитываю эти записки, и мне становится бесконечно грустно. Что-то в них от безнадеги. Вот они - мои самые любимые письма Гарри. Любимые, потому что адресованы мне.

«Драко, привет!
Снейп написал, что ты где-то в отрядах и не знаешь о нем ни слова. Я вызвался снабжать тебя информацией. Согласись, это удобней, чем ему писать еще и тебе. Все-таки Снейпу это очень рискованно, а нашу переписку он не бросит. Не ревнуй (впрочем, это шутка).
Не могу обещать подробных сведений. Думаешь, он много пишет мне? Могу привести пример: «Я жив. Ты не рад? Сообщи Драко. Может, его это утешит». Ну и все в том же духе.
У меня все тихо. Мы скоро убьем и переловим всех сторонников Волди. Впрочем, об успехах моего отряда пестрят газеты.
Прикинь, Снейп сознался, что связан с пророчеством. Ты в курсе, о чем я?.. Думаю, да. Все равно в письме не пояснишь. «Буду мозолить тебе глаза в час решающей битвы», - написал мне Северус. Ты за него волнуешься? А за меня? Последний вопрос – шутка. Я вообще становлюсь заядлым шутником.
Ты пошли короткий ответ. Хоть пару слов, что жив и у тебя все ОК - много мне не надо. Гораций доставит. Гарри».

«Дра, привет! Спасибо, что ответил.
У нас рейды-рейды, как и у вас. Ты там поберегись! Ты же еще нужен Снейпу или хотя бы себе. Да и мне будет грустно, если... Не стану писать.
Не представляю, как тебе удается дурить всех с палочкой. Но ты молодец, что используешь ее, все-таки с магией надежней на магической войне.
Северус придумал, как уничтожить Волди, так что скоро будет "час Х". Так что, ты бы там не зевал. Надо, чтобы ты был в своем облике в этот момент.
Напиши, где ваш отряд, и я тебя заберу себе. Будешь моим... э ... адьютантом. Это, вроде, шутка опять. Гарри».

«Привет, Дракон!
Вот уж не знал, что так тебя величают. Это твой дядя меня просветил. Простишь его? Хотя, на Северуса невозможно сердиться. Не потому, что он очаровашечка, а потому, что он мрачный и гнусный тип. Ты пытался с ним когда-нибудь спорить? Согласись, нелегкий труд.
Северус тебя, мне кажется, любит. Он, конечно, скорее треснет, чем сознается в этом, но он все время спрашивает, как у тебя дела, пишу ли я тебе.
Вот я и пишу. Что тебе рассказать?.. Мы воюем.
Гермиона меня утомила. Страшное дело: зануда Грейнджер на тропе войны… Наверное тебя радует такое отношение к ней с моей стороны. Просто я стал так же невыносим и желчен, как Снейп. Яду во мне литров пять.
Ты мне напиши, как ты там, а то твои записки в два слова слишком малы.
Дра, не скучай! Карьеры тебе, успехов и, главное, удачи. Гарри».

Насчет моих ответов, Гарри был абсолютно прав. Мои письма к нему напоминали сводки еще больше. Я стеснялся писать ему откровенно -боялся, что выдам свои чувства. Я никогда не искал его сам и посылал ответ только с Горацием. Неприметная сипуха с парой черных перьев не была столь заметна, как белоснежная Букля. Да я и подозреваю, что Букля к тому времени выполняла только самые безопасные полеты, например, в Министерство, так как была стара и любима.

«Привет, Драко, привет!
Скоро Рождество. Ты любишь его, Дра?
Я любил, когда учился в Хогвартсе. Большие елки… Хагрид тащил их по двору, а я смотрел. Магические фонарики, что развешивал Флитвик. Подарки…
Знаешь, что мне присылали Дурсли?.. Погашенные марки, пару франков, бумажные платки... Мою родню убили, а мне было даже не жалко.
На Хогвартс тоже напали...
Там теперь нет Хагрида. Ты его не любил, я знаю. Но он был первым волшебником, которого я увидел. Именно он приезжал за мной в одиннадцать лет. Вторым, как ни странно, был ты. И чего мы тогда не познакомились? Я просто жутко стеснялся, что ничего не знаю о магии.
МакГонагалл тоже погибла. Помнишь, как она встречала нас на лесенке? Строгая, сухая, чопорная, застегнутая на все пуговицы - их было не меньше двух десятков, как и у Снейпа.
Флитвик защищался как лев. Хотя, при его росте, сравнение со львом - смешно. Я всегда любил чары, можно сказать, это был мой любимый предмет и любимый учитель. Флитвик умел учить.
Дра, ты себе представляешь школу без наших учителей? Я с трудом. Особенно как-то не вяжется, что в подземельях не крадется Снейп. Где же он сейчас крадется? Я жутко за него волнуюсь.
Кстати, Северус совсем в тупике. Волдеморт сорвался с катушек и даже своего прихвостня Петтигрю заавадил. Нет, Дра, я тебя не пугаю, но очень боюсь за профессора. У нас тоже не сладко, но мы с тобой все-таки среди друзей., а он в окружении врагов.
Короче, береги себя. Гарри».

Это письмо я получил, когда лежал в госпитале. Мне тоже было жаль учителей, даже Хагрида. Я так и написал Гарри. Пожалуй, это было самое мое откровенное послание к нему. Он почти сразу же ответил - это самое короткое, но и самое любимое письмо от Гарри.

«Дра, ты зачем подставил свою глупую задницу? Хочешь, чтобы твой дядя меня убил? Спасибо, хоть написал, что в госпитале. Нельзя так рисковать. Не смей! Я запрещаю тебе.
Мы сейчас стоим лагерем у реки Эйвон. Я слышал, что Дрейк Грей (красивое имя, кстати) на хорошем счету и стал адъютантом самого Финли Морея. Честь тебе и хвала! Попрошу, чтобы Морея и тебя перевели к нам.
Скоро увидимся. Вот узнаю ли я тебя? А как насчет поговорить? Гарри».

Всего пять коротких писем, даже не писем, а, так, записок... Я бы зачитал их до дыр, если бы не наложил на них особое заклинание от порчи. А последнее послание вызвало у меня бешеный стук сердца: оказаться рядом с Гарри, видеть его, говорить с ним - я так мечтал об этом!

В середине марта меня вызвал Морей. То, что он сказал, я уже ждал с нетерпением.
- Дрейк, мне оказана великая честь - переводят в отряд самого Гарри Поттера. Он писал и о тебе. Представляешь, простой магл, – это он обо мне, – удостоился внимания "Избранного"?.. Требуется срочно прибыть в распоряжение Поттера, так как планируется финальная битва. Мы же не посрамим его?
- Нет, мистер Моррей, не посрамим, – ответил я ему, волнуясь.
Когда мы прибыли, там уже кипел бой. Не успел я опомниться, как Морей был убит, и я остался один посреди незнакомых авроров. И тут я увидел Волдеморта. Он появился настолько внезапно, что испугал меня. Я кинулся к главному штабу - мне же был нужен Гарри, на ходу вытащил палочку и сменил цвет волос - вот теперь я был блондином, как и положено от природы.
Первым узнал меня Теодор Нотт. Еще бы! Прожив в одной спальне шесть лет, он бы узнал мня и с черными волосами.
- Предатель! КРУЦИО! – заорал он.
- СЕКТУСЕМПРА! – крикнул я, уклоняясь.
Нотт упал весь в крови, а я бросился дальше. Но тут я увидел, что Гарри уже стоит перед Волдемортом, и рядом с ним, рука об руку, Снейп. Я поспешил, разбрасывая направо и налево непростительные заклятья, с некоторым ужасом наблюдая, как падают Пожиратели смерти от зеленых лучей.
Потом я увидел Грейнджер и узнал ее сразу, несмотря на то, что она изменилась. Ее обступили три Пожирателя смерти, и я поспешил на выручку. Почему?.. Я больше не желал ей смерти, да и она была подруга Гарри.
- АВАДА КЕДАВРА! – выкрикнули мы с ней одновременно.
Два противника упали на траву.
- РЕДУКТО! – выкрикнул я. Еще один Пожиратель взорвался.
- Малфой?! Ты меня спас, – удивилась Грейнджер.
- Вроде того, – пожал я плечами.
- Куда спешишь? – спросила она.
- Помогать Поттеру, – просто ответил я.
- Да разве ему поможешь, – вздохнула девица.
- Я постараюсь. хотя бы буду рядом, – сказал я, и мы пошли ближе к месту дуэли Гарри и Волдеморта.

Их окутывал магический кокон, сквозь который не проникало звуков, но видно было все. Странная картина предстала перед моим взором.
Волдеморт с перекошенной змеиной рожей держал палочку двумя руками. От нее в сторону противников тянулась магическая связь.
Гарри стоял с напряженным лицом и обнимал за плечи Снейпа. Их правые руки почти соприкасались, палочки сходились в единой точке и от них исходила та самая магическая связь, которую пытался преодолеть Волдеморт.
Темный маг покрылся испариной, Гарри и Северус тоже. Точка соединения магий немного клонилась в сторону Волдеморта. Он что-то выкрикнул, Снейп и Поттер ухмыльнулись. Затем Гарри что-то сказал Северусу, и тот улыбнулся ему и ответил весьма любезно. Я никогда не видел у него такой открытой улыбки.
Руки Волдеморта затряслись. Шарик соединения медленно покатился в его сторону и ударил в грудь. Из тела емного мага вырвался черный туман. И тут появился вполне живой и здоровый Альбус Дамблдор. У него было такое выражение лица, что я понял, почему этого добренького старикашку называют великим магом. Он что-то пробормотал, и из его пальцев вырвался белый туман, смешался с черным и опал на траву росой. В этот же миг директор пропал явно аппарировав, магический кокон распался, а Гарри и Северус упали на траву. Я кинулся к ним, но вдруг услышал сзади себя:
- АВАДА…
- ЭКСПЕЛЛИАРМУС! – завопила Грейнджер. – ПЕТРИФИКУС ТОТАЛУС.
Я оглянулся - на траве валялся Дин Томас. Не могу нормально оценить свои чувства. Я ненавижу грязнокровок, но Грейнджер… Она меня спасла. Возможно, она выполняла магический долг, но…
Очередной поступок гриффиндорки меня потряс еще сильней. Она кинулась сломя голову к Снейпу и стала его ощупывать, кудахтая над ним. Пару минут я пялился на нее, а затем вспомнил о Гарри. Он был без сознания. Я взял его на руки и понес к палаткам. Он был легок, почти невесом... Или мне так казалось. Пока я шел, шрам на его лбу стал таять.
- Что с ним? – спросил меня какой-то аврор, подходя.
- Поттер победил Волдеморта и, думаю, потерял много сил, – ответил я. – Покажи мне госпиталь.
Аврор не стал продолжать расспросы, а повел меня через поле. Передвижной госпиталь стоял у самой реки. Внутри было много ранененых, но я нашел пустую кровать и опустил туда Гарри и погладил по голове.
- Драко? – удивилась подошедшая мадам Помфри. – Гарри говорил, что ты на нашей стороне, но я не ожидала, что именно ты доставишь его.
Она приступила к его обследованию.
- Как он? – спросил я, когда она закончила.
- Ничего страшного. Потеря магических сил, – ответила мадам Помфри.
Я так побледнел, что она стала меня утешать:
- Это не то, что ты подумал. Гарри вовсе не стал сквибом. Он просто устал. Месяц-два, и он восстановится.
Я наклонился над ним и поцеловал его в губы. Помфри хмыкнула, и я, глянув на нее сердито, промолвил высокомерно, вполне в своем духе:
- Надеюсь, это останется между нами.
- Если я скажу, мне никто не поверит, – сказала она.
Гарри застонал и открыл глаза.
- Дра?.. Где Северус?
- С ним Грейнджер, – ответил я, дотрагиваясь до его руки.
- Главное, чтобы его не обидели, – прошептал он и снова потерял сознание.
- Слышали? – спросил я мадам Помфри. – Скоро здесь появится Снейп. Берегите его. Он стоял вместе с Гарри против Темного Лорда.
- Безусловно, мистер Малфой, я сделаю все от меня звмсящее, чтобы профессор Снейп не пострадал от авроров, так как не сомневалась в его невиновности и до этого, – заверила она и спросила: – Вы останетесь?
- Нет, – покачал я головой. – Я здесь лишний.
Я вновь поцеловал Гарри в губы и аппарировал в свой дом.

Прошло три месяца. Я все время думал, куда делся Северус. Ясно как божий день, что его утащила Грейнджер. Странный порыв для гриффиндорки. Она что, боялась за него?
Я сидел на кухне, читал письма и вспоминал эти годы, вспоминал такой глупый и сладкий поцелуй. Неужели я испугался?.. Чего? Что Гарри возненавидит меня… Я корил себя и за бегство, и за поцелуи, но не решался вылезти из собственной раковины.
И вдруг, посреди дня, раздался шорох крыльев - это прилетел Гораций с гневным письмом от Гарри. Я задохнулся от счастья и перечитал его три раза. Можно было подумать, там были не сплошные оскорбления, а признанье в любви. Впрочем, как на это поглядеть. У меня уж точно на это был свой взгляд, особенный.

«Драко, какого черта ты сбежал, подонок? Испугался, Малфой?..
Ну, вы, слизеринцы, и трусы! Никто бы вас со Снейпом не тронул. Тебя, гад, уж точно!
Прикинь, Снейп с Гермионой так и не появились. Герм решила спасать профессора. Она – глупая курица. Так что с женщины возьмешь, хоть она и отличница. Я же говорил ей, что Снейп на нашей стороне, и я ему верю. Или она решила, что его схватят, пока я изображаю падаль?
Но прошло уже три месяца. Я очнулся, а значит, и Снейп должен был очнуться. Чего же профессор испугался? Почему не появлется сейчас? Того, что я ему сказал?.. А ты, придурок?
Дра, я бегаю по инстанциям, спасая твоего родственника. Мог бы мне помочь, между прочим. Ты, эгоист мелочный, с тебя же сняты все обвинения. Тебе надо Снейпа спасать, где бы этот ублюдок ни был.
Короче, тащи свою бледную задницу на площадь Гриммо, 12, в Лондоне. Я буду тебя ждать. Не приедешь, пеняй на себя, Малфой. Я парень горячий, да и Герой, если ты забыл. Как скажу, так и будет. Вот так-то, ваше слизеринское высочество. Мы тоже умеем шантажировать и козни строить.
Завтра в одиннадцать. Жду при параде. Гарри».

Вы себе не представляете, как я был счастлив. Меня позвал Гарри! Одно меня смущало: как мне вести себя с ним? Я, честно, боялся накинуться на Победителя Волдеморта с поцелуями - вот отчего я бежал с поля боя. Да, Гарри был прав, я – трус. Я боялся, быть отвергнутым им.
Теперь у его ног будут лежать сотни красавиц, а ему же нравились красавицы. Трент не в счет - военно-полевой роман. Если Гарри и понравились такие отношения, то он все равно был би, а не гей (по крайней мере, я думал именно так). Да и детишкам его нужна жена, а не я.
Но был еще один человек, ради которого мне надо было встретиться с Гарри, -Северус Снейп. Что с ним? Почему он не возвращается? Тоже испугался? Но чего? Ему не простили убийство Дамблдора, но я видел собственными глазами вполне живого директора на поле битвы. Что это, разыгранный спектакль с его смертью?
Значит, Снейп знал и Азкабана не боялся. Может, он боялся Гарри, как и я. Нет, Снейп не мог его любить, по крайней мере, как я любил. Ведь он бы сказал мне или нет? А вдруг, Северус скрывается, потому что влюбился? Ой, не смешите мои тапочки, господа! «Мистер мрачность» влюбился - такое в голову придет только такому безумцу, как я. Особенно это было невозможно по отношению к Поттеру.
Снейп знал, что я чувствую к Гарри. Ведь его хобби была легилеменция. Он шастал по моим мыслям, как по проспекту. Мог же высказаться. Может, не хотел? Но четыре года такой откровенной переписки. Неужели Снейп не понял, что Поттер больше не презирает его. Он его скорее любит. Любит, надеюсь, как старшего товарища, как родного.
По крайней мере, мне надо было решить судьбу своего дяди. Не дай бог какой-нибудь умник из Министерства магии засадит его в Азкабан. И чего греха таить, я стремился быть рядом с Гарри. «Я усмирю свои желания. Не стоит усложнять жизнь ни себе, ни ему», – пообещал я самому себе, Снейпу и Поттеру, и уснул.

 Отправлено: 27.07.08 02:01. Заголовок: Глава 5. Встреча с Г..

Глава 5. Встреча с Гарри


За годы войны я научился вставать по будильнику. Он прозвенел слишком громко. Я понятия не имел, где находится эта самая площадь, на которую звал меня Гарри, поэтому вызвал такси. До машины было еще полтора часа, и тут прилетела маленькая, почтовая сова. На пергаменте было мое имя, выведенное почерком Снейпа. Я развернул послание.

«Драко!
Я недавно пришел в себя, но не вернусь в мир магии. Это мое решение.
После последней битвы ко мне явился мой друг, который скоро опять станет директором Хогвартса. Старый пройдоха решил объявить всему миру, что вовсе не умер. Как ты уже догадался, смерть Дамблдора – это был спланированный спектакль. Наш милый Альбус любит спецэффекты.
Он напомнил мне об одном моем решении, давностью больше двадцати лет. Скажу кратко. Я попросил Альбуса изменить мне память и вернуть ее только в случае смерти Волдеморта. Вот он и выполнил поставленные мной условия. Не знаю даже, лучше бы он этого не делал, что ли.
Почему, скажешь ты, он не снял заклятие много лет назад, когда Волдеморт пропал в первый раз, остановленный нашим Мальчиком, который живее всех живых? «Я знал, Северус, что он не умер, а просто очень ослаб и затаился. Плюс я подстраховался и поставил блок в собственной голове. Пелена спала на поле битвы», – объяснил мне мой старый друг и учитель.
Помнишь, Драко, письмо Гарри? То первое письмо, где он просил прощение?
Так вот, как я его понимаю! Мне стыдно! Стыдно так, что я готов провалиться под землю или просто скрыться, но никогда не посмотреть одному смелому человеку в глаза. Можешь назвать меня трусом.
Как я ему посмотрю в глаза? Как я смогу вообще стоять с ним рядом? Какие мне могут быть оправданья? Я старше его в два раза и всегда считал себя умным, а сотворил такое зло. Ему нет никаких оправданий!
Мерлин, зачем я вообще велел Альбусу изменить мне память? Ведь сколько лет я шпионил для него в стане Волдеморта, и тот мне верил до самого конца. Я бы смог скрыть и такой факт в биографии, придумал бы что-нибудь. Но почему-то я не додумался до этого тогда, а принял ужасное решение.
Меня тут пасет Грейнджер, верней теперь она Уизли. Она, конечно, не в курсе моего разговора с Альбусом... До него я хотел от нее отвязаться, грубо выгнать, но теперь, после того, что я о себе вспомнил, не могу отвечать на доброту черной неблагодарностью.
Правда, когда я сказал, что покинул магический мир навсегда, эта гриффиндорка вздумала меня учить. «Вам нужна реабилитация, профессор. У вас вся жизнь впереди!» – сказала Грейнджер.
Да какая, к черту, жизнь! Впору наложить руки…
Я ей велел не вмешиваться и оставить меня в покое, а она уперлась. Зануда! «Что вас гложет? Вы – герой. Ваш подвиг спишет все прошлые грехи». Ха!.. Мой грех не смоет и моя смерть, поэтому я буду жить. Только так я смогу себя наказать. Самоубийство – слишком легкое наказание.
Короче, Драко, я, можно сказать прощаюсь. Мне стыдно тебе признаться, что я сотворил с собственной жизнью и с жизнью одного человека, которого давно уважаю и которому еще дольше сочувствую. Наплевать на меня - я сам себя наказал в первую очередь. Но за него мне больно и стыдно за его исковерканную жизнь - больно, потому что ничего не поправить.
Береги себя и не бросай Гарри! Будь рядом с ним, даже если тебе будет трудно из-за специфики твоего отношения. Он слишком ранимый, и ему нужна поддержка, дружеская рука, особенно сейчас, когда он уязвим из-за битвы с Волдемортом. Прости, что взваливаю на тебя Героя. Но ты же не против?
Еще раз, прости, что прощаюсь, нничего не поясняя откровенно. Но это слишком трудно для меня.
Северус Снейп».

Я уставился на письмо, не веря его содержанию. Что за страшная правда скрывалась в прошлом Снейпа, что он такое написал? Дорого бы я дал, чтобы раскрыть ее. «Нет, Северус, и не надейся! Я тебя не брошу. Я найду тебя, даже вопреки твоей воле. Да и Гарри, которого ты почему-то назвал по имени и велел не бросать, не оставит тебя одного», – так я подумал.

Такой паршивой площади я еще не видел: асфальт, серые дома, покосившиеся фонари и ни души. Потом я увидел одинокую фигуру в черном плаще. Гарри подпирал столб между домом одиннадцать и тринадцать. Кое-что в его фигуре напомнило мне Снейпа - сложенные на груди руки, длинные черные волосы, чуть склоненная голова, насмешливая ухмылка. Когда моя машина затормозила прямо у его носа, он даже бровью не повел, продолжая смотрел куда-то вдаль площади.
- Поттер, если это свидание, то где цветы? – съязвил я, вылезая из такси.
Гарри удивился так, будто я вылез из летающей тарелки, как пришелец из космоса.
- Малфой разъезжающий на магловском транспорте… У нас что, второе пришествие Христа в Лондоне или просто бобик сдох? – наконец проговорил он ехидно, еще больше напомнив мне Северуса. – Ты чего не аппарировал? Разучился?
- Я не знал этой площади, – смутился я отчего-то.
Гарри мне подмигнул, жестом фокусника достал из-под полы длинного, черного плаща красную гвоздику и протянул ее мне. Я молчал как истукан, удивленный его поведением. Похоже, я несколько заразился тупостью от маглов.
- Ну? Теперь мы можем переходить к следующей стадии отношений? – спросил Гарри меня, хватая под ручку. – Пошли, Драко, в дом, напою тебя кофе.
- В какой дом? – глупо улыбаясь, как влюбленная школьница, спросил я его.
- В мой дом. Я тут живу, знаешь ли. – ухмыльнулся Гарри и показал мне на приземистый особняк, который втиснулся между домом одиннадцать и тринадцать. – Что ж, твой дядя не посвятил тебя, где находился штаб Ордена Феникса. Это впечатляет.

Мы вошли в прихожую, из которой вела лесенка наверх.
- Знаешь, это дом Сириуса Блэка. Тут на гобелене есть твое имя, потому что ты родственник моему крестному, – сообщил мне Гарри, скидывая свой плащ.
- Я знаю, – сказал я. – Моя мать из этого рода.
- Что бы она сказала, видя сына в магловском прикиде? – Сказал он, и на его лице вновь появилось выражение, весьма свойственное Снейпу.
Поясню: я не стал надевать мантию, так как ехать в магловском такси в ней, значит, шокировать водителя. Я ее просто уменьшил и прихватил с собой. Правда, объяснять этого Гарри я не стал, а решил подколоть, ехидно осведомившись:
- Ты знаешь, что стал похож на Северуса? Откуда столько яда?
- Наверно, это война, – грустно ответил он.
Мне захотелось его утешить, но я сдержался.
Мы поднимались по лесенке, и чопорные портреты приветствовали меня. Я, признаюсь, отвык от такого повышенного внимания со стороны картин. Гарри привел меня в небольшую комнату, где был диван, перед которым на журнальном столике стояли два бокала с коньяком.
- Давай выпьем за встречу, – предложил он, усаживаясь на диване и протягивая мне один бокал. – Мы так давно не виделись, что я тебя прямо не узнаю.
- Я тебя тоже не узнаю, – сказал я.
Я сидел так близко, что ощущал жар его тела. Ворот рубашки Гарри был расстегнут, и в него виднелась белая шея. Мне захотелось коснуться этой шеи, зарыться пальцами в его черные волосы. У меня настолько перехватило дыхание, что я рванул тугой галстук и нервно сглотнул.
- Где твои очки? – спросил я, чтобы сбросить возбуждение.
- У меня линзы, – ответил Гарри.
Я вздохнул и пристально вгляделся в его глаза - языки пламени от камина выдавали присутствие инородных предметов. Глаза таинственно мерцали, отражая пламя. От этого облик Гарри становился таинственным и красивым.
Он тряхнул головой, и отросшие волосы закрыли от меня его лицо. Я не сдержался и отвел их своей рукой. Он поймал ее, дернул меня к себе вплотную и неожиданно спросил:
- Почему ты сбежал? Из-за этого?
И Гарри поцеловал меня в губы.
- Ты нес меня на руках и потом поцеловал. Не отрицай, – сказал он чуть сердито. – Ты испугался?
- Да. Я испугался, – подтвердил я. – Ты доволен?
От признания своей слабости я рассердился, Гарри тоже.
- Чего ты испугался, Малфой? – прошипел он почти в бешенстве. – Малфои не целуются с Поттерами?
И он снова поцеловал мои губы: зло, резко, так, что из них потекла кровь, но я этого не заметил. Я схватил Гарри и накинулся с поцелуями, покрывая ими его лицо, шею, ключицу. Затем рванул на нем рубашку и стал целовать его грудь, потом резко остановился и признался:
- Я боялся себя, Гарри. Боялся, что накинусь на тебя. Я просто не хотел осложнять тебе жизнь своим присутствием.
- Дурак ты! – сказал он, накручивая мои волосы на руку.
Гарри снова поцеловал меня, но нежно. Я стиснул его так, что у него, по-моему, затрещали кости, но он только улыбнулся.
- Ты себе даже не представляешь, как я хотел коснуться тебя, Гарри. Давно... Очень давно, еще в той, другой жизни, – сказал я и вновь прижался губами к его ключице.
- Глупые мы с тобой люди, – пробормотал он, гладя меня по голове.
Мы стали целоваться, борясь с галстуками и пуговицами. Мы так возились, что стол дрогнул, и с него упали рюмки, пачкая коньяком бежевый ковер. Это несколько отрезвило нас.
- Мы весь коньяк вылили, – констатировал Гарри, опуская свою голову на мою голую грудь. – Но у меня хороший эльф из твоего замка. Он уберет.
- У меня больше нет замка. Там одни развалины, – сказал я, гладя его по волосам.
- Жалеешь? – спросил Гарри.
- Нет, – ответил я безразлично. – Там было мрачно и неуютно.
- Тут тоже было мрачно и неуютно, пока я тут половину не переделал, – фыркнул он, опять напоминая мне Снейпа.
- Спасибо, что позвал меня. Я сам бы не решился, – сказал я ему, потянув за волосы, чтобы завладеть его губами. Я желал продолжения.
- О, ты кое-что мне напомнил. Сколько время? – спросил Гарри, останавливаясь в паре миллиметров от моего рта.
- Без двадцати двенадцать.
- Вот черт! Как летит время, когда не надо!
- А в чем собственно дело? – спросил я.
- У нас с тобой слушанье в Министерстве через двадцать минут, – ответил он – Слушается дело Снейпа.

Мы начали спешно приводить себя в порядок, а Гарри стал вводить меня в курс дела:
- Я пытаюсь реабилитировать Снейпа, но это не так просто. На нем висит убийство Дамблдора. Ты, конечно, выступишь свидетелем, но этого мало. Нужна хотя бы еще Гермиона. А она пропала неизвестно куда. Мне мадам Помфри сообщила, что ее видели с профессором. Где их носит, ума не приложу.
- Я кое-что получил сегодня, – сказал я, протягивая Гарри письмо Северуса.
- В чем это он себя еще винит? – спросил он, прочитав содержание.
- Тут, как видишь, не сказано.
- Слушай, а ты тоже Дамблдора видел живого? – задал он очередной вопрос.
- Как тебя, – подтвердил я. – Живее некуда.
- Вот манипулятор хренов! Это он тебе наверное решил урок преподать, да Снейпу алиби обеспечить. Ну а на меня ему, как всегда, было наплевать, – рассердился Гарри.
- Может, ему видней, – пожал я плечами.
- Ага, – вздохнул он. – У него странные понятия о границах добра. Дамблдор считает, что можно вот так разыграть весь магический мир, только ради победы на Волдемортом. Силы он мне, блин, прибавлял. Так сказать страданиями усиливал мою способность любить. Знаешь, какая у него была теория?.. Волдеморт не умел любить, а я умел, и в этом была моя сила. Знаешь, что я сказал Снейпу там, в коконе? Я признался, что люблю его как родного отца, а он назвал меня сыном. Как думаешь, может, он испугался, как ты?.. Вы, слизеринцы, не умеете любить. Вам бы только интриги строить.
- Слушай, а это идея! – подхватил я. – У него никогда не было детей. Он тебя долго ненавидел, и вдруг вы так сблизились. Да еще он выказал свои чувства. Может, Северус тебе боится в глаза-то глянуть?
- Фигня! Мы оба друг друга и ненавидели, и уважали. Чего ему бояться?.. Да и не делал он мне ничего плохого. Снейп же, и ненавидя, меня постоянно спасал, – отмахнулся Гарри.
Потом посмотрел на часы.
- Без семи, – сказал он. – Пора... Это хорошая новость, что Дамблдор жив. Теперь Снейпа точно оправдают.
Мы надели мантии, и он добавил:
- Вот теперь ты стал немного напоминать того надменного ублюдка, которого я знал в школе. Но все равно у тебя другое выражение глаз, – и Гарри поцеловал мои глаза.
- Сомнительный комплимент, – фыркнул я. – Мне вовсе не хочется быть надменным ублюдком.
Мы подошли к камину, Гарри взял горсть дымолетного порошка. Перед тем, как шагнуть в зеленое пламя, я сказал:
- Надеюсь, мы сюда вернемся после суда.
- Ты бы хотел? – спросил Гарри хитро.
- Я просто об этом мечтаю, – серьезно ответил я и поцеловал его.
- Тогда, мой дом – твой дом, – и он ответил на мой поцелуй.

 Отправлено: 27.07.08 02:03. Заголовок: Глава 6. Суд по делу..

Глава 6. Суд по делу Снейпа


В Министерстве магии нас встретил Альбус Дамблдор. Он ничуть не изменился за четыре года. Пожалуй, даже помолодел. Теперь его рука уже не была усохшей, выражение лица не было столь больным. На его носу красовались его любимые очки-половинки, и он по-прежнему хитро улыбался.
- Как вы посмели?! – накинулся на него Гарри.
- Мальчик мой, как я рад тебя видеть, да еще и с мистером Малфоем, – игнорируя его выкрик, сказал Дамблдор.
- Как вам пришло такое в голову? – не унимался Гарри.
- Так было нужно. Не злись. Я тебе все объясню, – сказал терпеливо директор.
- Да уж, будьте любезны!
- У меня всего пару минут, поэтому кратко, – вздохнул Дамблдор и начал рассказ: – Я, конечно, не знал, что нападение будет именно в день нашей прогулки в пещеру, но подозревал, что это может произойти. Когда мы с тобой аппарировали, то я сделал фантом. Это сложная магия. Именно он разговаривал с Драко и упал с Астрономической башни. Именно его и похоронили. А я просто спрятался.
- Зачем это вам было нужно? – спросил Гарри.
- Во-первых, я знал, что в кубке с поддельным крестражем находится яд. Он меня очень ослабил. Да и рука, поврежденная кольцом, нуждалась в лечении. Мне нужно было не менее трех лет, чтобы восстановиться. А тут еще случай с Драко. Его надо было остановить. Он – хороший парень. Да и Северусу надо было иметь много козырей. А убийство меня, это тебе не понюшка табака.
- Хорошо, – вздохнул Гарри, успокаиваясь. – Другой вопрос. Зачем вы стирали память Северусу?
- Это, мой мальчик, не моя тайна, – покачал головой Дамблдор. – Он просил никому не говорить. И пусть я его не поддерживаю, но и не осуждаю.
- Но он решил спрятаться, сбежать…
- Знаешь, Северус – удивительный человек, – вздохнул директор. – Он корит себя даже за малые промахи. А тут… я не знаю. Я сам его тогда агитировал… Теперь он себя не простит. Ему надо, чтобы его простил другой человек, но это, как ты понимаешь, весьма проблематично. Особенно, если человек, перед которым он испытывает чувство вины, даже не подозревает об этом. Но я подчеркиваю, это выбор Северуса.
- Но мы с Гарри хотим его найти и помочь, – сказал я. – Я его люблю. Он мне как отец. Неужели вы нам не поможете?
- Я могу только кое-что подсказать, – сказал Дамблдор. – Ищите ответ в его прошлом. Еще можно покопаться в его родословной.
- Скажите, поисковая магия на кровных узах может сработать? – задал я вопрос и пояснил: – Северус – мой дядя.
- Боюсь, у тебя, Драко, не получится. Северус не твой родной дядя. У вас же родство через твоего прадеда. Этого родства недостаточно для поисковой магии. Нужны более тесные узы, – покачал головой директор.
- Скажите, сэр, а тот человек, перед которым он испытывает вину, мог бы найти его таким образом? – спросил Гарри.
- Он бы… я не скажу… – смутился Дамблдор и погрозил ему пальцем.
- Значит, близкий родственник, причем живой… – задумчиво выговорил Гарри. – Что ж, мы его найдем и заставим простить Северуса.
- Боюсь, мой мальчик, это бесперспективное занятие. Лучше ищите просто так.
Я собирался спорить, да и Гарри явно обдумывал, что бы возразить старику, но тут к нам подошел работник Министерства и позвал в зал суда.

Слушанье дела проводилось в малом судебном зале. На месте судьи сидел новый министр магии Руфус Скримжер. Рядом молоденький секретарь, от обвинения была Нимфадора Тонкс, верней Люпин, но я не привык к ее новой фамилии. В зале так же была профессор Спраут, исполняющая обязанности директора Хогвартса. За решеткой, под охраной двух авроров, сидел Брайан Паркинсон, который был вызан в качестве свидетеля. Адвокат отсутствовал. Место подсудимого, естественно, тоже пустовало.
Когда мы вошли в зал, то все присутствующие стали переговариваться, а Спраут вообще прижала руку ко рту и вскрикнула. Она кинулась к Дамблдору и стала его трясти, но Скримжер решительно прервал эту слезливую сцену, громко постучав по столу судейским молотком.
- Прошу внимания, – сказал он. – Пора начинать.
- Скажите, разве нужен еще какой-то суд над Северусом Снейпом, если в этом зале присутствует его так называемая жертва? – ядовито осведомился Гарри. – Насколько мне известно, профессору Снейпу инкриминировали убийство Альбуса Дамблдора, директора Хогвартса. Но он, господа, перед вами, вполне живой и здоровый.
- Все равно нужен порядок, – воинственно сказала Тонкс. – Помимо убийства, Снейп подозревается в шпионской деятельности в пользу Волдеморта.
- Нимфадора, как вам не стыдно! Он еще до первого исчезновения Волдеморта был моим шпионом. Я это говорил неоднократно, – покачал головой Дамблдор.
- Почему, собственно, нет самого подозреваемого? Если он не виновен, ему было нечего бояться. Я считаю, раз Снейп не явился, значит, у него рыльце в пушку, – заявила она.
- Он болен, – сообщил Дамблдор. – Я был у него три дня назад. Как вам всем известно, Северус принимал участие в уничтожении Волдеморта и пострадал, так же, как Гарри.
- Но Поттер явился на слушанье, – напомнил Скримжер.
- Он молод, Руфус. У него все быстрее прошло, – пояснил директор.
- Но мне хотелось бы доказательств, – уперся министр.
- Если моего слова недостаточно, то я могу вам предоставить два документа. Это мое собственное признание, а также показания Гермионы Уизли, которая была на поле битвы, – сказал Дамблдор.
- Я тоже там был и Малфой, – встрял Гарри. – А еще я присутствовал на собраниях Ордена Феникса и знал, что Снейп – шпион Дамблдора. Эти показания у вас должны быть.
- А вы, мистер Малфой, тоже знали, что убийство директора – это спектакль? – спросила меня Тонкс.
- Нет, – ответил я.
- И что из этого? – нахмурился Гарри. – Я тоже не знал, до недавнего времени, что Дамблдор не умер. Если честно, то мне это только сегодня стало известно.
- А то, что мистер Малфой покушался на директора, – сердито сказала она.
- Ну, знаешь, Тонкс, это смешно. Я два года назад обил сотни порогов, доказывая невиновность Драко Малфоя. Он был запуган Волдемортом и действовал под угрозой смерти матери, – возмутился Гарри. – Малфоя реабилитировали. К тому же, он сражался на нашей стороне и был рядом со мной в момент последней битвы. Именно он вынес меня с поля на своих руках.
- Миссис Люпин, в самом деле, сегодня суд не над мистером Малфоем. Его полностью оправдали. Факт его участия в последней битве тоже мной уже проверен. Показаний мадам Помфри мне вполне достаточно. Это, не считая заявлений самого Победителя Волдеморта, – сказал с раздраженьем судья.
- Так что же вы предлагаете, мистер Скримжер? – спросила профессор Спраут.
- Это очевидно. Прекратить суд за отсутствием состава преступления, – ответил тот, несколько разочарованно.
- Вы обещаете написать в газеты, что Северус Снейп невиновен? – спросил Гарри Скримжера.
- Я сам дам интервью «Ежедневному пророку», – ответил за него Дамблдор.
- А я присоединюсь, – заискивающе смотря на директора, подхватил министр.
- Мы так лояльны к Пожирателям смерти, а у многих, между прочим, во время войны погибли близкие, – сердито напомнила Тонкс.
- Ремус погиб в схватке с другим оборотнем не на поле битвы, – возразил ей Гарри. – Я не понимаю, Тонкс, что ты взъелась на Снейпа? Он же лично тебе ничего не делал.
- Я хочу справедливости, – позеленела она.
- Так и будь справедливой! Северус не виноват ни в чем. Если же ты скажешь, что он нелюдим и мрачен, то это вообще никого не касается, – сердито парировал Гарри.
- Господа, это глупый спор. Мы не должны сажать всех подряд, не взирая ни на что. Мы же светлые маги. Так что разговор окончен. Показания всех я подошью к делу и в газетах тоже выступлю, – сказал Скримжер, подводя итог. – Все свободны.
Все с облегчением потянулись к выходу.
- Гарри, постой, – остановила Тонкс Поттера. – Почему ты защищаешь слизеринцев?
- Ты совсем сдурела? – спросил он ее. – Какие, к черту, слизеринцы? Мы были на войне, а не в школе, и воевали не против слизеринцев, а против темных магов.
- Ты же знаешь, что Ремус не любил Снейпа, – уперлась она.
- Мне-то что? – пожал плечами он. – Это были их проблемы. К тому же, школьные. А потом Снейп варил Люпину ликантропное зелье. И еще, неужели все, кто не любил Ремуса, должны сидеть в Азкабане? Это смешно.
Тонкс поджала губы и пошла прочь от нас.
- Пойдем, Драко, домой. Надо думать, где искать Северуса, – обратился ко мне Гарри и обнял.
От его слов я стал глупо улыбаться. Еще бы, он сказал мне: «Пойдем домой», будто мы жили вместе.

Едва мы попали в дом, как я накинулся на Гарри с поцелуями.
- Доберемся хотя бы до спальни, – засмеялся он. – Не на полу же мне тебя соблазнять.
- А я думал, что это я тебя соблазняю, – ухмыльнулся я.
- Не суть. Пошли в койку. Я слишком долго мечтал об этом, – и Гарри решительно потащил меня на второй этаж.
Пожалуй, это было безумие, но таким счастливым я не ощущал себя никогда. Эти руки, губы, стоны... Я чуть не сошел с ума. Мы никак не могли оторваться друг от друга. Я даже не мог себе представить, что Гарри такой страстный и тоже думал обо мне почти все эти годы.
Когда страсть спала, Гарри сказал мне:
- Знаешь, я никогда не переставал о тебе вспоминать. Но задумался, почему ты мне так интересен после того идиотского интервью, когда объявил себя геем. Я рассуждал, почему мне не так уж хорошо в постеле с Джинни. Чего мне с ней не хватало? Но так и не пришел ни к каким выводам. И вдруг ты стал мне сниться. Я подумал что, может, был в тебя влюблен, и сам себя высмеял. А потом появился Трент. Он настолько был похож на тебя, что я боялся назвать его твоим именем. Но если бы ты не поцеловал меня в палатке, я бы ни за что не признался. Я же привык видеть в тебе друга из-за писем.
- Они у меня все лежат в шкатулке, по крайней мере, те, что приходили при мне, – признался я. – Я с ними не расставался даже на войне.
Мы снова долго целовались и ласкали друг друга. Потом Гарри сказал категоричным тоном, будто думал, что я буду против:
- Теперь я тебя никуда не пущу. Ты будешь тут жить, поедешь со мной во Францию. Мы вместе найдем Снейпа. Короче, я арестовываю тебя, потому что я – герой, – он смутился от своего воинственного тона и добавил: – Надеюсь, ты не возражаешь?
- Придурок! – сообщил я ему и поцеловал. – Я об этом мечтал.
Мы снова занялись любовью.
Только спустя два дня наша любовная лихорадка утихла. Мы вылезли из спальни и стали обсуждать ситуацию.
- Итак, что мы имеем? Твои развалины, особняк Снейпа, где должны быть какие-то бумаги, и магловское имя Северуса – Стефан, по профессии химик. Даже без фамилии. Не густо, – покачал головой Гарри.
- Это лучше, чем ничего, – сказал я ему.
- У тебя нет никаких предположений о таинственном близком родственнике Снейпа, про которого может идти речь в письме? – спросил он меня. – Кто это может быть, по-твоему?
- Без понятия, – сознался я. – Я думал, что ближе меня у него никого нет, но надо глянуть на родовое древо. Может, я что-то упустил. О его родне не по нашей линии, я ничего не знаю.
- Какое вообще между вами родство? Вот уж не думал, что займусь генеалогией.
- Бабушка Снейпа и мой дедушка – родные брат и сестра. Просто дед очень поздний ребенок. Между ними двадцать лет разницы, – пояснил я.
- Что ж, поедем смотреть твои развалины, – решил Гарри.

Я не был в замке с момента побега из Хогватрса. Мне просто сказали, что его больше нет. «Зачем смотреть на камни?» – подумал я тогда и не поехал. Теперь мы с Гарри стояли перед покореженными воротами. Они открывались магией крови. За забором меня ждал сюрприз: замок пострадал не так сильно, как я думал. В принципе, если постараться, его можно было реставрировать.
- Не так уж тут и запущенно, – сказал Гарри, озвучивая мои мысли. – Если хочешь, мы его восстановим.
- Хочу, но позже, – откликнулся я, и мы пошли внутрь.
Похоже, в замке орудовали мародеры. Многие портреты были испорчены, гобелены и картины сняты. В комнатах не хватало массы вещей. Когда мы добрались до библиотеки, где висело фамильное древо, нам навстречу метнулся эльф.
- Прочь пошли, незваные гости! – заорал он благим матом.
- Заткнись. Я – хозяин этого замка, Драко Малфой. – сообщил я. – А ты кто, отвечай?!
- Хозяин. Вернулся!– пискнул испуганно эльф и представился: – Мосс, хозяин, к вашим услугам. Как вы похожи на папеньку.
- Сомнительный комплимент, Мосс. Воздержись от него в будущем, – сказал я и покосился на Гарри. Но тот никак не реагировал на нашу беседу, рассматривая интерьер.
Оказалось, что из сотни эльфов, в замке осталось пять. Я собрал их всех и приказал:
- Надо усилить защиту, пока тут что-то осталось.
- Хозяин, мы много припрятали, – обрадовал меня Мосс.
- Вот это приятный сюрприз, - улыбнулся я.
Домовики показали мне свои тайники. Потом мы с Гарри постарались усилить защиту. Он, оказывается, поднаторел в защитной магии домов. Кто бы мог подумать... Хотя, содержать особняк Блэка в таком идеальном состоянии было нелегко, тем более имея всего одного, да и то изначально чужого, эльфа.
Вечером эльфы нас накормили и приготовили мою спальню. В ней было почти так же, как раньше, может, не хватало каких-то золотых безделушек.
- Ты красиво жил, Драко, – сказал мне Гарри. – Ты рад вернуться домой?
- Не знаю, – пожал плечами я. – Наверное я не умею скучать по родным пенатам. Я отвык от замка.
- И не скоро привыкнешь. Жить в развалинах не слишком романтично.
- Главное, я не хочу продавать его, – признался я.
- Ты что! – возмутился Гарри. – Фамильные замки не продаются. Когда-нибудь твоя семья сюда снова вернется.
- Ты – моя семья, – прижал я его к себе. – Если ты согласен, то мы будем жить здесь вместе.
- Как ты там сказал?.. Не сейчас, когда-нибудь… Обещаю! – и он поцеловал меня.
Я понял, что пока я в его объятьях, любой дом для меня будет «нашим».

 Отправлено: 01.08.08 10:06. Заголовок: Славница , это уже н..

Славница , это уже не нормально. Опять очень хороший фик в вшем исполнеии. Такое ощущение, что мне сегодня только они и попадаються.
А по нормальному - мне понравилось. жду концовки.

 Отправлено: 12.08.08 23:13. Заголовок: Бладжер, спасибо за ..

Бладжер, спасибо за отзыв. Правда, это не мой фик, а моей подруги Аллеранс - она указана в шапке. Но нам обеим приятно.

 Отправлено: 12.08.08 23:15. Заголовок: Глава 7. Генеалогия ..

Глава 7. Генеалогия


Парадный зал, где была сотня портретов моих предков и висело фамильное древо, был наутро в идеальном состоянии. Я лет шесть не был в этой комнате, а то и больше. Когда-то отец заставлял меня изучать это древо, но я был не слишком прилежным учеником. Когда мы с Гарри вошли в зал, то портреты сказали почти хором:
- Последний отпрыск Малфоев вернулся домой.
- Ты знаешь, по законам рода, – сказал я Гарри, – мне нужен наследник, чтобы передать наследство. Но там нигде не сказано, что это должен быть мой сын.
- Ты к чему это говоришь? – улыбнувшись, поинтересовался он.
- К тому, что могу передать наследство хоть тебе, – ответил я вполне серьезно.
- Господи, мне-то зачем? Я же и так богатый. Но если тебе не терпится, то на смертном одре отдашь все моему сыну. Только пускай это будет не скоро. И потом, может, у тебя еще будут свои дети, – сказал Гарри и прильнул ко мне.
- Ты не слишком подходишь на роль мамочки, – засмеялся я и поцеловал его в губы.
- Твои предки все отвернулись от нас. - смутился он. - Может, чтобы не смущать их, займемся делом?
Я огляделся: портреты и в самом деле дулись. Радуясь, что заставил этих чопорных господ злиться, я ухмыльнулся и пошел к родовому древу.
- Вот смотри, – сказал я Гарри. – Мой дед, Уиллард Малфой, имел сестру Элизабет. Она вышла замуж за Фредерика Принца. У них родились две дочери-близняшки, Эйлин и Мэрилин. Обе вышли замуж, с точки зрения моей родни, неудачно. Видишь, их линии обрываются на них, а дальше – дырки.
- Я смотрю у чистокровных магов принято прожигать дырки в родовом древе. У Блэков на гобелене полно дыр, – фыркнул Гарри. – Из твоего рассказа я понял, что мать Снейпа тебе вроде тетки – Эйлин Принц была дочерью твоей двоюродной бабушки.
- Тогда выходит, Северус мне кузен, а не дядя, – осознал я. – Я и не думал!
- Вот уж братик, – засмеялся Гарри. – Только твое древо нам ничего не дает. Тут нет никаких родственников-мужчин, особенно молодых, кроме тебя. Снейп же написал, что человек в два раза младше его. Если только со стороны его тетки, Мэрилин. Что ты о ней знаешь?
- Ничего, – ответил я. – О ней у нас было не принято говорить, даже нет ее портрета. Поэтому я не знаю, за кого она вышла замуж.
- Это еще почему? Она сквиб, что ли. Позор рода? – удивился Гарри.
Я молча пожал плечами, так как был не в курсе.
- Она вышла замуж за светлого мага, за врага Темного Лорда, который убил ее отца. – весьма нелюбезно сказала моя двоюродная бабка Элизабет.
- Прямо как я: за своим любимым в стан врага, – провел я анологию.
- Ты тоже предатель, – рявкнул мой прадед Антоний.
- Не сжечь ли вас, дядя? – поинтересовался мой милый весьма ехидно. – У меня, знаете ли, опыт в таких делах. Незабвенная миссис Вальбурга Блэк… Ее портрет так красиво горел.
- А ты вообще молчи! – осадил его портрет моего прадеда. – Поттеры – рок нашего рода.
- О, какая честь. За что мне это? – засмеялся Гарри.
- Я не говорю с полукровками, – был ответ, и Антоний отвернулся.
Мы засмеялись и пошли прочь из зала.
- Все-таки прикольно говорить с портретами. Лишь бы не орали, как матушка Сириуса, – сказал Гарри. – Что теперь?
- Я сожалею, что мы приехали сюда напрасно, – ответил я.
- Брось, – махнул рукой Гарри. – Мы повидали твой замок и эльфов. Теперь будем знать, что его можно восстановить. Ну и немного прикоснулись к истории. Все нормально. Теперь по плану особняк Снейпа. Там тоже должно быть фамильное древо рода Принцев. Ты был там?
- Быть-то был, но я ничего не помню. Вдруг мы вообще туда не попадем. Там же тоже охранная магия, – сознался я.
- В принципе, я знаю пару неплохих штук. Лишь бы там моря эльфов не обнаружилось. А то эти ушастые способны драться как львы. Помню, как мы пытались проникнуть в особняк Паркинсонов, так эльфы чуть не убили нас. Даже пришлось вызывать подкрепление, – вспомнил Гарри.

Я аппарировал нас по памяти. Особняк стоял на пригорке и напоминал скорее дом Блэков: такой же массивный, приземистый и основательный. В нем не было изящества линий, как у моего замка. Вокруг особняка Принцев была деревенька, где жили и маги, и маглы.
Над дверями дома было изображение змея. Этот знак Слизерина говорил о том, что владельцы принадлежали к последователям Салазара.
- Слушай. У меня безумная идея. Может, мне поговорить с этой статуэткой на серпентаго? Вдруг она волшебная и откроет мне дверь? – спросил меня Гарри.
- Попробуй, – одобрил я. – В конце концов, от змеиного языка ничего не случится.
Гарри зашипел. Это было сексуально, но не привело к результату, нужному нам – змея не ожила, и дверь не открыла.
- Твое шипение весьма сексуально и очень действует на меня, – сознался я и добавил чуть ехидней: – но не на символ Слизерина. Как видишь, змея не ожила.
- Я вижу оба результата, – сказал мой персональный змееуст, на миг прикасаясь к молнии на моих брюках.
Затем Гарри убрал руку и стал тщательно оглядывать дверь.
- Алохомору пробовать не стоит, – пробормотал он. – Примитив. Что мог использовать Северус? Наверняка сложное что-то. Лишь бы не заколдовал на кровь того самого близкого родственника.
Гарри потрогал вырезанные на двери терновые ветки, провел по ним и вдруг вскрикнул, посетовав:
- Вот черт! Укололся.
Массивная дверь распахнулась.
- Гляди, моя кровь на терновой ветке, – изумленно показал он на алые капли на шипах. Гарри недоверчиво покачал головой. – Я – близкий родственник Снейпа?.. Нет, это совпадение.
Это звучало слишком фантастично, поэтому я тоже усомнился и предположил:
- Ты просто что-то задел или змея все-таки подчинилась.
- Разумеется, – сказал Гарри.
Мы вошли с ним внутрь: в холле царил полумрак. На первом этаже были кухня, столовая, лаборатория и библиотека. Везде лежал толстый слой пыли и паутины. В доме была звенящая тишина. На стенах висели разные пейзажи, и ни одного портрета. Эльфы тоже не сбежались встречать непрошеных гостей.
В библиотеке было полно книг по черной магии, а в лаборатории ингредиентов и записей об опытах, составленных Северусом – записи лежали в ящиках, которые ничем не закрывались. Но мы все равно не смогли ничего прочитать: Снейп пользовался тайнописью, шифр к которой был только у него.
- На первом этаже ничего интересного, – подвел я итог.
По мраморной лесенке мы поднялись на второй этаж. Тут был масса комнат.
- Похоже, нам придется здесь ночевать. Как ты думаешь, профессор не обидится? – спросил меня Гарри.
- Думаю, Северус не стал бы разыгрывать радушного хозяина, но на улицу явно не выгнал бы, – ответил я, представляя поведение крестного при нашем визите.
- Вот и я так тоже думаю, – согласился Гарри.
Мы обошли пару спален и в одной из них увидели портрет Элизабет.
- Опять вы? – удивилась моя бабка.
- Не подскажете, здесь есть эльфы? – спросил я ее.
- Нет. Тут никого нет... Впрочем, я с вами, молодые люди, не разговариваю, – ответила она и отвернулась, презрительно фыркнув.
- Больно надо, – буркнул Гарри и вышел из комнаты.
В следующее спальне мы оба поняли, что она принадлежала Северусу: в ней было весьма аскетично и оформлено в темных тонах. В спальне, помимо кровати, стоял письменный стол, в котором была масса ящичков, но ни один не поддался, хотя мы испробовали разные способы открытия.
- Если мы ничего не найдем, то придется взламывать этот стол по аврорским методам, а не хотелось бы. Потом Снейп убьет нас за такое нахальство, – сказал Гарри.
- Нет. Давай пока уйдем отсюда, – поддержал я, прекрасно рисуя в голове разгневанный образ мужчины.

Следующая комната была тоже спальней. Обои в ней были бледно-розовые, а над кроватьюполог с рюшечками. На туалетном столике стояла масса милых безделиц.
- Если бы я не знал, что Снейп – закоренелый холостяк, я бы решил, что тут жила женщина, весьма похожая на безголовую красотку, которая только и умеет, что пудрить носик, – сказал я, разглядывая комнату. – Впрочем, я думаю, он просто почти не менял обтановку, оставшуюся от предков, просто не ходя в ненужные комнаты. Мой отец так тоже делал.
- Именно здесь мы и будем спать, так как это уж точно некомната Северуса, – предложил Гарри.
- Весьма романтично, – поддержал я его тем же игриво-шутливым тоном.
Мы нехотя покинули это розовое гнездышко и пошли исследовать дом дальше. Большая гостиная была увешана портретами, которые зашептались, едва мы вошли. Их лица были совсем мне неизвестны. Зато было заметно их сходство с Северусом.
- Скажите, есть среди вас Эйлин Принц? – спросил я.
- Ее портрета ты не найдешь в этом доме, – надменно сказала, презрительно фыркнув, какая-то дама. – Она спуталась с маглом.
- Ну а Мэрилин? – задал ворос Гарри.
- Ее тоже убрали. Она перекинулась в стан врага.
- Вы не подскажите, где ваше родовое древо? – поинтересовался я, прежде чем она отвернулась. Дама посмотрела на меня более благосклонно и ответила:
- В соседней комнате.
- Спасибо, – сказали мы с Гарри портрету и вышли.
- Надеюсь, хоть на этом древе две эти дамы со своими мужьями, – тяжко вздохнул мой милый. – Иначе мы окажемся в тупике.
- Можно еще в бумагах порыться, – напомнил я.
- Ага! – засмеялся Гарри. – И испить яду... Увольте! Я жить хочу.
В соседней комнате, которая была небольшой гостиной, было весьма уютно.
- Думаю, – сказал я, вспминая привычки крестного, – Северус любил здесь сидеть.
- Я нашел древо и несколько в шоке, – тихо откликнулся Гарри.
Я подошел к нему. На гобелене от имени Эйлин вела линия к Тобиасу Снейпу и от них к Северусу. А вот Мэрилин вышла замуж за Эдварда Поттера. Их сына звали не как иначе, как Джеймс Поттер, отец Гарри.
- Ни хрена себе! – присвистнул я. – Выходит, вы с Северусом родственники.
- Причем довольно близкие, как и ты, – выдохнул Гарри. – Я и не знал, что они были с моим отцом кузенами. Зато я теперь понимаю, каким образом они общались еще до школы.
- Теперь все встало на место, – понимающе кивнул я головой. – Помнишь, что Элизабет сказала? «Поттеры – наш рок». Эдвард убил ее мужа, а ее дочь вышла за него замуж.
- Да… прямо Ромео с Джульеттой. Только окончание не столь мрачно: они не умерли, и у них родился мой отец, – откликнулся Гарри.
- Знаешь, а ты вполне мог двери этого дома открыть своей кровью. – вспомнив терновую ветку, сказал я ему.
- Не, слишком дальнее родство или ты тоже тогда мог бы, – отмахнулся Гарри. – Только теперь я совсем запутался. По всему выходит, мы с тобой – единственные родственники-мужчины, которые остались у Северуса, но он явно имел в виду более сильное родство, типа брата или сына.
Я не знал, что на это сказать. Вместо этого мне стало интересно, почему Гарри жил с маглами, если у него был такой близкий родственник. Я озвучил это вслух:
- Судя по гобелену, тебя могли отдать Снейпу, а не маглам. Он же твой двоюродный дядя. Или родства между вами было мало?
- Может, Северус не хотел меня взять? Он ненавидел Джеймса, – предположил Гарри.
- Ерунда, – безапелляционно заявил я. – Снейп не устоял бы перед крошкой.
- Вообще-то Дамблдор всегда говорил, что в доме Петуньи меня защищает кровь матери, – задумчиво проговорил Гарри. – Вот и ответ на твой вопрос.
Мы помолчали.
- Может, Северус в этой комнате не был уже лет двадцать и именно родство с Джеймсом, он просил убрать из своей головы? Тогда получается, это он в твои глаза стесняется смотреть, – предположил я.
- Большей чуши я еще не слышал, – покачал головой Гарри.
- Нет, ты послушай! – уперся я. – Северус писал, что человек, перед которым он провинился, младше его вдвое. Только мы и годимся под это описание. Но я отпадаю. Не стал бы он мне писать, если бы это был я. Остаешься ты. Или это вовсе никакой ни родственник.
- Скорее ты прав в последнем предположении. От меня ему прятаться нечего, – сказал Гарри.
- И что мы собираемся с тобой делать дальше? – спросил я его.
- Подумаем об этом завтра. А пока сходим в деревню, поедим в ресторане, а потом ляжем спать. Слышал: утро вечера мудренее, – отетил он и, обняв меня за талию, притянул к себе и поцеловал.
- Когда ты так рассказываешь о планах, то я могу только добавить: а ну его ужин, – мурлыкнул я, прижимаясь к нему сильней.
- Э… я есть хочу, – протянул Гарри, снова поцеловал и добавил голосом, полным желания: – Хотя позже…
Еще раз поцеловав, он потащил меня в комнату с оборками. Я восе не был против.

Утром я проснулся от ласковых поцелуев.
- Мне нравится такой способ пробуждения, – сказал я Гарри, улыбаясь и отводя волосы с его лица.
- Что ж, я запомню на будущее, – парировал он, снова целуя.
Некоторое время мы были заняты друг другом, затем я спросил:
- Так что ты решил делать?
- Я не знаю. Одно скажу: в бюро к Северусу я не полезу, – ответил он.
- Пошли, прижмем бабку Элизабет. Пусть колется, где твой дед жил, – предложил я. – Если дом сохранился, могло быть еще древо.
- Ты себя слышишь, Драко? – ехидно осведомился мой милый. – Где это видано, чтобы портреты знали адреса? Тебя ли мне этому учить? Лучше уж спросить Дамблдора.
- Мне стыдно, – сознался я, краснея. – Кажется, я стал стопроцентным маглом. Пусть папенька в гробу попрыгает.
- Вот будет у чертей праздник, – засмеялся Гарри и поцеловал меня.
Потом я его, потом снова он... Короче, мы вылезли из комнаты часа через полтора, отдохнув и помывшись. Гарри предложил:
- Пошли, сходим к древу. Хочу убедиться, что мне не приснилось оно.
Когда мы вошли в гостиную, где висело родовое древо Принцев, то там обнаружился Дамблдор, который сидел на диване и читал книжку.
- Что вы тут делаете, сэр? – спросил его Гарри весьма нелюбезно, хотя минуту назад хотел видеть.
- Жду, когда вы проснетесь, – смущая нас обоих, ответил Дамблдор.
- Зачем? – нелюбезно осведомился я.
- Просто у меня дело к Гарри. Когда я не нашел вас ни в замке Малфоев, ни в особняке Блэков, я переместился сюда, – улыбась и раздражая этой любезной улыбкой, сказал Дамблдор.
- И что это за дело? – поинтересовался Гарри.
- Видишь ли, ты можешь получить еще одно наследство, если захочешь, – вздохнул директор. – Твоя тетя когда-то получила дом своих родителей в наследство. Она так не любила тебя, что передала его своему двоюродному брату. Но к моменту ее смерти, он был тоже мертв. Дом достался его дочери. Так вот, эта самая дочь вышла замуж за мага и у нее есть сын, тоже маг. Он теперь учится в Хогвартсе, в Когтевране. Окончил третий курс.
- Запутанная история. И что из всего этого? Я чего-то не пойму, – сказал Гарри. – Причем тут наследство? Они же все живы.
- Понимаешь, Хизер, как зовут твою кузину, души в сыне не чает. Да и мужу нужна протекция для работы в Министерстве, – стал пояснять Дамблдор. – Ну а о чем может мечтать любой ребенок-маг в наше время? Познакомиться с самим Гарри Поттером, Победителем Волдеморта. Вот Хизер и решила подарить тебе дом, который ей не слишком, как я понимаю, нужен, в обмен на знакомство.
- Практичная тетя. Ничего не скажешь, – усмехнулся я. – Дом взамен на знакомство с Героем. Лихо... В традициях нашей семейки.
- Не стоит ее осуждать, Драко. Жизнь нынче не сахар, а у нее есть еще двое детей, кажется, тоже не без магических способностей, – пожал плечами директор.
- Хорошо, – сказал Гарри. – Что же вы хотите? Чтобы мы поехали к этой самой моей кузине? И почему, кстати, вы никогда не говорили мне, что Джеймс и Северус – родственники?
- На последний вопрос, простой ответ: Северус был шпионом, поэтому мы скрывали ваше родство, – ответил директор. – И сразу отвечаю на незаданный. Тебя отдали Петунье, так как именно твоя мать дала тебе защиту от Волдеморта, и только в доме ее родственников ты был в безопасности. А что касается кузины, то она ждет нас в том доме, который она хочет тебе подарить.
- Что ж, тогда ведите нас. Может, я ее уговорю оставить дом себе, – вздохнул Гарри.
- Я приготовил портал, – откликнулся Дамблдор и указал на ботинок, который лежал около него на диване.
Директор встал. Мы вышли из дома Северуса, плотно закрыли дверь и прикоснулись к ботинку. В следующий миг мы оказались в довольно уютном домике.

 Отправлено: 12.08.08 23:17. Заголовок: Глава 8. Старые пись..

Глава 8. Старые письма


Дамблдор один удержался от падения, когда мы вывалились из портала в прихожей. Торжественность встречи, которую явно пытались создать родители, была сорвана смехом детей. Еще бы, комичное зрелище, когда появляются два дяди из воздуха и пдают друг на друга, а так мы с Гарри и появились.
Мужчина, явно глава семейства, был одет в великолепную мантию. Ему было лет тридцать. Старший сын был в мантии Хогвартса с эмблемой Когтеврана над сердцем. Женщина была не намного старше нас с Гарри. Младшие дети, мальчик и девочка, веселились больше всех.
Гарри растрогался, увидев малышку. Девочке было года четыре, у нее были медные волосы и и зеленые, как у него, глаза.
- Боже мой! – воскликнул Гарри. – Прямо как моя дочка Лили. Только у нее глаза голубые.
Он подошел и погладил девочку по головке.
- Прошу всех познакомиться. Это и есть Гарри Поттер, Победитель Волдеморта, – сказал торжественно Дамблдор, указывая на Гарри, будто кто-то мог его не узнать.
- Сэр, можно было меня представлять и проще. Здесь все-таки не пресс-конференция, а мои родственники, – засмущался мой скромный герой.
- А вот этот блондин – Драко Малфой, Кавалер ордена Мерлина второй степени. И к тому же, насколько я понял, еще и родственник Гарри со стороны отца, – невозмутимо представил Дамблдор меня, игнорируя смущение Гарри.
- Нам весьма приятно, – сказал глава семейства, пожимая нам поочередно руки. – Рудольф Штольц. Я вообще-то немец, но тоже учился в Хогвартсе, в Когтевране. Так что мой сын Генри пошел по моим стопам, – он указал на старшего, а потом не без гордости представил малышей: – Джону восемь, Марии четыре. У них тоже есть способности к магии.
- Я – Хизер, – представилась его жена. – Прошу вас к столу
- Вот это кстати. Мы еще даже не завтракали с Драко, – оживился Гарри.
После еды Дамблдор откланялся, а мы остались.

- Почему я никогда не слышал о вас? – спросил Гарри Хизер.
- Я жила в Германии с папой. Там познакомилась с Руди и переехала в Англию, – стала пояснять она. – Тетю Петунью я даже никогда не видела. Год назад меня разыскал адвокат и показал этот дом. В нем явно никто не жил очень давно.
- Тут было полно охранной магии. Особенно на одной комнате. Я даже не рискнул ее открывать, – пояснил Рудольф.
- Наверное это комната моей мамы, – взволнованно предположил Гарри. – Вот это здорово!.. Я, в основном, знаю об отце.
- Когда я попал в Хогвартс, то почти сразу выяснил, что я – ваш родственник, – смущаясь, сказал Генри. – У моей мамы девичья фамилия Эванс. Увидев в зале славы медаль Лили Эванс за уникальные зелья, я решил выяснить, не родственница ли она нам. Я вообще увлекаюсь генеалогией.
- Похвальное занятие, – одобрил я. – Я в детстве тоже ее изучал: всегда надо знать корни – так считал мой отец.
- Я о вас тоже все знаю. Вы один из самых чистокровных магов Великобритании. Вы перешли на сторону авроров и вынесли Гарри Поттера с поля боя, – похвастался парень.
Мы все улыбнулись его словам, особенно я, так как не думал, что кто-то уже изучает мою биографию.
- Гарри, мы решили подарить вам этот дом. Так было легче познакомиться. Простите за откровенность, – призналась Хизер.
- Чтобы вам со мной познакомиться, не обязательно дарить этот дом, – улыбнулся мой герой, – хотя это дом моей матери и уже мне дорог. И еще, давайте на «ты». Что за церемонии? Я простой парень.
- Генри сказал, что у вас двое детей. Вы еще молоды. Появится новая жена, детишки... Дом вам не помешает, – сказала Хизер.
- А вам? – спросил Гарри. – У вас самих трое детей. У меня есть отличный особняк, мне его хватает. И к тому же, насчет детишек… вряд ли у меня будет их больше. Я не планирую жениться на женщине. Драко – мой бой-френд. Если только ему это надо, то у меня будет муж, а не жена.
- Ты это серьезно? – удивился я и его прямолинейности, и желанию быть моим мужем.
- Прости, что так походя. Я не хотел так. Но я очень серьезно, – ответил Гарри и погладил меня по щеке. Потом спросил новоявленных родственников:
- Может, я вас смущаю?.. Но я никогда не прячусь за ширму мнимых моральных устоев.
- Нет, что ты, – смутился Рудольф. – Мы не вправе тебе что-либо указывать. Я вообще из чистокровных волшебников – у них это вполне принято.
- Хорошо, – вздохнул Гарри. – Давайте тогда поговорим о деле. Дом, если вам не нужен, я мог бы купить. И не смущайтесь! У меня достаточно денег, а учеба в Хогвартсе – дорогое удовольствие. Я знаю, так как сам распоряжался своими финансами с одиннадцати лет. Если вам нужна моя помощь, как от Победителя Волдеморта, то я могу посодействовать, хоть и не люблю такие вещи. Я с удовольствием бы с вами просто пообщался, так как у меня почти нет родственников. Вот такова моя точка зрения.
- В принципе, дом был предлогом, – смутилась Хизер. – Просто Генри очень хотелось с тобой познакомиться.
- Нам вообще-то ничего не надо. – поддержал ее Рудольф. – Я занимаю вполне хорошую должность в Министерстве: Начальник департамента по охране редких магических животных.
- Значит, поступим так. Дом я покупаю. Не спорьте!.. И будем считать друг друга родственниками. Привезу детишек, познакомл. Изредка встретимся, посидим. Больше мне и не надо, – подвел итог Гарри. – А сейчас я бы хотел посмотреть на комнату моей мамы.
- Хорошо. Раз ты хочешь купить дом, то я не стану спорить. Это было бы смешно. Ну а насчет комнаты, то ты здесь уже хозяин. Делай, что хочешь, – сказал Штольц.

Комната Лили была небольшой. В ней была кровать, письменный стол, шкаф и масса книжных полок. На них стояли книги о зельях и чарах. На ящиках письменного стола тоже была магия. Поддавшись интуиции, Гарри пустил на замок свою кровь – ящики открылись.
- Хорошо, что Лили не пользовалась шифром, как Северус. – сказал Гарри, листая старые тетради. – Тут какие-то выкладки по зельям, старые конспекты, работы по чарам… А тут что?.. О боже, это ее письма!
Он прижал тонкую стопку слегка пожелтевших конвертов к своей груди.
- Мы это почитаем дома, – сказал Гарри мне. – Пошли прощаться со Штольцами. Мне не терпится.
Мы закрыли комнату своей магией, и пошли в гостиную.
- Я прошу вас, Рудольф, подготовить бумаги на дом. У меня сейчас не очень много времени. Мы ищем одного человека, – попросил Гарри. – А сейчас мы бы хотели откланяться. Я тут нашел мамины письма. Хочу их почитать.
- Не будем вас задерживать, – согласился Рудольф.
- Если надо будет со мной связаться, пишите Дамблдору. Я, честно, не знаю, сможет ли почтовая сова найти дом Блэков, – сказал Гарри.
- Зачем писать Дамблдору? – удивился я. – Пишите лучше на мой магловский адрес. Туда и сова долетит, и почтальон обычный отыщет.
- Ты мой гений, Драко! Я совсем забыл о твоем магловском доме, – воскликнул мой милый. – Да-да, Рудольф, не стоит вовлекать в нашу семью директора Хогвартса. Он недавно воскрес, и у него масса дел.
- Что ж, писать письма по простой почте – весьма интересное занятие. Я с удовольствием этим займусь, так как никогда так не посылал письма, – обрадовался Штольц.
Я написал адрес. Мы сердечно простились и аппарировали на площадь Гриммо. Этот дом я воспринял теперь как свой.
Прямо с порога Гарри потащил меня в свою комнату, завалился на кровать и взял в руки письма и, поцеловав меня, сказал:
- Предпочитаю именно такую дислокацию, чтобы легче было прерваться и возобновить.
- Так может, и начнем с перерыва? – спросил я его лукаво и многообещающе.
- О, я не против, – Гарри положил конверты аккуратно на тумбочку и начал мня ласкать – что ни говори, но хорошо, когда тебе не могут отказать…
Когда наша страсть улеглась, Гарри вновь взял стопку писем и, развернув верхний лист, начал читать:

«Мамочка, папочка!
Какая здоровская школа! Представляете, все, как я читала в книжке: лесенки сами двигаются, везде летают настоящие привидения, в кородорах висят говорящие портреты, потолок в Большом зале, где мы обедаем, отражает состояние неба.
Нас учат разным заклинаниям, полетам на метле, зельям. Последний предмет самый для меня простой и понятный: режешь компоненты, смешиваешь, варишь, как суп или рагу. Другие предметы очень интерсные, хотя совсем необычные. Все эти чары, заклинания, превращения – все так здорово.
Один предмет я почти терпеть не могу – полеты на метле. Это явно не мое. Как-то я не очень. У нас мальчишки здорово летают, те, кто из волшебников. Моя приятельница по комнате Мэган тоже держится в воздухе уверенно: у нее была метла уже в шесть лет. Она – потомственный маг. Я же в воздухе ощущаю себя коровой, которая по недоразумению взлетела.
Я много торчу в библиотеке: тут же нет телевизора или магнитофона. Что же еще вечерами делать?.. Мэганс Джуди, правда, сплетничают. Но мне не нравится Джуди и совсем не нравятся сплетни. Вы же меня знаете.
Не бойтесь, пожалуйста, сов. Пишите мне ответы. Лили».

«Мамочка, папочка, пламенный привет!
У меня все хорошо. Была уже несколько раз в Хогсмиде. Это деревня волшебников. Тут всякие бары, магазины, салоны красоты. Все как у нас. Только все это связано с магией. Тут даже сладости другие – помните, я привозила из поезда. В Хогсмиде целый кондитерский магазин. Представляете?.. Я съела конфету и взлетела без метлы, к счастью, не высоко. Потом от магической пастилы у меня волосы стали сиреневыми и неделю не изменялись – мне понравилось.
Хочу сказать, что у меня появился друг с другого факультета – это редкость для нашей школы. Но вы же знаете мой общительный характер. . .
Этот мальчик – полная противоположность мне: угрюмый, замкнутый и какой-то бледный. Северус сначала даже разговаривать со мной не хотел, когда профессор Слизнорт дал нам совместное задание. Но я его так удивила познаниями в его любимых зельях, что Северус растаял. Моя приятельница Мэган, правда, сказала, что в Слизерине одни темные маги. Но у нее и мой любимый профессор – выживший из ума старикашка. Но Слизнорт точно не старикашка. Он еще молодой мужчина, умный и милый.
Я хотела позвать Северуса к нам в гости. Ведь вы бы позволили?.. Но его семья этого не одобрит. После смерти родителей, Северус живет у своего деда. Тот ужасно чистокровный и нудный. Пилит Сева дни напролет, особенно за его происхождение. Представляете, дед называет Северуса ублюдком.
Не сердись, мамочка. Я знаю, что это бранное слово, но я просто хотела донести до тебя, как дед относиться к внуку. Причем в его устах это слово означает совсем не то, что думаешь ты. Северус вполне законный ребенок. Его отец и мать были женаты. Просто дед так использует это нехорошее слово (решила все-таки не повторять), потому что у Северуса отец магл, то есть не маг.
Еще мне кажется, что дед порет Северуса, хотя мой друг ни за что не признается в этом мне. Но я почти уверена, что это так и есть, так как видела синяки на его руках очень похожие на следы ремня. А еще я как-то нечаянно прикоснулась к его спине после его поездки домой, и Северус вздогнул. Представляете себе такое?.. Я, признаться, не очень.
Ваша дочка Лили. Еще напишу».

«Мамуля, держись, родная! Это все отголоски магической бойни. Прости меня!.. Хотя я не виновата. Виноват этот темный маг, который хочет уничтожить всех маглов. Он просто маньяк, как Гитлер.
Папочка не должен был умереть. Петунья-то тебя утешает? Или она все шипит, как кобра? Это она от зависти, что я – волшебница, а она нет. Но завидовать-то, по сути, нечему. Мне сейчас больше всего бы хотелось, чтобы я не слышала ни о какой магии. Тогда папа остался бы жив. Хотя...
Короче, дежитесь. Я вас люблю. Лили».

«Мамочка, прости, что не пишу.
Пятый курс, сама понимаешь... У меня впереди СОВ – это очень ответственный экзамен. Нам задают массу заданий – ничего другого не успеть сделать.
Я, кажется, влюбилась. Мне немного страшно от собственного выбора. К Северусу не все относятся хорошо. С гриффиндорцами у него вообще напряженные отношения. Особенно с его кузеном Джеймсом. Такой, кстати, придурок: выперндрежник, ломака... Думает, что все девчонки от него без ума. У него и друг такой же идиот. Не люблю я таких людей.
Мы ходили в Хогсмид, так эти ребята, Мародеры, как они называют себя, достали Сева. Я на них заорала, а они мне, мол, чего я общаюсь с отбросами общества. Я чуть их не поколотила, но их было четверо: кроме Джймса и Сириуса еще Ремус и Питер. Северус же сказал мне: «Нечего тебе, Лили, со мной якшаться. Замараешься!» Тоже еще тот ублюдок. Прости, мамочка, не сдержалась…»

- Драко, – прервал чтение Гарри. – Что же это выходит?.. На пятом курсе моя мама была даже влюблена в Северуса. Это же ужас какой-то!.. Как же они поругались?
- Может, еще и узнаем, – пожал я плечами. – Ты еще прочитал не все письма, – я указал на тоненькую стопку и добавил: – Меня больше интересует вопрос, как он примкнул к Волдеморту.
- Да, это меня тоже волнует, – поддакнул Гарри и продолжил читать:

«Мамочка, привет!
Я не знаю, что происходит. Северус от меня отдаляется. Он замкнутый, злой и нервный. Северус так похудел, что я даже спросила, не заболел ли он. Сев ответил, что он долго думал и решил, что нам лучше расстаться. Он, видишь ли, плохой, а я хорошая.
Недавно, вскоре после этого разговора, ко мне пристали слизеринцы. Мне даже показалось, что Северус видел, но не помог мне. Зато ко мне на выручку пришли гриффиндорцы. Помнишь, как-то я их ругала: Джеймс Поттер и Сириус Блэк. С ними был еще один их друг, Ремус Люпин.
Оказывается, они – хорошие ребята. Мы сблизились после этого инцидента. Правда, меня смущают два момента. Первый – то, что Северусу мои новые друзья не нравятся, а второй – это еще один их друг, Питер Петтигрю. Мне не нравится его противный и скользкий характер, его неприкрытый подхалимаж перед друзьями, да и отношение к нему друзей тоже. Представляешь, Джеймс сказал, что Хвост – забавное ничтожество. Не очень-то хороший отзыв о человеке, которого он называет другом.
Кстати, поздравляю Петунью с замужеством. Как тебе ее Вернон? Ничего?.. Пусть только повременит с детьми – мы так молоды. Она, конечно, не поедет в Ниццу. Я бы поехала...
Пиши мне. Мне очень грустно. Лили».

«Мама, мамочка! Останови меня, пожалуйста. Я поступаю гадко, но не могу остановиться.
Я вижу, что Северус меня ревнует, и продолжаю гулять с Джеймсом. С моим бледным слизеринцем что-то происходит. Он стал такой злой, задерганный. Я ничего не понимаю. А Джеймс веселый, общительный. Он сыплет комплиментами – рубаха-парень. Короче, у меня роман в разгаре, на душе кошки скребут и до конца седьмого курса, всего ничего, месяц...
Твоя глупая дочка, бедняжка Лили».

- Между прочим, – сказал я, – Северус уже был к этому времени Упивающимся смертью. Он примкнул к Волдеморту летом, после шестого курса. Мы так и не узнали, почему.
- Ага, – кивнул головой Гарри. – Еще, я смотрю, что у моей мамы тоже мозги клинило, как у любой девчонки. Встречаться, чтобы вызвать ревность – это идиотизм!
- Ты, мой милый, женоненавистник, – покачал головой я. – Не все же они дуры.
- В вопросах любви, по-моему, все, – безапелляционно заявил Гарри.
- Ладно, знаток женщин, читай дальше, – сказал я и поцеловал его.
Мой поцелуй, правда, привел к тому, что мы ненадолго прервались, обмениваясь поцелуями и ласками. Затем Гарри прочитал последнее письмо:

«Мамуля, родная!
Вот я опять вдали от тебя. Приходится безвылазно сидеть в Хогватсе. Джеймс уехал по аврорским делам. Рейды-рейды... Пусть будут прокляты, эти темные маги! Что им неймется? Психи... Врочем, это так, зачин.
Не знаю, как тебе это сказать. Ты меня убьешь, наверное. Но с кем мне еще поделиться?.. Короче, я изменила мужу. Не кори, родная…
Я вообще запуталась. Эх, что я наделала!.. Как всего этого не разглядела…
Северус много мне рассказал. Это все настолько ужасно. Не знаю с чего начать. Ну, во-первых, Джеймс и Сириус его так допекли, что Сев психанул и принял ужасное решение из желания прославиться. Но какой-то он путь тернистый больно выбрал. Северус пошел в стан врага, чтобы при случае стать шпионом, – и стал-таки. Теперь он двойной шпион, вернулся в Хогвартс преподавать. Самый молодой учитель – всего-то двадцать.
Северус от меня решил отдалиться, чтобы никто не думал, что я его девушка. Знаешь, что он сказал, что даже рад моей женитьбе на его враге. Это надо иметь какие-то вывернутые мозги, чтобы признаться в таком!
Я сама его спровоцировала, соблазнила. Ой, как же мне должно быть стыдно, Но…
Вот в этом-то «но» все и дело: НЕ СТЫДНО МНЕ...
Назад оглобли не повернешь, сделанного не воротишь. Мамочка, мамочка… Почему у меня мозги отключило?.. Но я хотела этого, слышишь?.. Не осуждай!
Наверное я теперь не скоро тебе напишу. Дамблдор меня обрадовал: мы уезжаем с Джеймсом в долину Годрика. Это у черта на рогах. Да и небезопасно мне писать тебе: мы, вроде как, в розыске у врагов. Прости, что пугаю. Лили».

- Это все, – растерянно сказал Гарри. – Я даже не знаю, что сказать... Моя мама поступила почти как Джинни. Недаром говорят, старая любовь не ржавеет. Северус все-таки был первым ее возлюбленным.
- Тебя это все смущает? – спросил я его.
- Конечно. А как ты думаешь?.. Я считал, что у родителей была идеальная любовь, а тут… – Гарри безнадежно махнул рукой и замолк.
- Милый, ничего идеального не бывает, – сказал я, ухмыляясь, и тут же добавил: – Если нас с тобой не считать. Мы – идеальная пара.
- Да. Мы так долго шли друг к другу и через такую грязь, что дальше все должно быть в шоколаде, – согласился он.
Гарри отложил письма и стал меня целовать. Я понял, что у нас снова перерыв, причем на это раз большой, и включился в его ласки с огромным энтузиазмом.

 Отправлено: 12.08.08 23:18. Заголовок: Глава 9. Новая семья..

Глава 9. Новая семья в старом доме


Мы так больше и не занимались делами в этот день. Гарри был немного печален, и я считал своим долгом развеселить его. Я даже исполнил нечто наподобие стриптиза. Это несколько развеселило его. Утро началось у нас с того, что Гарри пришло письмо из Франции. Билл Уизли писал:

«Гарри, привет!
Не подумай ничего такого, но мне кажется, тебе пора вспомнить о детях. Не потому, что они нам мешают (ни в коем случае!). Просто они растут. Твой образ стирается у них. Они уже пытаются называть нас с женой «мама и папа». Уверен, что ты не в восторге от этого...»

- Надо срочно ехать за Лили и Артуром, – сказал Гарри, прерывая чтение. – Только я не знаю, сможем ли мы с тобой заботиться о трехлетних малышах.
- У них есть там няня? – спросил я.
- Да, есть, – ответил он.
- Тогда надо уговорить ее поехать с нами, – сказал я. – Меня всегда воспитывали няньки и гувернантки. Мать только изредка позволяла себе общаться со мной. А у твоих крошек будет два отца и ни одной матери – без няни не обойтись.
Гарри задумчиво потеребил губы, потом поцеловал меня и сказал:
- Ты – гений! Давай не откладывать это в долгий ящик. Сегодня же поехали за ребятами. Ты не представляешь, как я соскучился. Вчера у Штольцев я это очень четко понял. Я даже хотел предложить тебе съездить во Францию, проведать их, но желание найти Снейпа перевесило. Сегодня же я решил, что я пошлю ему письмо. Пусть подумает над его содержанием.
Он взял перо и пергамент и написал следующее:

«Северус, если ты это читаешь (а я уверен, что Гораций найдет тебя, если ты не обнес свое жилище защитой от сов), то подумай вот о чем:
Чтобы ты там не сделал в прошлом, кого бы не обидел, для нас с Драко (а он рядом со мной) это без разницы. Мы не вправе осуждать тебя. Прошлое должно остаться в прошлом.
Я тут почитал письма матери и узнал, что вы с ней были близки. В память о ней, вернись ко мне. Помнишь, что я сказал перед последней битвой с Волдемортом?.. Я не отказываюсь.
И еще... Хочу тебя пошантажировать. Сейчас ты боишься гнева и обиды неизвестного мне человека (да, я прочитал твое письмо Драко), а рискуешь нарваться на мои гнев и обиду. Это, между прочим, страшнее.
Так что, не валяй дурака, приезжай к нам в гости и, если Гермиона где-то там рядом с тобой (откуда у меня взялась такая фантазия?), то привози и ее.
Гарри и Драко».

- Как думаешь, он откликнется? – спросил Гарри меня.
- Надеюсь, – ответил я. – Если же нет, то мы попытаемся отыскать его с помощью нашей крови. Мы оба в родстве с ним. Думаю, если объединить нашу кровь, то связь усилится.
- В таком случае, вперед, за Лили и Артуром! – воскликнул Гарри и страстно поцеловал меня.
Разумеется, это задержало нас в Лондоне.
- Знаешь,чего я боюсь, – сказал я, перед тем как мы взялись за портал, – что твои родственники начнут тебя сватать, а меня примут в штыки.
- Ерунда, – отмахнулся Гарри. – Билл и Флер вполне нормальные люди. К тому же я не собираюсь слушаться их в любом случае. Они мне не указ, с кем жить. Так что ничего не бойся.
Я успокоился и поцеловал его, и мы переместились в поместье четы Уизли.

Париж встретил нас дождем: начиналась осень. Поместье вейл было великолепно. Билла Уизли я не помнил совершенно. В моем воображении жило детское воспоминание о Роне. Билл абсолютно не был похож на него: утонченный, красивый, интелигентный...
Флер я помнил тоже смутно: какая-то куколка с белыми локонами, что трясла своей гривой во время Турнира трех волшебнков. Это все было в какой-то другой жизни и явно не со мной. Сейчас она была похожа на мою мать: чопорная, подтянутая, с маской вежливости на холеном лице. Впрочем, может, это была не маска.
- Гарри, мы рады тебя видеть во здравии, – сказал Билл, выходя к нам навстречу. – А это кто? Никак Малфой… Хорошо выглядишь, Драко. Какими судьбами к нам?
- Он приехал со мной за Лили и Артуром, – ответил Гарри. – Твое письмо, как ты и думал, меня взволновало, поэтому я сразу отреагировал. Единственное, я попрошу мадам Френсис поехать с нами – мы не обойдемся без няни. надеюсь, она не откажется.
- Я думала, ты приедешь к нам с новой женой. Даже говорила на эту тему с крошками. Они ничего не поняли, – сказала Флер.
- Я могу обещать им, даже поклясться, что мачехи у них не будет никогда, – торжественно произнес Гарри.
- Одному плохо жить, – покачал головой Билл.
- Я не один. Я с Драко.
Чета Уизли уставилась на Гарри во все глаза, но им хватило такта ничего не говорить. Флер быстро перевела разговор на другую тему, спросив:
- Где будут жить Лили и Артур?
- В особняке Блэков. Где же еще? – растерянно сказал Гарри, которому, как и мне, не пришло в голову подумать на эту тему.
- Хмурый особняк посреди Лондона, где негде даже погулять... Гарри Поттер, о чем ты думал? – возмутилась Флер. – Ты, наверное, даже специальные комнаты не приготовил для них.
- Нет, – смутился мой милый. – Что касается дома... Можно отреставрировать замок Малфоев. Это более реально, чем построить новый дом в долине Годрика.
Гарри повернулся ко мне и спросил:
- Надеюсь, ты не возражаешь?
- Я буду счастлив, что наш замок наполнится детским смехом. Эльфы тоже будут в восторге, – ответил я.

Флер привела детей и их няню. Мальчик и девочка пару минут мялись у ее юбок, а затем кинулись к Гарри.
- Ты приехал за нами? – спросил Артур.
- Да, мой милый. Война закончилась, и я вернулся, чтобы забрать вас, как обещал, – ответил Гарри, обнимая и целуя сына.
- Тетя Флер сказала, что у нас будет новая мама, – хмуро сказала Лили.
- Нет, малышка. Новой мамы у вас не будет, - успокоил ее мой милый, с укором глянув на француженку, и поцеловал дочь.
- Кто же с ними будет нянчиться? – задала вопрос их няня, чопорная дама лет пятидесяти в строгом английском платье.
- Я надеялся, мадам Френсис, что вы поедете с ними. Не бросите же вы бедных крошек. Им предстоит привыкать к новому дому, к нам. Без вас никак не обойтись, – ответил ей Гарри.
Женщина подробно расспросила, в каких условиях будут жить дети. Узнав, что в доме ничего не готово к приезду Лили и Артура, она потребовала, чтобы мы это сделали.
- И поторопитесь с реставрацией замка. Я наслышана про особняк Блэков. Жить в нем детям можно только от безысходности, – заявиила мадам Френсис.
Мы послушно закивали головами.

Погостив в поместье вейл неделю, мы вернулись в Лондон. Гарри занялся обустройством комнат в доме Блэков, а я обратился в ассоциацию магических строителей, чтобы те оценили, сколько времени займет восстановление замка. Они сказали, что это продлится не меньше года.
Через неделю мадам Френсис приехала в особняк Блэков с инспекцей и заявила, что там жить невозможно, несмотря на очень уютные (на мой взгляд) детские комнаты. Она предложила нам с Гарри жить у Билла и Флер, но мы были категорически против. Да и чета Уизли, хоть и не высказывалась напрямую, была от такой перспективы не в восторге.
Подумав, я решил восстановить дом садовника, довольно добротный и уютный. Это заняло еще две недели. Наконец мы с Гарри, мадам Френсис и детьми перебрались туда. Мои эльфы были в диком восторге. Они устроили нам царский прием. В эти же дни мы получили письмо от Рудольфа с документами на дом Лили Эванс– мы с Гарри обрастали недвижимостью.
Скажу честно, за всеми этими хлопотами, я совсем забыл о Северусе, но не Гарри.
- Драко, нам пора искать Снейпа, – сказал он однажды. – Прошло больше месяца после моего письма, а от него ни слуху ни духу.
- Как и от Грейнджер, кстати, – ни с того ни с сего, припомнил я гриффиндорку.
- Слушай, может, они вместе, потому и не возвращаются? – удивляясь своим собственным словам, предположил Гарри и засмеялся.
- Знаешь, после писем твоей мамы, я ничему не удивлюсь, – сказал я. – Раньше я думал, что Северус вовсе не способен любить, но это не так: он был влюблен. Более того его любили в ответ. Это в корне меняет картину его личности.
- Да, наверно, ты прав, – согласился Гарри. – Хотя мне трудно представить. Снейп и любовь... Прогулки под луной, поцелуи в пустых классах... Как-то не вяжется.
- Но, судя по письмам твоей матери, так и было, – улыбнулся я.
- Давай прижмем его к стенке, – засмеялся он. – Пусть все расскажет.
- Тебе жить надоело, мой милый? – ухмыльнулся я. – Я-то думал, что мы в самом начале пути. Прижать Северуса к стенке… Да лучше тигру в пасть!
- Кстати, о начале пути, – сказал мой милый. – Может, пора нам узаконить свои отношения? Давай, Драко, распишемся. Дамблдор скрепит наш союз.
- Гарри, любимый, хоть завтра, – сказал я и прижался к нему.
- Ловлю на слове. Завтра, – обрадовался Гарри и поцеловал меня.
Мы договорились с миссис Френсис, что пару дней не появимся в замке. Она согласилась, особенно когда мы привели кухарку, миссис Мэри, – полноватую женщину одного возраста с няней. Женщины сразу нашли общий язык.

В доме Блэков нас ждала короткая записка от Снейпа:
«Приеду на днях. Ждите».

- Надеюсь, он не приезжал, пока нас не было, – сказал Гарри. – А то с него станется решить, что мы передумали встречаться с ним, и затаиться опять.
В этот момент дом сотрясся, словно началось землетрясение.
- Что это? – спросил я.
- Это кто-то пытается воспользоваться старым способом входа в дом, – пояснил Гарри. – Кроме Северуса и Дамблдора, уже никто этого не смог бы сделать. Ну, может, еще Тонкс. Но зачем ей сюда ломиться? Мы не друзья и, я надеюсь, она не стала считать меня врагом после суда по реабилитации Снейпа.
Мы пошли в прихожую, и Гарри открыл дверь. У фонарного столба, который подпирал Гарри, когда я приехал в этот дом в первый раз, почти в такой же позе стоял Северус Снейп. Рядом с ним стояла Гермиона Грейнджер. Хотя последняя больше не носила свою девичью фамилию, а была Уизли, я ее за представителя этого клана не воспринимал.
- Какие люди! – ухмыльнулся Гарри. – И даже с персональной охраной. А мы тут с Драко только что вспоминали тебя, Северус. Короче, нечего фонарь подпирать, входите.
- Главное, они вовремя. Мы тут, и они нас застали, – сказал я и добавил, обращаясь к молчащему до сих пор Снейпу: – Здравствуй, Северус! Мы обыскались тебя, хотя и весьма экстравагантным способом: изучая генеалогию. Столько интересного...
- Привет, мальчики, – несколько смущенно ответил Снейп.
- Да что с тобой? Ты не болен? – поинтересовался мой милый. – Где сарказм? Где твой яд? Гермиона выпила?
- Престань паясничать, Гарри. Я и так его еле уговорила вылезти из берлоги, – сказал Грейнджер.
Потом она поздоровалась со мной:
– Привет, Драко. Рада тебя видеть.
- Гермиона все выдумывает. Никого она не уговорила – я сам решил приехать, – подал голос Снейп, входя в привычный образ хмурого и саркастичного ублюдка.
- Ну, так-то лучше, – ухмыльнулся Гарри. – Вот теперь я тебя узнаю, профессор Снейп. А то пришел тихий, будто кто-то под оборотным зельем.
- У меня к тебе есть разговор. Очень серьезный, – вздохнул Северус.
- Тебе Драко не помешает? Или тет-а-тет? – спросил Гарри.
- Думаю, этот красавчик уже прописался тут? – ядовито поинтерсовался Снейп и, повернувшись ко мне, осведомился: – Это так, Драко?
- Не успел. Вы помешали моим честолюбивым планам. Приехали бы завтра и все: Гарри был бы уже связан по рукам и ногам, – таким же тоном ответил я.
- Что это значит? – встряла Грейнджер воинственно. – О каких планах идет речь?
- Давай, милая, по порядку. Наши с Драко планы могут подождать. Сначала мы выслушаем Северуса, пока он не передумал говорить, – остудил ее пыл Гарри и повел всех в гостиную.

Снейп был сам на себя не похож: какой-то больно молчаливый, грустный и смущенный. Мы уселись в кресла. Гарри позвал Добби и попросил вина. Мы выпили, не чокаясь, будто на похоронах. Молчание несколько затягивалось.
- Я сглупил, что написал письмо Драко. Вы уже были, наверно, в моем особняке и в замке Малфоев. Может, вскрыли пару тайников, а они есть – я теперь о них вспомнил, – наконец произнес Северус.
- Были-были, но что толку, если мы так и не поняли, за что ты себя коришь, – подтвердил Гарри.
- Это хорошо, что вы не разобрались. Я понял, что если вы сами докопаетесь, то очень на меня рассердитесь. Особенно ты, Гарри, – вздохнул мужчина.
- Слушай, Снейп. У тебя нет вины передо мной. Нечего выдумывать! – несколько сердито сказал Гарри.
- Ты не все знаешь еще, – совсем сник грозный профессор.
- Черт возьми, какой же грех тебя так гложет? Я узнал, что ты – мой дядя. Я узнал, что моя мать изменила моему отцу с тобой, и ничего…
- Гарри, выслушай, – прервал его Северус. – Мне сложно... Я в растерянности и боюсь.
- Ты?! – воскликнули мы в три голоса (к нам с Гарри присоединилась Грейнджер).
- Да, я, – вздохнул Снейп. – Ничего не боялся, а признаться, что сотворил, боюсь. Самое смешное, я сделал это из самых лучших побуждений. Вот уж точно: дорога в ад вымощена благими намереньями.
- Колись, Северус. За чистосердечное признание будет скидка, – пошутил я.
- Покайтесь, сын мой, – пропел ехидно Гарри. Снейп стал белее снега. Мой милый смутился от его реакции и сказал покаянно: – Прости, Северус. Кажется, я хватил через край.
- Ничего-ничего. Тебе все можно, – удивил тот ответом.
- Ты меня пугаешь, – произнесли мы с Гарри хором.
- Ладно, шутки в сторону. Скажу в лоб. Так проще, – снова вздохнул Снейп.
Он сжал кулаки, набрал в грудь воздуха, прошелся по комнате, снова сел и сказал:
- Итак, вы в курсе, что я и Джеймс – двоюродные братья? И что мы, мягко говоря, ненавидели друг друга с детства, – мы кивнули. – Вы знаете, что я любил Лили, и что она изменила со мной мужу?
- Я уже это сказал тебе, – ответил Гарри. – Мы в курсе этой истории, так как читали письма моей матери. И что дальше?
- А то... У той измены были последствия… – сказал Снейп глухо. – Я уже был Упивающимся смертью. Более того я был шпоном Ордена Феникса. Я не хотел подставлять Лили под удар. Господи, я не знал, что уже их подставил с пророчеством и о предательстве Петтигрю. Я много чего не знал… У меня была цель: уничтожить Волдеморта. Я не хотел терять Лили, но потерял гораздо больше.
- Я не понимаю тебя, – признался Гарри.
- Я тоже, – подхватил я. – О каких последствиях идет речь? Все, что ты сказал, и так всем уже известно. Что дальше?
- Вы не поняли? – удивился Снейп и снова вздохнул.
Мы покачали отрицательно головами. Грейнджер тоже смотрела на него удивленно. Он повесил голову и глухо ответил:
- Гарри – вот последствие измены Лили. Я изменил свою память, потому что боялся, как бы Волдеморт не узнал, что Гарри – мой сын.
- То есть, ты хочешь сказать, что я не сын Джеймса? – потрясенно спросил Гарри. – Но как же?.. Все говорили, что я его копия.
Я стал сравнивать Гарри и Северуса – не слишком похожи, но что-то есть. Мне припомнились все случаи, когда Гарри напоминал мне крестного. Теперь я знал, почему.
- Да, ты мой сын. И да, ты похож на Джеймса. Особенно это было заметно в детстве. Мы же близкие родственники,– подтвердил Снейп и снова вздохнул.
- Господи, и ты боялся сказать мне это?.. Мне, когда я у тебя просил прощения за Джеймса, когда я писал в каждом письме почти, как я его стыжусь? Ты сбежал из-за такой ерунды? После моих слов, что я хочу быть твоим сыном?.. – возмутился Гарри. – Ты просто идиот!.. Ты и Драко – два идиота. Бежали от любви!.. Неужели я со своей любовью так страшен?.. Придурки!
Гарри подошел, схватил Северуса в охапку и сказал:
- Ты слышишь, Снейп? Какой же ты ублюдок! Как же я тебя люблю, идиот проклятый. Хорошо, что сам вернулся. Иначе бы я, действительно, надрал тебе, папаша, задницу.
Снейп посмотрел на него неверящим, но надеющимся на чудо взглядом и стал просить прощения:
- Гарри, прости меня! За все: за твою жизнь у маглов, за мою ненависть…
- Слушай, помолчи, – прервал его Гарри и снова обнял.

Пару минут они стояли так, а мы с Грейнджер смотрели на них и улыбались, как два идиота. Затем она заявила:
- Как же это здорово! Я так рада.
Гарри и Снейп разорвали объятья и смутились такому проявлению чувств. Гарри решил как-то сгладить неловкость, начав язвить.
- О, Гермиона, – сказал он ехидно, – кажется, ты нацелилась быть мне мачехой? Постарайся! Наш Северус только с виду холодный. Да, Драко?
- А то! – ухмыльнулся я и подошел к ним со Снейпом, и обнял их вместе. – Мои дорогие.
- Вот два гада. И это мои родственники, миссис Уизли! – фыркнул Северус, приходя немного в себя.
- Не называй меня так! – заорала лохматая гриффиндорка. – Ты хуже всяких детей.
- Не все дети плохие, – возразил я. – Наши с Гарри прелестные. Северус с ними никак не сравнится.
- О, кстати, Снейп, ты же у нас дедушка. Прикинь!.. – захихикал Гарри. – А могут быть еще и дети... Как у тебя дела с «Мисс Всезнайкой»? Она вцепится, так не отпустит.
- Что ты такое говоришь, Гарри Поттер? – возмутилась теперь на него Грейнджер. – Я скромная женщина и всегда была такой.
- Не лезь в бутылку, дорогая, – ухмыльнулся Гарри. – Я тебя знаю. И кстати, как насчет ответа на вопрос? Северус, тебе Гермиона нравится? А ты ей?.. Знаешь, я такой счастливый в последнее время, что обнаглел и готов лезть всем в душу. Может, поженитесь?
- Зачем я ей? Старый, больной и еще с внуками, – фыркнул снова Снейп.
- Очень даже нужен, и вовсе ты не старый, – засмущалась Грейнджер и покраснела.
- Тогда оставайся. В хозяйстве сгодишься, – съязвил Северус. Потом добавил серьезно:– Однажды моя глупость уже привела к горю. Не хочу неопределенности. Мион, если ты не против, и правда, будь мой женой.
- Я согласна, – сказала она и скромно чмокнула его в щеку.
- Что же получается? – сказал я в притворном возмущении. – Грейнджер станет моей тещей? Вот ужас-то.
- Да. Семейка будет на загляденье. Папенька – ядовитый и мрачный. Маменька – зануда. Муженек – змееныш. Я один белый и пушистый, Герой всех времен и народов с парой очаровательных крошек, – ядовито подвел итог Гарри.
Снейп покачал немного укоризненно головой, но глаза его смеялись.
- Погодите, вы шутите? – спросила Грейнджер.
- В каком смысле? – удивился Гарри. – Конечно, мы шутим. Ты же не думаешь, что мы всерьез обзываем друг друга по всякому? Просто тут одни гадюки, кроме тебя, разумеется. Мы так выражаем радость.
- Нет, – покачала она головой. – Я о ваших намеках: теща, семейка…
- Какие намеки, Гермиона? – удивился я, впервые в жизни называя ее по имени. – Да опоздай вы на полчаса, и не застали бы вы нас дома. Мы собирались в Хогвартс.
- Зачем? - не поняла гриффиндорка.
По всей видимости ей было невдомек, что два мужчины-мага могут создать семью по магическим законом. Все-таки Грейнджер гряз... Э-э... маглорожденная – надо переучиваться так ее называть.
- Заключить магический союз. Зачем еще-то, – пояснил я ей и стал ехидничать. – А то как-то не по-людски. Я – «девушка» честная, не разу «в замуж» не ходила. Гарри – жених видный, к нему очередь из претендентов и претенденток…
- Драко, не кривляйся, – перебил меня Гарри, смеясь. – «Мамочка» мне жениться запретит на таком балагуре, верней выходить замуж. Черт!.. Я запутался.
- Перестаньте смущать мою будущую супругу, – сказал с притворным возмущением Снейп. – Сказали бы по-людски, что тоже решили вступить в брак.
- Говорим, – покладисто согласился Гарри. – Впрочем, можем и подождать, чтобы обе свадьбы в один день. Гермиона, не возражаешь?
- Ты меня удивил, – наконец обрела способность говорить Грейнджер, – но я не возражаю. Это даже экстравагантно: выйти замуж в один день с сыном будущего мужа.
- Гарри, ты что-то говорил о детях, – напомнил Северус, переводя разговор. – Ты их привез из Франции. Где они?
- У меня в замке. Вы тоже можете там жить, – ответил я, вместо моего любимого.
- Чего же мы сидим тут?! – воскликнула Грейнджер. – Поехали, смотреть Лили и Артура. Я же не видела их, только колдографии, да и то давнишние.

Спустя два часа, сидя за семейным столом рода Малфоев, я понял, что вернулся домой. Вернулся со своей новой семьей, которая мне была более близкой и родной, чем та, в которой я родился. Что удивительно, даже Грейнджер (или все же уже Гермиона?) как-то органично вписывалась в эту семью. Мне стало тепло и уютно. Я почувствовал, что только теперь начинается моя настоящая жизнь. А все предыдущие двадцать лет с хвостиком были просто репетицией, испытанием перед этим счастьем, свалившимся мне на голову, почти неожиданно.

КОНЕЦ.