Снарри-форум

Страхи страхам – рознь…

На улице никого не видно, только при моем появлении с ближайшего дерева слетает три черных ворона. Я хмыкаю, если быть суеверным, то нужно поворачивать и улепетывать от греха подальше. Но вместо этого я пытаюсь успокоить сбившееся дыхание и оглядываюсь: земля, еще промерзшая и заледеневшая, деревья голые и будто съежившиеся от холода, но в воздухе уже носится именно та весенняя свежесть – предвестница новой жизни и цветения. Пахнет хвоей и дымом, а также влагой и солнцем. Мне больше нельзя медлить, и я уверенно направляюсь к церкви. Чтобы там ни было, мне придется с этим встретиться.
Тяжелая створка открывается туго, но бесшумно. Почему-то сегодня тишина не кажется успокаивающей и умиротворяющей, наоборот, она заставляет напряженно прислушиваться к любому шороху, двигаться тихо, постоянно нервно оглядываясь. Все кажется сюрреалистичным и каким-то нереальным. Четкий строгий силуэт церкви, голые, почти черные, ветви, насмешкой судьбы изогнутые под совершенно немыслимыми, а подчас и нелепыми, углами, и небо столь голубое, что кажется всего лишь рисунком ребенка. Дверь, обитая тонкими медными пластинками, ручка, отполированная до блеска сотней людских рук, каменное убранство церкви, свечи, горящие ровно, полутьма, скрывающая слишком многое. И тысячи глаз, следящие за мной с высоты своих облаков, крестов, тронов. Взгляды - укоряющие, снисходительные, сочувствующие - кажется, они повсюду. Я тихо вхожу в проход между рядов лавок и стараюсь не смотреть на алтарь и смирено опущенную голову Марии рядом с единорогом. Удивительно, даже мифологический сюжет церковь смогла заставить работать на себя. Я качаю головой и вдруг, совершенно неожиданно, из-за алтаря выступает маленькая фигурка. Это не Сэмюэль, но мальчонка примерно его возраста, может, он видел Поттера? Я хочу окликнуть его, но он смотрит на меня, прикладывает маленький палец к губам, призывая к молчанию, и столь же бесшумно исчезает за величественной фигурой Александра Победоносца. Что за игры?
- Сэмюэль!
Эхо словно в насмешку пару раз повторяет за мной и замолкает.
- Сэмюэль!
Из-за колонн появляются несколько фигурок и нехотя приближаются ко мне. Я нащупываю палочку в кармане, совершенно не понимая к чему готовиться. Слышится недовольный голос:
- Сэмюэль, ты проиграл.
Я наконец-то вижу его. Сын Поттера хмурится и поджимает губы на замечание сверстника, не отвечая, подходит ближе ко мне. Я хватаю его за плечи и прижимаю к себе. Сердце стучит громко, сбиваясь с ритма. Сэмюэль не сопротивляется, лишь недоуменно поглядывая на меня.
- Что случилось?
- Нам нужно уезжать, пошли, Сэмюэль.
Он с сожалением прощается с ребятами и вкладывает свою руку в мою. Видимо он понимает, что я зол и виновато смотрит под ноги:
- Простите…- шепчет он, я недоуменно смотрю на него.
- За что?
- Я…я не знаю…
Я останавливаюсь и приседаю, разворачивая мальчика за плечи к себе лицом:
- Сэмюэль, ты ни в чем не виноват.
- Но вы злитесь.
- Но не на тебя, - все-таки делать поспешные выводы – это семейная черта Поттеров.
Он недоверчиво смотрит мне в глаза и, видимо поверив на слово, веселеет. Через пару минут он уже успевает выложить всю историю с прогулкой: и что они решили поиграть в прятки в церкви, потому что там нет посетителей; и что он еще ни разу не был водой; и что смотрительница даже сама им разрешила; и что ему она подарила крестик, а потом куда-то ушла; и что они развалили стопки библий, и пришлось их в экстренном прядке собирать; и что в церкви водится огромное количество голубей, и они даже нашли пару гнезд…
Мы отошли на порядочное расстояние от Порвы, когда я взял Сэмюэля на руки и сказал:
- Держись крепче.
За миг до того, как я произнес заклинание, я разглядел в его глазах неподдельный восторг и любопытство. Нужно поговорить с Поттером, не дело, что сын волшебника так мало знает о мире, в котором ему предстоит жить. Или Гарри не хочет…
Мысль я не успеваю закончить, так как перед глазами вспыхивают оранжевые круги, и я понимаю, что что-то идет не так…
Мы неожиданно валимся на пол, и я пытаюсь уберечь Сэмюэля от удара, но выходит плохо. Он ударяется плечом и недовольно кривится, я не успеваю ничего предпринять или хотя бы спросить о самочувствии, когда меня отшвыривает заклинанием к соседней стене. Мир вертится перед глазами, кто-то берет меня за подбородок цепкими пальцами и заставляет поднять голову. Расфокусированным взглядом я ловлю белые манжеты, раскачивающийся на тонкой серебряной цепочке крест (блики дрожат на острых гранях и слепят), тонкие губы, старческие морщины, разбегающиеся от опущенных к низу уголков. И глаза. Не пожилой смотрительницы провинциального поселка, нет, жесткий, насмешливый взгляд и затаенное злорадство. А глаза обычные: водянисто-голубые, чуть мутноватые, как и у всех пожилых людей. Кажется, наконец-то я начинаю понимать, что к чему…
***
- Что тебе нужно?
- Ничего, что не принадлежало бы мне.
Я устаю от его манеры общения. Сэмюэль испуганно жмется ко мне, но я, связанный по рукам и ногам, не могу даже сдвинуться. Естественно, это Фил. Он уже стал узнаваем, но на мой вопрос о том, что за зелье он использует, бывший муж Поттера лишь ухмыльнулся и презрительно ответил, что это не моего ума дело. Оказывается, у него есть влиятельные друзья в министерстве, и, кажется, я догадываюсь, кто это.
Мы в обычном магловском отеле: дешевенькая комната на третьем этаже. Окна выходят на озеро. Удобно, можно легко избавиться от трупа…
Фил снимает с сына крестик и, наматывая на палец цепочку, хвастливо начинает объяснять ему принцип действия:
- На него было наложено заклинание, изменяющее пункт аппарации…
- Нет, - я морщусь от его напускного бахвальства, - это не так работает. Он - обыкновенный порт-ключ, только активируемый аппарацией…
- Заткнись, тебе слово не давали. Идем, Сэмюэль, мы еще вернемся.
Он протягивает руку сыну, но тот с опаской смотрит на него и лишь сильнее вжимается в меня.
- Я сказал, идем, - зло цедит новоявленный папаша и пытается силой оторвать Сэмюэля от меня.
- Не смей… - начинаю я, и тут же получаю коленом по зубам.
- Я же сказал - не дергайся, - шипит он. Сэмюэль начинает отбиваться от него и плакать, а потом неожиданно сильно для ребенка его возраста отталкивает Фила и хватается за виски.
- Ну, все, Сэмми, мне надоели твои капризы, - в голосе отца слышатся опасные нотки, и я вдруг понимаю, во что все это может вылиться.
- Фил, не надо, постой, у него…
На этот раз удар приходится в скулу, и последнее, что я слышу, это слова у самого уха:
- Я тебя предупреждал…
А потом наваливается спасительная тьма, и я чувствую, что мне не хватает воздуха…
Прихожу я в себя от боли в раскалывающейся голове. Сэмюэль навзрыд ревет у меня на плече, а Фила поблизости не наблюдается. Черт, кажется, я опоздал…
- Он…он… - всхлипывает мальчонка и сжимает лацканы моего пальто. Я пытаюсь придумать адекватный ответ, и в тоже время не соврать:
- О чем ты думал, когда… это случилось.
Он на секунду перестает слепо тыкаться в мое плечо и смотрит огромными испуганными глазами. От волнения Сэмюэль начинает заикаться:
- О-о том, что… чтобы Фил, - с каких это пор он зовет своего отца по имени, хотя не могу осуждать его за это, - не сделал вам ничего плохого. – Он пару минут молчит, рассматривая пуговицы на моем пальто, а потом с дрожью в голосе спрашивает– Он жив?
Я пытаюсь найти нужные слова, но голова гудит и наотрез отказывается сотрудничать со мной. Приходится озвучивать догадки:
- Скорей всего, ты просто аппарировал его. Куда-нибудь подальше.
Я надеюсь, что первый выброс стихийной магии у Сэмюэля был не слишком разрушителен, и мое предположение подтвердится. Об этом надо подумать на досуге. А пока необходимо выбираться отсюда, мы уже и так потеряли уйму времени. Ноги не держат, перед глазами все плывет, да и Сэмюэль, повисший на локте, не прибавляет мне сил. Еле нашариваю палочку, аппарировать в таком состоянии – безумие. А остаться здесь – куда более опасное решение. Был бы один – наплевал бы на риск, а тут… Правда сил и на размышления нет. Придется постараться, чтобы такое представить, чтоб не промахнуться? Гарри или Драко? Усмехаюсь.
- Аппарейт, - я крепко прижимаю к себе сына Поттера и думаю о том, что сегодня был… трудный день.
На улице все так же солнечно, словно всего, что только что произошло, не было. Поют птички, в отдалении видны ангары и здание аэропорта, поблизости никого.
Сэмюэль крепко держит меня за полу пальто, нервно оглядываясь по сторонам, а я стараюсь стоять прямо, хоть и удается мне это с трудом. Частный самолет был заказан на одиннадцать, а сейчас уже… час. Ну не могли же они улететь. Я тащу Сэмюэль в сторону самого маленького ангара. Если я не все позабыл, то нас ждут там. Те пятьсот метров, что кажутся на первый взгляд пустяком, превращаются в испытание для меня. Хоть Сэмюэль ни на что не жалуется. Иначе я бы не сдержался и выплеснул бы на него весь негатив, скопившийся за последние дни.
Остается всего пара метров до дверей ангара, когда их створка распахивается, и появляется бледный Поттер. Он смотрит то на меня, то на Сэмюэля. А потом подбегает и обнимает сына, не спуская озабоченного взгляда с меня. Драко появляется чуть позже, он кладет мою руку себе на плечо и тащит в ангар, цедя чуть слышно мне в ухо:
- Знаешь, ты бываешь иногда таким старым козлом, что хочется тебя придушить. Самому. Голыми руками. Я, как родственник, первый в этой очереди. Вон и Поттер весь издергался. А ты хорош, ничего не скажешь. Что, не наигрался в шпионов? Так хоть о других бы подумал…
Отвечать почему-то совсем не хочется.
Я медленно, но непреклонно теряю суть его рассуждений. Голос становится все глуше и монотонней, глаза закрываются сами собой. Последнее, что я слышу, это голос Драко, чьи-то крики и гул моторов…
***
Я медленно прихожу в себя. Слышен гул мотора и дребезжание чашек. Моя голова лежит на… Я резко открываю глаза:
- Поттер.
- Снейп, ты наконец-то пришел в себя.
Скула ноет, а челюсть просто вопит. Улыбаться мне будет трудно еще недельки две. Успокаивает только тот факт, что я редко это делаю. А теперь и объяснения не надо искать. Пытаюсь сесть, и Поттер осторожно поддерживает меня. Он что жалеет меня? Не похоже взгляд спокойный… или успокаивающий? Шизофрения прогрессирует. Тру переносицу и приглаживаю растрепанные волосы. Хочется кофе и зелья от головной боли. Или хотя бы просто поесть. Ладно, согласен на чай и глупые вопросы Поттера.
- Что он хочет? – ладно-ладно может они и не такие глупые. Лучшая защита это нападение:
- Вы у меня, Поттер, спрашиваете? Кажется, он был вашим мужем, и именно вы прожили с ним столько времени.
- Вы последний видели его, - Гарри пожимает плечами и уходит вглубь самолета. Там приглушен свет, видимо Драко и Сэмюэль спят. Стюард, выглядывает из-за шторы и кивает в знак согласия на какой-то вопрос Поттера. А через минуту я становлюсь обладателем чашки горячего кофе. Пускай он растворимый и горчит. Я торопливо пью, обжигая язык и горло. Поттер смотрит на меня с нескрываемым интересом. Неужели он не хочет спать?
- Сколько времени?
- Одиннадцать, - хмыкает Поттер.
- Не вижу ничего смешного. Ты о чем-то хочешь спросить меня?
- Мне бы хотелось узнать подробности вашей встречи с… Филом.
Мне показалось, или он все еще не верит в то, что произошло?
- Ты веришь собственному ребенку? – я дожидаюсь, пока он кивнет. - А мне?
Тут Поттер смотрит на меня с какой-то грустью и… жалостью?
- Как ты думаешь, сидел бы я в этом самолете, направляющемся неизвестно куда и неизвестно насколько, если б не доверял тебе?
- Может, ты просто плывешь по течению?
Он вздыхает и покусывает губу.
- Возможно, но разговор не о том.
- Кажется, Фил затаил обиду. И ему уже мало просто вернуть тебя и сына, он хочет крови.
- Вашей, – он не спрашивает, а утверждает, и я не вижу необходимости комментировать. – Он не мог все это провернуть в одиночку, значит, кому-то еще вы досадили, – а парень не глуп. Я киваю. Поттер смотрит заинтересованно. – Не просветите, кто это?
- Диггори.
Кажется, я все-таки смог удивить Поттера.
- А он-то здесь при чем?
- У нас старые счеты.
- А поконкретнее нельзя?
- Диггори считает виноватым в смерти своего сына Малфоя.
- Не вижу связи.
- Грехи отцов.
Поттер долго молчит:
- Ерунда какая-то.
- Больше кандидатур нет.
- Вы хотите сказать, что больше у вас нет врагов? – в голосе Поттера слышится сарказм.
- Я хочу сказать, что больше никто не имел доступа ко всем моим проектам, а так же столько причин ненавидеть меня и Драко.
- Каким проектам?
- Я разрабатывал улучшенную формулу оборотного зелья, – на несколько секунд воцаряется тишина, - Но, возможно, Диггори это - не вершина этой пирамиды.
- Что, все-таки не он один хочет вашу голову на блюде?
- Ты забыл про голубую каемочку, - пытаюсь съязвить я, но получается видимо не очень хорошо, - просто для Диггори все это, - я неопределенно машу рукой в воздухе, но Поттер кивает и я продолжаю, - слишком сложно, что ли. Не знаю, мне нужно связаться со своим детективом.
- Я до сих пор не понимаю, как Сэмюэль смог аппарировать Фила, - Гарри с каким-то отчаяньем смотрит на меня, что я могу ему ответить?
- Неконтролируемый выброс…
- …магии, - заканчивает он, а я пожимаю плечами. – А он мог…
- Сомневаюсь.
В иллюминаторе видно только бескрайнее море облаков. Я зеваю и Поттер непроизвольно тоже. Он смотрит на меня, а потом нахально ложится головой мне на колени, ворочается несколько секунд и, наконец, затихает, а я спокойно спрашиваю:
- Поттер, ты уверен, что так будет удобно?
Он на секунду приоткрывает правый глаз, забавно косится на меня и со вздохом отвечает:
- Ты хотел еще поспать? – я думаю о том времени, пока был в отключке:
- Нет.
- Тогда мне удобно, - шепчет он, зажмуриваясь и утыкаясь мне в колени носом.
Мне нужно подумать. В тишине.
О Диггори, Филе, Драко, Гарри, Сэмюэле.
О нападении, бегстве, розыске, выбросе стихийной магии, разговорах и последствиях.
О Порве, церкви, смотрительнице, морозе.
Но мысли возвращаются лишь к одному. Я вспоминаю, как целую уйму лет назад, когда Хогвартс был еще не только набором знакомых букв, но и моим домом и убежищем, мы с Поттером занимались его подготовкой в моих комнатах, и он, обессиленный, засыпал прямо за столом на толстых фолиантах. Как смешно съезжали его очки, и лезла в рот непокорная челка. Как он спросонья щурился и тер глаза, а на щеке оставался красный след от ладони, заменяющей подушку. Как зевал и смущенно просил прощения за это.
Мужчина, спящий на моих коленях сейчас, совершенно не похож на того Поттера. Ни очков, ни челки давно уже нет и в помине. Да и беззащитности в его лице поубавилось, появилось какое-то спокойствие, что ли. Хоть это и кажется странным после всего произошедшего, но согласие с самим собой подчас намного важнее внешнего благополучия.
Внезапно рядом материализуется стюард с подносом, и я ставлю на него пустую чашку, которую я вертел до этого без дела и киваю ему. Он исчезает столь же бесшумно, как и появился.
Руки оказываются свободными, и совершенно не знаю куда их положить. Я нерешительно кладу правую на плечо Поттера, внимательно наблюдая за ним. Он никак не реагирует, лишь вздыхает чуть громче, чем обычно. Я ругаюсь про себя за свою глупость и уже решительнее придвигаю левую руку к затылку Поттера, лежащему на моих коленях. Мужчина переворачивается на другой бок, спиной ко мне, и совершенно неожиданно моя рука зарывается в его волосы. Мое первое побуждение - отдернуть руку, но я боюсь его разбудить. Наверное. Волосы жесткие и лишь за счет того, что Поттер их отрастил, они лежат более или менее прилично, но они все равно остались столь же непокорными, как и в юности. Возможно, это единственное, что осталось неизменным от того Поттера…
Я стараюсь как можно более незаметно прикасаться к его волосам, ну не забавно ли? Интересно, что я скажу ему, если он сейчас проснется?
Моя рука на секунду замирает, а потом я продолжаю перебирать черные пряди. Какая, в сущности, разница, что скажу я, что ответит он…
- Драко, хватит на нас пялиться, ты же знаешь, как это меня раздражает, - тихо говорю я, но он естественно слышит.
- Да, помню, жаль забыл, что ты очень чувствителен, - язвит еще, усмехаюсь, - но ведь редко можно увидеть столь душещипательную картину под названием “Северус Снейп и Гарри Поттер, лежащий у него на коленях”.
- Ну, совсем недавно Поттер мог наблюдать не менее занятную: “Драко Малфой, лежащий на Северусе Снейпе”, - кажется, это напоминание значительно уменьшает его энтузиазм, но он еще пытается достойно ответить:
- Кажется, скоро твой черед.
- А кто сверху?
- Что? – Малфой выходит из-за спины и садится в кресло напротив.
- Ну, кто на ком будет лежать, ты на Поттере или он на тебе?
Драко пару мгновений только беззвучно открывает рот, но быстро приходит в себя:
- Боюсь, что это ты будешь лежать от старости на земле, а мы с Поттером наблюдать эту ужасную картину, - пафосно шепчет он и закатывает глаза. - Куда мы летим? – от такой смены темы разговора я несколько секунд молчу, а потом с сарказмом отвечаю:
- Даже Поттер не задавал таких глупых вопросов.
Драко снова закатывает глаза:
- Северус.
- Ладно-ладно, а как ты сам думаешь?
- Нууу… - неопределенно тянет он, - по времени это, наверное, Азия.
- Хм, тепло.
- Япония?
- Нет.
- Китай?
- Нет.
- Монголия?
- Нет.
- Северус!
- Нет, - я ухмыляюсь, а он косится на Поттера.
Черт, кажется, мы его разбудили. Гарри недовольно косится на меня сонными глазами, потом на Драко, на часы и, бурча что-то под нос о “ невыносимых эгоистах”, уходит в глубь самолета. Я с сожалением смотрю ему в след. Драко хмыкает. Громко. А я лишь поднимаю бровь.
- Ты вдоволь потешил свое самолюбие?
Он обиженно смотрит на меня:
- Какое самолюбие? Ты давно ничего от него не оставил, – и уже мягче, - Северус, просто вы забавно смотритесь вместе, вот и все. Не воспринимай это так, словно я покушаюсь на тебя… или Поттера.
И улыбается, грустно и задумчиво. Я тру переносицу:
- Ладно, у нас у всех был тяжелый день.
Он кивает и отворачивается к иллюминатору. Сквозь облака там уже виднеются крыши низеньких домов и здание аэропорта. Я вспоминаю про вопрос Драко:
- Добро пожаловать в Сиам.