Снарри-форум

Северус Снейп очнулся. Нет, он и раньше время от времени выплывал на секунду-другую из мутного белесого тумана. Ощущал боль. Страх. Ужас. Безнадежность. А потом еще боль. И еще. И снова. Неимоверные муки. Боль, без границ и без предела, зашкаливающую до планки гораздо большей, чем он мог бы вынести... Темноту. Отсутствие острой боли. Резкий свет. Зеленые вспышки. Снова темноту, но уже не столь пугающую и гнетущую. Свет, но уже другой. Удивительные ощущения чего-то другого, не боли. Странный, непривычный покой.
Слыша звуки смутно знакомого голоса. Ощущая струйки воды, стекающие по плечам и спине. Прохладу. Тепло. Иногда гладкость и свежесть простыни под своим телом, мягкость и тепло укутывающего его одеяла. Влажный неприятно-липкий холодящий дискомфорт, сменяющийся сухостью и уютом. Жажду. Утоление жажды. Чувство голода. Вкус пищи. Чьи-то уверенно-ласковые прикосновения.
А сегодня он впервые очнулся по-настоящему. Полностью осознавая, кто он. И видя, чувствуя, воспринимая все, что рядом, все, что вокруг него. Правда, зрение мастера зелий было несколько расфокусировано.
Он находился в кровати, комфортно возлежа на упруго-мягком матрасе, застеленном кипенно-белыми простынями, голова его покоилась на пышных подушках, а в ногах сбились почти невесомые одеяла, в отороченных нежными кружевами пододеяльниках. В небольшой, неброско, но со вкусом обставленной комнате, залитой солнечным светом раннего летнего утра. Но. Рядом был Поттер! Гарри Поттер, который настойчиво и целеустремленно тормошил его, заставлял подняться с постели.
- Так, молодец, - деловито проговорил Поттер. – Проснулся. Теперь – вставай. Вставай, я тебе помогу. Встаешь? Вот умница.
Снейп, ошарашенный, оглушенный и ничего не понимающий, все же нашел в себе силы повиноваться, двигался он неуверенно и заторможено. Казалось, что Поттера это его состояние совершенно не удивляет. Как-то очень ловко и, словно бы привычно, Поттер подхватил мужчину, помогая утвердиться на ногах. Потом потянул за собой, заставляя сделать шаг, потом еще один, потом еще, и так - шаг за шагом - довел своего бывшего профессора до двери, ведущей, как оказалось, в ванную комнату. То, что случилось дальше, ввело Снейпа в полный ступор. Золотой мальчик, с детства прославленная знаменитость, герой и надежда всего магического мира, Гарри Поттер вплотную подвел его писсуару, развязал шнурок, прихватывающий на бедрах Снейпа пижамные штаны, и одним движением спустил штаны ниже колен. А потом, поддерживая и направляя, скороговоркой произнес соответствующее заклинание.
Снейп содрогнулся от облегчения и… унижения. Заклинание профессор узнал, да и прочувствовал на себе сразу же. Оно было из обычного минимума колдомедиков-санитаров в больнице Святого Мунго, и применялось для ухода за самыми безнадежными пациентами. Для использования столь элементарной физиологической магии не требовалось даже волшебной палочки.
Он почти уже хотел было в голос возмутиться, но не успел, потому что Поттер продолжил, и действия его были еще более… гораздо более мучительно-унизительные для мастера зелий. Бесцеремонно развернув Снейпа, Поттер силой усадил его на унитаз. А потом отработанными уверенными движениями стянул с него всю пижаму полностью. Небрежно бросил скомканную одежду в корзину для грязного белья. И, словно бы так и надо, наглый мальчишка развернулся к зельевару спиной, он что-то весьма немелодично насвистывал, включая воду в душевой кабинке. Скрипнув зубами, Снейп чуть было не вскочил с того места, куда его усадили… только вот, собственное тело его предало, настойчиво порекомендовав не дергаться… и естественному процессу не мешать.
Все, что оставалось Снейпу, так это с бессильной ненавистью пялиться в спину Поттера, регулирующего напор и температуру воды в душе. Кстати сказать, все ненавидящие взгляды доставались голой спине Поттера. Мальчишка был босиком и в одних трусах. Однако, откуда у этого семнадцатилетнего мальчишки такая спина? Такие плечи, такие мышцы… словно бы у взрослого мужчины, поджарого, худощавого – но, никак не семнадцатилетнего… И откуда взялись все эти шрамы? Старые шрамы. Явные следы темномагических ударов-проклятий, которые невозможно убрать никакими целительными заклинаниями или даже самыми мощными зельями до конца.
О том, чтобы это значило, Снейп даже и подумать толком не успел. Потому что Поттер все также бесцеремонно стащил его с унитаза и затолкал под душ. И сам при этом надавил на панель спуска, явно полагая, что профессор не способен самостоятельно совершить даже эту элементарную операцию.
А потом… его вымыли. Властно, уверенно, привычно. Где следует жестко, где следует мягко, скользя намыленной душистым мылом губкой и руками по всему телу. Все это было настолько нереально и чудовищно для Снейпа, что он снова начал уплывать куда-то в белесую муть… заново очнувшись от того, что кто-то… ну да, Поттер, разумеется, почти ласкающими движениями вымывает пенящийся шампунь из его длинных волос…
Длинных. Гораздо ниже лопаток. Никогда таких у него не было.
«Так, значит вот оно что, - отстранено-холодно подумал мастер зелий. – Сколько же времени потребовалось, чтобы волосы отросли у меня до такой длинны? Не один год. И это, как минимум».
С этого момента Снейп, по контрасту с внешней расслабленностью и заторможенностью, был предельно собран и хладнокровен. Мобилизовав все свои внутренние резервы и навыки двойного агента, он полностью абстрагировался от ситуации, позволяя ей идти своим чередом. Словно бы сам он был сторонним наблюдателем.
Тем временем Гарри Поттер выключил воду в душе, вывел из него Снейпа, насухо растер его тело большим белым пушистым полотенцем. Высушил волосы. Тщательно и как-то очень бережно расчесал их сначала частым гребнем, а потом и массажной расческой до шелковой гладкости. Прихватил на затылке в хвост мягкой резинкой. Подтолкнул несопротивляющегося Снейпа к раковине, достал из лежащего на полочке футляра зубную щетку, сам выдавил на нее мятно пахнущую пасту из тюбика, направляя и придерживая руку профессора, помог ему почистить зубы, прополоскать полость рта теплой водой из стаканчика. Тщательно-заботливо обработал его лицо магическим депилятором, избавляя от утренней щетины, затем, аккуратно-ласковыми касаниями, кончиками пальцев нанес смягчающий лосьон.
И, надежно поддерживая под руку, помогая сделать каждый шаг, отвел мужчину обратно в комнату. Усадил в мягкое кресло с удобными подлокотниками и высокой спинкой. Дальнейшие действия Поттера были для Снейпа вполне предсказуемы и… словно бы очень знакомы. Порывшись в ящике комода, тот достал из него свежую пижаму, в которую затем облачил вяло-покорного Снейпа. Новая пижама была почти такая же, как и та, в которой Снейп проснулся. Темно-зеленая с серебристой отделкой, из легкого, приятно льнущего к телу благородного шелка. На ночной пижаме были ящерки, на этой, утренней – змейки. Красиво, удобно, да еще в цветах Слизерина. Снейп немалым напряжением воли не позволил себе по этому поводу довольно-таки саркастически хмыкнуть.
Поттер вышел из комнаты. Вернулся. Левитируя перед собой поднос с завтраком. Свежевыжатый апельсиновый сок, горячий ароматный кофе, тосты с маслом и мармеладом, овсяная каша, яйцо всмятку, подрумяненные кусочки бекона.
Когда этот ненавистный мальчишка начал его кормить кашей с ложечки, Снейп чуть было не выдал себя. Он дернулся прочь, отвернулся, накрепко смыкая губы. И весь непроизвольно сжался от мысли… что Поттер догадается о том, что…
Но нет. Поттер только усмехнулся и, настойчиво уговаривая, словно маленького непослушного ребенка, продолжил его кормить. Да еще и, время от времени, вытирая губы и подбородок Снейпа салфеткой. Мастер зелий, сохраняя на лице застывшую каменно-спокойную маску, мысленно поеживался, но что уж тут поделаешь, если так или иначе пассивно участвуя в процессе завтрака, он умудрился несколько раз слегка перепачкаться то кашей, то джемом, то яичным желтком. Хотя… Снейп никогда не кривил душой и не стал отрицать, что он в глубине души чувствовал себя сейчас… не столь уж плохо. А может быть, даже… хорошо. Да хотя бы потому, что и в самом раннем детстве, сколько он себя помнил, если бы он испачкался за столом, то получил бы болезненный шлепок по губам или подзатыльник, а никак уж не добродушно-ласковое воркование и утирание салфеткой.
После завтрака чудеса продолжались. Поттер подвел его к утопающему в россыпи подушек и подушечек дивану, постарался устроить поудобнее, и оставил в покое. Из своего подушечного гнезда Снейп, не выдавая себя, не имел возможности незаметно наблюдать за Поттером, но, судя по звукам, тот тоже, в свою очередь, отправился в ванную, а потом позавтракал сам. И вернулся к нему. Кстати сказать, полностью и весьма официально одетый. Строгая темно-синяя с золотой отделкой мантия волшебника сидела на Поттере как влитая. Дальнейшие действия Поттера в очередной раз вызвали немалый шок у мастера зелий.
Усевшись на диване рядом со своим бывшим учителем зелий, мальчишка развернул сегодняшний «Ежедневный Пророк» и начал читать ему вслух, все статьи подряд, время от времени стараясь обратить рассредоточенное внимание Снейпа на движущиеся газетные иллюстрации. Несколько раз он даже попытался всунуть газету ему в руки. Снейп принципиально не потворствовал его попыткам.
Потом Поттер тяжело вздохнул. Отложил «Пророк» в сторону. И вытащил из кармана своей мантии маленький мячик. Вложил его в расслабленную кисть правой руки Снейпа, сжал его пальцы. Раз, другой, еще и еще. И так продолжалось немалое количество времени. Переложил мячик в левую руку. И продолжил. То же самое. После чего, убрав мяч, начал умело разрабатывать каждый палец снейповых рук, массировать, двигать, сгибать-разгибать, тщательно уделяя внимание каждому суставу. Приговаривая при этом:
- Ну вот, так… Так нормально? Так хорошо? Хорошо. Умница. Мой хороший, потерпи, еще немного, пожалуйста. Видишь, у тебя уже с руками все в порядке. Ну… почти все в порядке. Все будет хорошо, Снейп, поверь мне. Все будет хорошо. Ты обязательно поправишься и будешь таким, как прежде…
«Какой я ему «хороший»? – с глухой неприязнью подумал Снейп. – И что значит «мой»? Если это то, о чем я… - тут же ему смутно вспомнились уверенно-ласковые прикосновения по всему его телу, - тогда я попал... в очередной раз. И что же мне делать? Так. Сейчас. Не буду. Ничего».
Закончив эту лечебную процедуру, Гарри неожиданно поднес горячие ладони Снейпа к своему лицу. То ли выдохнул какое-то неслышимое слово в его ладони, то ли просто касался губами…
А потом резко поднялся и с преувеличенной суетой засновал по комнате. Явно куда-то собираясь. Перед уходом Поттер заставил Снейпа покинуть диван и уложил его в кровать. Укрыл одеялом, взбил подушку.
- Мне обязательно надо быть сегодня в Уизенгамоте. Я бы лучше остался с тобой, но… - Поттер скривился как-то неприятно-взросло, насмешливо и полубрезгливо. – Артур без моей поддержки и двух слов в противовес этим… хммм… замшелым авторитетам толком сказать не сможет. Не то, что нормально провести, даже в первом слушании, законопроект, который мы сейчас разрабатываем. Я так вообще, думаю, что министром магии надо было избрать Молли! Но к обеду я обязательно вернусь. Жди меня.
И Поттер почти невесомо коснулся пальцами щеки Снейпа. И ушел.
Снейп только после его ухода понял, как он на самом деле устал. И как ему хочется снова погрузиться в бездумное не-существование, в привычное белое беспамятство… О да. Это было бы легко. Очень даже легко и просто. Расслабиться, раствориться в туманной белесой мгле, снова потерять себя, свое «я», ничего не чувствовать, не видеть, не знать… Очень легко! Только вот… Это было не в характере Северуса Снейпа. И изо всех своих сил он сосредоточился на том – чтобы быть. Здесь и сейчас. Двигаться, хотя бы лежа на кровати – самому. По своей собственной воле. Самому сжать и разжать свои собственные пальцы. А главное, не засыпать. Не проваливаться в пустоту. Думать. Мыслить. Принимать решения.
Жить.
Только вот, сил у него было мало. И Северус уснул. Он не сдался, нет. В этом полусне-полубеспамятстве, Снейп больше уже не растворялся до конца, уходя прочь от реального мира. Он просто временно отступил на заранее приготовленные его разумом позиции. Чтобы переждать момент. Собраться с силами, а потом - вернуться.
В следующий раз Снейп пришел в себя, полностью одетый в привычную черную мантию, удобно сидя в знакомом ему кресле и уже нисколько не удивляясь присутствию рядом Гарри Поттера.
Только вот, помимо Поттера, в комнате находились и другие, очень даже знакомые ему гриффиндорцы. Беседа между которыми явно тянулась уже довольно-таки длительное время и, между прочим, накалялась.
- Гарри, - более или менее ровным тоном говорила Гермиона, - Гарри, послушай меня, пожалуйста. Всем давно уже известно, что профессор Снейп всегда был на нашей стороне и действовал только по приказам Дамблдора. Он полностью реабилитирован в глазах магической общественности. Орденом Мерлина Первой степени награжден, в конце концов! И то, что без него мы не смогли бы найти и уничтожить хоркруксы, и то, что когда он помог обезвредить последний из них, его раскрыли, как нашего агента, и подвергли столь мучительным пыткам… которых он не вынес…Но! Гарри! Осознай же ты, наконец, что от того профессора Снейпа, которого мы знали раньше, не осталось ничего, абсолютно ничего!
- Да, Гарри, и - правда! Ты, как его опекун, давно должен был сдать его в больницу Святого Мунго, - хрипловато подтвердил Рон. – Слушай, друг, да там ему даже лучше будет! Поместят его в палату, где полно таких же психов. Ну, и колдомедики всякие разные новые зелья и заклинания на нем попробуют, вдруг поможет какое! Хуже-то не будет, это уж точно! Да ты только посмотри на него, он же полный овощ!
- Рон. Заткнись.
Слушая то, что говорили Поттеру его лучшие друзья-гриффиндорцы, Снейп смотрел только на самого Гарри. Поттер был бледен аж до синевы и яростно сжимал руки в кулаки.
- Гарри, прошло уже десять лет. Десять! Подумай об этом! Спокойно, без лишних эмоций. Ты бесполезно тратишь свои лучшие годы. И на что? Ради чего? Ради кого? Ради неизлечимо больного человека, - Гермиона сочувственно покачала головой. – Он же ничего не понимает, ничего не чувствует.
- Гермиона, зато я – чувствую.
- Что? Гарри, от всего этого ты сам сходишь с ума. Да, мы с Роном знаем, что это у тебя еще с Хогвартса… Хотя… То, что ты почему-то вдруг на последних курсах обучения в школе ощутил в себе симпатию к такому странному, сложному и, в общем-то, неприятному человеку, который тебе по возрасту в отцы годится, это само по себе как-то нездорово и неестественно!
- Ага! – поддакнул Рон. – Ну, нравятся тебе мужчины, так нашел бы себе кого другого! У нас, не как у магглов, всяких там заморочек, кто с кем чего и как хочет, нет! Но, Гарри! Это же – Снейп! В нем-то ты, что хорошего нашел?!
- Вы не понимаете, - устало сказал Гарри, - вы ничего – ничего не понимаете.
- Гарри! Профессор Снейп безнадежен. После того, что с ним сделали в пыточных подвалах Волдеморта… его же потом чуть ли не по частям собирали… Да и то, только из-за того, что это ты, наш национальный герой, в самой категорической форме этого потребовал! Этот человек жив только условно и лишь благодаря твоему упрямству, а ты практически заточил себя здесь, в своей квартире как его бессменный санитар, физиотерапевт, массажист, сиделка, нянька! Снейп никогда не придет в себя, он не сможет стать здоровым человеком, никогда. Ты должен поместить его в больницу Святого Мунго. А сам - жить нормальной жизнью. То – как ты живешь, это ненормально!
- Моя жизнь - это МОЯ жизнь. И, знаете, что я вам скажу? Он выздоровеет. Он очнется. Я в это верю. Я абсолютно уверен, что бывают такие моменты, пусть и очень, очень недолгие, совсем коротенькие… когда Северус приходит в себя.
- А если нет? А если тебе это только кажется? – Гермиона была настроена весьма скептически.
- Ну и что… я все равно никогда его не брошу. Я всегда буду рядом с ним. Всегда. Я же … его люблю.
- Гарри! Да ты с дуба рухнул! Снейп, этот ублюдок, он-то тебя – не любит! Он тебя всегда терпеть не мог, да ты и сам это прекрасно знаешь!
- Знаю…
- Наши дети через пару лет пойдут учиться в Хогвартс. А у тебя ничего нет – ни жизни, ни семьи, ни детей. И будущего никакого нет, если ты похоронишь себя рядом с этим полутрупом.
- У меня есть – он. Северус Снейп. Больше мне никого и ничего не надо. И я больше не желаю об этом с вами говорить. Ну, не надоело вам год за годом твердить мне одно и то же? И уже поздно, давайте прощаться. Что-то мы засиделись! Вас дома дети ждут.
- Гарри!
- Ну да, - фыркнул молодой мужчина. – Именно так меня и зовут. Ладно, вам – пора. Гермиона, Рон - ну, до скорого! – бодро выпроваживал гостей Гарри, чуть ли не подталкивая их к камину.
Снейп, не подавая виду, еще более внимательно присмотрелся к Поттеру. Десять лет? Прошло десять лет? Да, Гарри больше не мальчик. И, что он такое тут наговорил? О своих чувствах? Да еще чуть ли не навеки. К нему. К своему, с первого курса - самому строгому и ненавистному учителю, Северусу Снейпу.
Хмм, если Поттер стал на десяток лет старше, то ему-то как раз оно не повредило. А вот самому Северусу… нынче очень уж близок полувековой рубеж. Собранный по частям полутруп… Мастер зелий саркастически-горько усмехнулся про себя. Кажется, Поттер, как раньше, так и нынче, мягко говоря, с головой не дружит… Спасать, заставить вытаскивать из-за грани смерти… И десять лет бессменно ухаживать за безнадежным инвалидом, и ради чего? Ради… какой-то там… любви… Да еще безответной?
«Да он и впрямь, сумасшедший, - со странным чувством подумал Снейп. – Мой верный гриффиндорец. Гарри Поттер».
Когда Гарри кормил его ужином, а потом укладывал в постель, Снейп ни малейшим движением или взглядом не выдал себя, не позволяя Поттеру ни в коей мере догадаться, что находится в здравом уме и твердой памяти. Только вот, он чуть-чуть было не оплошал, когда Поттер, откровенно зевая и не испытывая ни малейшего интереса к тексту, начал читать ему на ночь трактат о зельях.
Не выдал себя Снейп и тогда, когда Поттер, устроив его спать в роскошно-удобной постели, привычными до автоматизма движениями подтащил к кровати кушетку и заправил ее постельным бельем. Поттер, явно собирался ночевать именно так. Чтобы не мешать. И чтобы быть рядом.
«Он что, - шокировано сообразил Снейп. – Все десять лет – вот так?! И, самое большее, что он позволял себе за эти годы – это всего-навсего лечебный массаж? И… вот эти краткие, совершенно детские, мимолетные прикосновения?! Я же… вот он я – целиком и полностью в его власти, делай что хочешь… Ну, а то, что он хочет, да хочет - еще как… сомнений нет!»
Перед тем, как устроиться спать на своей узкой кушетке, Гарри на мгновение потянулся к Северусу, нежно и ласково касаясь его щеки.
- Спокойной ночи, мой хороший, - шепнул он.
- Спокойной? Вот еще! – язвительно проговорил Снейп, обхватывая его обеими руками и притягивая к себе. – Я бы предпочел, Поттер, чтобы эта ночь - была незабываемой.
- Сев… Северус?!
- Ну да, - фыркнул Снейп. – именно так меня и зовут.