Снарри-форум

После полной и окончательной победы над Волдемортом все вернулось на круги своя. Гарри Поттер приобрел мировую славу, миллионы фанатичных поклонников и золотых галлеонов, все герои получили награды, все злодеи – по заслугам, профессор Снейп вернулся к преподаванию зельеделия в Хогвартсе. Внешне он весьма мало изменился, разве что с годами еще несколько похудел, что, благодаря его вечным черным мантиям, со стороны практически не было видно. Северус Снейп в повседневных заботах течения времени почти не замечал. Кропотливая научная работа, правда, ведется она не столь уж регулярно, скорее урывками, за счет личного времени и сна, потому что труд преподавателя - не самый легкий труд… Зато – серьезные и впечатляющие результаты, и каждую его долгожданную публикацию весьма и весьма положительно принимают в узких магических академических кругах. Первый семестр, второй… и так далее, школьные каникулы, школьные праздники… Домашние задания и контрольные работы. Зачеты и экзамены. Одно и то же из года в год. Его военные награды, такие же забытые всеми, как и он сам, пылились где-то в дальнем углу сундука, а профессор снова и снова, каждый учебный год пытался вдалбливать безмозглым студентам, с первого по седьмой курсы, хоть какие-то основы своего любимого зельеделия.
Но пришел год, когда время все же напомнило ему о себе. В списке новых учеников-первогодков целой россыпью замелькали знакомые фамилии: Криви, Лонгботтом, Томас, Вуд и так далее, и – о Мерлин! аж сразу три близнеца Уизли. Рон-младший, Фред-младший и Джордж-младший. Эти несносные Уизли, недовольно заметил про себя Снейп, после войны стали размножаться в еще больших количествах…. Впрочем, внешне это печальное обстоятельство ничуть не поколебало арктическое спокойствие профессора.
Начался первый семестр. Более или менее благополучно он шел где-то в течение месяца. Но в один день, который, казалось бы, был просто обычным будничным днем, все изменилось.
Вот-вот должен начаться урок зельеделия у первокурсников, дети безобразно шумной толпой, вопя и толкаясь, рвались в кабинет, только вот, вслед за ними в тот день зачем-то вошла и профессор Макгонагалл. Снейп поморщился про себя. Он смутно ощутил, что опять что-то случилось, и вряд ли особо приятное. Директор вела за руку маленького светловолосого мальчика в аккуратных дорогих очках в тонкой золотой оправе, школьная форма новичка сидела на нем, как влитая, и явно была пошита на заказ. Сам мальчик был, как и большинство мальчиков в этом возрасте, несколько помят и взъерошен.
- К нам переведен из Дурмштранга новый ученик, это его первый урок, - сообщила профессор Макгонагалл. - Его только что определили на факультет Гриффиндор, - она задумчиво пожевала губами, и нехотя добавила: - Хотя Шляпа в начале немного засомневалась насчет Слизерина. Только второй раз вижу такое… Да и еще… имя этого мальчика…
Миневра Макгонагалл неопределенно кивнула и поспешила удалиться. Кажется, она даже обернулась кошкой, прямо в коридоре, чтобы поскорее покинуть место действия, оставив нового ученика на попечение профессора Снейпа.
Что там еще такое с именем? Снейп подарил новичку свой самый недружелюбный фирменный взгляд. Взгляд, как обычно, подействовал прекрасно. Мальчик непроизвольно подавил желание сделать шаг назад.
- Как ваше имя, молодой человек?
- Гарри Поттер, сэр! – звонко ответил мальчик.
Теперь уже Снейп подавил в себе желание сделать шаг назад. И даже больше, чем один шаг. На них начали оглядываться. Очевидно, привыкший к такой реакции, паренек бойко продолжил:
- Нет, не родственник! Однофамилец. И еще, - отвратительный мальчишка гордо засиял идиотской улыбкой до ушей. - Мои родители назвали меня Гарри! Ну, потому что тогда многих так называли…
Действительно. Снейп мысленно прикинул список учеников, год рождения которых более или менее совпадал со столь значимой датой победы над Темным Лордом. Гарри, Гарри и Гарри, чуть ли не каждый третий мальчишка тогда был назван в честь великого героя современности – Гарри Поттера. Ну, да… еще и целая армия девочек обзавелись неблагозвучным именем Гарриетта. Вот уж, решил Северус Снейп, не повезло, так не повезло.
- Ладно, - буркнул он, - мистер Поттер. Садитесь … на свободное место.
Снейп раздраженно кивнул в сторону парты, где одиноко полыхала рыжая шевелюра Рона-младшего. Джордж и Фред занимали места на соседней парте. Именно Рона, потому что профессор категорически приказал близнецам являться на его уроки помеченными значками с инициалами их имен. А после первой же, крайне суровой выволочки со снятием ста баллов с Гриффиндора, когда эти гадкие дети посмели шутки ради обменяться значками, близнецы с ним таких фокусов больше устраивать не осмеливались. Снейп позволил себе слегка ухмыльнуться. Малолетние недоумки до сих пор ломают свои пустые головы, как же ему удается их различать. У Снейпа и раньше были подобные проблемы с близнецами, особенно, с близнецами из семейства Уизли, поэтому старый опытный профессор, предпочел заранее незаметно пометить мальчишек с помощью одного из своих зелий. Самим юным хулиганам он об этом рассказывать не собирался. Пусть лучше думают, что ужасный профессор зельеварения видит их насквозь.
После того, как мальчик уселся на указанное место, Снейп сразу же об этом пожалел. Как назло, Рон-младший как раз облюбовал себе парту, которую когда-то занимал его отец вместе с… ну да, с тем самым Гарри Поттером.
Хотя Снейп вроде бы как сам выбрал место новичку, картина, возникшая перед его внутренним взором, была на редкость неприятной. Поттер и Уизли снова вместе. Бррр… До чего же мерзкое сочетание. И эти мальчишки, наверняка, будут отравлять ему все последующие семь лет. Не говоря уже о том, что вместо одного Уизли на первом курсе в этом году у него – трое. Хорошо, что хотя бы Поттер - один, подумал Снейп, заметным усилием воли снова отодвигая на периферию сознания недоброе предчувствие. Рон-младший, вылитый отец, кстати сказать, как и его два брата. Лучше б уж эти отпрыски Уизли в мать пошли, сам не слишком-то довольный своим выводом, как-то раз глубокомысленно решил профессор. Ладно, что есть, то есть.
Урок Снейп проводил как обычно. Дети тоже вели себя так, как обычно ведут себя маленькие наивные первокурсники, еще не осознавшие до конца, что оно такое – уроки зельеделия, которые преподает профессор Снейп. Судя по хихиканью, шуршанию и оживленным переговорам шепотом за злосчастной партой, парочка мальчишек уже подружилась. Неприятный, отвлекающий от урока, приглушенный шум все усиливался. Хммм… Значит, уже подружились все четверо.
Снейп изо всех сил старался не отвлекаться от темы урока. Он задал сварить одно из самых простых зелий для первого курса. Трехсоставное, где всего-навсего следует, во-первых, измельчить на симметричные равносторонние квадратики корни в точности по размеру выданного заранее каждому ученику образца. Во-вторых, растереть в ступке в порошок сушеные листья. Потом высыпать тщательно отмерянное количество того и другого, одно за другим с интервалом в одну с четвертью минуты в котел с водой, вскипятить - равномерно помешивая, а как только варево окончательно закипит, добавить ровно три капли мятной настойки. Остудить – и все. Зелье готово. Отлично помогает от насморка.
Для Снейпа всегда было загадкой, как можно столь простенькое зелье испортить. Но они из года в год умудрялись такое проделывать, для детей одиннадцати лет это безобразие, похоже, не составляло никакого труда.
Снейп поглядывал на гриффиндорцев. Когда четверка новых юных друзей завела беседу чуть ли не в полный голос, да еще и все они очень противно дружно захихикали, незаметно подойдя, он выдал свое обычное:
- Минус 40 баллов Гриффиндору! По 10 с каждого! За невнимательность на уроке.
Рон-младший и его братья среагировали нормально, притихли и расстроились. Зато румяная физиономия Поттера вдруг почему-то чуть ли не засветилась от удовольствия. Казалось еще чуть-чуть - и нахальный мальчишка разулыбается во весь рот. Это показалось Снейпу странным. Но… Не просто странным… а пугающим. Снейп много чего боялся в своей жизни. И знал, что гордо и бессмысленно бороться со своим страхом – удел идиотов-героев, чье место, как правило, на кладбище - под высокими вычурно-прекрасными обелисками, а более здравомыслящий человек, желающий так или иначе дожить до преклонных лет, обязательно должен прислушаться к своему внутреннему голосу. Прислушаться к тому, что подсказывает ему его интуиция. И приглядеться. Внимательно.
И профессор стал очень внимательно и очень незаметно со стороны… приглядываться. Мобилизуя все свои прошлые, хотя и несколько подзабытые навыки. И остро ощутил – что-то не то. И это «не то», что его беспокоило, в конце концов ясно сложилось в крайне нехорошее предчувствие. Усиливающее во сто крат все то, что он ощущал с того самого момента, когда Макгонагалл привела в его класс новичка. Кое-что он понял только в самом конце урока. Северус Снейп почувствовал… ну да. Он почувствовал, как его охватывает самый настоящий страх.
Мальчишка. Белобрысый мальчишка Поттер – на уроке, несмотря на то, что почти все время шептался и хихикал с близнецами Уизли, все делал, как надо. Но при этом ни разу даже не взглянул на доску, на которой были перечислены составляющие зелья и подробно расписана последовательность действий.
Зелье, которое сварили этот Рон и этот Гарри, под явным гарриным руководством, оказалось сварено совершенно правильно. Словно… словно Гарри уже не раз делал такое раньше. А вот это было невозможным. В Дурмштранге мальчишка научиться варить такое зелье никак не мог. Потому что сегодня на уроке на доске был выписан старый личный рецепт самого Снейпа.
Урок закончился. Профессор машинально распределял баллы в минус Гриффиндору и в плюс Слизерину, отпускал саркастические замечания по поводу умственных способностей и дальнейших перспектив наиболее нерадивых студентов, но все вокруг плыло перед ним, как в тумане. Он очень не хотел делать то, что должен был сделать. Больше всего ему хотелось, отпустив всех учеников, вернуться к себе в комнаты, собрать вещи, написать заявление об отставке по состоянию здоровья - и, бросив все, уехать, куда глаза глядят. И чем дальше, тем лучше. Но – он был должен. И сделал. То, что должен. Как и всегда…
- Все могут идти, - сухо сказал Снейп. - А вот вас, мистер Поттер, я попрошу задержаться.
Рон-младший сочувственно кивнул новому приятелю, и умчался вместе с братьями и другими учениками – обедать. Снейп и мальчишка остались в классе одни. Сердце профессора колотилось о ребра так, что чуть ли не проламывало их насквозь. Спина и ладони взмокли от липкого холодного пота.
Быстро, пока не передумал, Снейп взмахнул своей палочкой и произнес усиленную версию заклинания Finite Incantatem, которое прекращает действие всех текущих заклинаний, в том числе, кстати, и наложенных на человека изменяющих чар.
Заклинание - сработало.
И в ужасе понял, что не ошибся. Лучше бы он ошибся. Когда закончилась обратная трансформация, на месте одиннадцатилетнего белобрысого новичка... стоял и ухмылялся самый жуткий ночной кошмар Северуса Снейпа - Гарри Поттер. Настоящий Гарри Поттер. Невысокий, ладно сложенный, темноволосый, зеленоглазый, со знаменитым шрамом на лбу. Взрослый. Тот, который по сообщениям «Ежедневного Пророка», ради своего, весьма инфантильного и никчемного на взгляд Снейпа, удовольствия в настоящее время совершает многолетнее кругосветное путешествие пешком по самым экзотическим уголкам планеты. Снейп выронил палочку, которая с глухим стуком деревяшки о камень ударилась об пол, но не сделал ни малейшего движения, чтобы попытаться ее поднять.
Застыв, словно зачарованный ядовитой змеей, Снейп отстранено наблюдал, как Гарри Поттер, практически не прикладывая никаких сил, даже не доставая своей волшебной палочки, легко накладывает на дверь звукоизолирующие и запирающие чары. Только многолетняя шпионская деятельность против Волдеморта для Альбуса Дамблдора, когда он каждое мгновение балансировал на грани жизни и смерти, позволила Снейпу сохранить лицо.
- Вы меня узнали, профессор! – радостно воскликнул этот ужасный тип. – Я так счастлив!
- Поттер, - неприятным голосом начал Снейп, - что это за балаган?
- Нууу, я … ну мне… ну мне… так захотелось… И вот, и я вот… я решил… - Гарри забормотал почти как раньше, когда профессор требовал от него ответа на какой-нибудь самый элементарный вопрос.
- Отвечайте мне на мой вопрос более внятно, мистер Поттер.
Голос профессора звучал жестко, ровно и беспристрастно, но только сам Северус Снейп знал, чего это ему стоило. Гарри более или менее собрался с мыслями и начал говорить.
- Вы же знаете, профессор, что у меня не было нормального детства и юности. Школьные годы, самые лучшие годы – были у меня просто отравлены борьбой с Волдемортом. Да еще эта метка на лбу… как будто я не просто мальчик, а редкий экспонат на выставке магических уродцев какой-то! И вот я! Я! И я… И я решил! Да, а правда? Правда, отличные трансформирующие чары? Кроме вас, сэр, никто не догадался! Темного Лорда больше нет, война давно закончилась. Слава и всякие там почести, а – давно уже надоело! Денег мне зарабатывать не нужно, даже если я горстями каждый день во все стороны швырять буду - на пять веков хватит! Вообще, дел и забот никаких нет. И вот я подумал, а чего я хочу… И вот, я решил…
- Жениться бы вам надо, мистер Поттер, - язвительно сказал Снейп. – Тогда сразу и дела, и заботы появятся.
- Вот уж нет, - тот решительно замотал головой, - это не для меня.
- Почему же?
- Потому!
Во время разговора Гарри незаметно, как ему самому казалось, подбирался к профессору. Снейп мужественно держал себя в руках, чтобы не пятиться и не отодвигаться. Ему отчаянно хотелось заорать дурным голосом и убежать. Или… хотя бы попытаться убежать, чтобы тут же, на месте сдохнуть от перенапряжения, пытаясь взломать запирающие чары самого могущественного волшебника этого столетия, столь небрежно навешенные им на двери класса.
А вот, например… Как же замечательно было бы сейчас пробудиться в липком и холодном поту от ночного кошмара! Или, еще гораздо как лучше, проснуться ранним утром в понедельник, после традиционной воскресной вечеринки учителей, на которой все они только и делали, что бессмысленно болтали друг с другом, а он тихо и молча напивался в углу. С ужасным похмельем, от которого дико раскалывается голова, а руки ватные настолько, что нет сил, чтобы протянуть ослабевшую конечность к ковшику с заранее приготовленным антипохмельным зельем. Или, хотя бы - очнуться, привязанным к койке в палате для душевнобольных больницы Св.Мунго, чтобы добрый санитар-колдомедик напоил тебя, полного психа, из ложечки каким-нибудь приторно сладким и полезным лекарством. Да. Все это было бы счастьем, вместо того…. Что последовало потом.
Подобравшись к нему, наглый мальчишка, впрочем… давно уже не мальчишка… схватил Снейпа, да так крепко, так что ребра у того жалобно хрустнули, обнял, облапил, потом приподнял и посадил на край учительского стола. Сам же Гарри при этом и не думал отстраняться, притиснувшись вплотную к его напряженному, худому телу, бесцеремонно встав между насильно раздвинутых колен Снейпа…. В таком положении Гарри смотрел на Северуса Снейпа сверху вниз. Вот Гарри неторопливо наклонился… и поймал своими губами его губы, и как-то очень умело поцеловал.
О Мерлин, парень оказывается еще и законченный извращенец! Северус очень, очень отчетливо ощущал его возбуждение. Он попытался отшатнуться, отвернуться, как можно плотнее стискивая губы. Не очень-то удавалось. Одной рукой Гарри крепко удерживал его за талию, не вырвешься, другой жестко и властно впивался в волосы, фиксируя затылок. Ни отстраниться… ни отодвинуться. Когда этот поцелуй прервался, да и то, потому что даже магам все-таки требуется дышать, профессор был взъерошен, растрепан и на грани обморока. Понимание ужаса ситуации нервной дрожью захлестнуло его с головы до ног.
- Я люблю вас, профессор Снейп, - с уверенностью идиота заявил Гарри. – Вы мне еще давно, еще тогда, когда я учился в Хогвартсе в первый раз, стали нравиться! А уж с четвертого курса – так еще больше! Хотя именно тогда вы почему-то совсем перестали чистить зубы и мыть волосы… Ну, это мне совершенно не мешало! Вы мне нравились, профессор! Я долго думал, что вы меня ненавидели, но потом - я все понял! Я вам тоже очень нравился, так же, как и всем-всем другим! Ну, конечно, рано или поздно, вы бы мне в этом признались. Но, в те годы - все время мешало что-то другое. Особенно Лорд Волдеморт и его Пожиратели Смерти!
Снейп с невольной благодарностью вспомнил покойного Лорда Волдеморта и его Пожирателей. Да, их вмешательство было как раз то, что надо, чтобы сдерживать в хотя бы каких-то более или менее приемлемых рамках этого маньяка… Гарри Поттера.
- Теперь все будет по-другому! – Гарри разливался соловьем. – Я буду заново учиться семь лет в Хогвартсе! Друзья, забавы, розыгрыши, веселые приключения! Квиддич! Обожаю квиддич! А самое главное – теперь у меня будете еще и вы, профессор. Сколько раз, профессор, вы спасали мне жизнь! Профессор Снейп. Северус Снейп. Северус! Знаешь, теперь мы будем вместе. Ты мой, Северус. Мой любимый учитель. Мой любимый!
Снейп судорожно сглотнул.
- Не беспокойся, Северус, никто ничего не заметит. Я буду вести себя в измененном облике, как и все мальчики!
Ну еще бы, вечное детство… такого клинического недоумка вряд ли кто заподозрит, что он давно уже взрослый.
- Поттер, – Снейп попытался заговорить с Гарри ровным безличным голосом. – Поттер, выслушай меня внимательно, пожалуйста.
- Гарри! Северус, когда мы наедине, ты должен называть меня – просто Гарри! – радостно сообщил профессору Гарри Поттер. – Ах, да! Ты что-то хотел мне сказать?
- Гарри, - безжизненным тоном сказал Снейп. В этот момент его лицо больше всего напоминало восковую посмертную маску. – Твой эээ… энтузиазм, меня, конечно, в некоторой степени впечатляет, но дело в том, что я совершенно не имею опыта в данном вопросе…
Договорить профессору Снейпу Гарри не дал, стиснув его в своих руках так, что у того наглухо перехватило дыхание.
- Северус! – в восхищении прошептал Гарри. – Северус! Ты… ты берег себя для меня? Ну, у меня с лихвой хватит опыта для нас обоих! Клянусь, я буду с тобой очень… очень нежным. Больно будет только сначала, и то совсем чуть-чуть. А потом тебе все очень понравится. Северус, ты мой! Только мой. Я хочу взять тебя прямо сейчас! Я тебя так люблю!
Он слышит только то, что хочет услышать, обречено подумал Снейп. Гарри снова полез целоваться. И тискать Снейпа. На этот раз более откровенно и настойчиво. Руки Гарри, что-то там бесцеремонно задирали, расстегивали, рвали, пробирались повсюду, сдвигали жесткую шуршащую ткань, стягивали мягкую… Он был моложе и гораздо сильнее, а сдержанное сопротивление профессора бесстыжий Гарри полностью игнорировал и воспринимал как забавную игру.
Снейп закрыл глаза, тяжело вздохнул, сдавая позиции, и постарался хоть как-то расслабиться. Постарался. Ничего не получилось. Попробовал еще раз. И еще. Вспомнил болезненный зов темной метки, подвалы Волдеморта, свои ощущения после того, как Темный Лорд шутки ради бросал в него болевое проклятие Круциатус… И то, каким послушным для исполнения чужой воли он бывал потом. Полная абстракция от того, кто ты и что ты есть, что ты думаешь и чувствуешь, от того - что тебе приказывают делать, и что ты делаешь. Вот тогда – получилось. Почти получилось, потому что - вот этого - от него никто, даже Волдеморт, еще ни разу не требовал.
Получилось. Почти.
Северус Снейп перестал сопротивляться. Неимоверным усилием воли Северус заставил себя - самому, своими собственными руками, слегка приобнять Гарри. Содрогаясь про себя, чуть приоткрыл рот, впуская внутрь его жадный и развратный язык. Стараясь изо всех сил расслабиться еще больше, чтобы… впустить в себя, в свое тело гораздо больше… Чтобы не сопротивляться, ни в коем случае не сметь сопротивляться, когда Гарри будет его трахать, грубо, энергично, жестко… до предела раздвинув колени и притиснув их к самым плечам, а потом, словно и этого еще мало, разведет его ноги, забросит к себе на плечи… зацеловывая до синяков, и прямо здесь и сейчас, на столе в классе зельеделия.
Насчет обещанной нежности Снейп не испытывал ровным счетом никаких иллюзий, заранее сосредоточив все свои усилия, чтобы не кричать в голос, позволив себе только несколько сдавленных стонов тогда, когда было особенно мучительно больно.
После он постарался как можно более аккуратно, хотя и без излишней поспешности, прикрыться своей черной мантией. С остальной одеждой и с грязными окровавленными потеками на своих бедрах, и вообще… со всеми другими последствиями… Снейп решил разобраться позже. И то хорошо, что это издевательство довольно-таки быстро закончилось, цинично подумал профессор. Он спокойно сидел на столе, на котором его только что изнасиловали, так, словно ничего не чувствовал. И лицо его было бледным, серьезным, слегка надменным и ничего не выражающим. Губы плотно сжаты, но Гарри, похоже, и не заметил во внешнем облике своего профессора ничего такого. Он, не глядя, небрежно застегнувшись и одернув мантию, запрыгнул на стол и сел рядом, обнимая Северуса за плечи.
Мерзкий, неопрятный мальчишка. Интересно, что ты подумаешь, когда наконец-то попадешь под душ, и обратишь внимание, что вместе с собственной спермой смывается и моя кровь, даже с долей некоего злорадства подумал Снейп. Впрочем, сейчас для него более насущным вопросом было, когда же он сам сможет попасть в свои комнаты - сначала под душ, потом к полкам с лекарственными зельями… или наоборот. Это уж насколько хватит силы держаться. То, что для достижения этой цели ему придется встать и идти, и, ах да, еще обязательно надо будет нагнуться, чтобы подобрать с пола свою палочку, он старался сейчас не думать. Северус зябко передернул плечами, чувствуя, как сквозь неспешно затихающую, пульсирующую боль, из его истерзанного тела медленно, но неотвратимо сочатся на стол потеки крови.
Удобно пристроившись рядом и положив свою лохматую голову к нему на плечо, Гарри сонным голосом не особо внятно пытался еще раз объяснить Снейпу, как же он все здорово придумал, и как замечательно для него снова учиться в Хогвартсе.
Мальчик-Который-Выжил превратился в Юношу-Который-Убил, а сейчас стал Мужчиной-Которому-Не-Отказывают…
Северуса Снейпа реальная жизнь в свое время сильно потрепала и побила, зато научила видеть вещи и ситуации в правильном свете. То, что порой случается, надо или принимать, или… следует искать способ, чтобы тихо и безболезненно с этой жизнью расстаться… Страница с описанием соответствующего яда на мгновение сама собой всплыла перед мысленным взглядом Северуса. Всплыла и погасла. Далее появлялись уже другие страницы других книг… И первые мысленные заметки для составления новых зелий, кошмарная смесь компонентов, укрепляющих тело - вплоть до реанимации, и, неизбежных в данном случае, нестандартных афродизиаков, гелей и кремов, не говоря уже о зельях успокоительных, действующих до полного отупения сознания, которые, в совокупности, помогут ему остаться в живых и сохранить более или менее здравый рассудок. Снейп понял, как он был прав, так никогда до конца и не доверяя Гарри Поттеру, потому что… просто потому что он – сын своего отца. Хотя многие не раз упрекали профессора в предвзятости.
Нет, сын отца далекооо переплюнул… Джеймсу такое бы и в голову не пришло. Северус на мгновение представил себе, что было бы с ним, в те далекие годы, с ним - и без того замученным, несчастным подростком в противном случае… Ну, по крайней мере, тогда бы он точно не дожил бы до сегодняшнего дня. Может быть, и зря. А может быть, и дожил бы. В тихой одиночной камере в Азкабане. Зато, угробив Джеймса Поттера непростительным смертным проклятием, он наверняка предотвратил бы появление на свет его блистательного потомка. По сравнению с которым Лорд Волдеморт сейчас казался ему не столь уж и неприемлемым.
- А к тебе я буду приходить тайком, почти каждую ночь! – вдохновлено щебетал Гарри. – К тебе… Ты же не против, Северус?
- Не против, - коротко подтвердил Снейп.
Попробовал бы кто… отказать самому могущественному магу … герою столетия… Гарри Поттеру. Не говоря уже о том, что если вдруг он категорически откажется, то… Это же Хогвартс. И здесь – дети. Отвратительно наивные первокурсники и не менее отвратительно наглые ученики старших курсов. Его ученики. Не только слизеринцы, но и все остальные… За которых он отвечает. И, Мерлин знает, куда могут нацелиться, в таком случае, извращенные желания Поттера…
- Никто ничего не узнает, обещаю!
Ну да, он обещает. Никто и ничего. Не узнает. Какое счастье, надо же. А даже если узнают, то старательно сделают вид, что не заметили. Кому не надо, тем и память сотрут, в случае чего.
Да, и, кстати, вот если он, Северус, все-таки не выдержав силы великой любви Гарри, попытается как-нибудь от столь «радостной» перспективы сбежать, то… все гаррины друзья, доброжелатели, прихлебатели и подхалимы дружно кинутся на поиски. Найдут, где бы он ни скрылся, поймают, приволокут обратно, перевязанного ленточкой… И Гарри, Гарри Поттер - Золотой Мальчик, Гарри-победитель, Гарри – главный герой войны, Гарри мультимиллионер, Гарри - опора и надежда всего магического мира, так или иначе получит все, что хочет. Даже, если он вдруг возжелал своего немолодого, не красивого, не приятного в общении, битого жизнью учителя… бывшего Пожирателя Смерти, бывшего шпиона Дамблдора… бывшего незаметного участника той же войны…

Гарри был счастлив. Школьные годы – самые лучшие годы в жизни мальчика, у него, у Гарри – эти годы начались снова! У него будут самые лучшие отметки, по всем предметам. У него будут замечательные друзья, да еще какие, особенно тройняшки-Уизли, каждый наполовину Рон – наполовину Гермиона! Веселые походы в Хогсмид в выходные! Тайные прогулки в Запретный Лес! Игры, забавы, приключения! Школьные балы, где он обязательно будет танцевать! Квиддич! Квиддич! Квиддич! Шоколадные лягушки! И его любимый учитель! Начались Самые Счастливые Годы Гарри Поттера.
Северус Снейп был в ужасе. Начались Самые Кошмарные Годы в его жизни.