Снарри-форум

[align:center]~ * ~ * ~ * ~[/align]

После того как прошли первый шок и потрясение, Северус Снейп привык к послежизни довольно быстро. Ключом к сохранению рассудка, как и следовало ожидать, оказалась обыкновенная самодисциплина. Что еще может спасти от сумасшествия в мире, где почти всякое желание мгновенно реализуется, причем в самом буквальном смысле?

Он хмыкнул, подумав, что абсолютная магия, вопреки мечтам того же Темного Лорда, больше похожа на проклятие, чем на благословение. Постоянно сыплющиеся с неба продукты, книги или ингредиенты для зелий, скачущая температура в помещении, бешено сменяющаяся погода... неудивительно, что недавно умершие маги – особенно те, кто помоложе и побеспокойнее, – здесь предпочитали селиться подальше друг от друга.

Единственным ограничением была невозможность непосредственно воздействовать волшебством на течение времени и на другого человека – что не спасало от неприятных ощущений, если на голову вам неожиданно сваливался горячий чайник, о котором так некстати возмечтал ваш собеседник.

За первую неделю, даже несмотря на окклюменцию, он сам умудрился дважды поджечь стеллаж с книгами (на создание которого ушло полдня) и просверлить взглядом дырку в котле, где никак не удавалось новое зелье – оно норовило материализоваться сразу, лишая экспериментатора всякого удовольствия от процесса. Мелкие инциденты, вроде проклятых лимонных леденцов, возникающих из воздуха всякий раз, стоило вспомнить Дамблдора, в счет не шли. Однако постепенно послежизнь вошла в более или менее нормальное русло, которым Северус был более чем доволен.

Сладко потянувшись в своем любимом кресле, воспроизведенном с точностью до последней царапинки на потрепанной кожаной обивке (чем он втайне очень гордился), Северус перевернул страницу и снова погрузился в чтение. За окнами постепенно стемнело, и взошла луна – полная и желтая, точно кусок масла. При взгляде на нее немедленно захотелось есть, и он сотворил себе бутерброд с маслом и сыром и принялся жевать, не отрываясь от повествования о забавном американском детективе с императорским именем и волчьей фамилией. Вымышленный детективный гений явственно напоминал Слагхорна, но, несмотря на это, вызывал у Северуса чувства, почти что близкие к симпатии.

Внезапно тишину нарушил стук в дверь и громкий перепуганный голос Тонкс:

– Снейп! Снейп, открой!

Открывать не хотелось, однако совесть, от которой Северусу так и не удалось окончательно избавиться даже на службе у Темного Лорда, не дала ему сидеть сложа руки. А учитывая, что все бывшие соратники – с обеих сторон – избегали его в этом мире как огня, визит миссис Люпин означал, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Входи, – буркнул он, не вставая. – Не заперто.

Встрепанная Тонкс ворвалась в комнату.

– Это Рем! – воскликнула она в отчаянии. – Он... он превратился!

– Что? – Северус чуть не уронил книгу и усилием воли подавил неприятный холодок под ложечкой и желание запереть покрепче дверь, а лучше – забаррикадироваться в подвале до утра. – Как это возможно? Он на кого-то напал?

– Не знаю! Слава Мерлину, нет! Он просто превратился и... и воет!

– Что?! – изумился Северус.

– Он воет, – чуть не расплакалась Тонкс. – Сидит во дворе на клумбе и воет на эту проклятую луну! И меня не слушает...

С минуту ошарашенный Северус молча переваривал эту информацию.

– Пойдем, – наконец сказал он. – Посмотрим. В конце концов, убить меня он здесь не может, а...

Не дожидаясь конца фразы, Тонкс вцепилась в его рукав и аппарировала их обоих в сад четы Люпинов. Там на клумбе посредине газона и в самом деле обнаружился крупный волк, самозабвенно и восторженно воющий на полную луну.

– Люпин, – наконец негромко позвал Северус, набравшись храбрости.

Тот и ухом не повел.

– Люпин!

Никакой реакции.

Нахмурившись, зельевар осторожно подошел ближе. Потом вдруг, спохватившись, повернулся к жалобно хлюпающей носом Тонкс:

– И вообще, какого черта ты не позвала Блэка? Он хоть анимаг, а я здесь при чем?

– Не знаю, – ахнула та. – В голову не пришло. Я так привыкла, что ты... Волчьебойное зелье... – она окончательно расплакалась.

Северус снова повернулся к наслаждающемуся жизнью оборотню.

– Люпин, да заткнешься ты или нет?! – рявкнул он.

Волк перестал выть и обратил на него вопросительный взгляд желтых глаз.

– Безмозглая гриффиндорская тварь, – продолжал Северус с глубоким удовлетворением. – Блохастый волчий коврик.

Волк глухо заворчал.

– Ты до чего жену довел, скотина? – ехидно поинтересовался зельевар.

Волк виновато прижал уши и осторожно помотал хвостом. Северус услышал, как всхлипывания Тонкс за его спиной сошли почти на нет.

– Ты хоть понимаешь, что это все фокусы твоего подсознания? – строго спросил он. – Ты больше не оборотень, Люпин. Луна не имеет над тобой никакой власти.

Люпин тихонько заскулил и снова прижал уши.

– Сосредоточься и превращайся, – коротко велел Северус. – Живо. Я из-за твоих фокусов даже чаю не успел выпить.

Воздух вокруг огромного зверя задрожал, будто марево над мостовой в жаркий день, и мгновение спустя на месте волка стоял очень виноватый Люпин в темно-синей пижаме и босиком. Тонкс со счастливым воплем кинулась ему на шею, чуть не сбив зельевара с ног.

– Извини за беспокойство, Северус, – пробормотал Люпин, обнимая жену, – привычка.

– От дурных привычек надо избавляться, – назидательно заметил зельевар и развернулся, намереваясь аппарировать домой.

– Северус? – окликнули его, и он замер.

– Ну что еще, Люпин?

– Может быть, – осторожно предложил тот, – ты выпьешь чаю у нас? Посидим, поговорим...

Первой реакцией Северуса было желание огрызнуться и послать бывшего оборотня с его нарочитой доброжелательностью куда подальше, но его опередил умоляющий голос Тонкс:

– Сне... Северус, оставайся, пожалуйста. А вдруг Рем опять?..

– Ладно, – вздохнул он, снова поворачиваясь. Чета Люпинов наградила его смущенными улыбками. – Останусь.

Может быть, когда-нибудь он избавится от дурной привычки совать нос в гриффиндорские дела и увязать в них по самые уши. Может быть.

[align:center]~ Конец ~[/align]