Автор: hameleon (haribda@list.ru) Бета: ana (cotickot@mail.ru) Рейтинг: NC-17. Пейринг: ЛМ/ГП, ТЛ/ГП, СБ/ДМ. Жанр: adventures, DarkHarry. Плюс немного юмора и романтики. Дисклеймер: этот фик писала Роулинг… под Империо (пряча в рукаве свою палочку). Саммари: по сути своей это фик о становлении Гарри Темным. Пытаюсь описать, как постепенно у Гарри появлялось все больше и больше Темных черт. Ну, и про игру Дамблдора с Вольдемортом, конечно.
Урока Защиты гриффиндорцы ожидали с нетерпением. Несмотря на то, что Люпин был оборотнем, он все еще оставался лучшим преподавателем Защиты, бывшим в Хогвартсе за последние несколько лет. Однако хаффлпаффцы, которые разделяли с представителями львиного факультета этот урок, вели себя менее спокойно: тихо переговаривались, настороженно посматривая на дверь, из-за которой вот-вот должен был появиться учитель. Гарри и Гермиона обменялись веселыми взглядами: второе сентября приходилось на полнолуние, и друзья имели схожие подозрения по поводу того, кого же МакГоннагал выставит заменой учителю по Защите от Темных Искусств. – Добрый день, класс, – дверь открылась, и в аудиторию, постукивая тростью по каменному полу, прошествовал Люциус Малфой. – Сегодня профессор Люпин, м-м-м… нехорошо себя чувствует, поэтому попросил меня подменить его на уроке. Думаю, представляться мне не следует? Ситуация в классе кардинально изменилась: теперь насторожено смотрели все ученики, объединившись в своих подозрениях. Наверное, во всей Англии не осталось ни одного человека, который бы не знал, кто такой Люциус Малфой и какой стороны в войне он придерживается. Исключение из группы составляли только Гарри и Гермиона. Девушка поприветствовала аристократа дружественным кивком, а юноша, удостоверившись, что никто не смотрит в его сторону, тепло улыбнулся аристократу. – Теперь мне следует называть вас профессором, сэр? – Вы меня искушаете… – пробормотал блондин, едва заметно ухмыльнувшись. Грейнджер сдержала смешок. Рон мрачно следил за другом. – Эм-м… Так чем будем заниматься, сэр? – откашлявшись, поинтересовался Эрни Макмиллан. – Защитой от Темных Искусств, несомненно, – ответил Люциус. – Вы же изучаете именно этот предмет? – Эрни, видимо, решил, что обучать нас собираются отнюдь не Защите, – наклонившись к Гарри, прошептал Рон. Брюнет только фыркнул. – Мистер Поттер, мистер Уизли, разговоры на уроке запрещены. Итак, – Малфой прошелся по классу, не обращая внимания на излишне наряженную обстановку, – начнем пожалуй. Кто-нибудь из вас знает Темные Искусства? Прошу поднять руки. Шокированное молчание. – Неужели никто? Печально… Мне любопытно, как вы собираетесь защищаться от того, чего не знаете? Вот вы, мистер Финч-Флетчи, – Малфой резко повернулся к опешившему от неожиданности хаффлпаффцу и указал на него тростью, – как вы будете защищаться от проклятья Кипения Крови? – Я… э-э-э… – Поздно, вы уже мертвы. Мистер Поттер? – Заклятьем Хладного Щита, профессор, – ответил Гарри. – Можно попытаться увернуться, но я не советую, так как луч от этого проклятья невидимый, и не известно, в какую точно сторону ударит противник. – Отлично, мистер Поттер. Мисс Грейнджер, как защититься от Конъюнктивитного проклятия? – Обычным Протего. – Совершенно верно. Десять баллов Гриффиндору. Как видите, – Люциус обернулся к остальным ученикам, – некоторые из вас все же являются достаточно подготовленными. Но не буду выяснять общий уровень знаний, хотя и подозреваю, что он весьма невысок. Именно по этой причине в этом году для семикурсников будет открыт дуэльный клуб, специализированный именно на защите от Темных проклятий. Поверьте мне, эта практика весьма пригодится вам в дальнейшем. – Профессор Малфой, – Рон неприязненно посмотрел на аристократа, – а кто будет вести занятия? Вы? – Возможно, я бы и согласился, но профессор МакГоннагал выказала опасения, что в таком случае клуб может оказаться несколько… непопулярным. Поэтому профессор Люпин выдвинул кандидатуру мистера Поттера. – Что? Я?! – Гарри выглядел удивленным. – Н-но… я же не преподаватель… а как же уроки… – Практика будет проводиться по выходным, как внеклассное занятие, – снисходительно пояснил Люциус. – Уверен, вы сможете выделить несколько часов своего времени для помощи однокурсникам. Что ж, а теперь, пожалуй, перейдем к теме сегодняшнего урока… Гарри изобразил на лице выражение обреченной усталости, а Гермиона восторженно посмотрела на юношу «ты-это-запланировал» взглядом.
После столь впечатляющих первых уроков, Высшие Зелья показались гриффиндорцам совершенно обыкновенными. Снейп был все тем же несносным злобным ублюдком, на которого, по всей видимости, ничуть не повлияли ни убийство Дамблдора, ни возвращение из ряда преступников вновь на сторону уважаемых людей. Впрочем, уважаемых ли? Сидя на обеде, Гарри размышлял о том, что ему предстоит рассказать другим ученикам. План о дуэльном клубе был вовсе не спонтанным, эта идея много раз обсуждалась юношей с Вольдемортом. Где, как не на внеклассовом занятии по Защите от Темных Искусств можно будет показать другим магам, что сами Темные искусства вовсе не так ужасны, как это предполагает большинство, не встречавшееся с ними в обыденной жизни? Правда Драко, который был посвящен в эту часть плана, вначале обеспокоился, что, повествуя о Темной стороне магии, Гарри может несколько… увлечься. Гриффиндорец фыркнул: блондин до сих пор не может забыть тот маленький эпизод с Маркусом Флинтом. Впрочем, не только он… Гарри искоса взглянул на слизеринский стол. Малфой, собрав вокруг себя небольшую группу слизеринцев, состоящую, как знал Гарри, исключительно из юных Упивающихся, что-то вдохновенно рассказывал, изредка указывая на гриффиндорский стол. Со стороны могло показаться, что тот увещевает своих друзей быть более вежливыми и обходительными с гриффиндорцами. Однако на самом деле действия Драко можно было скорее охарактеризовать как «наставления перед битвой». Ведь то, что они делают – такая же битва, как и все прочее, отличающаяся лишь тем, что в ней не проливается кровь. И это правильно. Войны надо выигрывать бескровно, эту мысль Гарри осознал для себя, раздумывая над действиями Вольдеморта во время первой войны и пытаясь понять, где же Лорд допустил ту самую ошибку, которая привела к первоначальному кровопролитию. Ведь тогда, раньше, к магглорожденным относились намного более недоброжелательно, нежели сейчас. Если они победят, это будет означать, что Гарри и правда понял, в чем заключался промах. В войне никогда не следует чрезмерно настраивать одну сторону против другой. Иначе более слабая сплотится и набросится, как стая крыс на кошку, стараясь если не победить хищника, то хотя бы заставить его временно отступить. Кстати о крысах… Несмотря на довольно громкий шум, царящий в Большом Зале, Гарри показалось, что он расслышал писк на полу, в районе своей ноги. Сделав вид, что он уронил вилку, брюнет нагнулся и подхватил что-то с пола, спрятав это в широком рукаве своей мантии. Потом он вновь выпрямился и спокойно продолжил обед.
Уйдя чуть раньше из-за стола, Гарри вышел из Большой Залы, огляделся и, убедившись, что за ним никто не следит, быстро направился в сторону туалета Плаксы Миртл. Плотно прикрыв за собой дверь, он выпустил доселе прячущуюся у него в рукаве крысу на пол. – Ты что-то выяснил, Питер? Крыса негромко пискнула, вновь возвращая себе облик Петтигрю. – Он все еще в кабинете, Чаши у него нет, – Хвост говорил быстро и нервно, постоянно оглядываясь. Гарри хмыкнул. – Не бойся, Хвост, сюда никто не зайдет. – М-может, чары…? – Думаю, наложение Заглушающих чар на туалет привлечет к нам гораздо больше внимания, чем простая беседа. Если Чаша Хаффлпаффа не у него, тогда где? Не думаю, что Дамблдор рискнул отдать ее Скримджеру. – Возможно, он трансфигурировал ее? – Невозможно, она не поддается трансфигурации. Ищи лучше. Проверь, может она у МакГоннагал? – Хорошо, Гарри, – Хвост вновь принял обличие крысы. В этот момент дверь в туалет широко распахнулась. Питер успел шмыгнуть под раковину. Гарри обернулся. – А, Рон, это ты. – Что ты тут делаешь? – несколько вызывающе поинтересовался рыжий. – Честно? Прячусь, – Гарри улыбнулся. – За сегодняшний день гриффиндорцы уже успели достать меня расспросами, что да как, и почему слизеринцы ведут себя, точно шелковые. Да я и сам поражаюсь, как это Драко удалось так быстро их приструнить. – Может, вовсе не он их приструнил? – Рон исподлобья глянул на друга. – Думаешь, это заговор? – Гарри широко раскрыл глаза, притворяясь изумленным, но тут же бросил это дело, рассмеявшись. – Брось, дружище. Драко действительно на моей стороне. Я бы еще сомневался, если бы Веритасерум, которым его поили, делал Снейп, но его принесли прямо из Министерства! Все по-честному приятель. Или, – Гарри хитро прищурился, – тебе не нравится, что он теперь довольно часто общается с Гермионой? – Что? Нет, – Рон слегка покраснел. – Я понял, что она пытается… исправить его. – Наставить на путь истинный, – Гарри хихикнул. – Рад, что ваши прошлогодние приступы ревности канули в Лету. Ты, надеюсь, уже сделал ей предложение? – Гарри! – Рон уже полыхал. – Прекрати? – А что? Мы уже достаточно взрослые, друг-Ронни, чтобы начать задумываться о будущем, – Гарри хлопнул приятеля по плечу. – Почему бы тебе не начать думать о нем с Гермионы? Она ведь точно тебя, любит. Не сомневайся. Просто не знает, как сказать. – Она уже говорила, – Рон опустил голову. – А ты? – Я… подумал, сначала я закончу Хогвартс… – Когда ты закончишь Хогвартс, тебе надо будет думать о карьере, – небрежно заметил Гарри. – Это тоже займет твое время. Ты ведь все еще хочешь стать аврором? – Конечно! Война… – Думаю, война к этому времени закончится. – Вот так? – Рон прищурился, на миг Гарри показалось, что его взгляд стал неожиданно злобен. – Ты так уверен в этом, Гарри? – Ну, надо же когда-нибудь ее заканчивать, – гриффиндорец небрежно пожал плечами. – Я приложу к этому все усилия. Он еще раз хлопнул друга по плечу и вышел. Рон задумчиво посмотрел ему вслед. – О да, Гарри. Ты приложишь. А я приложу все усилия, чтобы этому помешать. Он направился на урок, а через несколько минут, быстро перебирая лапками, за ним проследовала большая облезлая крыса.
Первое занятие дуэльного клуба состоялось только через две недели, в четверг. Столы вновь, как в старые времена, были убраны из Большой Залы; на месте их появился длинный помост, подсвеченный сотнями плавающих над ним в воздухе свечей. Учеников старше седьмого курса, не было – несколькими днями ранее МакГоннагал запретила более молодым волшебникам заниматься тем, что излишне сильно связано с Темной магией. Для старшекурсников, к ее собственному сожалению, аргументов у нее не нашлось. Ожидающих начала занятий учеников переполняло любопытство: как же им будут преподавать? Ведь использовать Темные проклятия строго запрещено, но для того, чтобы отражать их, нужно чтобы кто-то их насылал. Да еще учить будет никто иной как Гарри Поттер! Наконец, двери Большой Залы распахнулись, и появился Гарри в сопровождении Гермионы. Рон, несколько понуро склонив голову, плелся вслед за ними. Несколькими часами ранее он крепко поцапался с Малфоем, и теперь его друзья с ним не разговаривали, считая, что именно Рон виноват в случившемся. Впрочем, так оно и было. Следом вошли Люциус и Ремус, которые должны были проконтролировать безопасность занятий и обеспечить, в случае чего, первую медицинскую помощь. При виде профессора Люпина часть учеников, в основном хаффлпаффцы и гриффиндорцы, облегченно выдохнули: если бы в дуэльном клубе появился только Малфой-старший, вряд ли можно было бы ожидать доподлинной безопасности. Преподаватели заняли места слева и справа от помоста. Гарри оглянулся на Гермиону, которая ободряюще улыбнулась юноше, и поднялся на помост. Прокашлялся. – Итак, – начал он, и шум в зале моментально стих, – вы наверняка недоумеваете: как же я буду учить вас защищаться от Темной магии, если ее нельзя применять? Признаться, я и сам поломал над этим мозги. Но, в конце концов, пришел к выводу – придется рискнуть. Ваши противники не будут разбираться, что можно, а что нельзя. Но подобное допущение будет возможно только в дуэльном клубе и в присутствии преподавателей. – Так ты собираешься учить нас Темной магии, Поттер? – раздался чей-то выкрик из зала. Гарри с улыбкой покачал головой. – Ни в коем случае. Но – я буду говорить откровенно – уверен, некоторые из вас знают кое-что из нее, – быстрый взгляд в сторону группки слизеринцев. – Они будут атакующей командой. Остальные – будут защищаться и пробовать их разоружить. Уверяю, это будет не так-то легко. По залу прошелся недоуменный шепот. Ученики переглядывались. Неужели сейчас те, кто знаком с Темной магией, раскроют себя? Это же равнозначно признанию! Не может быть… – Да, мистер Поттер, я вижу, что ваши сокурсники весьма поражены, – медленно сказал Люциус. – Я думаю, следует немного прояснить обстановку, дабы не смущать их. Видите ли, – он обвел взглядом зал, – в некоторых чистокровных семьях считается совершенно уместным обучать детей не только защищать себя, но и выводить противника из строя. Это весьма разумная тактика, когда атакующих несколько. Это вовсе не значит, что знающие подобные заклинания – Темные маги, уверен, некоторые из таких ни разу их не применяли. – И потом, Непростительными точно никто пользоваться не будет, – с ухмылкой добавил Гарри. – Уж я-то прослежу! – Это верно, – чуть запнувшись, подтвердил Люпин. – Некоторые заклинания, считающиеся Темными, не запрещены Министерством. Их и будет использовать атакующая группа. Не беспокойтесь. Однако беспокойство все же было. Даже те, кто не знал практически ничего о Темной магии, догадывались, какие повреждения она может принести. Хватит ли сил всего двух преподавателей, чтобы устранить последствия дуэлей? – Так, похоже твои друзья все еще сомневаются, Гарри, – заметил Люпин. – Может быть, если ты продемонстрируешь, как будет выглядеть дуэль, они успокоятся? – Пожалуй, – гриффиндорец кивнул и окинул взглядом зал. – Кто со мной? Взгляды присутствующих тут же устремились на Драко. Кому, как не ему соревноваться с Поттером? Хотя бы по старой привычке? К тому же наверняка Малфой-младший знает много Темных проклятий. Однако, к всеобщему удивлению, на помост поднялась Гермиона. – Что?! – тут же послышались полные удивления возгласы. – Грейнджер?! Но… как это? Кто кого будет атаковать?! – Я атакующий, – спокойно ответил Гарри. – Этим летом мне пришлось многое изучить, в том числе книги по Темной магии. Точнее, изучал я защиту от нее, но порой приходилось использовать и атакующие заклинания. Произнося эти слова, Гарри внутренне сжался. Вот он, один из решающих моментов. Либо его сейчас обвинят в том, что он Темный маг, либо… либо примут это, как должное. Действительно, почему бы Гарри Поттеру не изучить весь возможный арсенал атакующих проклятий? Ведь тот, с кем ему предстоит сражаться, гораздо сильнее многих простых Упивающихся. И против него сгодятся любые методы. Возмущение конечно было. Но возмущающихся быстро заглушили любопытствующие и те, кто считал, что против врага применимы любые методы. Таких было большинство. Ученики, уставшие от войны, готовы были на все, чтобы одержать победу. Гарри облегченно вздохнул: противников обучения оказалось гораздо меньше, нежели он рассчитал. – Мы никого не будем неволить, – заметил Люциус. – Поэтому те, кто отказывается обучаться, могут сейчас покинуть зал. Потом мы запрем двери, чтобы к нам не заглянул какой-нибудь любопытствующий младшекурсник. Около пятнадцати человек поспешило на выход. Среди них был и Рон Уизли. Гарри проводил друга грустным взглядом. – Ну что ж, – он глубоко вдохнул. – Начнем пожалуй!
К разочарованию тех, кто остался в Большом Зале увидеть, как Золотой Мальчик изобличает себя, как Темного волшебника, на помосте не раздалось ни одного заклятия, которые было бы действительно запрещено. К тому же Гарри сильно разрежал Темные заклинания обычными – разоружающими, дезориентирующими и вызывающими замешательство, а перед действительно опасными – такими как Серпенсортиа или Секо – выкрикивал предупреждения. Постепенно ученики успокаивались. И правда, ничего такого страшного, как они ожидали. Да, действительно, Темные проклятия направлены на повреждение противника. Да, они опасны. Но не опаснее ли сейчас покидать пределы школы, не зная хотя бы нескольких базовых контрмер? К тому же Гермиона все время успешно противостояла Гарри, увертываясь лишь в тех случаях, когда не знала противозаклятия. По завершении поединка – к слову, окончившегося ничьей, так как Гарри вовсе не стремился поразить Гермиону, Люпин решительно вышел на помост и принялся пояснять те или иные действия Грейнджер, а Гарри вносил некоторые поправки, объясняя в тех случаях, когда Люпин нерешительно запинался. Следующий поединок проходил между Забини и чуть опасливо косящимся на него Симусом Финниганом – но с тем же результатом. Блэйз не пытался поранить гриффиндорца и всегда предупреждал свои действия. А в некоторых последующих поединках атакующие проклятия применяли оба дуэлянта – как выяснилось, все чистокровные и большинство полукровок знали хотя бы одно Темное заклинание. Что и говорить, запретный плод сладок. – Но разве Темная магия не разрушает нас изнутри, делая более агрессивными и жестокими? – осведомился перед своим поединком Джастин Финч-Флетчтли. – Только Непростительные, – ответил ему Гарри, следящий, как на помосте Парвати Патил ловко блокирует Конъюктевитное проклятие, запущенное Панси Паркинсон. – Их применение вызывает определенные эмоции, к которым можно пристраститься при частом использовании. – Только при частом? – вмешался стоящий подле Гарри Невилл. – Ну, ты же заметил, Невилл, что профессор Малфой, когда замещал профессора Люпина, не использовал ничего Непростительного, когда мы его слишком раздражали, – улыбнулся брюнет. – Да и авроры… – А что авроры? – вмешалась в разговор какая-то равенклойка. – Вы же не думали, что они пользуются только защитными заклинаниями? – Гарри приподнял бровь. – К атакующим Светлым относятся только те заклинания, которые временно выводят из строя, но не ранят. Именно поэтому большая часть Темных заклинаний не запрещена – иначе аврорам попросту нечем будет пользоваться. Эта вскользь упомянутая информация заронила в головы последних сомневающихся необходимые Гарри подозрения. Юноша ни словом не обмолвился о том, используют ли авроры Непростительные – он говорил лишь про разрешенную Темную магию – но прозвучало это так, будто бы он обвинял авроров в том, что им допустимо использовать на работе и запрещенные проклятия. Гарри еле заметно ухмыльнулся. Уж если после этого урока ученики не почувствуют, что в течение долгого времени им многое не договаривали по поводу волшебства, значит, они попросту безнадежны. А брюнет не верил в абсолютную безнадежность.
Вечером, когда большая часть гриффиндорцев разошлась по спальням, и огонь в камине в общей гостиной почти потух, Гермиона подошла к Рону, задремавшему на диване над домашним заданием по Трансфигурации. – Рон? – А, Гермиона, – юноша протер глаза и широко зевнул. – Я заснул, верно? – Да, – она присела рядом. – Рон, что с тобой происходит? – А что не так? – он округлил глаза. – Мне кажется, в последнее время ты избегаешь нас с Гарри. Стоит нам попытаться поговорить с тобой, как ты обнаруживаешь, что у тебя какое-то срочное дело и исчезаешь. И твой уход из дуэльного клуба… Ты на что-то обижен? – Нет, конечно. Просто… ну, не знаю, – рыжий поморщился. – Вы стали какими-то другими в этом году. Я, конечно, понимаю, идея объединения факультетов – это здорово, но… Ты половину свободного времени проводишь с Малфоем, будто он к тебе приклеился. А Гарри… – юноша замялся, не зная, как сказать подруге, что его гложет в действительности. – Гарри вырос, – Гермиона пожала плечами. – То, что он стал больше задумываться о мире вокруг себя, вовсе не означает, что мы перестали быть друзьями. – Ах вот как это теперь называется, – Рон насмешливо скривился. – Думать о мире вокруг себя! Вот оно что… А я уж грешным делом подумал… – он осекся. – Что? – девушка испытующе посмотрела на друга. – Не важно, – Рон опустил голову. – Правда, неважно, Гермиона. Может, тебе кажется, что я отдалился от вас и ничего не замечаю, но это не так. – И что же ты замечаешь? – девушка лукаво наклонила голову. – Достаточно. Все эти ваши недоговорки, двусмысленные взгляды… А дуэльный клуб? – рыжий возмущенно посмотрел на подругу. – Я был уверен, что МакГоннагал вообще не допустит подобного! И что же я увидел? После этого вашего занятия весь вечер шли бурные обсуждения того, как здорово Забини бросает Скручивающее проклятие, и никому и в голову не пришло задуматься о том, что еще день назад за такое его бы выкинули из Хогвартса! – Применять заклятия запрещено только в неучебное время, – наставительным тоном заметила Гермиона. – Он имел полное право продемонстрировать свои знания в дуэльном клубе! – Темную магию?! – Разрешенную Темную магию! – Что-то я упустил момент, когда ее легализовали, – Рон насмешливо фыркнул. – Или я что-то путаю, и Тот-Кого-Нельзя-Называть уже пришел к власти? Гермиона всплеснула руками. – Рон, но с нами же был профессор Люпин! Неужели ты думаешь, что он не остановил бы слизеринцев, если бы они использовали что-то действительно плохое? – Мало ли что взбредет в голову оборотню, – хмыкнул юноша. Раздался громкий звук пощечины. Оскорбленный Уизли вскочил, прижимая ладонь к горящей щеке. – Да как ты смеешь?! – Гермиона тоже вскочила. – Как смеешь ты обвинять в чем-либо Люпина? Разве он хоть раз давал повод усомниться в своих поступках?! Оборотничество – его проклятие, и он всю жизнь борется с ним! – Я не знаю! – закричал Рон в ответ. – Вы все словно с ума сошли! Гарри якшается со слизеринцами, ты висишь на Малфое, словно он твой потерянный брат! Люциус Малфой ведет себя в Хогвартсе, как дома, на Защите мы изучаем Темную магию, а близнецы каждый раз при встрече намекают на то, что кое-кто мог бы намного улучшить волшебный мир! И ты знаешь, о ком я говорю! – Нет, не знаю! – Знаешь! И ты… ты просто идиотка! Ты хоть думаешь о том, чью сторону приняла?! Они же убьют тебя только из-за того, кем являются твои родители! – Ты не знаешь, о чем говоришь, Рон, – Гермиона сделала несколько глубоких вздохов, стараясь успокоиться и не сказать такого, о чем она впоследствии будет жалеть. – Ты все не так понял. – Да? А мне кажется, я все понял очень верно! – Уизли злобно посмотрел на девушку. – Чересчур верно! – Ты просто злишься из-за того, что у нас с Гарри нет времени на твои дурацкие выходки, – отрезала Гермиона. – Ты злишься, что мы уже выросли, а ты как был ребенком, так и остался. Ты злишься, что мы пытаемся понять обе стороны, а у тебя на это просто не хватает мозгов. – У меня побольше мозгов, чем ты думаешь, – выплюнул Рон. – Смотри, Грейнджер, не поскользнись на ровной дорожке… Он развернулся и направился в свою спальню. Девушка печально смотрела ему вслед.
На следующий день, в теплицах мадам Спраут произошло еще два, не менее важных разговора. – Гарри, он знает. Брюнет повернулся к взволнованной девушке и одарил ее успокаивающей улыбкой. – Я в курсе. – Н-но… – Успокойся, Гермиона. В конце концов, рано или поздно, это бы произошло. К сожалению, Фреду и Джорджу так и не удалось уговорить Рона перейти на нашу сторону. Он смирится… со временем. – Но если он расскажет? – Кому? – Гарри легкомысленно рассмеялся. – Я практически не сомневаюсь, что все, кому это действительно нужно, уже знают правду – вне зависимости от того, по какую сторону баррикад они находятся. Рон не тот человек, который может помешать нашим планам. – Ты только о планах и думаешь? – горестно спросила Гермиона. – А о чувствах друга? Гарри утешающе положил руку ей на плечо. – Мне тоже тяжело, подруга, – признался он. – Очень тяжело. Я хотел, чтобы все было иначе… я думаю, он поймет со временем. – Если бы он хоть раз до конца выслушал близнецов… – девушка покачала головой. – Он даже не пытается. Стоит им завести разговор о Лорде, как он обвиняет их в предательстве. – Год назад мы с тобой поступили бы также, – Гарри пожал плечами. – Черт, да я бы еще полгода назад также поступил, если бы мне не открыли всю картину сразу. – Считаешь, просто поставить Рона перед фактом будет лучше? – Альтернативой являлся Обливиэйт. Но я еще близнецам запретил злоупотреблять этим заклинанием. Так безопаснее. – Точно, – Гермиона вздрогнула, припомнив, во что превратилось заклинание Забвения для Локхарта. – Жаль только, что Рон решил играть в открытую, – помолчав, продолжил брюнет. – Почему? – Я уверен, Карта Мародеров находилась у него. Когда Рона не было в спальне, я проверил сначала свой сундук, а потом и его, но ничего не обнаружил. У тебя ее тоже нет. Какой вывод напрашивается? – Думаешь, он отдал ее Дамблдору? – Гермиона помрачнела. – Ставлю на это все свое состояние против сломанной волшебной палочки, – Гарри кивнул. – Дамблдор всегда умел располагать к себе людей. Уверен, он и Рона собирается как-то использовать. А теперь за директором не проследишь… – Как же все запутанно... – Гермиона потерла виски. – Знаешь, у магглов есть такая игра: «я знаю, что ты знаешь, что я знаю». Правда, похоже на нашу ситуацию? – Точно, – гриффиндорец улыбнулся. – Но в итоге выигрывает тот, кто знает больше, верно?
В дальней от места встречи Гарри и Гермионы теплице шла другая беседа. – Ты… ты уверен, Рон? – Джинни, но я же еще не сошел с ума? – рыжий мрачно посмотрел на сестру. – Я знаю, это звучит, как полный бред, но… – Гарри на стороне Того-Кого-Нельзя-Называть… И Гермиона с ним… и близнецы… – девушка недоверчиво покачала головой. – Я все еще думаю, что на Гермиону наложили Империо, – помедлив, признался Рон. – Хотя, после последнего разговора с ней, я в этом уже не так уверен. Она ничего не отрицала. – Да-а? – Джинни хмыкнула. – Из того, что ты мне рассказал, я поняла, что она ни на что и не соглашалась. Мне все-таки кажется, ты преувеличиваешь. – Я был бы рад, если бы это было так! Но Дамблдор сказал… – Дамблдор? – Джинни уперла руки в бока. – А ты уверен, что это был Дамблдор? – Карта Мародеров не обманывает! – Под Веритасерумом тоже нельзя солгать, однако ты утверждаешь, что Снейп и оба Малфоя как-то обошли это правило, – девушка поджала губы. – Не знаю, Рон. Конечно, странно, что Гарри так сдружился со слизеринцами, но это не показатель того, что он играет за другую команду. Мне больше интересно, что Дамблдор делает под видом Невилла, и почему он никому не рассказывает, что он жив. – Я же говорил… – Рон досадливо поморщился. – А у профессора МакГоннагал ты спрашивал? – перебила девушка брата. – Если профессор Дамблдор и правда жив, она должна это подтвердить! – Я спрошу. – Хорошо. И все же не стоит так сразу осуждать Гарри. Тебе же сказали, что, даже если он и правда на стороне Того-Кого-Нельзя-Называть, его еще можно вернуть. Почему же ты не попытался поговорить с ним, прежде чем ругаться с Гермионой? – А почему он сам со мной не говорит? – А ты бы его выслушал? – Джинни покачала головой. – Слушай, вот как мы сделаем. Ты сейчас пойдешь и поговоришь с профессором МакГоннагал, чтобы точно знать, что действительно общался с профессором Дамблдором, а не с кем-то под него замаскированным. А я поговорю с Гермионой. Думаю, я смогу понять, действительно ли она под Империо, или нет. По крайней мере, меня еще никто не подозревает в том, будто я в курсе текущих событий. – Спасибо, Джинни, – Рон слабо улыбнулся. – Ты молодец! – Да знаю я… – девушка проводила убегающего брата взглядом и задумалась. Действительно, странная ситуация. А ведь близнецы пытались и с ней поговорить. И Гарри тоже – еще на своем дне рождения он интересовался, что бы она стала делать, если бы победил Вольдеморт. Она приняла его слова за неудачную шутку… а если он не шутил? Джинни сокрушенно вздохнула и решительно направилась в сторону Гриффиндорской башни. В конце концов, все решит то, находится ли Гермиона под проклятием Подвластия, или же нет.
Ранним утром в воскресенье Гарри, убедившись в том, что за ним никто не наблюдает, тихо выскользнул из общежития в Гриффиндорской Башне и, чему-то улыбаясь, направился прочь из Хогвартса. Достигнув горгульи, скрывающей проход в Сладкое Королевство, он еще раз огляделся и проскользнул внутрь. Двумя минутами позже за ним проследовал никто иной, как Люциус Малфой, впрочем, гриффиндорец этого не заметил. В столь ранний час двери Сладкого Королевства были еще заперты, однако юношу это не остановило. Открыв дверь несложным заклинанием, он выскользнул наружу и, крадучись, направился в сторону «Трех метел». С гораздо большим удовольствием сейчас Гарри прятался бы под мантией-невидимкой, но, к сожалению, был вынужден временно одолжить ее Драко, который неожиданно вызвался последить за настроениями на факультетах. Что ж, все равно вряд ли сейчас кто-нибудь обратит на него внимание… Входная дверь в «Трех метлах» была открыта, несмотря на то, что мадам Розмерта еще спала, – впрочем Гарри не сомневался в том, кто именно освободил ему путь. Ни на минуту не задерживаясь, он проследовал на второй этаж и легко постучал в дверь одной из расположенных там комнат. Та, еле слышно скрипнув, распахнулась, и юноша проскользнул внутрь, заперев ее за собой, и наложив заклинание от подслушивания. Люциус, появившийся перед дверью парой секунд позже, довольно усмехнулся и извлек из кармана мантии Подслушивающие Уши Уизли – последнюю усовершенствованную модель, которая с трудом, но позволяла разобрать звуки даже за зачарованной дверью. Надев Уши, Малфой-старший присел на корточки так, чтобы внезапно открывшаяся дверь не ударила его, и замер. – Мой Лорд! – Гарри широко улыбнулся сидящему на кресле магу, который, казалось, был погружен в какой-то манускрипт. Вольдеморт оторвался от чтения и кивнул. ...
... – Доброе утро, Гарри. Ты вовремя. – Ну, мне ничто не препятствовало, – Гарри устроился на кровати напротив Темного Лорда и взлохматил волосы. – Но знал бы ты, как меня уже все достало! – Уже? – Лорд насмешливо фыркнул. – А мне-то казалось, что ты начал входить во вкус… – Куда уж там, – Гарри печально вздохнул. – Правда, признаюсь, задумка с дуэльным клубом нам, похоже, удалась. Еще пара занятий в подобном ключе, и можно будет попробовать встретиться с людьми уже в более уединенной обстановке, дабы окончательно… прояснить их взгляды. – Хорошо, – Вольдеморт кивнул. – Что насчет Дамблдора? – Хвост следит за ним, – Гарри усмехнулся. – Но ты знаешь, что я думаю по этому поводу. Да и пропажа Карты Мародеров меня беспокоит… – Это помешает нашим планам? – Надеюсь, что нет. Ты же предусматривал эту вероятность… Правда, почему-то не сообщил об этом мне! – взгляд Гарри стал возмущенным. – Я рассчитывал, что ты сам подумаешь о такой возможности, – Темный Лорд хмыкнул. – Ну не могу же я думать обо всем сразу, – юноша пожал плечами. – Я вообще поражаюсь, как запомнил ту кучу деталей, которую мы с тобой обсуждали. – Видимо, те тренировки памяти, которые я тебе показывал, дали свои результаты. Но не это меня сейчас интересует… – Хочешь знать, получилось ли у меня? – голос Гарри стал торжествующим. – Естественно! Он извлек из кармана мантии миниатюрный золотой кубок и взмахом палочки придал ему исходный размер. – Да, это она, – приняв кубок из рук гриффиндорца, Вольдеморт задумчиво провел пальцем по камням, украшающим его. – Чаша Хаффлпаффа. И где же она была? – Не поверишь, – юноша ухмыльнулся. – Стояла на видном месте среди наград лучшим ученикам. Замаскированная, конечно. Видно, Дамблдор раздобыл ее еще летом, но то ли не смог снять заклинания, то ли хотел, чтобы это сделал лично я… – Скорее, он помнил, во что ему обошлось уничтожение перстня, – на миг Темный Лорд помрачнел, вспомнив об этой потере, – а Северуса, готового ежедневно варить исцеляющее зелье, на этот раз у него под рукой не оказалось. Думаю, ты успел вовремя: несмотря на то, что Дамблдор сейчас вряд ли доверяет Снейпу, он все же мог рискнуть и попытаться уничтожить хоркрукс. – Его скоро хватятся, – Гарри пожал плечами. – Я, конечно, заменил Чашу копией, но не думаю, что Дамблдор это пропустит. – О, просто устрой эффектную постановку того, как ты уничтожил мерзкий хоркрукс злобного Темного мага, – Лорд издал смешок. – Если уж насчет Нагини тебе поверили… – Знать бы еще, поверили ли мне в действительности. Черт, в этой ситуации ни в чем нельзя быть уверенным! – Совсем ни в чем? – взгляд Вольдеморта обратился к юноше. – Ну, кроме себя, конечно, – ухмыльнулся тот. – В чем-чем, а в себе я не сомневаюсь. – Похвально... – повертев в руках Чашу еще немного, Лорд отставил ее в сторону. – Как вообще твои дела? Питер, конечно, рассказывает мне большую часть происходящего в Хогвартсе, но я хотел бы услышать кое-что и из первых уст… – Что ж… – Гарри слегка нахмурился, припоминая события. – Как я уже сказал, затея с дуэльным клубом прошла на «ура». Контакты «Гриффиндор-Слизерин» тоже налаживаются, не говоря уж о Равенкло и Хаффлпаффе – те, я думаю, просто последуют за большинством. МакГоннагал порой смотрит на меня, как на вселенское зло, но ничего не предпринимает, будучи уверена в том, что я под Империо. Хагрид успешно налаживает контакты с гигантами… Да, я слышал, Билл стал новым вожаком оборотней? – Тебя это удивляет? Он достаточно решителен, чтобы возглавить их. – Но он стал оборотнем не так давно… – Это ничего не меняет, – Темный Лорд пожал плечами. Чуть помедлил: – Но ты ничего не рассказываешь лично о себе, Гарри. – А что обо мне? – юноша хмыкнул. – Все по-прежнему. Рон все также считает меня безумцем и предателем, к счастью, он говорит об этом практически открыто, что дает возможность предугадывать его поступки. Джинни… думаю, со временем она присоединится к нам, хотя сейчас это вопрос спорный. – Как твои дела с Люциусом? – Ты меня провоцируешь? – гриффиндорец заинтересованно взглянул на Вольдеморта. – Сам же знаешь, что никак. С той нашей ночи в Нотт-менор мы практически не общались. Да и времени нет, сам понимаешь. И место не то… – Ты все ждешь, что он сделает первый шаг, – Лорд удовлетворенно улыбнулся каким-то своим мыслям. – Да нет, пожалуй, уже не жду… – юноша еле слышно вздохнул. – И вообще, не думаю, что эта тема сейчас все еще актуальна. – А как же юношеские гормоны? – Нет, ты точно меня провоцируешь! – восхитился брюнет. – Или соскучился? – По твоему неуместному энтузиазму? Уволь. – Да-а? – Гарри поднялся к кровати и наклонился над креслом Лорда. Тот притянул юношу за подбородок и легко, почти небрежно поцеловал. – Тебе пора. – Ну да, как же, – уловив момент, Гарри быстро скользнул к Лорду на колени. – Гарри… – утомленно. – Юношеские гормоны, ты не забыл? – пальцы юноши пробежались по вороту мантии Лорда, чуть помедлили, затем расстегнули верхнюю пуговицу. – Ты же не заставишь меня работать в таком… напряжении? – Хм-м. Пожалуй ты прав, – Вольдеморт неожиданно перехватил руки гриффиндорца, убрав их от своей шеи, затем поднялся с кресла и толкнул юношу на кровать. Упав на спину, Гарри заерзал, подтягиваясь повыше, быстро сбросил с себя обувь, затем, не медля, стянул через голову мантию и уже почти закончил расстегивать рубашку, как оказался припечатан к тонкому покрывалу тяжелым горячим телом старшего мага. Губы Вольдеморта впились в рот Гарри яростным, поглощающим поцелуем; оставшиеся пуговицы были с треском вырваны из ткани рубашки и рассыпались по кровати. Руки юноши скользнули меж их телами, нащупывая застежку на брюках, тщась побыстрее расстегнуть ее. С тихим смешком Лорд отстранился, поднявшись на колени. Нарочито-медленно расстегнул мантию, а затем и рубашку, небрежным жестом отбросив их в сторону, встал с кровати и, расстегнув брюки, переступил через упавшую к ногам ткань. Учащенно дыша, Гарри наблюдал за ним, зрачки его были расширены, а руки все также бессвязно елозили по поясу своих брюк. Приблизившись, Вольдеморт помог Гарри расправиться с последней частью своего гардероба, стянув брюки вместе с нижним бельем. Извернувшись, юноша сполз с кровати к ногам Лорда, каким-то кошачьим движением поднял голову и, смотря прямо в пылающие красным огнем глаза, медленно вобрал в рот эрегированный член мага. Тот откинул голову и еле слышно застонал, вцепившись пальцами в волосы юноши, пока тот облизывал и посасывал, точно леденец, возбужденную головку, вбирая член в рот до самого конца, одной рукой при этом крепко прижимая мужчину к себе, второй лаская яички. Подсознательно ощутив, что вот-вот грянет взрыв, Гарри отстранился и нарочитым движением отер рот тыльной стороной ладони. Лорд протянул руки Гарри и тот, опершись об них, легко поднялся, мгновенно впиваясь в губы в старшего мага, лишь слегка вздрогнув, когда волшебная палочка коснулась его при использовании очищающего заклинания. Резко развернув юношу, Вольдеморт толкнул его на кровать и, раздвинув ему ноги, вошел одним стремительным движением, отчего Гарри вскрикнул, переживая мгновенную вспышку боли, тут же сменившуюся жаркой наполненностью. Быстрые и напористые движения Темного мага приводили в экстаз, заставляя забывать, где он, с кем, и что сейчас происходит, сохраняя разум только для того, чтобы тот все более и более погружался в пучину наслаждения, до тех пор, пока внутри не затрепещет пламя близкой развязки. Пронзительно застонав, Гарри взорвался оргазмом, сжав мышцы ягодиц, и тут же к нему присоединился Лорд, кончая с еле слышным вздохом. Выйдя из расслабленного тела гриффиндорца, Вольдеморт повернулся и устало упал на кровать. Гарри, с довольной улыбкой объевшегося сметаны кота, перевернулся на спину и подтянулся повыше, расположившись подле Лорда, однако не касаясь его еще разгоряченного после секса тела. Повернув голову в сторону юноши, Лорд насмешливо фыркнул, нашарил палочку и, подозвав свою мантию, извлек из кармана пачку сигарет. Зажег пару, протянул одну Гарри. Некоторое время они молчаливо курили. – Ну что, напряжение снято? – голос Лорда казался совершенно умиротворенным. – О да, – юноша улыбнулся. – Вполне. Я все еще надеюсь, что помощь мне при… расслаблении все же войдет у тебя в привычку. – Возможно, – Вольдеморт помедлил. – Если, конечно, Люциус так и не проявит никакой инициативы…
Люциус отстранился и, яростно смяв Подслушивающие Уши, запихнул их в карман мантии. Стараясь не стучать каблуками, он отошел от двери, развернулся и быстрым шагом направился обратно в Хогвартс. Его мучило странное ощущение… он назвал бы это ревностью, если бы не был уверен, что не может ее испытывать. И все же… Отчего его так разозлила подслушанная сцена, если он не испытывает к Гарри ни малейших чувств? «Опять врем себе?» – насмешливый голос подсознания. Обнаружив, что преодолел расстояние до Хогвартса за вдвое меньшее время чем то, какое требовалось ему обычно, Люциус замедлил шаг, глубоко вдохнул, затем выдохнул. Значит, никакой инициативы? Ну что ж, посмотрим… Малфой-старший язвительно улыбнулся. По крайней мере, он выяснил все, что хотел узнать. – Мистер Малфой? – послышался сухой женский голос, и Люциус стремительно повернулся в сторону теплиц, придав своему лицу выражение безмятежной заинтересованности. – Доброе утро, Минерва. – Не кажется ли вам, что время слишком раннее для прогулки? – МакГоннагал приблизилась, подозрительно всматриваясь в лицо Малфоя. – Если вы так считаете, значит, вам не понять прелести встреченного рассвета, – мужчина чуть скривил губы в улыбке. – И все же? – она не отставала. Явно проследила за тем, как Люциус возвращался из Хогсмида, сделав для себя какие-то выводы. Конечно, Гарри будет возвращаться иным путем, однако всегда есть шанс, что гриффиндорец каким-то загадочным способом узнает от преподавателя Трансфигурации, что Люциус следил за ним. – Что ж, вы раскрыли меня, – в конце концов, любую ситуацию можно использовать с выгодой. – Признаюсь, моя прогулка имела аод собой некую дополнительную подоплеку. – Вот как? – Минерва растерялась, не ожидая, что блондин так быстро сдастся. – И в чем же она заключалась, позвольте узнать? – Я следил, – сделав многозначительную паузу, – за Северусом. – Снейпом? – ее глаза чуть расширились. – Н-но почему? – Не знаю, имею ли я право говорить, – он на миг опустил глаза, – хотя, с другой стороны, кому, как ни вам, рассказать о своих наблюдениях? – И что же вы выяснили, мистер Малфой? – в голосе Миневры прорезался расчетливый интерес. – Дело в том, что я уже не один день наблюдаю за Северусом, – признался тот, – и нашел несколько признаков, явно намекающих на то, что на нашего зельевара наложено Империо. – Неужели? – быстрый, как бросок кобры, взгляд дал понять Люциусу, что МакГоннагал в курсе событий. – И как давно вы это обнаружили? – С тех пор, как я в Хогвартсе, – Люциус пожал плечами. – Можно сказать, с самого начала. Впрочем, поведение Северуса при этом не слишком отличалось от обычного… Однако в последнее время я заметил еще более интересные признаки. Похоже, он приноровился к проклятию и, наконец, сбрасывает, если уже не сбросил его с себя. Опережая ваш вопрос, узнаю я эти признаки по себе: ведь во время первой войны я очень длительное время находился под Империо. – Что ж… это весьма интересная информация, мистер Малфой, – медленно сказала Минерва. – Я надеюсь, вы передадите ее Дамблдору? – полуутвердительно спросил Люциус. – Я сообщил бы и сам, но мне кажется, из ваших уст это прозвучит более правдоподобно. Уверен, вы найдете способ проверить мои слова. А теперь прошу прощения, – решительно шагнув в сторону от недоумевающей женщины, Люциус легким шагом направился к Хогвартс
Тем же вечером Невилл Лонгботтом неуверенной походкой приблизился к горгулье, закрывающей доступ в кабинет директора. – Лакричные палочки, – произнес он пароль, и та услужливо отодвинулась, открывая проход к винтовой лестнице. Наверху его уже ожидал «Дамблдор», восседающий на законном месте за своим столом, а также МакГоннагал, расположившаяся чуть в стороне. Женщина явно нервничала, импульсивно теребя в руках край своей мантии. – Добрый вечер, Минерва, Аластор, – произнес «Невилл», убедившись, что на кабинет наложено заглушающее заклятие. – Как я понимаю, произошло что-то необычное? – Можно и так сказать, – усмехнулся Хмури, доставая откуда-то из-под стола фляжку и отхлебывая из нее. – Послушай, что тебе скажет Минерва. Дамблдор перевел взгляд на профессора Трансфигурации. – Сегодня я говорила с Люциусом, – начала она, – и то, что он рассказал мне, показалось мне весьма… странным. Он вежливо сообщил мне, будто давно заметил, что Северус находится под Империо. А также то, что недавно тот сбросил проклятье. – Вот как? – Дамблдор нахмурился. – Это и правда странно. Я не сомневался в том, что рано или поздно Северус преодолеет эффект от проклятья Подвластия, и даже рассчитывал на это… Однако меня смущает то, что Люциус, заметив это, тут же сообщил нам. – Может, они как-то рассчитывали на то, что Снейп будет находиться под Империо? – предположил Хмури, выделив в своей фразе слово «они». – Возможно, – Альбус задумчиво кивнул. – Но я не представляю, каким образом… Разве что, Вольдеморт надеялся на время вывести Северуса из игры, не будучи уверенным в том, на которой он стороне. – То есть ему на руку проклятый Снейп исключительно потому, что он в таком случае будет знать, что от него ожидать? – Минерва усмехнулась. – Если это так, Альбус, то Тот-Кого-Нельзя-Называть еще более безумен, чем я думала! – Ну, я бы не стал считать его безумным, – Дамблдор покачал головой. – Но твое предположение, возможно, имеет под собой определенную подоплеку… Лично я предлагаю позвать Северуса сюда, дабы выяснить все на месте. – И позволить ему увидеть тебя? – Аластор недоверчиво хмыкнул. – Ни в коем случае. Я временно скроюсь в дальней части кабинета и наложу на себя некоторые чары… А ты пока продолжай играть свою роль. – Я приведу его, – МакГоннагал поднялась с места и вышла, предоставив прочим членам дискуссии время, дабы подготовить почву для беседы. Вскоре она вернулась, ведя за собой Снейпа. «Невилла», разумеется, видно не было. – Альбус? – остановившись перед столом директора, зельевар сухо поклонился. – Чем обязан встрече? – Есть небольшой разговор, Северус, – «Дамблдор» поправил очки. – Мне хотелось бы знать, что ты помнишь о той ночи, когда только прибыл в Хогвартс и лежал в Больничном Крыле? – Вы подразумеваете момент, когда вы наложили на меня Империо? – Северус сразу уловил, в чем суть. – Так значит Люциус не солгал, ты и правда освободился… – процедила Минерва. – Люциус? – глаза Снейпа широко распахнулись. – Вот-вот, меня это тоже удивляет, мой мальчик, – покивал «Дамблдор». – Признаюсь, мне казалось, что мистер Малфой все же на вашей стороне… – На нашей? А какая это сторона? – Снейп насмешливо хмыкнул. – Порой мне кажется, Альбус, что вы с Лордом так запутались в собственных интригах, что вряд ли уже когда сможете доподлинно понять, кто действительно поддерживает вас, а кто – нет. – Ну, насчет тебя сомнений нет, Северус, – Минерва презрительно фыркнула. – Неужели? – Снейп ядовито улыбнулся. – Что ж, у меня тоже нет сомнений… касательно себя. – И что же по поводу тебя? – Я, – он чуть помедлил, словно приводя мысли в порядок, – что ж, могу сказать, какой стороны придерживаюсь я. Своей. И только своей. Причем я не сказал бы, что она находится где-то посередине между интересами директора и Лорда. Скорее, где-то сбоку. Думаю, после того, как мне пришлось полжизни провести сначала под одним, а потом под другим Империо, ни у кого не должно возникать вопросов, почему мне действительно безразлично, кто победит. Цели, разумеется, разные, а вот средства… – Я рад, что ты считаешь, будто цель не оправдывает средства, – покивал «Дамблдор». – Однако в случаях, когда сомнение смерти подобно, мне порой приходится действовать решительно и, признаюсь, излишне жестко. – Я это понимаю, директор, – Снейп коротко кивнул. – Хотя на вашем месте перед тем, как накладывать проклятье Подвластия, я вначале поинтересовался бы личным мнением заклинаемого. – Мне показалось, что после твоей беседы с Гарри, услышанной мной там же, в Больничном Крыле, это не имеет особого смысла, – мягко сказал «директор». – В таком случае, что я делаю здесь? – Снейп пожал плечами. – Что за прихоть: поговорить со мной по душам перед тем, как вы наложите Империо повторно? Или же, – он помедлил, – все же Азкабан? Раз у меня вырабатывается иммунитет к проклятью? – Скажем, у меня возникли некоторые сомнения после того, как Люциус поговорил с Минервой, – ответил «Дамблдор». – И я решил поделиться ими с тобой. Как я понимаю, тебе совершенно безразлично, кто победит? – Именно. И, честно говоря, в этой войне я предпочел бы политику невмешательства. Хотя, с учетом моего прошлого мне было бы выгоднее в последний момент присоединиться к выигрывающей стороне. – Ты не находишь, что этот момент настал? – тихо поинтересовался «Дамблдор». Снейп на мгновение замер. – И выигрывающей стороной, как понимаю, вы считаете себя? – Это логично. – Поясните. – Да все очевидно, Северус, – вмешалась Минерва, поморщившись. – Возрадовавшись тому, что, наконец, перетянул Поттера на свою сторону, Тот-Кого-Нельзя-Называть вконец обнаглел и совершает ошибку за ошибкой. Его сторонники практически не скрываются, даже не думая о том, что мы в любой момент можем их всех повязать! – И почему же этот момент до сих пор не настал? – Снейп усмехнулся. – Потому что это пока не выгодно, – оборвал его «Дамблдор». – К тому же я не хочу устраивать бойню в Хогвартсе. Оптимальным временем будет то, когда Вольдеморт, наконец, появится в Министерстве… – Вы и это просчитали, – зельевар хмыкнул. – Мне кажется, на этот раз я просчитал достаточно ходов вперед, чтобы у Вольдеморта не осталось запасных выходов, – холодно ответил «директор». – Как ни странно, здесь на руку мне играет даже Гарри, планомерно уничтожая хоркруксы своего хозяина… – Перепрятывая их, вы хотите сказать? – О нет, – «Дамблдор» позволил себе улыбнуться. – Вольдеморт допустил опрометчивую ошибку, отправив свою змею вместе с Гарри в Хогвартс. Конечно, фальсификация уничтожения частички души Вольдеморта была занимательной… Но не думаешь же ты, что я поверил в это? Ремус по моему приказу отнес змею в Запретный Лес и уничтожил. К счастью, в том случае, когда частичка души находится в живом объекте, уничтожить ее практически не проблематично. – Вы считаете, что Люпин на вашей стороне? – Снейп приподнял бровь. – Сейчас, боюсь, уже нет, – «директор» горестно вздохнул. – Но тогда… я совершил некоторые проверки, которые позволили мне убедиться в том, что Ремус все еще не очарован темными веяниями Вольдеморта. К сожалению, позже это все-таки произошло. И сейчас у Вольдеморта осталось всего два хоркрукса: Чаша Хаффлпаффа, ожидающая уничтожения в ближайшее время, а также Распределяющая Шляпа, которую я защитил такими заклинаниями, сквозь которые душа Вольдеморта попросту не сможет прорваться для возрождения. Возможно, позже я смогу извлечь эту… субстанцию, не уничтожая при этом ценный артефакт. – Хорошо, – кивнул Снейп. – Предположим, я вам верю. Точнее, верю в то, что вы верите, будто победа уже у вас в кармане. Но что вы хотите лично от меня? – В сущности, ничего сложного, – «Дамблдор» протянул зельевару сложенный вчетверо листок. – Здесь – рецепт одного занимательного зелья. Если ты приготовишь его – и чем быстрее, тем лучше – мы, если так можно выразиться, будем в расчете. Конечно, после смерти Вольдеморта ты останешься преподавать в Хогвартсе… – …под вашим надзором, – насмешливо закончил Снейп. – Но, по крайней мере, живым и не в Азкабане, – заметила МакГоннагал. Северус задумчиво взял листок и спрятал его в карман мантии. – Что ж, я подумаю над вашим предложением, – сказал он. – Возможно, оно меня заинтересует. Он коротко поклонился и вышел. «Дамблдор» и Минерва переглянулись. – И что ты об этом думаешь? – наконец, поинтересовалась МакГоннагал. – Ничего хорошего, – Хмури достал фляжку и сделал из нее глоток. – Предаст при первой же возможности. – Если только не будет уверен в нашей победе, – раздался голос «Невилла». Он вышел из-за портьеры, одновременно снимая дезаллюминирующие чары. – Впрочем то, на нашей он стороне или нет, особой роли не сыграет. А сейчас, Минерва, не могла бы ты отловить крысу, сидящую у меня под столом, и наложить на нее Обливиэйт?
Хогвартс. Через две недели Гарри проводил последнюю партию учеников в Тайную Комнату через ход в туалете Плаксы Миртл и огляделся. Паркинсон и Забини, стоящие «на шухере», сделали знак, что все в порядке. Впрочем, так оно и должно быть – чуть дальше коридор патрулируют Сириус и Ремус, а они-то точно не допустят посторонних к месту тайной встречи дуэльного клуба. С каждого факультета, кроме Слизерина, прибыло больше половины учеников – начиная с пятикурсников и заканчивая семикурсниками. Слизеринцы прибыли в полном составе, что впрочем и ожидалось, так как к этому времени все они знали, что из себя на самом деле представляет Гарри Поттер. Дело было за малым: превратить сомневающихся людей в убежденных, – в тех, кто сможет поддержать финальный этап Большой Игры. Глубоко вздохнув, Гарри скользнул в трубу, туда, где поджидали его остальные. Несколькими днями ранее он и несколько слизеринцев привели Тайную Комнату в порядок, наведя максимальную чистоту в зале с колоннами в виде переплетенных змей. Прочие уже ждали его там: ранее Гарри открыл дверь со змеями Драко и Гермионе, дабы те могли встретить внизу учеников, перепуганных долгим падением через тоннель. Гермиона в данной ситуации была необходима как противовес Малфою и подземелью, от которого за версту веяло слизеринцами. Вступив в зал, гриффиндорец осмотрелся. Большинство учеников выглядело несколько испуганно; не решаясь однако жаться к стенам, они столпились посередине, ощетинившись, словно крысы, загнанные в угол. Семикурсники, однако, выглядели более спокойно, они словно знали заранее, что произойдет, и относились к этому, похоже, с интересом. Гарри внутренне усмехнулся: что ж, чем больше поддержки с самого начала, тем лучше. Юноша откашлялся. – Итак, – начал он, – предлагаю начать тайную встречу дуэльного клуба. Пяти- и шестикурсники наверняка недоумевают, почему их пригласили сюда, – кивок в их сторону, – ведь на общественные встречи клуба их не допускали. Отвечу на этот вопрос сразу: дело в том, что сейчас у нас особая встреча. Мы не силами меряться сюда пришли, а наоборот, обсудить одну тему, которая, я надеюсь, заинтересует всех. – И что же это за тема? – Терри Бут не спускал с Поттера подозрительного взгляда. – Думаю, вы догадываетесь, – Гарри улыбнулся. – Подозреваю, все вы заметили, какая напряженная обстановка в Хогвартсе в этом году. Дамблдора нет, зато присутствуют некоторые… личности, появление которых в школе, подозреваю, смутило большинство из вас. – Ты о Снейпе и Малфоях? – Дин Томас громко хмыкнул. – Смутило – это не то слово! – И все же, – Гарри склонил голову, – обратите внимание на то, как стабилизировались в этом году отношения между факультетами. Когда в последний раз возникали распри? А нарушение правил из-за межфакультетской ссоры? Признаюсь, мне сложно припомнить… Ученики загудели: действительно в этом году проблем было на удивление мало, отчасти из-за того, что Гарри приказал слизеринцам вести себя достойно, а отчасти потому, что многие ученики других факультетов последовали их примеру. – Не понимаю, как это связано с дуэльным клубом, – Бут сложил руки на груди. – С самим дуэльным клубом может и никак, – ответил Гарри. – А вот с его идеями… – И что это за идеи? Про то, что Темные маги – тоже люди? – осведомилась Сьюзен Боунс. – Хотя бы, – Гарри кивнул. – Позвольте мне немного углубиться в политику. Раньше я этого не делал, так что, надеюсь, все же смогу объясняться понятным языком, – в зале захихикали, и Гарри удовлетворенно улыбнулся: он добился того, что люди слегка расслабились. – Так вот. Тем из вас, кто с рождения живет в мире магов, думаю, легко понять, откуда изначально пошли разногласия между чистокровными и магглорожденными волшебниками. Другим – сложнее; именно потому, что им никто ничего не объяснял, поставив перед фактом, что жизнь такова, и никакой другой быть не может. Мы изучаем в Хогвартсе маггловедение, однако никто не озаботился тем, чтобы познакомить магглорожденных ближе с миром волшебников, в котором им предстоит отныне жить. Подружившись с Драко, я понял, сколь многое я раньше принимал исключительно на веру, судя своими понятиями и не задумываясь, а как же чистокровные маги воспринимают свои поступки. С другой стороны я знаком с Гермионой, и через нее вижу, что и восприятие тех, кто рожден с нечистой кровью, не верно. – Гарри Поттер заговорил о чистокровности? – послышался насмешливый голос Симуса Финнигана. – Куда мир катится? – Это было только предисловие, – Гарри пожал плечами. – Правдивое предисловие. Я о том, что через эту призму смотрят не только ученики Хогвартса, но и взрослые, которые уже закончили учиться и теперь работает, например, в Министерстве. Пишут законы, не понимая, что они могут повлечь за собой, так как опираются только на одну сторону восприятия, не обращая внимания на другую. – Ты говоришь о чем-то конкретном, Гарри? – уточнила Парвати Патил; раньше гриффиндорец не видел у нее такого серьезного лица. – Могу и о конкретном, – кивнул он, – но сейчас предпочитаю обобщать. Скажите, разве вы, более-менее наладив контакты со слизеринцами, не начали смотреть слегка иначе на многие вещи? Факультет, на который попадает большинство старинных семейств, блюдущих традиции, может многое поведать новичкам в магическом мире. Взять хотя бы Драко и Гермиону, – он махнул рукойв их сторону, – даже я не мог представить, что они смогут найти общий язык! Однако это так, а все потому, что они приняли друг друга, и предпочли конфликтам понимание. Но для большинства из нас это пока не так. Я постарался наладить отношения на наших факультетах, но не уверен, что, когда закончу Хогвартс, все останется таким же, как сейчас. Опять пойдут распри и разногласия, в итоге все забудется и, в конце концов, возникнет кто-то, готовый развязать очередную войну. – Так что ты предлагаешь? – Эрни Макмиллан заинтересованно смотрел на Гарри. – Пожалуй, об этом лучше рассказать мне, – Драко выступил вперед. – Так как я дольше был связан подобными идеями, думаю, мне проще будет изложить их. Для начала, те из вас, кто до письма из Хогвартса не знал о существовании мира волшебников: как вы себя почувствовали, когда оно пришло? Страшно ли вам было? Одолевало ли вас недоверие? Уверен, что так. А представьте, сколько потенциальных волшебников отказалось прибыть в школу Магии и Волшебства, только потому, что они так и не поверили в ее существование? Ученики переглянулись. – Что-то я не понимаю, – медленно произнес Дин Томас. – Это какая-то пропаганда в стиле профессора Дамблдора? О том, что следует открыть магглам наше существование? – Ага, а как откроемся, они сметут нас с лица земли, – фыркнула Гермиона, вступая в беседу. – Сами можете представить, как отнесется к волшебникам большая часть магглов. Как к потенциальному оружию! Чуть-чуть приоткрыть дверцу – и весь магический мир взлетит на воздух! – Но если открываться постепенно, возможно все будет не так страшно, – парировал Драко. – Если изначально прививать магглам любовь к волшебству и надежду на то, что если не они, так их дети станут волшебниками. Гарри с еле заметной ухмылкой оглядывал зал. Ученики были совершенно дезориентированы: как же, Малфой и Грейнджер словно поменялись ролями! Драко пропагандирует дружбу с магглами, а Гермиона – обособленность? Это был эффект, на который Гарри очень рассчитывал: странность поведения чистокровного и магглорожденной заставит любого сомневаться в их искренности, а, значит, и сомневаться в их словах. Только бы подвести людей к правильному выводу… – В любом случае, изначально требуется довольно жесткий контроль, – продолжала меж тем Гермиона. – Для начала я считаю, что всех магглов, у которых родится маг, надо в тот же момент забирать к нам и, как вариант, обособлять от окружающих неволшебников с целью познания нашего мира. – В таком случае ребенок, знакомый с магией с самого детства, сможет вырасти полноценным членом общества и уже своим детям передать знание того, что чистокровные и магглорожденные волшебники не слишком-то различаются, – включился Драко. – Различаются лишь догмы поведения, но это естественно! Даже у многих маггловских стран разнятся законы, но это же не повод, чтобы ненавидеть друг друга! – Если мы хотим, чтобы в нашем мире сохранилось волшебство, мы не можем быть ассимилированы магглами, – сказала Гермиона. – Слишком велико искушение у толпы уничтожать непонятное. Как вам перспектива увидеть драконов исключительно в зоопарках, а единорогов – в специальных заповедниках, где их будут разводить только ради целебных свойств их крови? Простому магглу не понять, чем отличаются волшебные животные от обычных. Не понять, пока он не побывает в мире волшебников и ему это не объяснят. – Но если мы не можем быть ассимилированы магглами, это не значит, что они не могут быть ассимилированы нами, – заключил Драко. – Конечно, для этого потребуется много лет… Специфическая литература, идейные пропаганды, а главное – привлечение с детства всех потенциальных волшебников в наш мир, чтобы они, с помощью чистокровных магов, назначенных учителями, могли познавать мир магии таким, каков он есть. – Это действительно схоже с идеями профессора Дамблдора, – заметил Колин Криви, неизвестно как оказавшийся подле Гарри. – Схоже, – кивнул гриффиндорец. – Но на деле – полная противоположность. Дамблдор как раз и предполагал ассимиляцию магов магглами, почему-то не видя, к чему это может привести. – Это заставляет задуматься, – медленно промолвила Сьюзен Боунс. Похоже, прочие ученики всех факультетов думали точно также. – Но если это не идеи Дамблдора, то чьи же? – поинтересовался Джастин Финч-Флетчтли. – Твои, Гарри? – Не совсем, – юноша слегка улыбнулся, понимая, что настал решающий момент. – Подумайте. Раз это идеи, противоположные дамблдоровским, следовательно это – мнение оппозиции. А я думаю, все вы знаете, кто находится в оппозиции бывшему директору нашей школы. Мгновение царило молчание, потом зал взорвался воплями. – Это невозможно! – вопил Симус. – Абсолютный бред! – поддерживал его Терри Бут. – Тот-Кого-Нельзя-Называть собирается уничтожить магглов, а не ассимилировать их! – Откуда ты это знаешь? – громко прервал его Гарри. – А, может, тебе доподлинно известны цели Дамблдора? Вообще, хоть кто-нибудь из вас знает точно идеи тех, за кого он сражается? – Лично я – да, – заметил Драко. – Я тоже. Теперь, – твердо поддержала его Гермиона. Рядом с ней утвердительно кивнули Винсент Крэбб и Миллисента Буллстоуд. Постепенно шум стих. – Так что же, – наконец осторожно сказала Сьюзен Боунс, – если уж мы собрались здесь, почему бы нам не выслушать идеи наших оппонентов до конца?
Гарри торжествовал. Все – буквально все! – шло так, как он задумывал. Где-то десяти ученикам после посещения «тайного дуэльного клуба» пришлось стереть память, однако все остальные если и не присоединились к идеям, которые пропагандировал Темный Лорд, то хотя бы задумались над ними настолько, чтобы в тот момент, когда Вольдеморт одержит победу, как-то поддержать его. Это было то, к чему стремился Гарри с начала учебного года, и отныне даже те, кто радикально на стороне Дамблдора – не помеха. – Я вижу, ты счастлив, – заметил негромкий голос, и Гарри стремительно обернулся. – Люциус! Ты меня напугал, – губы юноши непроизвольно растянулись в улыбке. – А я только что с тайной встречи. – О, секретное заседание дуэльного клуба, – Малфой-старший усмехнулся, – судя по твоему выражению лица, все прошло удачно? – И даже более чем! Признаюсь, я не ожидал столько сторонников. Боялся, придется как минимум на половину заклятье Забвения накладывать. – Ты, видимо, не учел, насколько важно людям, когда им говорят истину, – Люциус пожал плечами. – Теперь, когда они знают политику Лорда целиком, ничто не мешает им осмыслить ее и присоединиться. Что-то, может быть, отвергнуть, однако когда известно многое, в итоге получается, что большая часть известного подходит под твое мировоззрение. – Да уж, Дамблдор сглупил, решив обозначить свое отношение к войне одной ничего не значащей фразой, – Гарри фыркнул. – Сколько помню, все жаловался, что Министерство многое от нас скрывает... А сам-то? Добавит одно слово к предложению и смотрит так, словно открыл для учеников тайны Вселенной. – Ну, это срабатывало, – заметил блондин. – Пока ученики не получили больше информации, к тому же рассказанной им сверстниками. Людям своего поколения всегда верят больше. Возможно, после окончания войны некоторые из тех, что поддерживали тебя сейчас, засомневаются в правильности принятого ими решения… – А нашей задачей будет убедить их в несправедливости этих сомнений, – заключил гриффиндорец. – Именно, – Люциус пристально рассматривал юношу. – Итак, что дальше? – Пока выжидаем, – Гарри вздохнул. – Надеюсь, это не продлится долго. Следующий шаг должен сделать Дамблдор, и тогда в игру включится Сириус, дав старт завершающей части нашей игры. – Зелья у Северуса уже готовы. – Все зелья? – Включая то, что порекомендовал ему сделать Дамблдор? – Люциус издал смешок. – Конечно. Ты же знаешь нашего зельевара. Что-что, а процесс приготовления зелий у него никогда не застаивался. – Это точно, – Гарри помолчал. – Скажи, ты случайно натолкнулся на меня в этом коридоре, или же хотел поговорить? – Случайно, – видя, как Гарри опустил глаза, Малфой поспешил добавить: – но и поговорить хотел тоже. Может, пройдем в мою комнату? – Почему бы и нет? – брюнет проследовал за старшим мужчиной в подземелья, в покои Люциуса. – Огневиски? – впустив юношу в покои, блондин прошел к бару. – Или что-то иное? – А вермут у тебя есть? – Гарри приблизился и с любопытством заглянул через плечо Малфоя. – О, да у тебя здесь целая коллекция! – Принес кое-что из Малфой-менор на досуге, – хмыкнул тот, наливая вермут в два бокала и подавая один из них гриффиндорцу. – За победу или за Лорда? – Может, за удачный разговор? – Гарри легонько чокнулся с бокалом блондина и улыбнулся. – Итак? – Итак… – Люциус вздохнул, отвернулся от гриффиндорца и сел в глубокое мягкое кресло. – Признаться, я не знаю, с чего начать. – Мы слишком давно не виделись, – заметил Гарри, присаживаясь у его ног. Малфой достал палочку и, направив ее на камин, поджег дрова. – Действительно. Я надеюсь, не потому, что ты меня избегаешь? – Скорее ты меня, – Гарри отпил глоток из бокала и облизнул губы. – Конечно, в последнее время я был весьма занят… но никогда не считал работу поводом, чтобы избегать личных встреч. С тех пор… ну, с моего дня рождения, мы так и не говорили наедине. – А стоило ли? – Люциус отвел взгляд. – Мы слишком разные люди, Гарри, и боюсь, у нас найдется слишком мало общих тем для бесед. – А ты проверь, – Гарри насмешливо фыркнул. – Тебя смущает разница в возрасте или в положении? Насчет интеллекта судить не буду – не думаю, что здесь присутствует особое различие. – А много ли мы найдем общих интересов? – Люциус еле слышно вздохнул. – Не спорю, вожделение наше взаимно, однако я все чаще наталкиваюсь на вопрос, звучащий: «а что потом»? – Если бы Драко с Сириусом задумывались о подобном, они бы уже давно взвыли и разбежались, – Гарри ухмыльнулся. – Зачем усложнять то, что по определению требует упрощения? – Ты так считаешь? – А почему нет? Есть… притяжение друг к другу, а прочее – приложится в последствии. Со временем мои темы для бесед могут стать интересны тебе, а твои – мне. – Сомневаюсь, что мне когда-либо станет интересным обсуждение квиддича, – на губах блондина появилась улыбка. – Вот как? Значит, ты считаешь, что с Лордом я о квиддиче разговариваю? – Гарри ухмыльнулся. – Я знаю, в каком ключе проходят твои беседы с Лордом, – Малфой осекся. Этого не следовало говорить. Гриффиндорец мрачно взглянул на него исподлобья. – Подслушивал или подсматривал? – Я не… – О, только не надо отрицать! – брюнет залпом допил вермут, отставил бокал и вскочил на ноги. – Знаю я вашу слизеринскую натуру! Исследуют все сверху донизу, сделают собственные выводы и будут от них страдать в тишине одиночества! Мне как-то Сириус жаловался на Драко, как тот из их дружбы с Ремусом выводы делал. Я даже не знал, смеяться мне или плакать. – Так ты собираешься отрицать… – Люциус повысил голос. – Я ничего не собираюсь отрицать, – Гарри наклонился над его креслом, уперев руки в подлокотники. – Однако пока мне никто не сообщал, что я несвободен в своих… интересах. Потому – я волен делать все, что захочу. Но если ты желаешь изменить это – я не буду против. – Даже так? – Люциус приобнял гриффиндорца за шею, притянул ближе и неожиданно для себя самого признался. – Я боюсь все испортить. – А ты не бойся, – прошептал юноша. – Портить все – это моя привилегия. Ну, по крайней мере, так Драко считает. – А моя, следовательно, исправлять? – Люциус усмехнулся и легонько подул на полуоткрытые губы Гарри. Тот машинально облизнулся, незаметно для самого себя погружаясь в тишину спокойных серо-стальных глаз. – Попробуй. – Я попробую, – их губы соприкоснулись, сначала нежно, неуверенно, все сильнее сливаясь в щемящем душу поцелуе, проникновенно нежным, без прикрас. Он словно слегка приоткрывал души, делая их более доступными, ранимыми. Но одновременно более свободными. Люциус потянул Гарри на себя, заставляя сесть к себе на колени, запустил руки под мантию и скользнул по груди, слушая биение сердца. Юноша слегка откинул голову назад, позволяя старшему мужчине пройтись губами по его горлу и пульсирующей жилке, обозначающей пульс. Медленно расстегнув пуговицы сначала на мантии, а потом и рубашке, блондин обнажил теплую нежную кожу, проводя по ней кончиками пальцев, покружил около соска, нагнулся, слегка коснувшись его языком. Гарри тихо застонал, ерзая на его коленях; от него начал исходить запах возбуждения, животный, первозданный. – Постель? – полуутвердительно шепнул Люциус. Юноша только кивнул. Малфой поднялся, легко подняв Гарри на руки, прошествовал к кровати и бросил его там, отвернувшись к стулу, дабы скинуть с себя одежду. Распростершись на кровати и чуть приподняв голову, гриффиндорец наблюдал, как блондин спокойными плавными движениями снимает с себя покрывала одежды, аккуратно развешивая их на стуле. Повернулся, совсем обнаженный, и замер, давая брюнету возможность рассмотреть себя. – Должно быть, теперь моя очередь? – тихо промолвил Гарри, сбрасывая с себя ботинки. Люциус приблизился к нему и помог избавиться от ненужной шелухи одежд. Отстранился, рассматривая юношу со всех сторон, и улыбнулся, удовлетворенный увиденным. Наклонился, чуть щекоча пеленой светлых волос, проложил дорожку поцелуев от сердца и ниже, к паху, помедлил, затем вобрал в себя трепещущее естество. Гарри слабо вскрикнул, выгибаясь дугой и вцепляясь пальцами в шелковое покрывало. – Люциус! Тот на миг отстранился, произнося слова заклинания, поднес пальцы к губам Гарри, и тот вобрал их в рот. На губах блондина играет слегка сумасшедшая улыбка; он вновь склонился к члену юноши, одновременно проникая в него сразу двумя пальцами. Гриффиндорец бездумно стонет, все громче, жалобнее, требовательнее. – Люциус! Ну же! Когда Гарри уж почти готов кончить, Люциус выпустил его член изо рта, напоследок коснувшись трепещущей головки языком, резко вскинул ноги гриффиндорца себе на плечи и вошел в него единым плавным движением. Ненадолго замер, позволяя себе привыкнуть и насладиться жаркой теснотой, потом начал медленно двигаться, все убыстряя и убыстряя ритм. Гарри уже не кричит, задыхаясь, а тихо шепчет, смотря горящими глазами на своего… кого? Любовника? Любимого? – Я люблю тебя, Люциус! Они взрываются оргазмом. Одновременно, словно единое целое. Блондин выпускает ноги юноши, падает на его грудь и долго молчит, размеренно дыша, постепенно успокаиваясь. Гарри прикрывает глаза, перебирая волосы старшего мужчины, наслаждаясь их шелковистой мягкостью. Потом они молча снимают покрывало с кровати, ложатся рядом в обнимку и закрывают глаза. Гарри практически сразу же засыпает, а Люциус еще долго безмолвствует, размышляя о том, готов ли он ответить теми же словами на порыв гриффиндорца.
Следующим днем в хижине Хагрида собралась интересная компания. Не было ничего странного в том, что Люпин решил навестить полугиганта. Но третий гость мог изумить неосведомленного в ситуации зрителя. Министр Магии Руфус Скримджер проследовал к дому, огляделся, убедившись, что поблизости никого нет, и без стука вошел. – А вот и ты! – приветствовал Хагрид гостя. – А я уже и чайничек заварил, и испек кой-чего… садись, угощайся! – Спасибо, Хагрид, но я не надолго, – улыбнулся гость, возвращая своему лицу знакомые для прочих черты девушки с ядовито-розовыми волосами. – Так, выяснить обстановку. – Как ты там, Дора? – обеспокоено спросил Ремус, отодвигая для девушки стул. – Никаких проблем?
... > – Да нет, – она покачала головой. – По счастью, Амикус с Алекто достаточно… упростили мне путь к тому времени, как я прибыла в Министерство. Мне даже не пришлось присутствовать… в процессе. – Не нравится мне все это, – Хагрид сокрушенно помотал головой. – Вроде и мысли все правильные, и Гарри хорошо рассказывает, а не дело это было, Министра убивать. Нельзя так! – Да никто и не собирался поначалу, – вздохнула Тонкс. – Вообще, план был пленить его и временно переместить в подходящее убежище, освободив уже тогда, когда наш Лорд возглавит Министерство Магии. Кто же знал, что он будет сопротивляться, как бешеный мантикраб?! К сожалению, другого выхода не оказалось. – Ты это точно знаешь, или тебе эти… Упивающиеся сказали? – Хагрид подозрительно посмотрел на нее. – Сказали, не сказали – какая разница? – девушка взмахнула рукой, опрокинув при этом чашку. – Если хочешь знать, по окончании войны я всех намереваюсь Веритасерумом проверить. Союзники мы теперь, или нет, однако не верю я, что слухи о методах Упивающихся возникли на пустом месте. – Кое-что из слухов об аврорах, использующих служебное положение, тоже не ложь, – мягко заметил Люпин. – Боюсь, в этой войне с обеих сторон есть как жертвы, так и палачи. И не приверженность идее превращает человека в зверя. – Ты прав, милый, – Тонкс ласково посмотрела на него. – Кому как не тебе знать? Кстати, как у тебя с оборотнями? – Билл держит их в ежовых рукавицах, – Люпин улыбнулся. – Некоторые, особенно прежние сторонники Фернира были против новой политики отношений между оборотнями и магами, но Билл сразу дал понять, что к чему, и как следует себя вести. В общем, я не беспокоюсь: в нужное время оборотни будут на месте. – А как дела у Снейпа с его зельем? – Все почти готово, осталось только провести пару тестирований на добровольцах. Впрочем, это уже после окончания войны, сейчас не время. – Это точно, – на миг Тонкс помрачнела. – Вам ведь скоро отправляться, верно? – Сегодня-завтра. Можно сказать, атмосфера накалилась и требует развязки, – усмехнулся Люпин. – Думаю, если сегодня ничего не произойдет, завтра Гарри или Драко спровоцируют всплеск эмоций со стороны тех, кто все еще поддерживает Дамблдора. – Не жалеешь? – тихо спросила Тонкс. – О чем? О том, что предпочел свободу неизвестности? Не жалею, хотя порой и сам тому удивляюсь. Никогда не думал, что на старости лет окажусь по другую сторону баррикад. – Никто из нас не думал, – Тонкс обняла мужа и нежно поцеловала его. – Но отступать уже поздно. – Да и некуда, – Люпин вздохнул, – даже откажись я сейчас от борьбы, назад не вернусь. Нет там мне места. – Тогда приступаем, – девушка поднялась со стула, на котором до этого сидела, и вновь придала себе облик Министра Магии. Поклонилась коротким мужским поклоном. – До встречи, господа! – До встречи, – когда за женой захлопнулась дверь, Люпин прошептал: – И удачи.
Вечером того же дня Гермиона Грейнджер шла по коридору, разыскивая Рона Уизли. Она чувствовала, что приближается развязка, и желала в последний раз поговорить со своим – теперь, наверное, уже бывшим парнем, и попытаться убедить его в том, что он неправильно воспринимает ситуацию. – Ну, где же ты, Рон? – воскликнула она, окончательно заплутав в лабиринте коридоров Хогвартса. – Меня ищешь? – Уизли тихо вышел из-за угла, облокотился об стену и мрачно уставился на свою экс-подругу. Гермиона облегченно заулыбалась. – Ну наконец-то! Я тебя повсюду ищу, хотела поговорить… – Не о чем нам с тобой разговаривать, Грейнджер, – фамилию девушки рыжий словно выплюнул, до того презрительно она прозвучала. – Я с предателями не якшаюсь. – Дай же мне сказать! – Гермиона возмущенно топнула ногой. – Уперся, как баран, и даже выслушать не хочешь! – А что мне тебя слушать? Про то, какой Вольдеморт добрый и хороший? – Рон впервые назвал Того-Кого-Нельзя-Называть по имени; девушка невольно вздрогнула. – Или про то, как он запудрил тебе мозги, и как ты ошибалась? – Это Дамблдор тебе мозги запудрил! – резко ответила Гермиона. – Все нормальные люди обе точки зрения выслушивают, а не одну, как ты! Разуй глаза, Рональд: все, к кому мы с Гарри не обращались, хотя бы выслушивали нас, а, выслушав, переходили на ту же сторону. Это не заставляет тебя ни о чем задуматься? – Заставляет, – рыжий скривил губы в ухмылке. – О том, что всю жизнь меня окружало столько предателей, а я даже об этом не подозревал. – Что ты мелешь, Рон! – девушка шагнула было к нему и запнулась: Уизли достал и быстро направил на нее волшебную палочку. – Грядет развязка, Гермиона, чувствуешь? – он улыбнулся почти прежней улыбкой. – Мне кажется, осталось совсем немного. Ты правда думаешь, что Вольдеморт победит? – Не Вольдеморт, Рон, – тихо, но твердо ответила девушка. – Победят люди. Люди, которые уверены в своей правоте. – Мерлин, а я до последнего думал, что это все же Империо, – рыжий на миг опустил глаза, а когда вновь поднял их, они были полны решимости. – Прости, Герми, мне жаль, что это началось с тебя. Авада Ке… – Экспеллиармус! – чей-то громкий голос; палочка вылетела из рук Уизли, а Гермиона, обессиленная ужасом, сползла на пол. – Ступефай! – продолжил волшебник, завершая начатое, и Рон Уизли бесформенным кулем осел на пол. Гермиона закрыла лицо руками и зарыдала. – Гермиона! Гермиона, что с тобой? – кто-то обеспокоено спрашивал ее, обнимая за плечи. – Я… я не думала, что он пойдет на такое! – всхлипывала она. – Это же безумие! Он… он не мог так поступить! – Дурак он был, – проворчал человек; девушка отняла руки от лица и с удивлением узнала говорившего. – Винсент! А что ты тут делаешь? – Ну, это… – он смущенно почесал в затылке. – Сейчас такая ситуация, мало ли что… Смотрю, ты одна, решил за тобой пойти, вдруг что случится… И вот, – он показал на оглушенного Рона. – В общем, я угадал. А еще… ты мне нравишься, Герми, – он обеспокоено взглянул ей в глаза. Девушка не знала, плакать ей, или смеяться. – Пойдем-ка отсюда, Винсент, – наконец, сказала она. – Здесь нам больше делать в любом случае нечего. Крэбб принял ее ладонь, помогая подняться с пола и так, рука об руку, они направились прочь.
Из тени, отбрасываемой рыцарским доспехом, вышла Джинни и медленно приблизилась к брату. – Так вот значит как, – тихо произнесла она, не зная, что и делать. Значит Рон был прав, Гарри и иже с ним действительно перешли на сторону Того-Кого-Нельзя-Называть… Но это нападение брата на Гермиону и ее попытки оправдаться… Честно, в тот момент Джинни была полностью на стороне подруги, а не Рона. Нет бы выслушать… Внезапно внимание девушки привлек сложенный в несколько раз лист бумаги. Развернув его, она слегка улыбнулась: ну конечно, сестра близнецов не могла не узнать знаменитую Карту Мародеров. Значит, Рон все же оставил ее себе… Помедлив, девушка еще раз окинула взглядом распростертого на каменном полу брата, после чего бросилась бежать в сторону Гриффиндорской Башни. – Гарри! Ну, Гарри же! – А… Что? – юноша сонно повернулся, недоумевая, что делает Джинни в спальне для мальчиков. – Пойдем со мной, Гарри, – она настойчиво тянула его за собой. – Я должна кое-что тебе сказать. – А утром это нельзя… – Нет, сейчас! – Ну ладно, – вздохнул он, смирившись с необходимостью подниматься посреди ночи. Следом за девушкой вышел в общую гостиную. – Так что ты хотела сказать, Джинни? – Вот, – она протянула ему карту. Помедлив, Гарри взял лист бумаги, развернул его и произнес слова, открывающие Карту Мародеров. Взглянул на нее, неверяще щурясь, потом поднял глаза на девушку. – Джинни? – Рон напал на Гермиону, – она вдруг всхлипнула. – Я не знаю, что там тебе наговорил Тот-Кого-Нельзя-Называть, но сторона, которая нападает на друзей, даже не выслушав их, кажется мне неправильной! – Рон напал на Гермиону? – похоже, Гарри обратил внимание только на эти слова, глаза его жестко сузились. – Где он? Как она… – Ей помог Крэбб, – девушка успокаивающе коснулась его руки. – Сейчас она в порядке. А Рон… он в коридоре оглушенный так и валяется. Надо кого-нибудь позвать... – Никого не надо звать, – Гарри на мгновение прижал девушку к себе. – Я рад, что ты прислушалась к голосу своего сердца. И вот еще, Джинни, – он помедлил, – оставайся тут, хорошо? Я со всем разберусь. Похоже, кое-что начинается, и я не хотел бы, чтобы ты попала в неприятности. – Но что… Хорошо, – она покорно кивнула. – Я останусь тут. И, Гарри? Береги себя
Рон открыл глаза и несколько раз моргнул, привыкая к полумгле. Последнее, что он помнил, это испуганное лицо Гермионы и себя, совершающего… Нет! Он не мог этого сделать! Глаза рыжего распахнулись еще шире. Он попытался подняться, но остановился, увидев перед собой две замершие фигуры. Одну он узнал сразу – Гарри, а второй… примерно того же роста, блондин… Малфой! – Что вы тут делаете? – шепотом возмутился Рон, помня о том, что не следует привлекать внимание. – Кое-что, – ухмыльнулся слизеринец; Гарри поддержал его злым смешком. – Ронни, Ронни, неужели ты думал, нападая на Гермиону, что это сойдет тебе с рук? – с какой-то незнакомой интонацией прошипел бывший друг. – Неужто ты решил, что мы прощаем нападение на своих? – На своих? – Рон скривился. – Хороши свои. Куда ни глянь, предатели! – Похоже, он не понял, Гарри, – Малфой толкнул брюнета в бок. – И я так думаю, – согласно кивнул гриффиндорец. – Видишь ли, Ронни, предатель тут один – ты. – Я никого не предавал! – возмущенно. – О нет, дружочек, предавал. Своих друзей. Тех, кого ты даже не выслушал, когда они пытались рассказать тебе правду. Ты побоялся узнать то, что, возможно, тебе не понравится, и решил оставить все, как есть, отвернувшись от тех, кто был верен тебе долгие годы. Ты знаешь, что за это тебя ждет, приятель? Рон вызывающе смотрел на него. – Все еще не понимает, – заметил Драко. – Думаешь? – Гарри посмотрел на него. – Что ж, тогда попробую ему пояснить… Круцио! Рон вскинул руку в защитном жесте, и тут на него обрушилась боль. Подобной боли он не испытывал ни разу в жизни, ошеломляющая, она навалилась на него, подобно молоту ударила по вискам пульсирующей темнотой, согнула в судороге, заставляя желать выплюнуть собственные внутренности и отключиться, только бы больше не испытывать ее. Никогда-никогда-никогда… Внезапно боль прекратилась. – Экспеллиармус! А ну стоять, тварь! – Сириус Блэк выскочил из-за угла и теперь высился, подобный ангелу возмездия, держа в руках свою и Гарри палочки. – И ты не двигайся! – он направил одну из палочек на Драко. – Попались-таки. Дамблдор был прав, вы оба чертовы предатели! Я не могу поверить, Гарри, – он горестно посмотрел на юношу. – Мой крестник? И после того, что я пережил по вине красноглазого ублюдка? – По своей вине, Сири, – Гарри злобно оскалился. – По своей вине! Раздался шум быстрых шагов, вскоре в коридоре появились МакГоннагал и Флитвик. – Сириус! Что слу… – Минерва обратила взгляд на Поттера с Малфоем, а также на лежащего на полу Рона. – Попались! – проговорила она, и ни разу раньше ее голос не казался таким злобным. – К Дамблдору их! Юношей скрутили и потащили в кабинет, спрятанный за горгульей. Похоже, их там уже ждали: Кингсли, Вэйнс, и еще несколько авроров с палочками наготове, улыбающиеся так, словно получили подарки на рождество. – Похоже, Альбус, ты не ошибся, – заметил Шеклботт, мрачно взирая на Гарри и Драко. – На тепленьком попались, надо же, не ожидал. – Темная магия часто заставляет своих последователей совершать странные поступки, – заметил Дамблдор. – Мне жаль, что все так вышло. – Теперь у вас один путь, ребята, – Кингсли злобно ухмыльнулся. – Азкабан! – Это еще не конец! – внезапно выкрикнул Гарри, сделав попытку вывернутся из крепкой хватки своего крестного. – Не конец, слышите вы! – Да думай, что тебе угодно – подмигнул ему один аврор. – Нет, ну надо же... А я-то думал, что Гарри Поттер – Избранный. Вон оно все как оказалось… Щелкнули наручники, связавшие цепями юных магов по рукам и ногам. Кингсли забрал у Сириуса палочки, спрятал их в карман мантии. – Я, пожалуй, уже знаю, в которую камеру их поместить, – заметил он остальным аврорам. – За мной, ребята! – и он шагнул в камин. Когда последний аврор покинул кабинет директора, тот лукаво оглядел оставшихся – Сириуса, Минерву и Флитвика, после чего улыбнулся: – Что ж… Все случилось даже раньше, чем я ожидал. Думаю, настало время открыть карты. Минерва, пригласи, пожалуйста, Северуса… И, пожалуй, Люциуса. Ну, и Невилла, конечно. – Да, директор, – улыбнулась МакГоннагал.
– …вот так, собственно, все и было, – закончил Дамблдор свой рассказ. Это уже был не Хмури под Многосущным зельем, но сам директор Хогвартса, вернувший себе истинное обличие. Рядом с ним полукругом сидели МакГоннагал, Флитвик, Сириус Блэк, Снейп, Хмури, а также Люциус, неловко застывший у дальней стены и, кажется, чувствующий себя несколько не уместным на этом празднике жизни. Действительно, он оказался на стороне победителей, но ценой свободы собственного сына? Этого и врагу не пожелаешь. Минерва сочувственно вздохнула, глядя на него. – Не понимаю все-таки, – Сириус пожал плечами, беспомощно посмотрев на Дамблдора. – Ну ладно, Аластор стал тобой, чтобы ты мог избежать опасности, а ты стал Невиллом, чтобы беспрепятственно следить за Гарри. Но за каким Мерлином ты отправил Невилла в облике Хмури в Министерство? – А это, мой мальчик, – улыбаясь, ответил директор, – вскоре поймет Вольдеморт. Я уверен, он не устоит перед искушением захватить Министерство Магии… И там встретит моего подопечного. – Так значит пророчество ошибалось, – медленно произнес Люциус. – И Мальчиком-Который-Выжил оказался не Поттер, а Лонгботтом? – Именно, мистер Малфой, – кивнул Дамблдор. – И, в конце концов, когда людям дают пророчество, ничто не мешает нам его слегка изменить. – Да, Невилл – это выход, – рассмеялся Сириус, поднимаясь со своего места и принимаясь от нечего делать вышагивать по кабинету. – Но еще я не понял, какова была во всем этом роль Снивеллуса? – Поясняю исключительно для слабоумных, Блэк, – Снейп мрачно уставился на своего извечного врага. – Единственная роль, которую я играл, заключалась в том, чтобы вовремя выбрать нужную сторону. – Кстати, Северус, ты приготовил зелье? – уточнил Дамблдор. – Конечно, директор, – Снейп быстро наклонил голову. – Зелье, проявляющее Метку после смерти Темного Лорда, стоит у меня в кабинете. Когда мистер Лонгботтом выполнит свое предназначение, я готов раздать его всем желающим аврорам. Уверен, после этого выявление Упивающихся не вызовет у них труда. – Отлично, мой мальчик! – Дамблдор заулыбался. – Альбус, а это что? – Сириус, которому надоело вышагивать по кабинету, обратил свое внимание на доску с шахматами. Обычные маггловские шахматы, ничего примечательно. На доске – недоигранная партия. Сириус присел в кресло напротив доски, на минуту задумался, а потом сдвинул черную пешку на одну клетку. Последний ход до королевы… Добравшись до края доски, пешка, как это обычно бывает в магических шахматах, изменилась, преобразовавшись в иную фигуру, самую сильную на доске. – Похоже, шах, – заметил Сириус. – О, хотя нет! – он показал на черную ладью, застывшую на другом краю доски аккурат напротив белого короля. – Я ошибся Альбус. Это мат! Дамблдор бросил равнодушный взгляд на шахматы и…
– Ну, вот и все, ребята, – удовлетворенно-злобным голосом проговорил аврор, захлопывая за Гарри и Драко дверь азкабанской камеры. – Не долго вы на свободе гуляли! Посмотрим, как себя теперь поведете, в камере смертников… – он злобно захихикал и ушел. Гарри и Драко переглянулись. – Ну, кажется, успели, – несколько нервным голосом произнес Малфой-младший. Его явно пугало место, в котором он находился, несмотря на то, что дементоры давно покинули стены Азкабана. – Еще бы чуть-чуть, и проигрыш мог бы стать реальностью, – Поттер усмехнулся совершенно не своей усмешкой, и черты его лица вдруг поплыли, преображаясь в нечто иное. Фигура как-то вытянулась, похудела, волосы удлинились, а зеленые глаза стремительно почернели. Еще минута, и перед Драко, скрестив руки на груди, стоял Северус Снейп. Расстегнув несколько пуговиц на воротнике мантии, он потянул за тонкую цепочку и извлек на свет полупрозрачный фиал, наполненный опалесцирующей жидкостью. – А обыскать нас и не додумались, – Драко презрительно фыркнул. – Ладно еще твое зелье, а если бы я, скажем, артефакт с собой протащил? – Артефакт бы почувствовали с помощью заклинания обыска, – Снейп пожал плечами. – К тому же не уверен, что после эффектного исчезновения твоего отца прямо из камеры, охранники Азкабана не озаботились защитой от повторного инцидента. Не факт, что артефакт бы сработал. – Не знаю, не знаю… – Драко подошел к решетке и прислушался. Через некоторое время тишину нарушили чьи-то быстрые шаги. – Ну, как вы тут? – осведомился Руквуд; облик Кингсли, наведенный, как и в случае Снейпа, с помощью Многосущного зелья, таял, словно масло на кипящей сковородке. – Я уж думал, вляпаемся. Эти хотели сначала вас в допросную повести, еле отговорил. Чувствую, запасного пузырька с зельем у вас не было. – Это да, – кивнул Малфой-младший. – Впрочем, мы и не рассчитывали, что он нам понадобится. – Держите, – Руквуд вручил Северусу и Драко их собственные волшебные палочки, потом протянул тускло мерцающий медальон из червленого серебра. – Лорд просил передать, что посредством этого амулета вы сможете отдавать приказы инфери. Гиганты и оборотни уже ждут, когда вы к ним присоединитесь. С другой стороны от Министерства подойдут дементоры и вампиры. – В общем, все в сборе, – Снейп ухмыльнулся. – Здесь кто-нибудь из наших заперт? – Уже нет, – Руквуд хмыкнул. – С тех пор, как в Министерстве засел метаморф, мы постепенно освобождали своих, стараясь не вызывать подозрений. Так что здесь остались разве что провинившиеся авроры и кое-кто из психопатов. – Чудненько, – Драко улыбнулся. – Охрана обезврежена? – Спят, как убитые, – Руквуд подмигнул. – Путь свободен! Они покинули стены Азкабана, быстро и бесшумно пройдя мимо напоенных зельем Сна авроров и сели в заранее подготовленную лодку, дабы переплыть ров, окружающий тюрьму. На противоположном берегу постепенно возникала толпа людей. Точнее, не людей, но инфери, мертвых чудовищ, которые все вылезали и вылезали из мутной воды рва. Вольдеморт правильно рассудил: когда хочешь спрятать армию, прячь ее на виду у всех, а ров Азкабана оказался для инфери убежищем прямо-таки идеальным. Мало ли обезображенных трупов заключенных топили в затхлой воде? Достаточно. И никого не удивляло, если там вдруг показывалось белесое тело. Никто не удосуживался проверить, мертвец это, или же нет. И теперь инфери, долгое время ожидавшие своего часа, выходили из воды и строились, готовые к битве. Впрочем, собственно боя и не должно было бы быть… если, конечно, все рассчитано верно. Покинув лодку, Драко сжал амулет, поблескивающий у него на груди, и осмотрелся. Из-за деревьев, подступающих своими кривыми стволами почти к самым стенам тюрьмы, появлялись оборотни: множество оборотней, напоенных зельем Снейпа и готовых в любой момент обратиться в волков и напасть на потенциального врага. Билл, шествовавший впереди, увидел магов и дружелюбно махнул им рукой. – А где Хагрид со своими гигантами? – крикнул ему Малфой. – Скоро будет, – ответил Билл, подходя. – Они с севера зайдут, а мы – с восточной стороны. Вам советую инфери вести отдельно, с юга, а то мои ребята, – он кивнул на оборотней, – слегка нервничают при виде покойников. – Этим Драко займется, – безапелляционно заявил Снейп. – Лично мне как можно скорее нужно попасть в Министерство. – В этом я могу помочь, – вызвался Руквуд. – У меня туда прямой портключ, спасибо Тонкс, постаралась девочка. Но почему такая спешка? Мы же собирались осадить Министерство с четырех сторон, а не проникать внутрь… – А это уже, – ехидно ответил зельевар, – мое дело.
– Министр Скримджер! С запада к Лондону подступают вампиры и дементоры! – звенел в воздухе скорбный голос секретаря. – Министр! На юге инфери! – Министр! С севера и запада идут оборотни и гиганты! Мы окружены! – голос Фаджа, неизвестно как затесавшегося в узкий круг правящих мира сего, испуганно дрожал. – Похоже, это война, – мрачно заметил Хмури, прихлебывая из фляжки. – Я так и знал, что этим все кончится. – Они пока не нападают, – спокойно заметил Скримджер. – Возможно, это лишь предупреждение… Так сказать демонстрация своих сил. – Не демонстрация, а осада, – сказал кто-то из авроров, окружающих Министра подобно последнему караулу. – Я уверен, скоро мы получим предложение сдаться. – Видимо, нам придется это сделать, – ответил ему Министр. – Сдаваться?! – Хмури с рычанием отбросил флягу. – Ни за что! Я не узнаю вас, Руфус, как вы можете пойти на сдачу… да что там, даже на переговоры с этим красноглазым монстром! Укроемся в Отделе Тайн в конце концов – туда не так-то легко прорваться! И вызовем на подмогу авроров из других стран – многие уже изъявили желание помочь нам в войне! Никто не хочет повторения того, что было в прошлое возвышение Вольдеморта, а сейчас, когда все его силы стягиваются к Лондону, по ним так легко ударить! Воспользуемся оружием магглов, в конце концов! – Магглов? – Скримджера явственно передернуло. – Вы имеете в виду ядерную бомбу, Аластор? А не подумали, что в таком случае случится с мирными жителями? – Я не имел в виду столь радикальных мер, – огрызнулся старый аврор. – Если мы воспользуемся оружием магглов, то тем самым развяжем руки нашим противникам, – сказал Министр. – Я не уверен, что у них найдется достаточно человеколюбия, чтобы не ударить в ответ, и более кроваво и жестоко, чем мы можем предположить сейчас. Боюсь, без белого флага судьба магического сообщества может оказаться весьма неблагополучной. Внезапно над камином ожил портрет одного из прежних Министров. – Руфус Скримджер, – заговорил он. – К вам с визитом парламентеры противоборствующей стороны. Позволите пропустить? – Ну, вот и все, – вздохнул Министр, подходя к камину. Оглянулся на насторожившихся, точно гончие, авроров. – Не пытайтесь сопротивляться! – сурово предупредил он. – У нас просто не осталось иного выхода. – Выход всегда есть, – буркнул Хмури. Министр окинул его чуть насмешливым взглядом, вздохнул и приказал: – Впустить! Огонь в камине полыхнул зеленым пламенем, и из него начали выходить люди в черных плащах и масках Упивающихся Смертью. Человек двадцать, не меньше. Последним – мужчина лет тридцати на вид, высокий и черноволосый, на губах играет презрительная улыбка. В нем ничего не осталось от прежнего монстра, разве что рубиновые глаза, сверкающие торжествующим блеском. – Тот-Кого-Нельзя-Называть… Это Тот-Кого-Нельзя-Называть… – зашелестел по кабинету шепот присутствующих. Вольдеморт огляделся и театрально поклонился аврорам. – Министр Скримджер, какая встреча, – он повернулся к застывшему Руфусу и протянул руку. – Давно хотел повидать вас… воочию. – Хороший день, Лорд, – придав лицу доброжелательное выражение, Скримджер без малейшей запинки подал руку самому страшному магу современности. – Добро пожаловать в Министерство Магии. Как я понял, вы здесь в качестве парламентера? – Именно, – Темный Лорд кивнул. – Думаю, вы уже в курсе того, что мои последователи осадили Лондон с четырех сторон. Заметьте, исключительно нелюди. Маги, повинующиеся мне, находятся сейчас в самом городе, окружив Министерство довольно плотной стеной, готовые атаковать при малейшей попытке сопротивления. Ваши… авроры, – Лорд едва заметно скривился, – рассредоточены по всему городу, пытаясь устранить несколько небольших бунтов, рассчитанных на то, чтобы отвлечь внимание от основной сцены действий. Тех же, кто остался здесь – слишком мало. Думаю, вы понимаете, что у вас попросту нет выхода. – Это действительно так, – Скримджер вздохнул. – Но я надеюсь, что в случае нашей… капитуляции… – О, не волнуйтесь, – Вольдеморт взмахнул рукой. – Я не собираюсь устраивать массовую резню моих бывших противников. Достаточно будет подписать некоторые документы, например, соглашения с новой политикой Министерства Магии, и все свободны. Конечно, будет произведено смещение некоторых лиц с основополагающих должностей, но на жизни и свободе приверженцев старого порядка это никак не скажется. Я совершенно не против решения всех наших разногласий мирным путем. – Что ж, – Министр скупо улыбнулся. – В таком случае мне остается разве что развести руками и снять с себя все регалии, передав их вам… – Это разумно, – ответил Темный Лорд. Огляделся, одарив присутствующих авроров особо пристальным взглядом. – Господа, предлагаю вам разоружиться. Не стоит провоцировать моих сторонников невольными взмахами волшебных палочек. Скримджер кивнул. По кабинету прошел негромкий шум: все авроры, присутствующие здесь, разоружались, вытаскивая волшебные палочки из рукавов и кидая их на пол в общую кучу. Только Хмури застыл, злобно вперясь в лицо Темного мага и сжимая свою палочку в кулаке. – Не спорьте, Аластор, – Скримджер положил руку старому аврору на плечо. – Будет только хуже. Мы проиграли. – Еще нет, – прошипел тот, сбросив руку Министра. – Еще ничего не кончено! – он развернулся к одному из Упивающихся, безошибочно угадав под маской Беллатрикс. – Ты! – прорычал он. – Это ты свела с ума моих родителей! – Родителей? Хмури, вы свихнулись? – Лестрандж презрительно скривила губы, чего, впрочем, не было заметно под маской. – Когда ваши родители были живы, я еще не родилась! Аластор расхохотался. – Пусть я погибну сегодня, но сделаю это во имя правого дела! – он стремительно направил палочку на Вольдеморта. – Авада… – Невилл, стой! – раздался громкий крик, и все невольно обернулись к дверям, в которых возник задыхающийся от быстрого бега Северус Снейп, сопровождаемый Руквудом. В руках он сжимал опалесцирующий фиал. – Остановись, и я верну твоих родителей к жизни! – Лжешь! – черты лица «Хмури» текли и изменялись, открывая спрятанное ранее лицо Невилла Лонгботтома. – Мерзкая ложь! Я свершу пророчество, что бы мне это ни стоило! – Опомнись, мальчик, – прошипел Вольдеморт. – Если Северус говорит, что сможет вернуть тебе родителей, значит, он это сделает. Не так уж безнадежен их случай. – Врачи в Святого Мунго… – Врачи лгали тебе по приказу Дамблдора, – вмешался Скримджер. – Ему попросту требовались рычаги давления на тебя. Невилл выронил палочку и неверяще уставился на Министра. – Чт-то? – А ты думал, наш директор добрый и пушистый? – усмехнулся Снейп, подходя ближе. – Думал, что только Лорд порой играет не по правилам? – Я… я не верю… – Я ты проверь, – зельевар втиснул в руку юноши фиал. – Могу дать тебе Нерушимую Клятву, что это зелье излечит твоих родителей от последствий Круцио. Мерлин, да все здесь присутствующие могут ее дать! – Если вы лжете… – Невилл, опустив глаза, смотрел на пузырек с зельем в своих руках. – Я… я не знаю, что сделаю… – Я трудился над этим зельем год, – ворчливо заметил Снейп. – И уж поверьте мне, мистер Лонгботтом, я бы не стал клясться, если бы доподлинно не знал, что в твоих руках – панацея. По щеке Лонгботтома пробежала одинокая слеза. – Если это правда, то… то… – он внезапно вскинул голову. – Но ведь Дамблдор жив! Он сейчас в Хогвартсе! – Не беспокойся, – усмехнулся Северус, положив юноше руку на плечо. – Старый маразматик больше ничем нам не помешает.
…и Дамблдор побледнел. Потому как и та ладья, что защищала белого короля ранее, вдруг сменила свой цвет на угольно-черный. Директор вскинул голову. – Не может быть… – Авада Кедавра! – синхронно прозвучало три мужских голоса; палочки, направленные на МакГоннагал, Хмури и Флитвика, исторгли изумрудно-зеленые лучи и поразили тех, кто пять минут назад считал себя победителем. Переглянувшись, Люциус и Сириус отступили на шаг назад, а Снейп, напротив, вышел вперед, ближе к Дамблдору, направив на него свою палочку. Черты лица Северуса расплылись, фигура как-то резко уменьшилась, и вот перед лицом директора стоит уже не профессор зельеварения, но тот, кому когда-то предвещали роль Избранного. Гарри Поттер. – Удивлены, профессор? – ядовито поинтересовался юноша. – Я… Гарри… – кажется, у Дамблдора не было слов. – Но как… – То, что вы наложили Обливиэйт на Питера, не имело, в сущности, никакого эффекта, – сообщил брюнет. – Последней вашей глупостью было оставить Карту Мародеров у Рона. Когда Джинни принесла ее мне, оказалось достаточно одного взгляда, чтобы понять всю вашу замысловатую комбинацию. Сплошные увертки… вам самим не было противно, профессор? – Ради победы… – начал было директор. – Вы учили меня, что цель не должна оправдывать средства, – жестко ответил гриффиндорец. – Только, похоже, сами не следовали этой простой истине. Держать родителей Невилла в полубезумном состоянии… Как вы могли, Альбус? Дамблдор вздрогнул. Гарри впервые в лицо назвал его по имени, и в голосе юноши не слышалось ничего дружелюбного. Сириус посмотрел на настенные часы, висящие напротив директорского стола. – Думаю, в данный момент Министерство уже наше, – ухмыльнулся он. – Старшекурсники готовы вступить в дело по первой просьбе, – отозвался Люциус. – Грейнджер контролирует их. Никогда бы не подумал, что доверю столь ответственное дело грязнокровке… – Вы в проигрыше, директор, – улыбнулся Гарри. – Знаете, если бы вы вели свою игру хоть чуточку более честно, быть может, я еще и задумался бы, а стоит ли мне переходить на другую сторону. Но не теперь, – он покачал головой. – Авада Кедавра! За секунду до того, как зеленый луч ударил его в грудь, Дамблдор распахнул мантию. Скрывающийся там ранее Фоукс вырвался на свободу, подставляясь под проклятье, вспыхнул, замерцал и упал на пол, обугленный. Он был еще в виде птенца, не пришедший в себя с тех пор, как подставился под проклятье Снейпа тогда, на Астрономической Башне, поэтому на этот раз не смог вспыхнуть и переродиться. Смерть феникса была окончательной. – Мерлин… – выдохнул Гарри, с грустью смотря на Фоукса. Дамблдор выхватил палочку и отступил назад. – Не так быстро, мой мальчик, – усмехнулся он, и лицо его вдруг утратило всю добродушность. – Ты еще не настолько силен, чтобы победить меня. Конец партии не обязательно предвещает конец игры, думаю, мы еще увидимся. Он попятился к двери, не убирая палочки, как вдруг замер, точно оступившись или наткнувшись на что-то, не поддающееся опознанию. Из-за спины директора возникла гигантская анаконда, поднявшаяся на свой хвост. Кажется, проводя большую часть времени в Запретном Лесе, Нагини выросла еще больше. Стремительный бросок – и голова директора Хогвартса исчезла в ее распахнутой пасти. Змея шумно сглотнула, и всем присутствующим в кабинете показалось, что она улыбается. – А ты еще говорил, что Нагини не пригодится, – только и промолвил Люциус.
Все газеты магического мира бушевали, переполненные последними новостями. Шокирующими и будоражащими новостями. Еще бы, победа! И вовсе не та, которой ожидало большинство. Всюду пестрели заголовки: «Дамблдор мертв!», «Министр Скримджер сложил полномочия, передав их Темному Лорду!», «Гермиона Грейнджер поднимает бунт в Хогвартсе против сторонников директора!», «Гарри Поттер – Избранный другой стороны?!», «Панацея от эффектов Круцио найдена!» и многие, многие другие. Гарри Поттер, облаченный в парадную мантию, ехал к Министерству Магии в специально поданом по такому случаю черном лимузине. Вместе с ним туда же направлялись все, кто на момент последней битвы находился в Хогвартсе: Гермиона, Сириус, Люциус. Остальные уже были в Атриуме, отбиваясь от вездесущих журналистов и ожидая, когда же, наконец, начнется банкет, где Темный Лорд впервые выступит для общественности. Многие смотрели в будущее с ужасом, не представляя, что принесет правление Темного мага, но многие другие вздыхали с облегчением, радостные хотя бы от того, что война закончилась и опасаться больше нечего. Тем более что многие идеи Вольдеморта были уже известны, и редко какая из них вызывала всеобщее порицание. Герои войны вышли из лимузина на узкую дорожку, устланную красным ковром, где от прессы и обывателей их охранял смешанный отряд перешедших на сторону новой власти авроров и бывших Упивающихся. Сириус бесшабашно улыбался, Гермиона настороженно смотрела по сторонам, словно не веря, что вот она, победа, а Гарри… Гарри смотрел только на Люциуса. Возможно теперь, после победы он и правда сможет наладить свою жизнь с этим надменным, но таким красивым человеком? Кто-то бросал цветы, кто-то выкрикивал оскорбления, но соратники не обращали на это внимание, продвигаясь вперед. В Лондоне работало огромное количество групп Зачистки Сознания, дабы магглы не помешали открытой церемонии, проводящейся в центре города. Рука об руку герои вступили в Атриум.
Первым знакомым лицом в оживленно переговаривающейся толпе оказался Драко. Слизеринец, одетый в бутылочно-зеленую парадную мантию размеренным шагом подошел к Поттеру, слегка наклонив голову в приветствии. О, Малфой-младший был в своей стихии, искренне наслаждаясь почетом и вниманием. – Добрый день, мистер Поттер, Блэк, отец, – церемонно произнес он. – Прекрасно выглядите, мисс Грейнджер. Прошу за мной. Гарри невольно ухмыльнулся чопорности слизеринца, следуя за ним. Драко вел их в бывший кабинет Министра, который ныне занимал Темный Лорд. Сейчас там столпились ближайшие сторонники Вольдеморта, а также журналисты особо популярных газет Англии и других стран. Перед общественным выступлением, Лорд пожелал раздать награды. Пришедших встретили аплодисментами и вспышками фотоаппаратов. – Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Сириус Блэк, Драко и Люциус Малфой! – возвестил Питер, временно взявший на себя роль церемониймейстера. – Прошу сюда! – улыбнулся Лорд со своего места за столом Министра, указав рукой подле себя. Волшебники прошли и встали рядом с прочими – Снейпом, Беллатрикс, Биллом Уизли и еще десятком других, кто сыграл решающую роль в войне. От столпотворения в кабинете было душно, однако никто не требовал открыть окно. – Как вы знаете, – продолжил Вольдеморт речь, которую, видно, начал до пришествия Гарри, – Награда под названием «Орден Мерлина» мной отменена – слишком многим личностям она была выдана на поступки, никак не достойные ношения этого символа. Поэтому я принял решение ввести новую медаль – «Герою Магической Англии», которой награждаются все присутствующие здесь. Внести! По знаку Вольдеморта Рудольфус Лестрандж, его нынешний секретарь, вышел, и вскоре вернулся, неся на большом серебряном подносе с десяток золотых медальонов, на которых был изображен нынешний герб Англии, на фоне которого сияло магическим пламенем перекрестье двух волшебных палочек. С поклоном Рудольфус поставил поднос на стол Темного Лорда. – Пожалуй, начнем, – усмехнулся тот, и взял первый медальон. – Северус Снейп! Ты награждаешься медальоном «Героя» за успешную разведку в стане врага, а также за изобретение зелья «Севереус», ставшего панацеей для тех, кто пострадал в войне от проклятья Круцио. Помимо этого ты награждаешься должностью нового Директора школы Магии и Волшебства, Хогвартс! Онемевший от подобной чести Снейп, кажется, в первый раз в присутствии Гарри улыбающийся по-настоящему, с поклоном принял медальон и водрузил себе на шею. – Драко Малфой! Ты награждаешься медальоном «Героя» за своевременное проведение войск инфери на территорию Лондонских предместий, а также за участие во внедрении новой политики в стены Хогвартса. Помимо этого ты награждаешься должностью начальника Отдела Тайн. Отныне тебе вести за собой Неназываемых, Драко! – Гермиона Грейнджер! Ты награждаешься медальоном «Героя» за участие во внедрении новой политики в стены Хогвартса, за поддержку Гарри Поттера и своевременное понимание того, какое место магглорожденные волшебники должны иметь в нашем мире. Также тебе присуждается должность начальника нового отдела Министерства Магии – Отдела Магомаггловских Отношений! – Гарри Поттер! Ты награждаешься медальоном «Героя» за активное участие в прошедшей войне, разработку победоносных планов и разведку на территории противника, за победу над Альбусом Дамблдором, нашим главным врагом и оппонентом! Я присуждаю тебе должность нового начальника аврората и верю, что ты достойно поведешь отданный тебе отдел Министерства Магии к великому будущему! И много-много других награждаемых магов. Отошедший в сторону Гарри растерянно поглаживал медальон «Героя» на шее и размышлял о том, что же ему предстоит в дальнейшем. Слишком многое в мире предстоит изменить, слишком много исправить, и перспектива остаться не у дел не возникнет еще очень долгий срок. Люциус, в свою очередь получивший награду, тихо подошел к герою войны. – Выйдем? – предложил он. Гарри кивнул. Они рука об руку покинули кабинет Министра, поднялись этажом выше и вышли на внутренний балкон, с которого открывался вид на зимний сад Министерства. Здесь царила тишина, так как все журналисты и любопытствующие околачивались если не у кабинета Темного Лорда, то в Атриуме, жаждая узнать у участников войны как можно больше подробностей. – Ты растерян? – помолчав, спросил Люциус. Гарри кивнул. – Я думал отдохнуть, может быть, заняться самообучением… – он пожал плечами. – Я не ожидал, что Лорд сразу же взвалит мне на плечи очередную ответственность. – Тебе еще предстоит окончить седьмой курс, – успокоил его старший мужчина. – А потом пройти спецподготовку в Академии авроров. Беллатрикс временно заменит тебя, поэтому, думаю, время на самообразование у тебя еще есть. – Хотелось бы верить, – Гарри усмехнулся. – Не желал бы, чтобы каждые пять минут меня отзывали из Хогвартса по проблемам аврората. К тому же, раз директором назначен Северус… уверен, он не даст мне спуску! – Я тоже так думаю, – Люциус тихо рассмеялся, затем замолк, повернул Гарри к себе и посмотрел ему в глаза. – Что думаешь делать дальше? – Прийти в себя и хорошенько напиться, – юноша фыркнул. – Я еще толком не поверил, что все кончено, мне следует расслабиться в кругу друзей, чтобы прийти в себя. Потом вместе с Беллатрикс разобр ...
... аться с теми, кто так и не перешел на нашу сторону… в частности с Роном, – он помрачнел, – не хотелось бы отправлять его в Азкабан только потому, что рыжий был чересчур недальновиден. Сейчас даже его родители поняли, почему все их дети, кроме Рона, оказались по другую сторону баррикад. Потом... не знаю. Гриммауд-Плейс окончательно перешло в руки Сириуса, и он намерен поселиться там с Драко… Значит, мне нужно будет отстроить дом в Годриковой Лощине – не хочется жить исключительно в Хогвартсе, как какому-то приблуде. – Ты мог бы жить со мной, – легко заметил Люциус. Гарри пристально посмотрел на него. – А как же Нарцисса? – О, бракоразводный процесс мы совершили в первый же день после победы, – отмахнулся аристократ. – Она слишком стремилась переехать к Северусу, чтобы задерживать всю эту бюрократию. Думаю, это к лучшему. Гарри опустил глаза. – Не уверен, что это хорошая идея, – наконец, промолвил он. – Вряд ли тебе принесет удовольствие жизнь в одном доме с человеком, который будет пропадать то по учебе, то по работе, то по личным приказам нашего Лорда… И он дал мне понять, что вовсе не собирается прекращать обучать меня всему, что знает сам. Конечно, умирать Вольдеморт не собирается, – Гарри улыбнулся, – но потенциальный преемник должен присутствовать. Хотя бы для тех же журналистов. – Ну, если ты будешь все время отсутствовать, не думаю, что ты как-то мне помешаешь, – Люциус вернул улыбку. – Впрочем, я надеялся, что ты сможешь быть подле меня достаточно часто… – Зачем это тебе? – Гарри поднял голову и его глаза вспыхнули изумрудным огнем. – Зачем? – Люциус задумчиво склонил голову набок. – Я долго думал об этом. И, наконец, пришел к выводу, что если в моей жизни не будет присутствовать некий бесшабашный гриффиндорец, она слишком быстро начнет казаться мне серой и унылой. Ты говорил, что мешает нам попробовать? Пожалуй, я склонен согласится. – Люциус? – глаза Гарри неверяще распахнулись. – Я тоже люблю тебя, Гарри Поттер, – прошептал блондин.
Эпилог. Спустя полгода Гарри Джеймс Поттер, начальник аврората и выдающийся ученик школы Магии и Волшебства Хогвартс покинул поместье своей близкой подруги Гермионы Крэбб, которую заезжал повидать по поводу рождения первенца, и, насвистывая какую-то веселую мелодию, аппарировал в деревушку под названием Бадли-Бэббертон. Там он направился в небольшой, но уютный домик, спрятанный за поворотом узкой и кривой улочки, где также пробыл сравнительно недолго, после чего направился домой, в Малфой-менор, к человеку, с которым не расставался вот уже полгода. – Гарри, – Люциус улыбнулся, оторвавшись от счетов, которыми занимался, – с возвращением. Неужели свершилось чудо, и тебя отпустили на Рождество домой? – Всего на пару дней, – юноша приблизился и одарил аристократа нежным поцелуем. – В Хогвартсе каникулы, зато в аврорате Белла кричит от ужаса, погрязнув в куче годовых отчетов. Естественно она надеется, что я помогу с ними… Что ж, это возможно, если, конечно, мне понравится ее подарок на Рождество. – Поттер, – дверь кабинета Люциуса открылась, и на пороге показался его сын. – Кого я вижу! – Малфой, – Гарри медленно направился к слизеринцу и ухмыльнулся. – Неужели мне снится, и вы с крестным приехали на Рождество? – Ну как же! – Драко широко улыбнулся. – Сириус сто лет тебя не видел, и никак не мог пропустить тот момент, когда ты однозначно появишься в поместье. Кстати, Крэббы и Люпины тоже будут, не говоря уже о множестве других приглашенных персон. – Мерлин! – Гарри поморщился. – А я-то надеялся на тихий праздник в кругу семьи! – Мечтай, Поттер, – Драко фыркнул. – Добро пожаловать в мир аристократов, где ни единый праздник не обходится без банкета на сто персон. К тому же, если не ошибаюсь, Алисия Лестрандж всерьез рассчитывает на этот раз услышать от тебя предложения руки и сердца. – С нее хватит и только руки, – рассмеялся Гарри и оглянулся на Малфоя-старшего, снова погрузившегося в бумаге. – Поговорим? – Идем, – Драко кивнул, и они покинули кабинет, выйдя на широкую лоджию, с которой открывался прекрасный вид на предместья. Гарри глубоко вдохнул морозный зимний воздух, пошарив в кармане мантии извлек пачку сигарет, передал одну Драко, закурил и глубоко затянулся. – Ох, не думал я, что после победы придется так трудно! – А кому сейчас легко? – философски вопросил Малфой-младший, выпуская дым колечками. – Не мне, это точно, – он покосился на гриффиндорца. – Хотя, признаюсь, выглядишь ты гораздо паршивее меня. Бледный как смерть, и осунулся, будто уже с неделю нормально не питался. Неужто Лорд тебя так замучил? – Да не особо, – Гарри облокотился о перила, выдыхая сизоватый дым. – Скорее, мой внешний вид напрямую зависит от моих размышлений. Скажи, – он повернулся к Драко, – ты уверен, что такая мирная обстановка, как сейчас, продлится долго? – Есть какие-то сомнения? – блондин мгновенно насторожился. Он был в курсе того, что Гарри обучается у самого Вольдеморта, а значит ему доступны многие секреты, до поры до времени скрытые от остальных. – Отчасти, – Гарри помолчал. – Знаешь, меня кое-что смущает. Помнишь, давным-давно, когда среди нас только-только появилась Трелони, она открыто призналась в том, что ее пророчество было ложным? – Я в этом никогда и не сомневался, – Драко презрительно скривился. – А я в последнее время задумываюсь об этом. Видишь ли, я не говорил об этом Лорду, но при мне Трелони сделала еще одно пророчество, – Гарри щелком выкинул окурок и еще в полете испепелил его Инсендио. – Истинное пророчество. Которое сбылось. – Вот как? – Драко прищурился. Гарри, казалось, видел, как расчетливые мысли скользят в голове блондина. – То есть ты считаешь, что Лорд кое-что тебе… недорассказал? – Возможно, – гриффиндорец пожал плечами. – И еще. Сейчас, конечно, говорить рано, но когда страна успокоится окончательно… Не возникнет ли у нашего повелителя мысль о том, что приближенные к нему люди слишком многое знают о его прошлом? В конце концов, осталось еще три хоркрукса…Жизнь Темному Лорду предстоит долгая. – Надеюсь, ты не думаешь как-то это изменить? – Драко хмыкнул. – Смотри, Лорд сейчас тебе доверяет… – Вопрос в том насколько доверяет, – пристально смотря в глаза Драко, Гарри медленно улыбнулся. – И насколько велики мои шансы предотвратить потенциальное исчезновение слишком многое знающих людей. К тому же у меня есть некоторые задумки… – он отмахнулся. – Впрочем, об этом пока рано. Слизеринец задумчиво смотрел на гриффиндорца. – Слишком много мыслей, Гарри, – наконец, сказал он. – И мыслей, не подходящих для нынешних времен. Ты ведь помнишь, что у Лорда еще три жизни в запасе, а у тебя – только одна? – О, – Гарри улыбнулся. – Сегодня я об этом позаботился. Он запустил руку в карман, извлек оттуда что-то миниатюрное и, вытянув руку вперед, разжал кулак. На его ладони трепетал прозрачными крылышками, заполненный странно знакомой Драко магией золотой снитч.
Странно, я смотрю: многие прочитали но комментировать не стали. По-моему, это потому, что на фоне 7-ой книги от фика создается уж слишком мрачное впечатление. Дарком хорошо развлекаться, когда флаффа объешься. А когда все и так подавлены из-за побоища, устроенного Роулинг, то настроения нужного не возникает. Сложная, запутанная вещь, как какая-нибудь батальная картина. И есть нестыковки. Я даже затрудняюсь сказать, где именно, но персонажей чересчур много, уследить за всеми довольно трудно. И еще: по-моему, не надо было все выкладывать одним куском. По частям читать было бы легче, ИМХО, конечно.
А скажите, могла ли у читателей быть возможность прочесть это где-нибудь в другом месте? У меня такое впечатление, что я этот фик уже читала. И оба раза получила от прочтения большое удовольствие.
Пост N: 391
Зарегистрирован: 20.04.06
Откуда: Израиль
Рейтинг:
2
Отправлено: 29.07.07 04:42. Заголовок: Re:
Не верю своим глазам! Я все же вижу финал ))) hameleon замечательно! Я так долго ждала развязки, что сейчас пришлось перечитывать заново весь фик. Но оно того стоило! Спасибо огромное, рассказ получился очень увлекательный. Очень надеюсь, что это не последняя твоя работа
Пост N: 101
Зарегистрирован: 20.05.05
Откуда: Дурмштранг
Рейтинг:
0
Отправлено: 01.08.07 04:00. Заголовок: Re:
Galit, ну, вообще фик написался до выхода 7-й книги) А что до выкладывания по частям... Ну, можно по частям читать, вне зависимости от того, как выложенно)) А персонажи все из Роулинг, новых я не придумывала...)
гость888, могла. Этот фик еще на Поттер-Фанфикшн лежит, больше нигде вроде бы...
Leta, да я даже в этом не сомневаюсь)) Благо у меня еще один сюжет Гарри/Вольдеморт в голове застрял, и придется его реализовывать...) Вот закончит моя фантазия исходить мини по теме 7-й книги - и срзу начну очередное макси писать)
Тишь, буду с нетерпением ждать)
Polina, по ходу дела ты права - немножко я со временем не рассчитала в этом моменте) Действително, очевиднее, если через "полтора года". Продолжения не будет, а намек для меня - это святое дело. Просто люблю неоднозначные концовки, чтобы у читателей была возможность самостоятельно прифантазировать продолжение...)
hameleon Вещь, безусловно, сильная. По основной идее продумана хорошо. Только вот идеи у Лорда больно мудрые для сиротки без воспитания. Единственно с чем стыкуется логически такая его компетентность, так с моим личным мнением, что концепция Св.Салазара была А)написана на парселтанге (впрочем, это неринципиально, но зная подозрительность Салазара...) Б)спрятана в Хогвартсе и именно в тайной комнате. Потому что изъятие и воспитание - идеи скорее в стиле Слизерина, чем его потомка из полностью деградировавшей ветви.
Небольшой тапок в матчасть: Лорда отпаивали ядом Нагайны, так? Ядом, а у змей из рода ужей, к которым относятся в том числе питоны и анаконды, вырабатывающие яд железы отсутствуют.
Пост N: 116
Зарегистрирован: 20.05.05
Откуда: Дурмштранг
Рейтинг:
0
Отправлено: 06.08.07 23:06. Заголовок: Re:
Фелиша, *раскланивается*))
Кондрациус, не знаю, как там с концепцией Салазара... Лорд живет уже довольно длительное время, чтобы вырости из роли сиротки, мне кажется...) С другой стороны, мне всегда казалось, что у Вольдеморта в каноне уж слишком недоработанные идеи, чтобы за ним пошло большое количество народа. Поэтому я их... доработала)) Что до яда - меня тоже все время смущал этот момент. Но с учетом размера Нагини, она может быть либо анакондой, либо новым несуществующим видом змеи) Так что можно принять как факт, что либо она ядовитая потому что хоркрукс, либо потому что она новый вид змеи))
Leta, пока планирую его)) Во второй половине августа начну, наверное... может раньше - как повезет)
Пост N: 25
Зарегистрирован: 28.07.07
Откуда: Новосибирск
Рейтинг:
0
Отправлено: 14.08.07 13:34. Заголовок: Re:
О-о-о, обалденно длинно! Уже начинала читать на другом ресурсе (не помню каком, но видимо на Поттер-фанфикшн), затянуло, но так и не закончилось. Вот сейчас дочитала до конца. hameleon пишет:
цитата:
С другой стороны, мне всегда казалось, что у Вольдеморта в каноне уж слишком недоработанные идеи, чтобы за ним пошло большое количество народа. Поэтому я их... доработала))
Да, мне тоже как-то казалась аргументация канонического Лорда недостаточной для затягивания такого большого количества отнюдь не слабоумных людей. Хочется выразить автору благодарность
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 23
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Дарком хорошо развлекаться, когда флаффа объешься. А когда все и так подавлены из-за побоища, устроенного Роулинг, то настроения нужного не возникает. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума