Снарри-форум

У каждого из нас рано или поздно возникает неудержимое желание круто изменить свою жизнь. И чаще всего это случается под Рождество. Человек, он вообще такое существо, которому не сидится на месте, которому всегда хочется чего-то большего, которому набивает оскомину обыденность... Но большинство из нас давят это желание на корню, покорно глотая горькую микстуру размеренности и благообразия изо дня в день, как рыбий жир. Они уверены, что поступают правильно и лишь потом, в глубокой старости, если доживут, сожалеют и кусают локти, осыпая своих жен и мужей обвинениями в том, что на них были потрачены лучшие годы жизни.

Я не стал совершать эту ошибку. В одно прекрасное утро я проснулся в своей постели рядом со своей женой. Я поднялся, умылся в собственной ванной, надел обыкновенную рабочую мантию, съел стандартный завтрак и пошел знакомой дорогой на работу. И тут я увидел под ногами что-то, чего здесь никогда не было, что выбивалось из привычной картинки. На асфальте лежала крыса, только что сбитая машиной. И вот тут, как будто что-то дернуло. Всё! Я больше не мог. Я жил по правилам. Как Дурсли, смешно сказать. Вот уже несколько лет моя жизнь напоминала до идиотизма скучный ритуал. Оказалось, что невыносимо тяжело быть идеальным. Примерным мужем (хорошо хоть детей не нажили), доблестным аврором, всегда веселым другом и, что самое страшное, всеми чтимым героем, вечно окруженным журналистами и поклонниками. О! Мистер Поттер! Легенда! Избавитель! Красавец! Надоело. Всё, что мне хотелось тогда – это исчезнуть. Я стоял и смотрел на крысу, и решение пришло само собой. Я трансфигурировал бедного зверька в себя и, не глядя на кошмарное дело рук моих, рванул прочь.

Денег у меня с собой было на первое время достаточно, большего мне пока не надо. По закону всё, что лежит в Гринготтсе, достанется Джинни, и я не имел ничего против. Может, хоть это её утешит. Она, конечно, будет скорбеть, но… Как сказать? Любви между нами нет уже давно, мы пережили те светлые подростковые чувства, что испытывали когда-то… Как известно, запретный плод сладок, и поцелуи в пустых классах отчаянно будоражили кровь. Но мы повзрослели, и стало скучно. И все бы ничего, но приближение ночи неизменно вгоняло меня в тоску. Не знаю, наверное, со мной что-то не так, но я никогда не испытывал тяги к сексу. Или к Джинни.

В общем, я ушел. Снял студию в маггловском квартале и готовился встречать Рождество. Один. О работе я подумаю в новом году. Как и об изменении внешности.

Так приятно было одному выбирать елку и игрушки, когда за спиной не стоит Джинни и не канючит: «Гарри, посмотри… У этой елки нижняя ветка кривая… Нет и эту мы тоже не будем брать, у нее верхушка лысая. И не эту! Она желтовата справа… Гарри, у тебя совсем, что ли, нет вкуса? Эти игрушки не подходят по цвету к нашим обоям… Не бери столько виски, тебе нельзя, у тебя будет болеть голова». И так до бесконечности.

Две недели я занимался тем, что вылизывал свое новое жилища до блеска. Ближе к Рождеству я украсил стены гирляндами, приготовил индюшку под соусом карри и даже испек имбирные пряники. Вот только разделить все это богатство не с кем. Отчаянно хотелось взрыва чувств, хотелось ощущать себя до сумасшествия нужным кому-то… Да, что там объяснять: хотелось любви.

И вот он, наконец, настал. Вечер светлого праздника. За окном кружат свой бесконечный хоровод снежинки. Стол накрыт, и хрусталь переливается таинственным изумрудно-серебряным светом на темно-зеленой скатерти. Комната наполнена волнующим, тоже каким-то зеленым, запахом хвои. И всё, что остается сделать под Рождество одинокому человеку – это загадать желание. Я встаю на колени перед елкой. Что же мне пожелать, черт возьми? А пусть оно как-нибудь само собой разрешится. И я, закрыв глаза, шепотом произношу:

- Я хочу, чтобы со мной рядом был человек, которому я по-настоящему нужен.

И тут же, я клянусь, в это же мгновение, за моей спиной раздается тихий хлопок. Сильные руки сжимают мои плечи. Именно такое ощущение я всегда мечтал испытывать от прикосновения ко мне чужих рук. Не так нежно, как ко мне прикасалась Джинни, а так как я мог прикоснуться к себе только сам. Руки спускаются на грудь и массируют ключицы. Я не открываю глаза, я не уверен, что уже готов увидеть… Но мне не дают помечтать.

До боли знакомый и неожиданно такой желанный голос произносит:

- Добро пожаловать в мир мертвых по собственному желанию, мистер Поттер.

The End.