Мягкие ласкающие снежинки кружились в тусклом свете фонарей на Диагон-аллее. Их не пугала разноцветная чехарда снующих туда-сюда волшебников. Им не было дела до предпраздничной агонии – найти, выбрать, купить, успеть… Они продолжали свой плавный танец на фоне чёрного неба, невесомо опускаясь на карнизы, ссутулившиеся от холода плечи прохожих, подмерзшую мостовую, снисходительно взирая на царившую вокруг суету.
Гарри уже сделал все необходимые покупки и даже отправил почтовыми совами домой на Гриммуальд-плейс и теперь, засунув в карманы озябшие руки, неспешно прогуливался по давно полюбившейся волшебной улице, разглядывая яркие витрины.
Это было первое Рождество после окончания Хогвартса, и Гарри радовался возможности пройтись по празднично украшенным магазинам, окунуться в калейдоскоп красок и соблазнительных запахов, впитывая дух Рождества.
Морозный воздух приятно щекотал ноздри, настроение было отменное – подарки друзьям выбраны, меню праздничного стола составлено, гости на приглашение с радостью откликнулись… Но Гарри ловил себя на мысли, что что-то осталось незавершённым… Вот только что?..
Тут его внимание привлекла тускло освещённая неприметная вывеска над лавкой букиниста, и он, повинуясь какому-то неведомому, но настойчивому порыву, открыл тяжёлую застеклённую дверь, пробуждая от спячки подвешенный над нею колокольчик.
На жалобный звон из служебного помещения вышел и встал, опираясь бледными костяшками пальцев на многократно отполированный прилавок, хозяин магазина, седой и такой же древний, как и старинные фолианты, в высокомерном молчании расположившиеся на бесчисленных дубовых полках.
– Чем могу служить, молодой человек? – с достоинством проскрипел сухопарый старик.
Гарри чуть смутился и неуверенно заговорил:
– Тихо тут у вас… даже как-то не вяжется с общей шумихой и беготнёй, – он зябко поёжился в своём не по погоде лёгком пальто. – Можно я посмотрю… мне нужно…
Седовласый хозяин сделал приглашающий жест рукой. К Гарри тут же подскочил молоденький помощник, принял пальто, повесил его на разлапистую сучковатую вешалку и спешно удалился.
Гарри огляделся и двинулся к ближайшему ряду полок. Запах старинных книг будоражил и возвращал недавние воспоминания. Точно так пахло в подземельях, в кабинете профессора, с примесью лёгкой травяной нотки…
Вот только тогда этот запах вызывал раздражение и острую неприязнь. А сейчас… сейчас – непонятную щемящую тоску и боль… Боль от невозможности увидеться, объясниться, сказать, как благодарен за всё – за невидимую заботу… за неоценимые уроки жизни… за то, что тогда – в самый жуткий момент – оказался рядом…
И дело не только в том, что Гарри боялся объяснений. Он был уверен, что его не захотят выслушать, что его благодарность для Снейпа ничего не значит, что её просто не ждут. Захлопнут дверь перед носом, бросив на прощание что-нибудь унизительное и едкое, и останется пустота вместо недосказанности…
…И была ещё одна причина… Именно из-за неё даже возможность разговора вызывала такой приступ паники, что живот сводило болезненными спазмами. А всё потому, что Гарри с некоторых пор испытывал к профессору нечто большее, чем… неравнодушие…
Он стыдился своих чувств, боялся их, но не мог ни справиться с ними, ни поведать о них кому-либо, даже друзьям… А уж о том, чтобы признаться профессору, и речи быть не могло. От одной этой мысли колени слабели, виски покрывались испариной, а руки предательски дрожали…
…Гарри вздохнул и, чтобы хоть как-то отвлечься, с преувеличенным вниманием принялся рассматривать корешки древних фолиантов.
Тут ему в голову взбрела сумасшедшая по дерзости мысль, и он решительно направился к хозяину лавки. Если уж Гарри недостаёт смелости для разговора, да и – признаться честно – не мастак он излагать мысли связно, то следовало использовать то, что получалось у него лучше всего – действовать.
– Сэр, могу я Вас спросить?
– Я весь внимание.
– Есть ли у Вас книги по Зельеварению?
– У нас одна из лучших коллекций в Европе, – ответил старик так, будто его задели в лучших чувствах.
– Понимаете, мне бы хотелось что-то особенное, редкое. И лучше, если бы это было в единственном экземпляре. То, что может оценить настоящий Мастер Зелий. Вы меня понимаете?
В глазах старика появился лукавый азартный огонёк, он вдруг ожил и засуетился, предвкушая хорошую сделку. От его благородных манер не осталось и следа.
– Я Вас прекрасно понимаю, молодой человек. И Вы обратились по адресу, – хозяин поспешил к одной из витрин, где под стеклом были выставлены наиболее ценные экземпляры, и жестом поманил юношу за собой.
Гарри последовал за ним, ещё не до конца веря в удачу.
– С какой суммой Вы не побоитесь расстаться? – прежде чем предложить выбор, прагматичный хозяин лавки желал удостовериться в платёжеспособности своего клиента. Он хоть и узнал Героя Магического мира, но о состоянии его счёта осведомлён не был.
– Если это действительно ценная вещь, то деньги – последнее, что меня беспокоит, – наследство от родителей, ежегодно приносящее неплохие дивиденды, сделало Гарри весьма состоятельным человеком. Да и завещание Сириуса ощутимо пополнило его счёт.
Отметив про себя, что церемониться с кошельком победителя Того-Кого-Нельзя-Называть было бы непростительной глупостью, старик порылся в кармане жилета и достал связку зачарованных ключей. Приложив один из них к замысловатому вензелю и дождавшись, пока сработает заклинание, он открыл стеклянную дверцу витрины. Стоит ли упоминать, что она была зачарована от всевозможных несанкционированных посягательств?
Вернув ключи в карман, хозяин аккуратно достал невзрачный на вид потрёпанный фолиант и с особым благоговением и нежностью пробежался пальцами по кожаному корешку.
– «Магия Алхимии» Алфидиуса, – таинственно прошептал старик, не отрывая жадного взгляда от полустёртой надписи. – Единственный сохранившийся экземпляр, дошедший до наших дней. С пометками автора.
Гарри заинтересовался не столько потемневшим от времени томом, сколько словами старика:
– Как Вы считаете – искусный зельевар способен определить его истинную ценность?
Антиквар, к которому тут же вернулось всё его достоинство, посмотрел на Гарри серьёзным внимательным взглядом, от которого юноша смутился как школьник на экзамене.
– Понимаете, я хочу сделать подарок одному человеку. – Взгляд светло-серых глаз стал ещё внимательнее. – Очень дорогому мне человеку… А он зельевар. И весьма… разборчив, к тому же…
Хозяин лавки понял затруднения юноши и поспешил его успокоить:
– Этот фолиант станет самым ярким алмазом в коллекции не только зельевара, но и любого истинного ценителя редкостей. А это, – антиквар ткнул узловатым пальцем с пожелтевшим ногтем в книгу, – несомненная редкость. Она попала к нам в магазин совсем недавно. И Вам, молодой человек, весьма повезло, что её потенциальные покупатели отвлечены сейчас другими заботами. – Он заговорщицки подмигнул Гарри и продолжил почти шёпотом: – Ваш сердечный друг не будет разочарован. Уж в этом можете положиться на мнение старика.
Гарри тут же залился краской.
– Не стоит смущаться, юноша. Я многое повидал за свою долгую жизнь, стоя за этим прилавком. И храню все тайны так же бережно, как эти книги. Для нас интересы клиента превыше всего, – в интонациях хозяина лавки слышалась явная гордость.
Гарри поспешил сменить направление разговора:
– Сколько Вы просите за книгу?
– Вы хотели сказать – во сколько я её оцениваю? Чувствуете разницу? – в глазах старика вновь заиграли лукавые искорки. – Истина заключается в том, что она бесценна. Но я прежде всего торговец. Поэтому востребую с Вас только двадцать семь тысяч галеонов и ни кната больше.
Гарри, ничуть не смутившись размером сделки, чем вызвал уважение антиквара, утвердительно кивнул:
– Я беру её. Только у меня к Вам просьба. – Старик приготовился выслушать её с особым вниманием. – Я не имею привычки носить с собой такие суммы наличными. Могу я расплатиться с Вами завтра?
– Несомненно, молодой человек, – поспешил заверить хозяин лавки. – Вам даже не обязательно заниматься этим лично. Гоблины Гринготтса прекрасно справляются с подобного рода поручениями. Вам достаточно отправить им письменное распоряжение. И позвольте старику дать совет? – Юноша кивнул. – В банке есть специальная служба, занимающаяся доставкой особо ценных вещей, сохраняющая при этом полную конфиденциальность. Воспользуйтесь её услугами.
Гарри согласился, что так будет удобнее.
– И не беспокойтесь, – продолжил хозяин, возвращая фолиант на место и магическим ключом восстанавливая охранные чары, – книга в абсолютной безопасности будет дожидаться Вашего посланника в этом стеклянном «саркофаге». Он защищён самыми мощными заклинаниями.
Гарри, ничуть не усомнившись в заверениях антиквара, поблагодарил его и снял с вешалки пальто, намереваясь распроститься. Уже застёгивая последнюю пуговицу, он замешкался и нерешительно взглянул на вернувшегося за прилавок хозяина.
– Могу я попросить Вас об одолжении упаковать книгу во что-нибудь неброское, но элегантное? Я оплачу.
Старик улыбнулся:
– Всё для Вас, мистер Поттер, и эта услуга за счёт магазина. Египетский папирус Вас устроит?
Не совсем представляя как он выглядит, Гарри всё же кивнул:
– Вполне.
– Тогда с наступающим Рождеством и всех благ, – хозяин лавки, полный достоинства, вежливо поклонился.
– И Вам того же. И… спасибо за помощь, – Гарри поднял воротник и, звякнув колокольчиком, вышел в морозный вечер.
«Всевкусные орешки сейчас весьма кстати», – до магазина сладостей было совсем недалеко.
Юноша и не догадывался, каким внимательным и мудрым взглядом провожает его антиквар.
* * *
Северус Снейп в то же самое время выходил из аптеки, расположенной чуть выше по Диагон-аллее. Он не собирался отправляться в Лондон в эти суетливые дни, но тщательная инспекция кладовой дала весьма плачевные результаты, а Северус планировал в свободное время Рождественских каникул поработать в лаборатории над новыми экспериментальными зельями.
Зажав подмышкой большой бумажный свёрток, перехваченный бечёвкой, он направился в любимую книжную лавку.
Старик-антиквар обернулся на звон и, узнав вошедшего, поспешил поприветствовать его самой радушной из своих улыбок:
– Северус, вот уж не думал, что увижу Вас сегодня. Вы предпочитаете обходить стороной Рождественскую суматоху. Неужели решили выбрать подарки? – в голосе старика чувствовалось лёгкое удивление.
Проигнорировав столь бестактный вопрос, Снейп положил свёрток на прилавок и принялся снимать длинную – в пол – зимнюю мантию:
– Добрый вечер, Бартоломью, – Северус повесил мантию на вешалку, и только после этого обернулся к старинному знакомому, потирая холодные ладони. – От чашечки чёрного кофе я бы не отказался.
Хозяин сделал знак помощнику, своевременно выглянувшему из-за тяжёлых портьер, отделявших торговый зал от служебных помещений. Тот кивнул и в ту же секунду скрылся, спеша исполнить поручение.
– Пока Тэд над ним колдует, осмотритесь, Северус. Очень надеюсь – Вы найдёте книгу по душе.
– Собственно, я за этим и пришёл, – ответил Снейп, уже по-хозяйски прохаживаясь вдоль книжных рядов. – Хочу прикупить у Вас что-нибудь стоящее, раз уж потратил время на аппарацию. Какие новинки поступили к Вам в этом месяце?
Бартоломью думал было разочаровать Снейпа, что никаких интересующих его поставок не было, но вспомнил, что не наложил отвлекающие чары на витрину с уже проданной книгой, и очень пожалел об этом.
Снейп как раз застыл у той самой витрины, и в его глазах вовсю заплясал хищный азартный огонёк.
– Сколько? – только и спросил профессор, стремительно оборачиваясь к антиквару.
Тот на мгновение растерялся, но всё же сумел совладать с нервами. Зная сложный характер своего постоянного клиента, он был уверен, что со временем найдет способ задобрить его. Хоть это и будет весьма затруднительно.
– Северус, мне очень жаль, но эта книга уже продана, – старик старался изобразить искреннее раскаяние.
– Я так понимаю, что купивший её ещё не расплатился с Вами? – скорее утверждение, чем вопрос.
– Совершенно верно. Но это не отменяет нашей с ним сделки. Оплату я получу завтра же. В честности, равно как и в платёжеспособности, этого клиента, я не сомневаюсь ни на кнат, Северус.
– Не вижу проблемы, Бартоломью. Откажите ему. Я заплачу сверх цены две тысячи, – Снейп и не думал отступать.
– Северус, Вам ли не знать политику нашего магазина? Я никогда так не поступал, не поступлю и сейчас, – старик был уязвлён подобным предложением, и засевшая в сердце обида свела на нет и предпраздничное настроение, и радость от выгодной сделки.
Профессор понял, что в своём желании обладать книжным раритетом поступил бестактно и обидел старика, но соблазн был слишком велик. Поэтому он решил зайти с другого конца:
– Могу я узнать имя покупателя? Может мне удастся договориться с ним лично?
Старик посмотрел на Снейпа с лёгкой снисходительной грустью, чуть помедлил, но ответил твёрдо:
– Мы не раскрываем имён своих клиентов, Северус. И это Вам тоже известно.
– Тогда напишите ему сами! – Снейп начал выходить из себя – добыча была так близка, а он не мог даже ухватиться за неё. – Предложите хорошие отступные от моего имени. Мерлин, Бартоломью! Вы лучше меня знаете, как это можно организовать!
– Я не буду этого делать, Северус, – зельевар в недоумении уставился на антиквара, – по одной простой причине, – старик помолчал, вздохнул, будто принял очень важное решение, и продолжил: – Видишь ли, – он намеренно перешёл на «ты» в трудном для обоих разговоре, и совсем не с целью напомнить о разнице в возрасте, а затем, чтобы его услышали и попытались понять, ведь мудрость достойна быть услышанной, – для тебя, Северус, это всего лишь книга. Пусть и очень ценная. А для молодого человека, который её сегодня приобрёл – да-да, не удивляйся – это не просто редкая, несущая знания реликвия, – глаза старика влажно заблестели, – это возможность выразить свои чувства, если словами сказать не получается.
Профессор, не скрывая удивления, смотрел на старика, пытаясь понять, к чему тот клонит.
– Да, Северус, это подарок. Юноша купил книгу в подарок, как он сказал, очень дорогому человеку. Он был искренен, потому как влюблён, а я слишком долго живу на свете, чтобы понять это. И я не собираюсь лишать его надежды. Может это его единственный шанс – быть услышанным без слов.
В наступившей тяжёлой тишине как-то неуместно раздалось дребезжание фарфора – Тэд вынес в зал сервированный на двоих серебряный поднос и, поставив его на прилавок, тут же скрылся за портьерами.
Северус, не обращая внимания на дымящийся ароматный кофе, сверлил взглядом несговорчивого хозяина лавки, но в его груди уже засела тупая боль. Слова старика задели за живое – а способен ли он, Северус, выразить свои чувства словами, объясниться, открыться? Нет. Ему даже действовать духу не хватает. Тот юноша, чьи интересы так пылко отстаивает антиквар, и то оказался смелее.
Горько усмехнувшись, Снейп потянулся за мантией, совершенно забыв про кофе.
– Надеюсь, Бартоломью, впредь Вы не допустите подобной промашки. О всех поставках сообщайте мне незамедлительно, – накидывая мантию, Снейп старался выглядеть невозмутимым, однако горечь, сдавившая сердце, только усиливалась.
– Всенепременно, – улыбнулся проницательный старик и взял в руки хрупкую чашечку. – Желаю Вам волшебного Рождества, Северус, – сказал он и осторожно отпил глоток восхитительного напитка.
Снейп поморщился, но кивнул в ответ. Взяв свёрток, он направился к двери, уже на ходу прощаясь с антикваром.
Звон колокольчика давно смолк, а старик, застыв с чашкой в руке, всё смотрел на дверь мудрым, понимающим взглядом с лёгким оттенком грусти и думал: правильно ли он поступил, приоткрыв тайну Гарри Поттера этому мрачному зельевару.
Пост N: 378
Зарегистрирован: 25.01.08
Откуда: Россия, Ковров
Рейтинг:
13
Отправлено: 05.01.09 19:09. Заголовок: Выйдя на воздух, Сне..
Выйдя на воздух, Снейп глубже запахнулся в мантию и в преотвратном расположении духа направился в «Дырявый котёл», намереваясь пропустить там пару стаканов огневиски.
Он был уже недалеко от цели, как вдруг из магазина «Всё для квиддича» вывалилась толпа шумных мальчишек, которые с энтузиазмом о чём-то спорили. Один из них так самозабвенно размахивал руками, стараясь придать своим восторженным возгласам значимость, что ненароком толкнул профессора, но в пылу спора этого не заметил.
От толчка свёрток упал, и Северус вынужден был остановиться. Он уже хотел было призвать наглеца к порядку и заставить того поднять свёрток, но невольно прислушался к оживлённому разговору.
Снейп узнал толкнувшего его младшекурсника и решил отыграться на нём позже, в школе, потому как в данную минуту его внимание привлекла тема спора. Мальчишки говорили о новой модели метлы, и, судя по эмоциям, для них эта метла стала настоящим потрясением.
Подняв свёрток и повинуясь внезапному порыву, Снейп решительно зашёл в магазин.
Зал был ярко освещён. Вдоль двух смежных стен размещались стенды с множеством моделей мётел, как спортивных, так и общего пользования. Прилавок был расположен слева от входа, а за ним – полки с разнообразным сопутствующим товаром: от набора для ухода за мётлами, до снитчей. В глубине магазина пестрел цветами отдел спортивной одежды.
А в центре зала на небольшом возвышении под стеклянным колпаком была выставлена возмутительница спокойствия мальчишек – метла. Для Северуса – просто метла.
Но не для продавца – высокого, крепко сложенного молодого мужчины, вдохновенно раскрывающего перед любопытными посетителями все достоинства последней модели.
Северус прислушался.
Эксклюзивная модель называлась «Смерч» и была изготовлена лично величайшим из мастеров Фортиусом Карлайлом. Снейпу эта фамилия ничего не говорила, но он продолжал внимать рассказчику. Оказалось, что дерево, используемое при создании этой метлы, произрастает только в горах Перу, что древко и прутья вымачивались несколько месяцев в специальном составе, что в витой канатик, стягивающий эти прутья, были вплетены золотые нити, зачарованные особым способом и улучшающие аэродинамические возможности в несколько раз. Далее шли технические характеристики, что профессора ничуть не интересовало. Но сказанное ранее заставило его подойти ближе и внимательней рассмотреть это «чудо света».
Да, Северус не мог не признать – метла действительно была хороша, а если она так же хорошо и летает, то может стать прекрасным… чем?..
Сердце вновь сдавило болью, стоило ему вспомнить разговор в книжной лавке. Ведь какой-то юнец оказался решительней бывшего двойного шпиона. Какая ирония.
Северус ухмыльнулся и, отойдя в сторонку, чтобы не привлекать внимания посетителей к своей скромной персоне, жестом подозвал продавца. Настало время проверить, наконец, насколько он, Северус Снейп, смел.
– Здравствуйте, профессор Снейп, – молодой человек тут же поспешил навстречу. Он узнал своего бывшего учителя и не рискнул медлить.
– Добрый вечер, мистер Фриман. Могу я украсть пару минут Вашего драгоценного времени? – Продавец сделал приглашающий жест в сторону отдела спортивной одежды, где располагались два кресла и низенький столик с лежащими на нём каталогами.
Снейп воспользовался любезным приглашением и направился к креслу. Когда оба сели, профессор начал неловкий для себя разговор:
– Я намерен приобрести «Смерч», – мужчина сверкнул недобрым взглядом в ответ на немое удивление бывшего ученика. – Но у меня есть ряд условий, и я требую неукоснительного их соблюдения. Надеюсь, Вы понимаете, что, в противном случае, последствия будут весьма неприятными для Вас лично? – Фриман едва заметно вздрогнул, прекрасно представляя себе выражение неудовольствия профессора, но утвердительно кивнул.
– Во-первых, с этой минуты сделка считается действительной и обратного хода не имеет; во-вторых, полная конфиденциальность таковой. Ну, и в-третьих, оплату произведёт завтра мой поверенный. Ему и отдадите покупку. Сколько я Вам должен?
– Тридцать тысяч, – ответил всё ещё потрясённый продавец.
– Включите в эту сумму сервисные расходы, – сказал Снейп, вставая. – Всего наилучшего, – и направился к выходу.
Фриман так и остался сидеть в кресле.
* * *
Накупив всевозможных сладостей, Гарри вышел из магазина, и, периодически запуская руку в пакет с орешками «Берти Боттс», направился в «Дырявый котёл», чтобы через камин добраться до дома – аппарировать Гарри не любил.
Проходя мимо магазина «Всё для квиддича», юноша не удержался и зашёл внутрь. И остолбенел, наткнувшись взглядом на воплощение квиддичного совершенства. Уж в чём, а в мётлах Поттер толк знал.
Подойдя ближе, Гарри с жадностью стал рассматривать метлу, не забывая при этом слушать продавца, который в двадцать пятый раз за вечер упражнялся в красноречии перед очередной партией посетителей.
Бросив мимолётный взгляд на ценник, Гарри, не дослушав, второпях дожевал орешек со вкусом ежевики и обратился к продавцу:
– Я покупаю её.
Фриман поперхнулся на полуслове, будто это он только что жевал сладости. Молодой человек помедлил, соображая, как поделикатнее отказать Герою Магического мира, затем подошёл к нему и, взяв под локоток, увлёк в тёмный угол.
– Мне жаль Вас разочаровывать, мистер Поттер, но метла уже продана, – понизив голос почти до шёпота, сообщил Фриман.
Гарри удивлённо захлопал ресницами, потом прикинул что-то в уме и выпалил:
– Плачу сверху пять тысяч.
– Ничем не могу помочь, – грусть и разочарование в голосе продавца были вполне искренними – упустить такую возможность подзаработать. Да и потом – иметь дело с Гарри Поттером куда приятней, чем со злобным профессором. И почему бы этому Поттеру не прийти тремя минутами раньше?
Гарри попытался было продолжить уговоры, но Фриман жестом остановил его:
– Я не властен что-либо изменить. Я связан обязательствами. И даже если бы Вы знали фамилию покупателя, вряд ли смогли с ним договориться – он настроен весьма решительно. Видно, для него это очень важно. Я, правда, сожалею. – Он чуть замялся, неловко улыбнувшись: – Желаю Вам приятного Рождества, – и, пожав на прощание липкую руку Героя, вернулся к посетителям. – «Пожалуй, сервисные расходы стоит удвоить».
Гарри удручённо поплёлся к выходу. Хорошее настроение, подогреваемое каким-то неведомым предчувствием, зародившимся в душе после посещения книжной лавки, быстро улетучилось. Даже сладости есть расхотелось. Гарри свернул пакет и направился в «Дырявый котёл», пиная ни в чём не повинный снег.
* * *
Утро разбудило его ярким солнечным светом, пробивающимся сквозь неплотно задёрнутые шторы. Гарри, не вставая с постели, потянулся, чувствуя как напряглись и расслабились мышцы, от души зевнул и с наслаждением подумал, что сегодня его ожидают приятный день и приятные хлопоты.
Рождество. Самый любимый праздник Гарри.
После обеда должны прийти Джинии с Роном и Гермионой, чтобы помочь с готовкой, уборкой, украшением дома и ёлки. Да и близнецы обещали не задерживаться в своём магазине «Всевозможных Волшебных Вредилок».
До их прихода Гарри нужно успеть достать с чердака ёлочные украшения, отправить Добби за живой ёлкой, а после установить её в гостиной.
Но сначала Гарри решил заняться более важным делом.
Он откинул одеяло, быстро встал, с первой попытки попав в тапочки, заклинанием заправил постель и направился в ванную.
Спустя полчаса он уже сидел в кабинете и строчил письмо в банк Гринготтс. Закончив, Гарри приложил к нему заверенное письменное распоряжение относительно оплаты своей покупки. Подумав, он достал из ящика стола карточку из белой плотной бумаги и старательно вывел на ней всего одну строчку:
«С Рождеством»
Немного помедлил и подписался. Сделав коротенькую приписку в пергаменте с просьбой доставить покупку указанному адресату, приложив к ней карточку с подписью отправителя, Гарри свернул всё в один плотный свиток и перевязал бечёвкой.
Подозвав Хэдвиг, которая сидела тут же на небольшой резной этажерке, Гарри привязал свиток к её лапке:
– Доставь это в банк Гринготтс старшему по смене гоблину. Ответа не жди.
Сова моргнула и ухнула, демонстрируя этим полное понимание. Гарри ласково погладил её по белоснежному оперению и подставил руку. Хэдвиг воспользовалась этим любезным приглашением и позволила отнести себя к окну. Юноша распахнул створку и выпустил сову навстречу солнечным лучам.
Морозный воздух был прозрачен и свеж. За ночь снегопад прекратился, и теперь снег лежал ровным пушистым ковром, отражая каждой снежинкой игривые солнечные лучики.
Гарри постоял пару минут, наслаждаясь утренней тишиной, улыбнулся и, закрыв окно, поспешил на кухню.
После завтрака он отправил Добби за ёлкой, а сам вместе с Критчером полез на чердак. Разгребать завалы было нелёгким, но увлекательным занятием – они с Критчером то и дело натыкались на интересные старинные предметы или реликвии, и эльф в меру сил давал пояснения или рассказывал какую-нибудь семейную историю Блэков. Поэтому Гарри не спешил применять волшебство – в этом неторопливом действии чувствовалось что-то по-домашнему уютное и… рождественское.
Время до обеда пролетело незаметно. Когда они, наконец, обнаружили в самом захламлённом углу чердака то, что искали, снизу, из гостиной, донёсся бой часов.
– Уже три? – вставая с колен и отряхивая покрытые пылью и паутиной джинсы, удивился Гарри, – Критчер, накрой на стол, я сам спущу игрушки в гостиную, – и, подхватив объёмную коробку, направился к лестнице.
– У Критчера сегодня свиные отбивные с тушёными овощами. Хозяин будет доволен, – кинул вдогонку эльф и с хлопком исчез.
Оставив коробку в гостиной, где Добби уже успел самостоятельно установить большую разлапистую красавицу, Гарри второй раз за день отправился в ванную.
Во время обеда банковская сова доставила уведомление о выполнении заказа: посылка адресату отправлена.
Сердце Гарри забилось быстрее, а в груди сладко и одновременно тревожно защекотало.
С самого утра он гнал любые мысли о Снейпе и о том, что сделал вчера, хоть это и стоило ему огромных усилий. Если бы он стал задумываться о последствиях, представляя реакцию профессора, то непременно растерял бы остатки уверенности. Поэтому он упорно продолжал нагружать себя работой, отвлекаясь на приятные бытовые мелочи, чтобы не заниматься самоедством и не портить праздничное настроение.
Все сомнения и страхи он оставил в магазине, решившись на отчаянный поступок, да и потом – дважды не умирают. И как бы Снейп ни воспринял его подарок, Гарри сделал то, что должен был сделать, что подсказывало сердце. А ему он привык доверять.
С трудом взяв себя в руки – всё-таки он принял правильное решение и не намерен о нём сожалеть – Гарри продолжил, на радость Критчера, уничтожать свиные отбивные.
После обеда хозяин дома достал из шкафа подарки друзьям и принялся раскладывать под ёлкой. К чему отправлять их совами или эльфами, раз друзья в скором времени пожалуют сами? Насчёт остальных подарков Гарри распорядился заранее.
Когда он положил последнюю коробку, камин загудел и вспыхнул, а мгновение спустя на ковёр вывалился взъерошенный Рон:
– Фу-у-х! Нет, правы Фред с Джорджем, тысячу раз правы – перемещение (если это можно так назвать) по нечищеным дымоходам просто ужас что такое! Не зря они предпочитают аппарацию. Привет, дружище! Ух ты, какая большая! – и пока Рон заполнял звуковыми колебаниями воздушное пространство дома, не давая Гарри вставить даже слово приветствия, из камина вышел ещё один гость, вернее гостья.
Джинни элегантным взмахом палочки вернула своему наряду безупречный вид и только после этого обняла и поцеловала хозяина дома в щёку:
– Здравствуй, Гарри. С Рождеством тебя! Мама с папой передают привет и это, – Джинни протянула коробку, в которой – Гарри не сомневался – были его любимые пирожные, испечённые миссис Уизли. – Они празднуют у Билла с Флёр. Ты же знаешь – та не рискует в своём положении ни камином пользоваться, ни аппарировать.
– И когда ожидается пополнение в славном семействе Уизли? – шутливо поинтересовался Гарри, вернув девушке приветственный поцелуй.
– Ближе к маю. И она успеет за это время извести родителей своими маниями и истериками. Это я положу под ёлку – потом откроешь. Какая красивая! – Джинни направилась к ёлке и пристроила к подаркам брата свои.
– Гарри, может, пока все не подвалили, сыграем партию? – не теряя своего воодушевления, предложил непоседливый друг.
– И не вздумай, Рональд Уизли! – Джинни сверкнула таким взглядом, что Волдеморт в аду удавился бы от зависти. – Помогите лучше Добби с Критчером прибрать дом. Надо подготовить спальни – застелить постели и затопить камины. Гарри, у тебя ужасно холодно.
– Что, лавры Гермионы покоя не дают? – поддел девушку Гарри, при этом подмигивая Рону.
– Дорогая сестричка, – тут же вступил рыжий, – пока мы будем вкалывать, как распоследние домовые эльфы, чем будешь заниматься ты?
Ответить Джинни не успела – в входную дверь три раза постучали.
– Это Гермиона, – догадался Гарри и пошёл открывать.
Грейнджер жила с родителями, а у тех не было другого камина, кроме электрического. Да и передвигаться маггловским транспортом было для неё привычным делом. И Гарри не видел ничего удивительного в том, что она явилась через дверь, а не через камин.
Он вернулся в гостиную вместе с Гермионой, которая уже успела снять пальто в прихожей. Девушка выглядела весьма привлекательной – щеки разрумянились от мороза, глаза влажно блестели из-за пребывания на ярком зимнем солнце, и Рон невольно залюбовался ею, разом растеряв весь свой гриффиндорский задор.
Тепло поздоровавшись с присутствующими, поздравив всех с Рождеством, Гермиона одарила зелёную красавицу оценивающим взглядом, но от комментариев воздержалась. Пристроив и свои подарки друзьям в довольно-таки внушительную кучу, Гермиона воодушевлённо потёрла ладони:
– Ну, с чего начнём?
Решено было не дожидаться близнецов, потому как время неумолимо приближалось к шести.
Парни вместе с домовиками отправились наводить порядок в верхних комнатах, Гермиона занялась уборкой и украшением гостиной, а Джинни спустилась в кухню, потому как единственная из присутствующих могла похвастаться талантом к кулинарии. Этот дар, несомненно, достался ей от матери.
Через два часа дом был полностью прогрет и сиял чистотой и праздничным убранством, а из кухни тонкими ароматными струйками расплывались невероятно провокационные запахи.
К тому времени близнецы уже сидели в гостиной и доставали из принесённых с собой пакетов всевозможные фейерверки и прочую пиротехнику. С их приходом стало ещё шумнее, а гора подарков заметно выросла.
Часы пробили восемь, и осталось последнее незавершённое, но, несомненно, самое приятное дело – украшение ёлки, чем дружно и занялись.
Спустя полчаса она сверкала во всём своём великолепии и радовала восторженные взоры друзей.
Вдоволь налюбовавшись и осыпав творение рук своих положенной порцией комплиментов, они принялись разбирать подарки, предвкушая и строя всевозможные догадки. Каждый со своим богатством устроился там, где было удобней: кто на полу, кто на диване, кто в кресле.
Гарри сидел на стареньком протёртом ковре и никак не мог решить, с какого подарка начать.
Вдруг его взгляд упал под ёлку, где виднелась ещё одна коробка. Она была задвинута слишком глубоко и почти скрыта зелёными ветками, поэтому не сразу бросилась в глаза. Гарри не помнил, чтобы кто-нибудь из эльфов приносил её. Видно это сделала Магическая служба доставки.
Заинтригованный, юноша, не вставая, потянулся за ней. Но это оказалась не коробка – Гарри с удивлением рассматривал внушительных размеров футляр из драконьей кожи.
Сердце пропустило удар. Друзья, увлечённые процессом распаковки, не обращали никакого внимания на его состояние.
Подтянув футляр ближе, Гарри увидел заложенную за фиксирующий ремень карточку, похожую на ту, что утром подписывал сам. Дрожащей рукой он достал её и прочитал:
«С Рождеством.
С.С.»
Сердце молодого человека бешено забилось. Он смотрел на инициалы и никак не мог поверить. Но почерк был до боли знаком, и сомнений не оставалось.
– Гарри! – Юноша вздрогнул и торопливо спрятал карточку в задний карман брюк, надеясь, что её никто не заметил.
Увидев, что близнецы ошарашено смотрят вовсе не на него, а на его подарок, Гарри облегчённо вздохнул. А через мгновение уже все присутствующие были рядом и ощупывали дорогую драконью кожу.
– Что это?..
– От кого?..
– Колись, друг!..
Гарри никак не мог прийти в себя, но даже в таком состоянии понимал, что раскрывать имя дарителя не стоит:
– Понятия не имею! Для меня это такой же сюрприз… Я в шоке!
– Открывай скорей! Может, открытка внутри? – пихали его в бок друзья.
– Ох, как интересно! – Гермиона аж подпрыгивала на месте.
Гарри принялся расстегивать ремни непослушными руками. Сердце всё никак не желало успокаиваться, а по вискам потекли капельки пота.
Едва справившись с ремнями, Гарри медленно открыл футляр, и все, ахнув, застыли в изумлении. Даже Гермиона, далёкая от квиддича, понимала, что это не просто метла – это мечта.
Идеально отполированное древко из тёмного дерева украшал красивый золотой вензель с замысловато переплетёнными «Ф» и «К». Почти всем присутствующим не надо было объяснять, что это значит.
На привинченной рядом золотой же пластине магической гравировкой было нанесено имя нынешнего владельца: «Гарри Поттер».
Безупречные линии и изгибы древка будто говорили: «Прикоснись ко мне». Все прутья были подогнаны друг к другу с филигранной точностью. А от стягивающего их витого изящного канатика невозможно было оторвать взгляд.
Когда общее оцепенение прошло, все изъявили желание потрогать, подержать метлу в руках, ощутить гладкость и тепло дерева.
Оживление вернулось, поднялся шум. Стали выдвигать всевозможные версии и предположения, с каждым разом всё нелепее – кто мог быть этим щедрым дарителем. И Гарри был рад, что имя Снейпа так и не прозвучало, иначе он рисковал не справиться с собственным румянцем и выдать себя с головой.
Воспользовавшись возбуждением друзей, Гарри встал и подошёл к окну. Прижавшись лбом к холодному стеклу и вглядываясь в ночную темень, он старался осмыслить происшедшее.
Ему вспомнился вчерашний разговор в спортивном магазине.
…Он настроен весьма решительно… видно, для него это очень важно…
Гарри сунул руку в карман и почувствовал пальцами заветную карточку.
Внезапно он понял, что не может дольше оставаться здесь… что должен быть там… с ним… Что пришло, наконец, время объясниться…
Выбежав в прихожую, он схватил пальто и, одеваясь на ходу, вернулся в гостиную. Подойдя к камину и зачерпнув дымолётного порошка, он обернулся к оторопевшим друзьям:
– Начинайте без меня! И… и лучше не ждите сегодня… – не оставляя времени на возражения и вопросы, Гарри кинул горсть в камин и шагнул в зелёное пламя.
Пару минут друзья изумлённо молчали. Джордж первым пришёл в себя, встал и бережно упаковал метлу в футляр.
Северус проснулся довольно поздно, но чувствовал себя невыспавшимся. И всё потому, что успел уже много раз пожалеть, что поддался минутной слабости.
Всю ночь он беспокойно ворочался, проклиная себя за то, что в таком щекотливом деле проявил невиданную нетерпеливость и ещё накануне отослал с совой распоряжения относительно покупки «Смерча» своему поверенному.
Наверняка Саллеван с его рвением и прытью тут же кинулся выполнять поручение своего работодателя, и в эту самую минуту купленная метла уже лежит под ёлкой Поттера.
Северус вздохнул и, с сожалением покинув постель, направился в ванную.
Вчерашним вечером всё представлялось несколько иначе, а сегодня Северус уже считал затею бессмысленной, а себя – сентиментальным болваном, но менять что-либо было поздно, да и особого желания он в себе не чувствовал. Как сказал сам: «Сделка обратного хода не имеет».
Приведя себя в порядок, Северус вышел в гостиную. Завтрак в Большом зале давно закончился, но профессора это не беспокоило – он, по настоянию директора, присутствовал на нём только в учебное время.
Выпив чашечку кофе, сваренного собственноручно, Снейп бегло просмотрел доставленную эльфами почту – в основном это были периодические издания – и направился в лабораторию. Сегодня он планировал сварить пару зелий для собственного удовольствия, а также дюжину для Больничного крыла.
Закончил работу, только когда почувствовал тянущую боль в спине. Кинув взгляд на точнейшие лабораторные часы, Снейп с неудовольствием заметил, что и обед он тоже пропустил. Разлив зелья по склянкам и флаконам, профессор снял рабочую мантию, тщательно вымыл руки и покинул лабораторию.
Сделав заказ эльфам, Северус с наслаждением гурмана принялся за… ужин. Всё-таки, это был скорее ужин – каминные часы бесстрастно показывали начало восьмого.
Закончив трапезу, профессор подошёл к бару и плеснул в хрустальный фужер немного коньяка. Удобно устроившись на диване, Северус раскрыл свежий номер «Алхимического вестника» и, неторопливо потягивая коньяк, углубился в чтение.
Когда фужер опустел, а последняя страница была прочитана, Снейп вернул издание на журнальный столик и хотел было отправиться за следующей порцией благородного напитка, как его взгляд упал на прикрытый стопкой журналов свёрток. Почему Снейп раньше его не заметил?
Предположив, что это Бартоломью решил подобным образом извиниться за вчерашнее и компенсировать его разочарование, профессор взял свёрток.
Каково же было его изумление, когда на прикреплённой к нему карточке он прочёл:
«С Рождеством.
Гарри Поттер»
После первоначального удивления на Северуса накатила волна злости и раздражения.
Наглый мальчишка таким вот вежливым жестом решил выразить ему свою благодарность?
Отделаться от ненавистного профессора сухим дежурным поздравлением?
За всё, что Снейп сделал для него? Не для победы, а именно для него?
Что – вся благодарность влезла только в два слова «С Рождеством»?
Благодарность как плевок?
Грудь мужчины вздымалась в бешеном ритме от гнева и ярости, а тёмные глаза были готовы испепелить любого горящей в них ненавистью.
Снейп уже хотел швырнуть подарок наглеца в камин, но в последний миг рука дрогнула и не завершила начатое. Сверток упал на колени, а безвольная рука легла сверху. Северус прикрыл глаза, запрокидывая голову на спинку дивана и непроизвольно скользя пальцами по упаковке.
На удивление, бумага оказалась приятной на ощупь, а под подушечками пальцев чувствовались тонкие изгибы каждой прожили. До профессора вдруг дошло, что упаковочная бумага слишком хороша… для Поттера.
Он открыл глаза и уже внимательнее рассмотрел свёрток. Да, бумага действительно была дорогой… и редкой…
Северус вдруг понял, что волнуется… Египетский папирус… Чёртов мальчишка!
Едва сдерживая дыхание, Снейп бережно, чтобы не порвать, стал разворачивать упаковку, словно боялся вспугнуть вернувшуюся надежду.
Вскрыв свёрток, долго не мог поверить глазам – перед ним на коленях лежала книга Алфидиуса, та самая, из-за которой он пребывал в прескверном настроении, из-за которой поддался глупому порыву, задетый словами антиквара.
Стоп! Что там Бартоломью говорил про юношу?
Влюблён?.. Подарок дорогому человеку?.. Быть услышанным без слов?..
Нет… Неправда… Не может быть правдой! Просто НЕ МОЖЕТ!
Северус медленно раскрыл книгу и бережно погладил дрожащей рукой пожелтевшие страницы, словно прикоснулся к юношеской щеке невесомой лаской.
Он долго не мог сосредоточиться на строчках – посланниках мудрости древних – образ мальчишки настойчиво тревожил воображение. Но постепенно натура учёного брала своё, и Северуса поглотила «Магия Алхимии».
Спохватился он, когда часы пробили девять. Отложив книгу, Снейп встал и отправился к бару за ещё одной порцией коньяка. Но наполненный фужер так и остался стоять нетронутым.
Эмоции вновь завладели мужчиной с прежней силой, и он нервно мерил шагами комнату в поисках решения. Если Бартоломью окончательно не выжил из ума на старости лет, то, выходит, Поттер что-то чувствует к нему? Или же это всего лишь фантазии старика?
Северус, опомнись! Кого ты обманываешь? За каким укрытием и как долго собираешься прятаться? Вот оно – прямое доказательство чувств Гарри – лежит на диване!
Снейп остановился перед диваном, прикусив костяшки сомкнутых в кулак пальцев и глядя на книгу невидящим взглядом.
Настало время что-то менять. И именно сегодня.
Резко развернувшись, профессор направился к шкафу, достал зимнюю мантию и, на ходу накидывая её на плечи, стремительно покинул свои покои.
Едва выйдя за ворота Хогвартса, Снейп аппарировал прямо к крыльцу дома №12 на Гриммуальд-плейс. Решительно постучав в обшарпанную дверь серебряным молоточком в виде головы змеи, Северус приготовился ждать, но дверь открылась почти сразу.
На пороге стояла младшая Уизли в переднике.
Лицо Снейпа тут же покрыла мертвенная бледность, но он взял себя в руки и одарил девчонку самой любезной улыбкой, на какую был способен. Получилось плохо.
– Мисс Уизли, – лёгкий кивок головы.
– П-профессор Снейп? – рыжая и не думала скрывать своего удивления.
– Могу я видеть мистера Поттера? – но никакого Поттера видеть уже не хотелось.
Из гостиной доносились голоса, весёлый смех, звон бокалов и взрывы хлопушек, болью отдаваясь в сердце, в котором уже вольготно устроилась ревность… и грызла… грызла… впиваясь острыми кровавыми клыками в живую плоть…
Глупец! Какой же он глупец. Чего он ждал? На что надеялся?
– А Гарри нет. Он только что ушёл.
– Тогда не смею задерживать, – сумел выдавить Снейп и развернулся, чтобы аппарировать.
– Что ему передать, профессор? – не унималась Уизли.
– Ничего, не стоит беспокойства, – огрызнулся Снейп и тут же с лёгким хлопком исчез.
Спустя какое-то время он сидел в «Дырявом котле» и с отвращением поглощал третий стакан огневиски. На душе было так же гадко, как и во рту.
Крепкий напиток не принёс желанного опьянения. Может потому, что Том экономит на клиентах и подсовывает низкопробную бурду вместо настоящего огневиски? Вот мадам Розмерта никогда не унижала профессора дешёвым пойлом. Стоит наведаться к ней.
Мысленно обозвав Тома грязным скрягой, Снейп направился к камину.
В «Трёх мётлах» было куда многолюднее и веселее. Это раздражало, но выпивка здесь была не в пример лучше.
Северус занял самый дальний столик в углу и, сделав заказ, продолжил надираться.
Профессору не понадобилось много времени, чтобы понять, что и этот огневиски не способен подарить так необходимого сейчас притупления эмоций.
Дважды, а скорее трижды за день разочаровавшись, Северус бросил монеты на стол, поднялся и направился к выходу, не в силах дольше выносить присутствия празднующих счастливых магов.
«Бездарный день. Бездарное Рождество», – Снейп закутался в мантию и вышел на улицу.
* * *
Вывалившись из камина в «Трёх мётлах», Гарри выше поднял воротник пальто и пригладил чёлку, прикрывая шрам. Но подвыпившим посетителям не было никакого дела до вновь прибывшего.
Гарри облегченно вздохнул и направился к выходу – задерживаться здесь в его планы не входило.
Оказавшись на улицах Хогсмида, Гарри припустил что было сил. Конечно, аппарировать было бы быстрее, но он не любил аппарацию так же, как не любили каминную сеть близнецы.
И потом – пока холод бодрил его воспалённые мозги, у него было время остыть и подумать. Хотя именно этого ему хотелось сейчас меньше всего. Поэтому он бежал к замку, не думая, не останавливаясь, посылая к Мерлину острую боль в лёгких от морозного воздуха, игнорируя леденящие ручейки пота по позвоночнику…
…Потом… Всё потом…
Добравшись до замка и не встретив никого на пути – всё же хорошо, что каникулы – Гарри спустился в подземелья. И только тут понял, как тяжело поднять руку и постучать. Без сил он опустился на пол около двери кабинета профессора и прислонился к стене.
Сознание затуманилось от навалившейся усталости, то ли физической, то ли эмоциональной… расплывчатые полупрозрачные образы перед глазами дразнили и смеялись…
Гарри не сразу догадался, что один из этих образов имеет вполне реальное воплощение. Перед ним, глумливо улыбаясь, висел в воздухе Пивз и с интересом его рассматривал.
– Поттер, Поттер, обормотер. Каким ветром занесло тебя в Хогвартс? Да ещё и в подземелья? Соскучился по Зельям? Или по профессору? Ай-ай-ай! Наш доблестный гриффиндорец скучает по мерзкому слизеринцу! – высокий скрипучий голос эхом разнёсся по подземелью.
– Заткнись, слышишь? – вяло огрызнулся Гарри.
– Иначе что? Стукнешь меня своей палочкой? – Пивз гнусно захохотал и изобразил ртом неприличный звук. – Попробуй! Может и выйдет что-нибудь забавненькое.
Гарри, не желая дольше терпеть нападки гадкого полтергейста, встал и постучал в дверь.
– Нет твоего ненаглядного профессора. Свалил. Вылетел из Хогвартса как Экспеллиармус из твоей палочки. – Поттер обернулся к Пивзу. Тот, не закрывая рта, продолжал гримасничать и кривляться. – Нёсся как школяр на первое свидание. О! – полтергейст даже застыл в воздухе от осенившей его догадки. – Так может, наш Снейп на свидание и спешил? Видно, Поттер, не ты предмет его грёз! – Пивз снова начал кривляться, мерзко хихикая. Сделав в воздухе кульбит, он заорал на всё подземелье:
Наш Поттер, кажется, влюбился И чувств взаимных захотел. Но разборчивый профессор Его оставил не у дел.
Гарри, еле сдерживая ярость, до боли сжал кулаки. Как ему хотелось вмазать по этой глумливой роже. Он достал палочку и кинул в полтергейста Silencio, но Пивз увернулся и заржал ещё громче.
Поттер, не пытаясь испробовать другие проклятия, поспешил из подземелий, но Пивз не унимался и летел за ним, продолжая паясничать.
– Кувыркается, небось, наш профессор с мальчиками в дорогом борделе. Хотя, нет – Снейп слишком брезглив для этого. Думаю, подцепил какого-нибудь красавца-аристократа и нежится в его объятиях, попивая вино из погребов фамильного замка.
Когда до Гарри дошёл смысл сказанного, он остановился и медленно обернулся к Пивзу, не сумев скрыть потрясения.
– Что? Золотой мальчик не в курсе, что профессор предпочитает мальчиков? Какой конфуз! Вот только твоим «золотом» он не прельстился, Поттер!
Но Гарри уже не слушал, да и злиться на школьного паяца сил не осталось. С поникшими плечами он побрёл прочь… из подземелий… из надежды… из Рождества…
Гарри не ощутил холода, когда вышел из замка… замка, который столько лет был его домом. Сейчас он чувствовал себя чужим… покинутым… преданным…
Когда он бежал сюда, у него была надежда. Надежда, что его ждут. Но… чёртов Пивз!
Гарри горько усмехнулся. Ему не привыкать к разочарованиям. В который раз надежда, едва вспыхнув, гасла, как падающая звезда на чернильном небосводе…
Гарри брёл по тропинке к воротам и даже не заметил, как снова пошёл снег.
Ветер доносил шелест факультетских знамен над квиддичным стадионом, и юноша неосознанно свернул к нему. Взобравшись на одну из трибун, он сел на запорошенную снегом скамью. Наблюдать за ленивым полётом снежинок было легче, чем давить в себе боль.
Известие, что Снейп предпочитает свой пол, пробудило в Гарри желание зацеловать профессора до полусмерти. Но Пивз своими пошлыми намёками вернул его в действительность.
И с чего Гарри взял, что мог заинтересовать Снейпа? Он – Мальчик-Который-Выжил, Новая-Знаменитость, Такой-Же-Как-Отец? Объект предвзятости и ненависти профессора на протяжении семи лет? Из-за подарка? Но там же не было написано «С любовью»?
Любовь…
Именно любовь, а не ненависть, испытывал юноша сейчас к своему хогвартскому проклятию… Так с чего Гарри решил, что то же самое могло случиться и с профессором? Что тот способен разменять свою ненависть хотя бы на симпатию? Юноша вдруг понял, насколько призрачной была его пробудившаяся надежда… И от этой мысли стало так нестерпимо больно…
Прав Пивз – профессор слишком разборчив, чтобы клюнуть на тупого ненавистного гриффиндорца.
Конечно же, именно красавца-аристократа с фамильным замком и дорогим старым вином достоин Снейп. Гарри и ловить нечего.
Вздохнув, он понял, что окончательно замёрз и поднялся со скамьи. Засунув ледяные руки в карманы, Гарри побрёл в Хогсмид.
Он уже подходил к деревушке, когда, не заметив припорошенной наледи, поскользнулся и, проехав по льду пару футов, упал лицом в снег, широко раскинув руки.
Выплюнув снег и проморгавшись, Гарри открыл глаза и увидел чёрные ботинки. Спустя минуту, превозмогая боль от падения, Гарри встал и наткнулся на такой же чёрный взгляд… Сердце вдруг запросилось на свободу…
– Поттер, Вы, как всегда, потрясающе неловки, – холодный равнодушный голос, но такой родной, такой желанный…
– Профессор! Рад Вас видеть, правда, рад, – улыбнулся юноша посиневшими губами. – А я искал Вас.
– С чего вдруг? – не смог сдержать удивления Снейп.
– Хотел поблагодарить за подарок. Это просто чудо! Я даже не знаю что сказать… Я… я потрясён… Спасибо Вам, сэр. Для меня это многое значит, – лепетал непослушными губами замёрзший юноша и всё не мог остановиться.
А Снейп не мог отвести взгляда от желанных губ, но боль ещё не утихла и требовала мести.
– Не преувеличивайте, Поттер. Надо же было компенсировать Ваши расходы – «Магия Алхимии» обошлась Вам в кругленькую сумму, – профессор блефовал, но Поттер мог этого и не знать.
Бабочки в животе сразу замёрзли, взгляд потух. От холодного, высокомерного тона, каким была произнесена эта убийственная фраза, Гарри растерялся и даже не вспомнил, что метла была куплена неизвестным ещё вчера.
Сглотнув, он через силу выдавил бесцветным голосом:
– Всё равно, спасибо, профессор, и… с Рождеством Вас, – он как-то сжался весь, ссутулился, словно желая стать незаметным, исчезнуть…
Сморгнув непрошенную слезинку, он развернулся, чтобы уйти, не желая давать повода для очередных насмешек.
– Да, Поттер, поторопитесь. Невежливо заставлять свою девушку скучать в Рождественский вечер, – зло кинул профессор вдогонку.
– Что? Какую девушку? – резко обернулся Гарри.
– Мисс Уизли явно не понравится Ваше долгое отсутствие.
– Но Джинни не моя девушка, – продолжал недоумевать Поттер. – У меня вообще нет девушки.
– Тогда что она делает в Вашем доме? – Снейп не смог сдержать ревность и этим выдал себя.
Гарри смотрел на него с удивлением:
– Вы были у меня дома?
– Должен же был я поблагодарить за столь щедрый подарок, – нашёлся профессор. – Так что мисс Уизли делает у Вас дома?
Гарри пожал плечами:
– Мы просто собрались вместе отпраздновать Рождество. С друзьями. Это нормально. И там не только Джинни. Там и Гермиона, и Рон, и Фред с Джорджем. Кстати, Вы правы, профессор – меня действительно заждались. – Юноша до последнего хотел сохранить остатки гордости, и, давя в себе слёзы, с трудом произнёс: – Всего доброго, сэр. Рад был повидать, – он немного помедлил, но, не дождавшись ответа, развернулся и пошёл прочь.
Провожать взглядом удаляющуюся спину было невыносимо. Снейп вдруг с обжигающей ясностью понял, что не останови он сейчас Поттера, то потеряет его навсегда, и исключительно из-за своего упрямства.
– Гарри!
Юноша замер, не решаясь обернуться.
Очень медленно, очень неуверенно, будто ступая по осколкам, разрывая внутренние невидимые путы, Снейп сам подошёл к нему:
– Это правда?
– Что? – не оборачиваясь.
– Что ты сказал продавцу в книжной лавке? – едва справляясь с охрипшим голосом, спросил профессор.
Гарри закрыл глаза и судорожно вздохнул, прежде чем ответить:
– Да.
Снейп вдруг перестал сдерживаться – схватил юношу за плечи и резко развернул к себе. Гарри так и не отважился открыть глаза и встретиться взглядом с профессором.
Тогда Северус обхватил ладонями лицо мальчишки и притянул к себе.
Хрустальная снежинка бесцеремонно упала на дрожащие длинные ресницы и тут же была сцелована тёплыми губами…
От неожиданной ласки Гарри вздрогнул, ловя ртом воздух, но глаза так и не открыл.
Северус улыбнулся и тихо прошептал:
– Посмотри на меня.
– Не могу… – так же тихо ответил юноша, – боюсь… что это только сон… что он закончится…
– Всё только начинается, Гарри, – долгий-долгий поцелуй, полный невысказанного признания, и Гарри открыл глаза…
…Дальше всё было как в тумане… чёрный взгляд, чёрное небо, хоровод снежинок на его бархате… и бесконечная, как небо, нежность…
…Они не помнили, как добрались до Хогвартса, постоянно отвлекаясь на поцелуи и объятия, как спустились в комнаты профессора, как оказались обнажёнными в постели на прохладных простынях…
…Были только губы… несмелые и робкие… ненасытные и властные… Были только руки… ласкающие… изучающие… дарящие…
…Был жар влажных тел… и единый ритм любви… любви, которой, наконец, позволено высказаться…
…Были яркие звёзды, вспыхивающие и гаснущие под веками… и тихий вздох «люблю», сцелованный с юношеских губ как самый сладкий нектар…
…Был благодарный пьющий взгляд тёмных глаз…
…И был полёт… и вихрь… и неслышное скольжение в невесомости… И невозможность разомкнуть объятия, когда дыхание уже успокоилось…
…И была восхитительная Рождественская ночь… Волшебная ночь, подарившая в тысячи раз больше, чем исполнившиеся грёзы…
* * *
…Северус, утомлённый и расслабленный, лежал, обняв Гарри, прислушиваясь к уютному потрескиванию огня в камине, к бою часов, доносившемуся из кабинета, и с наслаждением вбирал в себя пьянящую магию этой ночи.
Вдруг мимолётная улыбка мелькнула на его лице. Он поцеловал юношу в лохматую макушку, на мгновение затаил дыхание и, уверенный, что тот уже уснул, тихо прошептал:
– Ты подарил мне Рождество.
– У нас впереди их ещё много… – тут же услышал в ответ сонный лепет.
Северус лишь усмехнулся, крепче обнял мальчишку и впервые заснул счастливым.
…Бесценная книга была забыта на стареньком потёртом диване, как и метла в доме на Гриммуальд-плейс.
КОНЕЦ
Иллюстрация к фику от Grotesque
БЕЗ СЛОВ
Спасибо тебе, солнышко)) Ты не перестаёшь меня и радовать, и баловать своим творчеством. И каждый раз тебе удается удивить.
Antidote, хочу поблагодарить Вас за прекрасный во всех отношениях фик! За серьёзность, с которой Вы подошли к выполнению этого подарка. За добрый и чудесный сюжет! Отдельное спасибо за антиквара и его диалоги! В этом фике есть всё, что нужно: и романтика, и немного взаимного недопонимания,и подарки, достойные героев. Но самое чудесное, это их объятья и снежинка на ресницах Гарри!
Пост N: 49
Зарегистрирован: 05.10.07
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
1
Отправлено: 05.01.09 20:07. Заголовок: О, Antidote, до чего..
О, Antidote, до чего же Рождественская вещь получилась! Под тихое кружение снега люди переживают, совершают поступки, суетятся, и, наконец, получают то, что заслужили. Сладко так Спасибо!
Честно признаюсь, наблюдала за работой автора. В тот момент настроение было совсем не радостное. И только благодаря описанной подготовке к празднику я сама почувствовала его приближение. Могу только еще раз искренне поблагодарить Antidote!
Пост N: 33
Зарегистрирован: 19.10.08
Откуда: Россия, С.-Пб.
Рейтинг:
0
Отправлено: 06.01.09 00:19. Заголовок: Оооо!!! Это просто п..
Оооо!!! Это просто потрясающе! Так мило и трогательно))) Дочитывала с замирающим сердцем и... долгожданный хеппи энд!))) Этот фик действительно очень красивый и достойный)))) Хоть и конкурент, но, хе-хе, , желаю победы)))))
Оргомное вам всем СПАСИБО за отзывы! Это очень приятно и волнительно. И мы с бетой и Grotesque рады, что вам понравилось. Мы старались. И хотим всех поздравить с наступившим НОВЫМ ГОДОМ! А так же с наступающим РОЖДЕСТВОМ!
Antidote! Спасибо!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Очень изящно! Настоящая рождественская звездочка!!! В последнее время в моей душе, (в силу определенных обстоятельств), темно и холодно, как в слизеринских подвалах, а Вы зажгли в ней свечечку с рождественской елки. Спасибо !
Antidote Ах, романтика!.. Спасибо за этот чудесный рождественский фик! Это настоящая сказка - так поднимает настроение )) И отрывает от земли ) И хочется верить, что все найдут свое счастье... и увидят свет в глазах любимого (а не в конце тоннеля))) И согреются в заботливых объятиях морозной ночью...
И каждый, кто захочет, пусть будет "услышан без слов"... - автору!..
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 10
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Спасибо!
, желаю победы))))) 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума