Снарри-форум

[align:right]Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали:
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали;
Снег пололи; под окном
Слушали; кормили
Счетным курицу зерном;
Ярый воск топили;
В чашу с чистою водой
Клали перстень золотой,
Серьги изумрудны;
Расстилали белый плат
И над чашей пели в лад
Песенки подблюдны.[/align]

- Гарри, Гарри, послушай! Мы же не можем упустить такую возможность, - Гермиона уговаривала лучшего друга уже почти полчаса. Рон стоял рядом, сохраняя нейтралитет.
- Гермиона, я не верю в это. Просто не верю, - Гарри неодобрительно посмотрел на книги в руках подруги. Она недавно вернулась из библиотеки, где просидела почти полдня, изучая древние манускрипты, и только к вечеру вернулась к друзьям с маниакальным блеском в глазах.
- Но ведь все эти книги не просто так писались, - Гермиона потрясла одной из них перед носом у Гарри. - Ты хотя бы послушай!
Гарри сдался. Порой ему казалось, что легче было уступить, чем спорить. Он сел и принялся внимательно слушать подругу, окрылённую своей победой.
- «Хэллоуин - один из древнейших праздников в мире. В этом странном празднике переплелись кельтская традиция чествования злых духов и христианская - поклонения всем святым. История праздника Хэллоуин насчитывает тысячелетия, начинаясь с кельтского фестиваля Самхэйн, сменяясь римским Днем Помоны, дополняясь и составляя конкуренцию христианскому Дню Всех святых…»
- Гермиона, а можно покороче? – перебил подругу Рон. Гарри, оценивший размеры книги, был с ним полностью согласен.
- Ладно. Думаю, это можно пропустить, - Гермиона перевернула несколько страниц. – Вот. «В ночь с 31 октября на 1 ноября друиды — духи живой природы — собирались в дубовых рощах на вершинах холмов (кельты считали дубы священными деревьями), зажигали костры и приносили злым духам жертвы, чтобы умилостивить их. А по утрам друиды дарили людям угли от своих костров, чтобы те разжигали очаги своих домов. Огонь друидов согревал дома в течение долгой зимы и охранял дом от нечистой силы…»
- Гермиона! - воскликнули Рон с Гарри одновременно.
- Я просто хотела, чтобы вы поняли, - попыталась оправдаться Грейнджер.
- Мы поняли. Просто прочти то, что тебя заинтересовало. Коротко, - Гермиона кивнула и открыла книгу почти в самом конце.
- Это – самая интересная часть праздника, - её глаза загорелись. – Слушайте.
- «Любые ритуалы, проведённые в Хэллоуин, обретают особую силу, а гадания – самые точные…»
- Гадания? – Рон от удивления открыл рот. – Гермиона, скажи, что я не прав. Ты же не увлеклась гаданием?
- Вообще-то, после того, как я изучила это всё с научной точки зрения…
- Ты же не верила в гадания! Ты считала всё это просто обманом, - Рон недоумённо смотрел на подругу.
- Я считала Трелони шарлатанкой, но про гадания я ничего не говорила. Её предсказания сильно отличаются от того, что написано в этой книге. В это я действительно верю – в то, что можно узнать свою судьбу. Особенно в Хэллоуин.
Гарри с Роном переглянулись. Из этой затеи не могло выйти ничего хорошего.
- Слушайте. Можно узнать, кто из нас первый выйдет замуж. Ну, или женится. Нужно взять три блюдца. В одно налить обыкновенную воду, а два других оставить пустыми. Мы должны с завязанными глазами подойти к ним и тот, кому достанется блюдце с водой, первым выйдет замуж или женится, - Гермиона радостно посмотрела на друзей. На их лицах не было того энтузиазма, который она ожидала увидеть.
- Гермиона, ты и вправду хочешь всё это проделать? – тихо спросил Гарри.
- Конечно, это же так интересно! Неужели вам не хочется узнать свою судьбу?
- Хочется, - промямлил Уизли. Гарри промолчал.
- Вот и прекрасно, - голос Гермионы прорезал воздух. Она взмахнула палочкой и на столе появились три небольших блюдца. Ещё взмах – и одно из них наполнилось водой.
- Тут написано, что тот, кто коснётся воды, выйдет замуж или женится в течение следующего года. Кто первый? – Грейнджер оглядела друзей в поисках первой жертвы.
- Рон, иди сюда, - чуть вздрогнув, рыжий подошёл к Гермионе, и она повязала ему на глаза кусок ткани, туго затянув его сзади.
- Ничего не видно? – поинтересовалась она.
- Ничего-ничего. А нельзя было завязать послабее?
- Нельзя. Иди, выбирай, - Гермиона взмахом палочки перемешала тарелочки, и Рон медленно подошёл к столу, чуть не споткнувшись о стул. Он ткнул пальцем в первое попавшееся блюдце. Оно было пустым. Развязав глаза и увидев результат своего гадания, он фыркнул.
- Не судьба.
- Рон, завяжи мне, - с завязанными, и, для надежности, зажмуренными глазами, Гермиона подошла к столу. Она некоторое время водила над блюдцами рукой. Рон беззвучно смеялся. Словно убедившись в чём-то, Гермиона дотронулась до крайнего справа блюдца. Оно тоже было пустым.
Сняв повязку, она с расстроенным видом покосилась на Рона, словно в её неудаче был виноват именно он. Она завязала глаза Гарри, и тому ничего не оставалось, как тоже подойти к столу.
Внезапно пришла мысль о том, что это всё может оказаться правдой и сейчас он узнает свою судьбу. Столько раз они смеялись над профессором Трелони... Её бесконечные предвестья смерти и несчастий были действительно маловероятными, но сейчас всё казалось правдивым. Судьбоносный выбор, который, возможно, изменит его жизнь. Гарри дрожащей рукой потянулся к крайнему слева блюдцу, но внезапно остановился. Словно какая-то магия отвела его руку, и он ткнул пальцем в среднее.
Ледяная вода обожгла его кожу.

***

- Гарри! Гарри, ты понимаешь, что это значит? – над его ухом без умолку трещала Гермиона. Почему-то он начал мысленно сравнивать её с надоедливой мухой, которую так и хочется отогнать, ну, или прихлопнуть, на крайний случай.
- Гарри, это значит, что ты женишься в ближайшие двенадцать месяцев, - не дождавшись ответа, Гермиона сама всё объяснила.
- Гермиона, он ещё школьник. И через двенадцать месяцев он только окончит Хогвартс, - возразил Уизли.
- А за этот год он обязательно кого-нибудь встретит!
- Значит, он должен встретить кого-то именно в школе, - продолжил спор Рон.
- А что, в школе нет ни одной нормальной девчонки? Я уверена, что через год Гарри женится. А свадьба…
- Хватит! – Гарри не выдержал и взорвался. – Какая свадьба? Я не женюсь никогда, потому что мне вообще девушки не нравятся!
Мёртвая тишина. Гарри понял, что наговорил лишнего, но исправить уже ничего не мог, и уныло сел на диван.
- Гарри, - тихо позвала Гермиона. – Гарри, ты гей?
- Ты с ума сошла, Гермиона? Гарри не может быть геем! Ведь, правда, Гарри? – Рон посмотрел на друга, но не увидел подтверждения своих слов.
- Гарри, ничего страшного в этом нет, - так же тихо сказала Гермиона. – Множество мужчин и в маггловском, и в волшебном мире нетрадиционной ориентации. В этом нет ничего неправильного. А если ты будешь счастлив с мужчиной…
- Я никогда не буду счастлив с мужчиной! Потому что тот, кого я люблю, никогда не примет мою любовь. Какая к чёрту судьба? Кто первым выйдет замуж? Чушь. Я не выйду замуж никогда, потому что знаю, что единственный человек, с которым я мог бы быть счастлив, никогда не будет со мной. А ты, Гермиона, со своими дурацкими книгами, решившая поиграть с судьбой, да и я сам, который почему-то во всё это поверил… Как я вообще согласился участвовать в этом фарсе?
- Гарри, послушай. Может быть, всё не так уж плохо…
- Не так уж плохо? Вы когда-нибудь плакали целыми днями? Вы когда-нибудь понимали, что без любимого человека жизнь не имеет никакого смысла? А если этот человек тебя презирает? И ты знаешь, что никогда, никогда не увидишь в любимых глазах ничего, кроме отвращения. И понимаешь, что никогда не ощутишь вкус его губ, сладость его поцелуя…
Гарри замолчал, уткнувшись взглядом в колени.
- Гарри, мы понимаем. Мы действительно понимаем, что ты чувствуешь, - Гермиона взяла его руку в свою и с нежностью погладила её. – Скажи, кто он?
- Северус Снейп, - прошептал Гарри.
- Что?! – воскликнул Рон, но, поймав уничтожающий взгляд Гермионы, замолчал.
Они говорили долго, очень долго. Рон, поначалу потрясённый, успокоился и признал, что в их дружбе это не играет совершенно никакой роли. Гермиона, самая рассудительная из всех, первой придумала, что можно сделать.
- Нет же, послушай, Гарри. Если есть хоть какой-то шанс, что профессору Снейпу ты небезразличен, мы можем использовать его. В Хэллоуин нет ничего невозможного. И всё тайное всегда становится явным. Есть такое гадание. Вот, слушай:
«Если девушка хотела узнать своего будущего жениха, она срывала лист плюща и прятала в карман. Первый мужчина, встреченный ею после этого, в конечном итоге женится на ней, даже если к данному моменту он уже женат.
Более действенный обряд: девушка должна была спрятать лист у себя на сердце и сказать: "Плющ, плющ, люблю тебя. На груди храню тебя. Первый, кто заговорит со мной, Тот и муж будет мой"».
Они начали спорить. Рон, видимо, тоже оценив идею, встал на сторону Гермионы, и Гарри уже ничего не оставалось.
Друзья вытолкнули его из спальни, с раздобытым Гермионой листом плюща. Без мантии-невидимки, одного, ночью.
Гарри не знал пароля для входа в гостиную, и ему пришлось идти вниз, в подземелья.
- Плющ, плющ, люблю тебя. На груди храню тебя. Первый, кто заговорит со мной, Тот и муж будет мой, - Гарри запихнул лист плюща себе под мантию, на грудь, и шёл по коридору, бормоча себе под нос этот стишок.
Споткнувшись о брошенный кем-то учебник, Гарри громко выругался. Поднявшись с пола и проверив, что плющ на месте, он пошёл дальше. Но не тут-то было.
- Мистер Поттер, что вы здесь делаете? – этот бархатный голос не узнать было невозможно. «Первый, кто заговорит со мной, Тот и муж будет мой». Кто же знал, что Гермиона окажется права?
- Я здесь… ищу, - Гарри сдерживался, стараясь не расхохотаться. Настолько смешной казалась ему ситуация, в которой он оказался.
- Что? – проникновенно спросил профессор.
- Мужа, - всё. Гарри больше не мог и согнулся пополам от хохота. Профессор Снейп тоже рассмеялся. Эхо разнесло их громкий смех по всему замку. Этажом ниже Миссис Норрис удивлённо задрала морду вверх. Наконец, они замолчали. Несколько секунд они просто рассматривали друг друга. Потом профессор подошёл и с нежностью откинул волосы со лба гриффиндорца.
- Они поверили?
- Конечно. Если бы ты мог наблюдать моё выступление! Я немного разнообразил первоначальный текст. Ты должен был видеть их лица... «Никогда не увидишь в любимых глазах ничего, кроме отвращения», «никогда не ощутишь вкус его губ, сладость его поцелуя».
- Неужели? - тихо спросил Северус и впился в губы гриффиндорца страстным поцелуем. Гарри полностью расслабился, отдавая себя этим чувственным губам и умелым рукам, ласкающим его тело. Он не смог подавить стон.
Они оторвались друг от друга только когда у обоих кончился воздух. Северус расстегнул Гаррину мантию. Что-то с тихим шелестом упало на пол.
- Что это? – разглядывая в темноте очертания упавшего предмета, спросил Северус.
- Это? – Гарри даже не нужно было смотреть. Всей его силы воли хватило выдавить только ещё одно слово. – Плющ.
Миссис Норрис с удивлением заглянула за угол. Два человека, прижавшись друг к другу, сотрясались от смеха.