Название: Цена непредательства Автор: Chiora Бета: Злая Ёлка Гамма: Диана Шипилова Пейринг: СБ, РБ, ДжП, НЖП и НМП в количестве Категория: джен Рейтинг: PG-13 Жанр: общий, приключения Размер: миди Статус: закончен Саммари: Однажды Регулу пришло в голову, что брата можно уговорить вернуться, а Сириусу – что брата можно уговорить уйти… Предупреждение: АУ Дисклеймер: Всё персонажи принадлежат Роулинг. А жаль. Примечание: Фик написан на командный конкурс Рождественские болиды Тема: «Границы на замке»
Примечание команды: Просим прощения за то, что заставили так долго ждать продолжения. Больше не повторится!
Отправлено: 28.12.10 20:37. Заголовок: В начале весны 1979 ..
В начале весны 1979 года, в один из особенно ветреных и холодных, по-настоящему мерзких вечеров «Дырявый Котёл» был набит битком. Порывистый, словно бы пробивающий до костей ветер не мог бы действовать успешнее, даже если бы Том специально наколдовал его, чтобы заставить людей задержаться и пропустить стаканчик. Подкарауливая в переулках, следя из-за угла, набрасываясь так, словно хотел унести на край света, ветер в придачу посыпал жертву мёрзлой крупой — то ли не до конца растаявшими снежинками, то ли не до конца замёрзшими дождевыми каплями, и неудивительно, что оказавшимся после этого в тепле бара хотелось подольше побыть там.
Но ветер пробирался и внутрь, ледяными струйками сочился в щели, заставляя зябко поёживаться некоторых посетителей вроде пожилой дамы в фиолетовой потёртой мантии с капюшоном. Она не отказалась бы пересесть за соседний столик, находившийся не так близко к окну, но двое черноволосых молодых людей, похоже, никуда не собирались уходить. Дама поневоле прислушалась.
Поначалу она не услышала ничего особенного, вернее, вообще ничего. Тот, что сидел к ней лицом, явно находясь в замешательстве, молча постукивал по кофейной чашке черенком ложки, словно пытаясь узнать, в каком месте она приятнее звенит. Это был симпатичный юноша — темноглазый, коротко стриженый, одетый в традиционную для волшебников тёмно-синюю мантию.
Другой выглядел гораздо более колоритно. На всём его облике лежала печать какой-то особенной небрежности — далёкой от идеала ухоженности, но ни в коем случае не переходящей в неаккуратность. Небрежно была брошена на высокую деревянную спинку стула кожаная куртка, небрежно распущены по плечам чёрные волосы, и так же небрежно он облокотился на край стола, отхлёбывая эль из высокой глиняной кружки.
— Холодно сегодня, — наконец нарушил молчание темноглазый.
— Да, — коротко ответил длинноволосый, — но послушай, Регул, мне кажется, ты сбежал из Хогсмида и вызвал меня сюда не для того, чтобы поговорить о погоде.
— Это из окна дует, — вдруг сказал тот, кого назвали Регулом, поводя палочкой в сторону дамы в фиолетовом, после чего она не смогла больше уловить ни слова, но не огорчилась, так как сквозняк тоже пропал. Даму это вполне устроило.
***
Наступившее после взмаха палочки молчание длилось недолго. Регул набрался решимости и внезапно произнёс:
— Сириус, скажи, а ты мог бы вернуться?
— Вернуться? — опешил тот. — Ты хочешь сказать, вернуться домой?
— Да, — кивнул Регул с лёгким замешательством во взгляде.
— Это мать тебя прислала? — чуть иронично спросил Сириус, ставя кружку на стол и впиваясь в брата внимательным взглядом, под которым на скулах Регула предательски выступили пятна румянца.
— Нет, я сам, — опуская взгляд, возразил тот, — но она была бы не против.
— Она так и сказала? — Сириус посмотрел ещё внимательнее и стал так похож на миссис Блэк, что Регул смутился окончательно.
— То есть, тебе зачем-то надо, чтобы я вернулся? Зачем? Только не говори, что соскучился или любишь меня, Регул.
— А что, если и так? — Брат вскинул на него блестящий взгляд.
Сириус на несколько секунд поверил, что так оно и есть, и только усилием воли остановил тёплую волну, поднимающуюся где-то возле солнечного сплетения.
— Если бы было так, то ты вспомнил бы об этом чуть раньше, как я полагаю, — пробормотал он, подозревая, что получилось обвиняюще, если не обиженно.
Снова наступило недолгое молчание.
— Я не жду, что ты меня поймёшь, Сириус, — произнёс наконец Регул, — но мои друзья сейчас не слишком доверяют мне... из-за того, что ты не среди тех, к кому принадлежишь по праву.
Фраза была произнесена, в отличие от всего предыдущего, гладко, уверенно, и показалась Сириусу фрагментом из длинной, заранее заготовленной речи.
«Вот оно что», — как-то обречённо подумал он, ставя на стол кружку, в которой плескался недопитый эль, и глядя на Регула прохладно и... бесчувственно. Очевидно, его внимание было расценено как одобрение, потому что Регул, несколько оживившись, продолжил речь как по писаному:
— Ты ведь уже закончил Хогвартс, и тебя с ними больше ничего не связывает, так что ты вполне можешь перестать с ними общаться, и...
— А ты можешь сейчас помолчать! — отрезал Сириус. — Нет, ты можешь сказать, о каких друзьях говорил.
— О тех, кто защищает магический мир от притязаний недостойных, в то время как ты играешь в бирюльки! — гневно воскликнул Регул.
— О тех, кто покорно дал себя заклеймить как племенной скот! — вырвалось у Сириуса, к сожалению, одновременно с тем, как мгновенной вспышкой пришло понимание: Регул тоже относился к тем, кого он только что неизящно назвал «племенным скотом».
— Ненавижу тебя, — коротко и страшно сказал его брат, рывком поднимаясь со стула.
Сириус не следил за ним, идущим к двери, но прекрасно видел, как через минуту брат, проходя мимо окон бара, согнулся под особенно сильным порывом ветра, выпрямился и исчез из виду.
Блэк мрачно смотрел на окна.
***
Утром Сириус, сидя на кухонном подоконнике, поймал себя на том, что неосознанно копирует позу девушки с картины, висевшей напротив окна. Он посмотрел на картину, прикидывая ни с того ни с сего, как вела бы себя её обитательница, будь картина магической, и какие бы у девушки оказались ноги, если бы ей вздумалось приподнять подол старинного одеяния и свесить их с камня в воду. Разгулявшееся воображение внезапно нарисовало ему непонятное существо, утягивающее обитательницу картины под воду. Вот же дьявол!
Он налил себе кофе, и вновь мрачно уставился на картину — так же, как двенадцатью часами раньше смотрел в окно. Делать вид, будто ничего не случилось, просто не имело смысла, как не имело смысла убеждать себя в том, что его брат — взрослый и ответственный человек, который…
А что, кстати, мешает признать братца взрослым и ответственным?
Может быть, то, что сам он — Сириус, — позволив себе выбрать свободу, переложил свою часть зависимости от семьи и факультета, что, в общем, почти одно и то же, на брата?
Но так это или нет — надо же хотя бы попытаться объяснить ему, что он попал в самое настоящее рабство.
Или нет — он сам это поймёт. Каким бы ни был брат примерным сыном и правильным во всех отношениях ребёнком — дураком он не был никогда.
Сириус прошлёпал босыми ногами в комнату и выудил из изрядно погрызенного временем письменного стола пузырёк с чернилами и перо, от которого остался почти один стержень. Покопался в столе ещё немного и с огорчением признал, что пергамента или хотя бы бумаги у него в доме нет. Сообщения своим все давно отправляли с Патронусами, а больше никто ему не писал.
Сова Герда в клетке, стоящей на столе, наблюдала за его усилиями неодобрительно. «Ну просто отлично», — подумал он, чувствуя, как улетучивается решимость. Если он пойдёт за бумагой — его более разумная часть уговорит отложить неприятное на потом, а то и вовсе забыть о письме. Он окинул комнату взглядом в поисках чего-то, что можно было бы превратить в листок бумаги, и поморщился, вспомнив, как однажды трансфигурированное письмо превратилось обратно в газету у него в руках. Рисковать тем, что его записка станет старой газетой или, скажем, ножкой от стула, если Регул не сразу решится прочитать её, было нельзя.
Он снова отправился на кухню. Остановился, глядя на девушку, словно она могла подсказать на чём можно нацарапать записку, и сообразил, что картинка напечатана на бумаге, а не на холсте или картоне — а это значит, что у неё вполне может быть чистая обратная сторона.
Так и было — другая сторона вытащенной из рамы репродукции оказалась как раз подходящей, чтобы написать не очень длинное письмо. Впрочем, Сириус и не собирался отправлять во всех отношениях безупречный образчик эпистолярного жанра, так что ему вполне хватило места.
***
Если ты уличишь того, кого сейчас уважаешь настолько, что готов отдать за него жизнь, в том, что он тебя предал…
…фигура, облачённая в чёрную мантию, рассыпалась на мелкие кусочки, словно была стеклянной...
Огонь пожрал картину сверху вниз, оставив напоследок озеро, чёрное, почти без бликов, зеркально-чёрное, словно не мог справиться с нарисованной водой…
…озеро — совсем близко, совсем рядом, много чёрной, зеркально-чёрной воды, для того чтобы погасить огонь…
Ты всегда можешь обратиться ко мне, не опасаясь отряда ауроров
…а Сириус…
— Кричер, вернись, — прохрипел Регул, едва ли понимая, что он делает, — как-нибудь меня… к Сириусу…
***
— Я обещал, — донёсся откуда-то голос брата.
Регул с трудом открыл глаза и обнаружил перед лицом ровную зелёную поверхность, усеянную какими-то рельефными точками, которые, к тому же, закачались, расплылись и поползли в разные стороны. С трудом подавив стон, он моргнул и опознал в зелени перед глазами спинку дивана, обтянутую тканью болотного оттенка.
— Но ты же видишь, что мы одни не справимся, без Дамблдора,— проговорил кто-то прямо за спиной. Имя директора заставило Регула неосторожно дёрнуться и, превозмогая тошноту, повернуться на диване, на котором он лежал, укрытый чьей-то мантией. Его собственная грязная мантия висела на стуле возле двери, из-за которой доносились голоса. Следующая реплика была произнесена третьим голосом — хрипловатым, но по-своему обаятельным, с легчайшим оттенком брезгливости.
— По-моему, надо сначала понять, что это такое.
— По-моему, нам надо понять, как прикрыть дорогого братца, если он и правда стащил эту штуку у Волдеморта, а уж что это — сам расскажет, — услышал Регул.
— Если сможет, — скептически сказал второй голос, — Он там, кстати, как?
В коридоре затопали и зашелестели, продвигаясь к комнате, и Регул вздрогнул, увидев брата, из-за спины которого выглянули двое его вечных гриффиндорских приятелей — Поттер и Люпин.
От отчаянной решимости умереть и принятого решения, как ни странно, осталось только лёгкое оцепенение в том месте, где, возможно, находится душа, и твёрдое понимание, что там больше ничего не трепыхнётся при виде человека, которому он — Регул Блэк — был недавно готов целовать ноги без всяких преувеличений. От выпитого адского зелья немилосердно мутило, но было даже легче, чем наутро после первого рейда, на котором Блэк особо не отличился, и последовавшего за ним набега на фамильный погреб. Он прокашлялся.
— Я должен вернуться, — проговорил он и внезапно понял, что это правда.
«Лорд обманул — правда. Он гнался только за собственным величием — тоже правда. Но и они обманулись не просто так, и цели можно достичь и без этого… существа», — поражаясь своему хладнокровию, рассудил Регул.
— Мне придётся вернуться, — сказал он чуть громче. — Если я буду прятаться, мама… её…
— Да знаю я! — взвился Регул. — Я вообще не собирался…
— Значит, во-первых — ты объясняешь нам быстро, что за дела тут творятся, а потом мы как-нибудь придумаем, что с тобой делать, — подытожил Сириус. — Есть хочешь?
И вдруг Регул понял, что есть и вправду хочется ужасно, а тошнота почти прошла.
***
Спустя пятнадцать минут трое гриффиндорцев молча, с отвращением и некоторым ужасом смотрели на кухонный стол, где лежал золотой медальон.
— И что с ним надо сделать? — спросил наконец Люпин.
— Я не… — пробормотал младший Блэк. — Я не успел это выяснить. Просто…
— Просто психанул и сразу помчался доставать? — спросил Поттер, внимательно глядя на него из-за стёкол очков.
Да, пожалуй, словечко подходило, и Регул кивнул.
— Я надеялся на то, что Кричер сможет его как-то сломать… — Регул кисло посмотрел на домовика, скорчившегося возле кухонного шкафчика.
— Так, с… этой штукой мы ничего сейчас не придумаем, но если его, — Сириус кивнул на Регула, — сейчас… вызовут, ему придётся вызваться.
И они замолчали.
— Что мы можем, — задумчиво пробормотал Джеймс, глядя в окно. — Стереть всё из памяти — раз, обратиться к Дамблдору, чтобы он что-нибудь посоветовал — два. Кто-нибудь может придумать что-нибудь ещё?
— В прошлый раз, — значительно сказал Сириус, — мы справились сами, и Дамблдор был ни при чём, а стереть мы успеем, если Регула вызовут, пока мы сами не придумали что-то ещё.
— Да, — согласился Поттер, и в кухне повисло молчание.
«Стереть, — мрачно думал Регул, глядя поверх плеча Сириуса, в стену перед собой, — это значит, опять благоговеть перед…»
Он не успел дать Тёмному Лорду определение, которого тот заслуживал, потому что Люпин сказал:
— Кажется, я знаю человека, который может помочь.
***
Когда Люпин, взглянув на часы, пробормотал что-то вроде «Только тогда сейчас же, а то опоздаем» и без лишних рассуждений задал координаты аппарации, никто не ожидал, что их потащат во Францию. Опомнились они только на борту парома, следовавшего рейсом Дувр — Кале. Регул не без удовлетворения отметил, что у неразлучных гриффиндорцев, оказывается, есть друг от друга тайны.
Теперь все четверо стояли у перил, ежась от пронизывающего, хотя и не сильного зимнего ветра, глядя то на удаляющуюся бело-зелёную полоску берега, то на Рема Люпина, и терпеливо ожидая разъяснений.
— Её зовут Вайверн Марэ, — наконец сказал Люпин. — Она медик, но необычного профиля. Не знаю толком, сможет ли она сделать то, что нужно, но она очень многое может. — И он улыбнулся лёгкой извиняющейся улыбкой.
— Тёмная магия? — спросил Сириус, нахмурившись.
— Нет, вовсе нет. — Рем усмехнулся. — Просто про энергомагов ходят в последнее время такие слухи, что…
— Энергомаг? Ты шутишь, — ахнул Поттер.
Регул был готов с ним согласиться. Способности энергомагов были редкими и необычными, а организация, координирующая их действия в ста странах мира, существовала с десятого века. Истинные их умения не слишком афишировались, а кое-что из известного смотрелось малоправдоподобно. Этим летом Отдел Магического Правопорядка наложил на деятельность Ассоциации «Солнцеруких» ограничения, которые они сочли неприемлемыми. Итогом скандала стал отзыв всех членов Ассоциации с территории Магической Британии.
— Рем, — неожиданно для себя обратился к Люпину Регул. — Она тебе не говорила, почему Крауч их прижал?
— Говорила, — нехотя отозвался тот. — Министерство потребовало поддержки Ассоциации в борьбе с… — Он заколебался.
— Темным Лордом? — продолжил его фразу Регул.
— Да, именно, — кивнул Люпин. — Но они ответили, что должны оценить обстановку, учитывая интересы обеих участвующих в конфликте сторон.
— После чего Краучу показалось, что они вот-вот перейдут на сторону…
— Тёмного Лорда, — привычно опередил его Регул.
Люпин вздохнул и продолжил:
— И тогда им велели убираться, и они убрались, почему мы и едем в Реймс. Аппарируем из Кале.
— Ты-то как завёл с ней знакомство? — спросил Поттер.
— Мне понадобилось, — ответил Люпин, бросая косой взгляд на Регула.
— А! — коротко кивнул Поттер, и наступило молчание. Его прервал Люпин — красочным рассказом о гравюрах, изображавших мучения магглов, пересекавших Дуврский пролив в XIX веке.
Всю оставшуюся часть дороги разговаривали о «погоде и пустяках», как потом заметил Сириус.
***
До пригорода Реймса добрались, когда уже вечерело. Пока искали нужный дом, солнце опустилось за гряду облаков, обложивших горизонт на западе, и всё вокруг окрасилось в сумрачные вечерние тона. По улицам бесприютно рыскал ветер.
— И почему мы с тобой всё время встречаемся в такую мерзкую погоду? — задал Сириус вопрос чуть отставшему от Люпина Регулу. Тот пожал плечами, глядя, как Рем нажимает кнопку звонка у кованой калитки.
На звонок вышел молодой человек — высокий и, как было видно даже в сумеречном свете заходящего солнца, светловолосый.
— Привет, Рем, — улыбнулся он из-за калитки, открывая замок необычной формы ключом — длинным, с затейливыми бородками. — Кто с тобой?
— Назовите свои имена, иначе калитка не откроется, — обернулся Люпин.
Особняк, надёжно спрятанный в глубине участка, оказался изящным, двухэтажным, с террасой и балконами, которые огораживали затейливой ковки перила. Входя в освещённый холл, Регул мельком заметил на них повторяющийся узор из полуоткрытых вееров и сидящих кошек. Следующим, что привлекло его внимание, была табличка на двери, гласящая: «В. Марэ» с рисунком, изображавшим раскрытую руку со стилизованным солнечным диском на ладони и лучами, выходящими из кончиков пальцев.
— Рем, здравствуй, — услышал он. Выглянул из-за спины Сириуса и наконец увидел хозяйку
Не было сомнения, что в соответствующей одежде и условиях женщина с именем геральдического дракона могла ослепить своей красотой. Сейчас, одетая в скромную, тёмно-фиолетовую мантию, Вайверн скорее завораживала. По всей видимости, она была южанкой — черноглазой, смуглой, черноволосой и миниатюрной, а когда она повернулась, оказалось, что длинная чёрная коса ниспадает почти до туфель. Определить возраст хозяйки не представлялось возможным — ей с одинаковым успехом можно было дать и сорок, и семьдесят.
— Что у вас стряслось, Рем? — спросила она, одновременно жестом руки предлагая всем войти в уютную гостиную и расположиться на длинном диване с тёпло-коричневой обивкой. Голос оказался под стать внешности — мягкий, чуть хрипловатый альт. Сама Вайверн устроилась напротив, как ни странно, на мягком подлокотнике большого кресла, покачивая ногой, обутой в чёрную остроносую туфлю с пряжкой.
— У нас — хоркрукс, — сообщил Люпин. — Регул, покажи. Регул нехотя стащил с шеи медальон.
Вайверн взяла его за цепочку и пристально рассмотрела, держа на уровне глаз, словно собираясь надеть на шею.
— Да-а уж, — протянула она, медленно опуская медальон на стол. — На дороге нашли?
— К сожалению, нет, — вмешался Сириус, — поэтому то, как его нашли, нужно прикрыть в памяти того, кто его нашёл, так, чтобы это не смог прочитать легилимент.
Женщина приподняла бровь.
— Ты ведь сможешь? — спросил Люпин.
— Должно быть, — сказала она, — но есть несколько моментов, о которых мне придётся сообщить главе Ассоциации.
Она подошла к камину, в котором красновато тлели угли, и дёрнула за шнурок над каминной полкой. Через минуту появился молодой человек, который встречал их у калитки.
— Ричи, подготовься — поедешь с депешей и ценной посылкой к Главе Совета, — проговорила хозяйка вполголоса.
Юноша кивнул и быстро удалился. Вайверн подошла к бюро и выудила из ящика длинное полосатое зелёно-золотое перо, а другой ящик захлопнула, едва открыв.
— Вайме! — позвала она.
Раздался хлопок, и перед ней возникла пожилая эльфийка в белом вышитом полотенце.
— Вайме, возьми деньги и принеси мне бумаги из любого канцелярского, да побыстрее. Деньги оставишь в кассе.
Когда эльфийка исчезла, Вайверн раздражённо повела плечами.
— Бумага всегда кончается, и всегда неожиданно, ты же знаешь, — сообщила она Люпину, пытающемуся сдержать смех.
— Хозяева того магазинчика скоро сойдут с ума, пытаясь понять, куда по ночам девается товар и откуда берётся выручка, — улыбнулся он.
— Сойдут — вылечим, — философски пожала плечами Марэ. — Ну где она там?
И вот тут Регул внезапно понял, что не будь письма от Сириуса и не будь на нём той картинки — не было бы сейчас для него и этой гостиной. Он невольно вздрогнул, вспоминая ледяное чёрное озеро в мертвенном свете. Сириус мгновенно обернулся к нему.
— Вызов? — взволнованно спросил он.
— Нет-нет. — Регул успокаивающе взмахнул рукой. — Просто… у тебя что, кончилась бумага?
— У меня её просто не было, — усмехнулся Сириус.
— Спасибо, — ещё тише сказал Регул.
— Не за что, — ответил брат.
***
По-видимому, усталость дала о себе знать: он даже не удивился, когда Вайверн пододвинула к нему своё перо и лист не пергамента, а белой писчей бумаги, и попросила описать все приключения. Писалось будто само — даже перо вопреки ожиданиям не рвало бумагу и не оставляло клякс. Хозяйка быстро пробежала глазами написанное, добавила несколько строчек от себя и размашисто подписалась в конце. Медальон она завернула в несколько слоёв бумаги, после чего, нагрев на свече палочку какого-то ярко-зелёного вещества, запечатала и письмо, и свёрток печатью с уже знакомой эмблемой.
Явился светловолосый Ричи в дорожном костюме, уложил всё в сумку, свисавшую с плеча, и был таков.
— Хоркрукс, конечно, уничтожат, мне пришлют то, что останется, и я вам сообщу, — прокомментировала Вайверн. — Ассоциация не имеет права оставаться в стороне, когда сильный и весьма влиятельный маг начинает заниматься подобными вещами. Возможно, Совет постарается прийти с вашим Министерством Магии к соглашению.
— Лихо у вас, — проговорил Поттер, бывший до того необыкновенно молчаливым.
— Так, дальше. — Марэ посмотрела на Регула тёмными внимательными глазами. — Мы с тобой сейчас ограничим тот участок памяти, который тебя выдаёт, и сформируем над ним ложные воспоминания, но ты, скорее всего, и дальше будешь думать не совсем то, что может понравиться твоему шефу, поэтому хорошо бы тебе освоить технику защиты сознания.
Вайверн на некоторое время задумалась, а потом перо быстро побежало по новому листу бумаги.
— Я написала Реймонду Кирхнеру, чтобы он тебя принял. Очень хороший специалист в области окклюменции, но несколько нелюдимый, живёт в Уэльсе. Найди время, чтобы поучиться у него, хорошо? — пояснила она, протягивая Регулу сложенный лист бумаги, который тот неловко спрятал в карман. — А теперь пойдём, время дорого.
***
Как только хозяйка дома увела Регула, трое Мародёров занялись выяснением подробностей.
— Где ты её взял? — спросил Джеймс, облокачиваясь на спинку дивана и прихватывая другой рукой кусок пирожного с подноса, принесённого для гостей маленькой эльфийкой.
— Мне повезло, — ответил Ремус, пожимая плечами, — она оказалась моей соседкой, когда я жил в Фирхолле, сразу после школы, помните?
Сириус помнил: возвращаясь после очередного полнолуния из леса, который — хоть и не чета Запретному — был вполне подходящим местом для прогулок, он однажды заметил, что в заброшенной деревне живёт кто-то ещё. В некотором отдалении светились окна, а собачий нюх Бродяги уловил распространяющийся по округе аромат жареного мяса. Люпин тогда пояснил, что соседка — эксцентричная дама, которой нравится жить в глуши, и она знает, что в полнолуния выходить из дома не рекомендуется.
— Они — Ричи и Вайме жили с ней — заинтересовались мной, несколько раз приглашали меня в гости. Однажды я ей рассказал, что в отдельные моменты во время превращений не терял разума. И спросил — не может ли она каким-то образом закрепить этот эффект, — улыбнулся Люпин.
— Надеюсь, ты не рассказывал ей про… — угрожающе начал Сириус, но Люпин покачал головой.
— Ну и? — с интересом спросил Джеймс.
— Мы почти три месяца разбирались. Потом она сказала: может сделать так, чтобы я всегда сохранял разум, но колдовать я после этого буду гораздо хуже, потому что на это уйдёт часть моей же магии. Решать проблему таким образом… неэффективно, а вот зелье, которое бы повторило этот эффект — можно попробовать составить.
— Она что, бесплатно тобой занималась?
— Для науки, — хмыкнул Люпин. — Мы с ней очень близко сошлись, — смущённо добавил он.
***
Регул оказался в комнате, почти вся обстановка которой состояла из большого зеркала на стене, вращающегося табурета с мягкой обивкой, и изящного столика из светлого дерева, поставленного так, чтобы табурет оказался между ним и зеркалом. На столике сидела Вайме и стояла открытая шкатулка, в углублениях бархатной подкладки которой лежали плоские разноцветные камни, слегка напоминающие детские камушки-игрушки.
Оглянувшись, он обнаружил ещё диван, похожий на тот, на котором в гостиной остались сидеть Сириус, Люпин и Поттер, а чуть поодаль — глубокое кресло.
— Устраивайся, — сказала Марэ, опускаясь на табурет. — Как тебе удобно — в кресле или на диване, сейчас я подготовлюсь.
Блэк нерешительно опустился на диван, наблюдая за действиями маленькой эльфийки – она умело расплетала волосы хозяйки, обнажая выстриженные участки, на каждом из которых тонкими кожаными ремешками закреплялся камень из шкатулки. В конце концов на голове Вайверн постепенно оказалось что-то вроде сетки, сплетённой из ремешков и камней. Проведя рукой по голове, хозяйка сосредоточенно ощупала камни, некоторые поправила, на мгновение прикрыла глаза, и по сети пробежало едва уловимое трепещущее сияние.
— Ты что-нибудь знаешь об энергомагах? — спросила она, отворачиваясь от зеркала.
— Слышал, — замялся Регул, — что вы можете видеть всё, что происходит с человеком, но…
— В каком-то смысле так оно и есть, — подтвердила Марэ. — Впрочем, это больше похоже на осязание, чем на зрение. Твою память я почувствую как сложную сеть светящихся линий и помогу себе легилименцией там, где нужно будет увидеть картинку.
Она пододвинула свой табурет к дивану и заставила Регула откинуться на подушки.
На мгновение ему показалось, что он падает, теряя равновесие.
— Отлично, вижу, — пробормотала она. — Теперь выведи меня на это воспоминание.
Перед его глазами словно на обратной стороне закрытых век возникла чёткая картинка: вот его, прочитавшего почти до утра, начинает клонить в сон, но хочется есть, он откладывает книгу и, зевая, зовёт Кричера, чтобы тот принёс ему что-нибудь.
— Хорошо, — подбодрила его Вайверн, и картинка появилась перед глазами уже без его участия. — Откуда начинаем строить фальшивые воспоминания?
— Там, где я отложил книгу, — отозвался Регул.
— Здесь.
Картинка на миг озарилась чётким золотисто-розовым светом.
— Здесь я ставлю границу, обойти которую ты сможешь при желании. Эльфа больше не зови и вели ему спрятаться от всех.
Воспоминания были отделены словно бы тонкой светящейся линией, преодолеваемой с усилием, как будто полупрозрачная пелена поддавалась нехотя, с трудом.
— Ты отложил книгу и уснул?
— Да, — тихо ответил он.
— Когда ты проснулся и спустился к обеду, миссис Блэк попросила тебя съездить во Францию, потому что…
— Она хочет подарить Нарциссе ожерелье из семейной коллекции и решила узнать обо всех его свойствах, — тихо ответил Регул, ярко вспоминая Вальбургу, которая протягивала ему надписанный свёрток и кусок пергамента с адресом.
— Ты звал Кричера, но он не появился, и ты собрался сам, так? — Юноша ясно вспомнил раздражение, охватившее его, когда эльф не явился, но разбираться с этим не было времени.
— Твоих спутников мы с картинки уберём, хорошо? — И он ясно ощутил, что в том, другом, более ярком, чем подлинное, воспоминании, шёл по зябким улицам один. Память снова озарилась мягким розоватым светом.
— Конец скрытого эпизода, — с облегчением сказала Вайверн.
Выходя через другой вход, чтобы в памяти не отпечаталось, что во Франции он был с Сириусом, Регул пожалел, что не попрощался с ним как следует. Ощупав карман, где слегка зашелестело письмо к Кирхнеру, он пообещал себе, что обязательно увидится с братом, как только сможет не опасаться.
***
— По-моему, это Петтигрю, — задумчиво произнёс Регул, вгрызаясь в яблоко, которое он взял из вазочки на столе Кирхнера.
За окном шёл нудный осенний дождь, и Снейп, опираясь о подоконник, смотрел на косые штрихи капель на стекле.
— С чего ты взял? — спросил он небрежно, но плечи его напряглись.
— Белла как-то обмолвилась, что Поттеры у него на очень коротком поводке и не сорвутся, потому что закадычные дружки у Поттера вне подозрений. Но я не уверен.
В том, что Снейп вдруг заговорил на эту тему, не было ничего удивительного. Шла осень 1981 года, в Организации не слишком открыто, но довольно активно обсуждали шефа, который внезапно вовсе перестал требовать решительных шагов к захвату власти, зато, по слухам, велел «достать хоть из-под земли» Поттеров.
С некоторых пор Регул, тщательно проверяя ментальный щит, относился к распоряжениям Тёмного Лорда весьма скептически и доставать откуда бы то ни было Поттеров не собирался. Услышав от Беллатрикс те слова, Регул едва не вытащил зеркальце, которое прислал ему брат для связи, но удержался — чтобы бросаться такими обвинениями, надо иметь доказательства чуть надёжнее, чем фраза кузины. Похоже, Снейп был того же мнения.
Со Снейпом Регул столкнулся на пороге Кирхнера в первый же свой визит к мастеру окклюменции. Несколько секунд они ошарашенно смотрели друг на друга, после чего в голову им пришёл один и тот же аргумент, который легко выражался словами: «Тёмный Лорд совсем не обрадуется, если узнает, что ты учишься окклюменции тайком от него». В результате двое слизеринцев поклялись молчать друг о друге и как-то незаметно сошлись, по настоянию Кирхнера оттачивая мастерство в ментальных поединках.
Мастер был чем-то похож на Вайверн — невысокий, смуглый и пухленький, он не производил впечатления человека с тяжелым характером, но только на первый взгляд. Если он был в настроении, уроки проходили так, что лучше и не бывает, но, находясь не в духе, он едко и красочно высмеивал каждый промах, так, что возвращаться Регула порой заставляла только острая необходимость научиться скрывать свои мысли. Тёмный Лорд не должен был узнать, что за последние два года он — Регул Блэк — превратился из юного мальчика, готового броситься в огонь и воду по первому слову хозяина, в человека, умеющего трижды взвесить любое слово и событие.
Порой он ловил себя на том, что, свергнув Тёмного Лорда с пьедестала, начал сомневаться и в преимуществах чистокровных. Но думать об этом было слишком... неудобно.
Регул бросил яблочный огрызок в камин и вытащил из кармана волшебную палочку.
— Давай попробуем одну штуку, пока мастер не вернулся из деревни, — сказал он Снейпу.
Тот оторвался от окна, вынимая свою палочку из рукава.
— Что ты там придумал, Блэк?
— Хочу попробовать найти ментальный барьер под фальшивкой.
— Ну давай, — хмыкнул Снейп.
— Только не надо мне подсовывать Дамблдора в кружевах верхом на Гремучей Иве, — невольно усмехнулся Регул. — Легилименс!
Отправлено: 28.12.10 20:39. Заголовок: Здесь будет продолже..
***
Объявили посадку на рейс 35, Лондон — Сальвадор. Эндрю Уайт нежно обнял миссис Уайт и дочку на прощание. Супруга летела к тётке в городок со странным названием Унаи с маленькой дочерью Региной и очень волновалась — нормально ли Регина перенесёт полёт. Конечно, они уже летали в Италию отдохнуть, но Европа — одно, а трансатлантический полёт — совсем другое.
— Береги маленькую, — сказал Эндрю, провожая своих женщин к турникетам, возле которых стоял хмурый полисмен. — И сама не подставляйся.
Сильвия по-мальчишески улыбнулась.
— Не беспокойся, милый, — сказала она с улыбкой. — А ты не скули, — прошипела она дочери, которая тихо захныкала.
— Напиши, когда доберётесь, — сказал Эндрю.
Он дождался, пока самолёт, разбежавшись по полосе, взмоет в воздух, проводил его взглядом, посмотрел на часы и направился в туалет.
— Я их отправил, — сказал спустя полчаса Сириус Блэк Джеймсу Поттеру. — Ричи сказал, что доставит в целости и сохранности, а дальше его там устроят.
— Хорошо, — хмуро ответил Джеймс.
— Да, — вздохнул Сириус.
***
Пойми Сириус, что разбудила его тень, на мгновение заслонившая фонарь за лишённым штор окном дешёвого отеля — всё могло быть иначе. Выхватив из-под подушки палочку, он некоторое время вслушивался. Но тишины ничто не нарушало. Он успел зло подумать, что пора уже и самому сматываться в Бразилию, всё равно толку от него никакого. Шутка ли — вместо того чтобы сражаться, ребята теперь следят, чтобы Блэка не украли.
В тот же момент окно полыхнуло в свете фонаря фонтаном осколков, а дверь распахнулась настежь. Он метнулся к стене. Браслет на запястье предупреждающе полыхнул алым, показывая, что аппарация невозможна. Бросить заклинание, выставить щит, увернуться от синего луча, летящего с другой стороны, и…
Спустя полторы минуты Сириус, лёжа ничком на полу, услышал:
— Куда мотоцикл?
— В озеро, — откликнулся кто-то.
Потом завёлся его мотоцикл, постепенно шум мотора стих вдали, кто-то лениво бросил Оглушающим, и ничего не стало.
***
Деревушка не была ничем примечательна, кроме, возможно, господского дома — четырёхэтажного строения из красного кирпича, расположившегося на отшибе от деревни.
Долгое время дом пустовал, потом, по слухам, его кто-то выкупил. Пятнадцатого ноября до сельчан дошёл слух, что в доме появились жильцы, после чего его, по непонятной причине, начали обходить стороной — такой невообразимый ужас нападал на всех, кто пытался подойти к дому. Деревенские мальчишки пустили слух, что там живёт «живой скелет», что было не так уж далеко от истины.
***
Всё было плохо, и даже ещё хуже. Очнувшись, он сразу же прикинул возможности. Их не было.
Был фонтанчик в углу, обнесённый декоративной стальной решёткой.
Была кровать под огромным бесстыдно-малиновым покрывалом.
Тёмно-красные занавеси закрывали отсутствие окон — похоже, заложенных недавно.
Закрытая дверь была надёжно скрыта зеленовато-мерцающим магическим барьером, через который никто не мог бы пробиться без палочки.
Всё, что было в карманах, исчезло.
Это было слишком похоже на безвыходное положение — им и являлось.
Но вместе с тем тревога, терзавшая его всё время, что он прятался по мотелям, словно драгоценность храня в себе тайну, как будто отпустила.
Словно это был экзамен, и он уже вытянул билет.
Но тайна хранила себя сама — где-то там, внутри него, словно нить жемчуга под границей света.
***
Магический барьер медленно замерцал и исчез, но кто-то лишил его возможности двинуться. Это не был «Петрификус Тоталус», это оставляло возможность говорить…
— Я давно хотел поговорить с тобой, Сириус, — сказал Волдеморт, подходя.
— Я не думаю, что нам есть о чём, — отрезал Сириус.
— Ты сам понимаешь, что такие предложения дважды не делаются.
— Потому что нет смысла делать их, может быть?
— Ты дерзок, мне это нравится, — сообщил Волдеморт тоном кота, который играет с мышью. — Что ж… ты знаешь, что это такое?
В длинных пальцах появилась тонкая чёрная плеть странного растения — с узким плоским стеблем и стреловидными листьями.
— Знаешь ты или нет — неважно, — это Железная трава, которая становится подобна тому, на чём растет...
Сириус почувствовал, как его неподвижное тело подняли магией в воздух и переместили к фонтанчику. Спустя несколько мгновений руки его оказались туго прикручены тем, что Волдеморт только что назвал Железной травой, к решётке за спиной, и оцепенение исчезло.
Стебель почти тотчас отвердел, листья иглами впились в запястья, и Сириус невольно вскрикнул, сразу же прикусив губу.
— Через какое-то время, — мягко сказал Волдеморт, — это растение пустит корни в твои кости, и Круциатус не понадобится, не так ли? Или, может быть, ты примешь моё предложение?
Сириус облизнул враз пересохшие губы.
— Нет.
— Ну как хочешь, — лениво сказал Волдеморт и заклятие пытки бросил так же лениво.
***
Не шевелиться.
Не дергаться.
Не шевелить руками, которые при каждом неосторожном движении взрываются жгучей болью, пробивающей до самого плеча и заставляющей вскрикнуть.
Если не двигаться — тоже больно, но не так сильно, это можно терпеть. Пока.
Не смотреть на Андромеду, которую втолкнули в комнату и отгородили на кровати магическим барьером. После того как доходчиво объяснили, что её ждёт, если он…
Всё равно не выпустят.
— Прости, — сказал он и смотрел: не на бьющееся в агонии боли тело — на лицо чудовища, искажённое наслаждением от собственной жестокости…
***
Когда стало совсем плохо, он едва не проговорился.
Кажется, рядом с Волдемортом кто-то стоял, кто-то знакомый, но рассыпавшиеся волосы закрывали лицо, а поднять голову не было сил.
Завеса тёплого света, граница недоступного никому знания тихо мерцала, и первые слова показались из-за неё, их оставалось только подумать и произнести…
— О Господи, — прошептал он, словно воочию увидев Чёрную метку над домом, и услышав хруст разбитого стекла под ногами, и Джеймса, распростёршегося на пороге — мёртвого.
Внезапно боль исчезла — и руки онемели, должно быть, Волдеморт воспользовался заклинанием.
— Вот как? Ты уже готов называть меня так? — спросил он торжествующе.
— Ты себя с кем-то перепутал, — прошептал Сириус.
— Мы увидим, с кем перепутаешь себя ты, — ярость звучала в каждом звуке, — перед тем, как умрёшь.
И тогда в комнату вплыла тварь, которую многие волшебники видели только на картинках: высокая фигура, скрытая чёрным балахоном. Холод и отчаяние охватили Сириуса. Но несомненно было одно — тайна останется погребена навечно.
И наступила тьма.
***
Вынимая из кармана зеркало, Регул всерьёз опасался его разбить — так сильно дрожали руки, и не удавалось поймать собственное отражение. Он закрыл глаза и сосчитал до пяти.
— Джеймс Поттер! — сказал он твёрдо.
— Регул? Что…
— Уходите оттуда, срочно, — ответил он на незаданный вопрос, глядя, как с лица в зеркале сбегает краска.
— Сириус?
— Здесь, у Волдеморта, держится на честном слове.
— Где?
— Хланвайр, господский дом, сначала убирайтесь из Лощины. Конец связи, — отрезал Блэк и спрятал зеркало в карман.
Посмотрел в окно, точно зная, что он сделает через несколько минут.
«Всё зашло слишком далеко, — сказал он себе. — И получится у меня или нет, но попробовать я должен».
Он взвесил на руке свою палочку.
Если выпустить огненных чудовищ на четвёртом этаже, где устроился Волдеморт, то, пока пламя доберётся до третьего или с ним справятся —он успеет.
Он остановился, заколебавшись, вспомнив строчки лекции. Их последний преподаватель Защиты от Тёмных искусств, как ни странно, увлекался тёмной магией, и позволил себе рассказать слизеринцам чуть больше, чем .было в школьной программе
Адское пламя опасно тем, что без контроля вызвавшего его сжигает всё, что имеет материальность, нейтрализуя любую магию, и единственный способ погасить его — непроницаемое магическое поле, не соприкасающееся с пламенем, из-под которого удаляют весь воздух. Вторая опасность Inferna Flamma в том, что, находясь под контролем, оно невосстановимо сжигает магическую сущность контролирующего его волшебника, а затем и его жизненную силу, независимо от того, как далеко удалился волшебник. Сожжённая магическая сила возвращается лишь в потомках.
«Я успею, — подумал Регул. — В конце концов, они погасят его до того, как оно сожжет мою силу».
И вдруг запястье потеплело, словно на руку поверх рукава поставили стакан с горячим чаем.
Регул чертыхнулся и, поднимаясь по лестнице, постарался выбросить всё из головы.
В «тронном зале Тёмного Лорда» — большой комнате на четвёртом этаже — уже находились двое: кузина, стоящая у окна, и Долохов.
— Вы звали, мой Лорд, — проговорил Регул бесстрастно, склоняясь перед фигурой в высоком кресле у огромных арочных окон с видом на деревню.
— Звал, — ответил Тёмный Лорд, и лицо его исказилось кривой усмешкой. — Только что мне доложили, что Поттеры и некоторые другие люди Дамблдора покинули Годрикову Лощину и аппарировали в деревню Фирхолл. Как ты думаешь, Регул Блэк, кто мог сообщить им о необходимости побега?
Он встал.
— Я отправляюсь в Фирхолл. Беллатрикс, Антонин.
— Inferna Flamma, — выкрикнул Регул одновременно с хлопком аппарации и метнулся к дверям, увернувшись от Оглушающего кузины.
Вторую огненную химеру он выпустил на площадке третьего этажа. Бегом, спасаясь от леса огненных змей и драконов, с жадностью и треском вгрызающихся в перила лестницы и деревянные панели, пронесся по второму этажу, распахнул дверь и увидел омерзительную тварь, склонившуюся над братом в чудовищной пародии на поцелуй, стиснувшую гнилой склизкой рукой подбородок Сириуса.
С воплем отчаяния он ударил дементора длинной багрово-рдеющей лентой сплетённых огненных тел. Расплетясь, они вцепились в решётку, на которой повисло бесчувственное тело, и один из пламенных драконов, повинуясь жесту Регула, перекусил стебли Железной травы.
— Быстрее, — крикнул Регул Андромеде. — Скорее.
Страха не было — было осознание собственного могущества. Пламя — повиновалось, открывая путь, расступаясь перед ними, и дым не смел коснуться их…
***
Оставлять Лили в Фирхолле не хотелось отчаянно, но не попытаться вытащить Сириуса было попросту невозможно, и Лили это знала.
— Ребята за мной присмотрят, — улыбнулась она Джеймсу. — Я сама за собой присмотрю, если хочешь знать.
Когда дом защитили всеми чарами, которые пришли в голову, Джеймс, Гестия и Люпин собрались туда, куда, судя по каминному ответу Кингсли Шеклболта, был отправлен отряд ауроров.
Гестия вскрикнула, едва аппарировав.
Над особняком распускалась огненная корона.
— О нет, нет, — прошептал Джеймс в тот момент, когда незнакомый ему аурор решительно взмахнул рукой, показывая будущий диаметр защитного купола.
Раздавались короткие команды, разворачивались длинные ленты заклинаний, чертились границы магического купола.
— Там Сириус! — закричал Джеймс, хватая за рукав начальника отряда, невысокого мужчину с квадратной челюстью и каштановыми волосами. — Скримджер, погодите!
— Тебе Блэка, или ты будешь пол-Англии заново отстраивать?! — рявкнул тот.
Они появились в последний момент, вынырнув из клубов дыма — бледный Регул с палочкой в руке и Андромеда, согнувшаяся под тяжестью Сириуса, ноги которого волочились по земле.
***
Небо было над головой, а через минуту он уже вглядывался в него, лёжа на траве.
Кто-то встряхнул его.
— Регул, — воскликнул кто-то, и перед глазами появилось лицо, постепенно растворяющееся в чёрно-красной дымке, — мистер Блэк!
Оцепенение медленно сковывало тело, беспамятство надвигалось, давя на грудь, как огромная тяжёлая чёрная глыба.
— Всё, — прошептал он, — всё бесполезно… дементор…
После чего глыба навалилась на него вся целиком, и больше он ничего не чувствовал.
***
Когда колдомедик тихонько пробормотала «Мерлин мой» и беспомощно прикрыла рот рукой, а Джеймс увидел взгляд Сириуса, в котором не было ничего, кроме окончательного и бесповоротного отсутствия всякого сознания, — с тем, что творилось в душе Поттера, едва ли можно было сравнивать даже пожар, бушевавший в господском доме Хланвайра часом раньше.
Теперь же просто трудно было говорить, как будто слова походили на японские звёздочки-сюрикэны и их надо было вынимать изнутри осторожно, чтобы не поранить горло.
Джеймс заметил, что рядом с ними остановился колдомедик, и поднялся на ноги.
— Что теперь?
— Скорее всего, мы сделаем необходимую проверку и вызовем сюда миссис Блэк, чтобы уладить формальности. Мне жаль, — ответил тот мягко.
— Не стоит вызывать сюда его мать, — медленно сказал Джеймс. — Так получилось, что Сириус… оставил необходимые распоряжения. — Поттер закашлялся.
— Мы должны отправить запрос в банк Гринготтс?
Джеймс смог только кивнуть. Происходящее казалось кошмаром, от которого никак не получается проснуться.
Постукивая каблуками по паркету, подошла ещё одна медичка в бледно-жёлтом халате с отрывным блокнотом в руке.
— Целитель Мэллони, пробы магического поля показывают что-то непонятное, — проговорила она, бросая быстрый взгляд на Джеймса. — Что за шум?
С нижнего этажа доносился странный оживлённый гул, в котором угадывалось несколько слов.
— Что? — воскликнула медичка, обладавшая, должно быть, более острым слухом. — Волдеморт пал?!
Люпин и Поттер переглянулись и, не сговариваясь, бросились на лестничную площадку.
На площадке четвёртого этажа толпились люди — колдомедики и небольшая группа тех, кто должен был охранять Лили и Гарри в доме Люпина в Фирхолле. Джеймс заметил в толпе Фрэнка и Эммелину с Гарри на руках, и заторможенно подумал, почему сын — на руках у Эммелины, а не у матери.
— Дайте же пройти, — воскликнул Фрэнк. — Пропустите, ребёнок ранен! — Он попытался отодвинуть с дороги пожилую даму, чьи необъятные телеса были кокетливо задрапированы халатом с розовыми кружевами, поднял голову, и на лице его появилось странное болезненное выражение.
— Джеймс, ты…
— Что произошло, Фрэнк? Где Лили? — спросил Поттер, медленно спускаясь на несколько ступеней вниз.
— Джеймс… прости, — надтреснуто пробормотала Эммелина, — мы ничего не могли сделать, он… дом обрушился, и чары…
Она пробралась сквозь толпу и, протягивая Гарри Джеймсу, пробормотала:
— Кажется, Стерджис попытался сунуться между ним и Лили и был убит, а потом…
— Потом? — замороженно спросил Джеймс, прижимая к себе Гарри.
— Мы не знаем... Лили наверняка пыталась закрыть собой Гарри... Когда он попытался убить Гарри, у него не вышло, у Гарри на лбу осталась от заклинания отметина. Должно быть, нас выследили.
— Выследили, — повторил Джеймс, словно автомат. — Выследили… а Сириус ничего не…
Джеймс перевёл взгляд на сына и увидел на лбу Гарри зигзаг раны, словно вырезанный ножом, с запёкшейся кровью, который постепенно заволокло серым туманом.
— Эй, ребёнка, держите ребёнка! — услышал он чей-то возглас, прежде чем мир вокруг погас, как будто кто-то сказал «Нокс».
Отправлено: 28.12.10 20:39. Заголовок: Здесь будет окончани..
***
Андромеда сосредоточенно разливала чай. Даже слишком сосредоточенно, боясь пролить. Руки мелко задрожали, и она поставила чайник. Муж понимающе посмотрел на неё через стол: последствия Круциатуса и нервного напряжения ни в какую не проходили, временами доставляя неудобство.
— Давай я налью, — сказала Элис, и Андромеда кивнула.
Лонгботтомы зашли к ним не то чтобы внезапно, но всё же довольно неожиданно. По-видимому, это была инициатива Фрэнка, который вздыхал по Андромеде почти всё время, что они учились в школе, и теперь решил узнать о её самочувствии.
— С тобой всё нормально? — задал он вполне предсказуемый вопрос, когда она откинулась на спинку кресла.
— Считай, отделалась лёгким испугом, — сообщила она и вздохнула. — Особенно по сравнению с братьями. Всё прочее пройдёт.
Регул был жив только благодаря специальным заклинаниям, Сириус… то ли был жив, то ли нет. В свете этого панический страх перед новым нападением, заставлявший её вставать ночью и проверять защитные заклинания на дверях и окнах, действительно был меньшим злом.
«Просто чудо, что Дора в тот день напросилась с Тедом на работу», — подумала Андромеда и призналась, чуть помолчав:
— Неспокойно только, никто не знает, что случилось с… Беллатрикс. Но тут уж, если захотят добраться, и Фиделиус не спасёт.
— Фиделиус Сириус удержал, — тихо ответил Фрэнк, — так что Джеймс с Гарри там теперь как в сейфе. Не надо было никуда уходить.
— Как Джеймс? — вступил в разговор Тед. — Мы с ним последний раз виделись в больнице.
— Так себе, — проговорила Элис. — Мне его тоже неловко видеть, мы перед ним провинились.
— Он сказал, что вы ничего не смогли бы сделать.
— Смогли бы, если бы успели, — ответил Лонгботтом. — Но часть дома обрушилась, и пока мы выбирались — получилось только наружу, пока пытались снять собственные чары недосягаемости, Волдеморт… — Он в сердцах махнул рукой. — Но только, Тед, знаешь что, его тело исчезло буквально на глазах, как будто растаяло. Дамблдор правду говорил — он уже не человек.
После того как Лонгботтомы, попрощавшись, ушли, Андромеда задумчиво проговорила:
— Как ты думаешь, Тед, может быть, нам договориться, чтобы Джеймс нас приютил?
— Почему это ты…
— Там безопасно. Да и Джеймсу с ребёнком нужно помочь. Я напишу?
***
Джеймс сидел в гостиной Вайверн в кресле за низким круглым столиком, за которым почти два года назад Регул описывал свои приключения.
Хозяйка листала бумаги, принесённые Поттером, и задумчиво хмыкала.
— Ну и что же? — наконец не выдержал Поттер. — Что это?
— Это не Поцелуй, — сказала Марэ, медленно листая страницы. — Об этом свидетельствует стабильность магического поля и кое-что ещё, но я не могу сказать точно по материалам Мэллони. Колдомедик он неплохой, но… С заменой поражённых травой костей они тоже, пожалуй, поторопились, хотя…
Джеймс слушал её внимательно.
— Он не реагирует почти ни на что и всё время спит, иногда — как будто с открытыми глазами, но это похоже скорее на сон, чем на вегетативное состояние, в котором находятся жертвы дементоров, — уточнил он на всякий случай.
— Могу сказать почти со стопроцентной вероятностью: это состояние — последствие того, что душа повреждена и утратила контроль над телом. И знаете что? — Она отложила папку, привезённую Джеймсом из Англии. — Хорошо бы нам удалось перевезти вашего друга сюда, тогда я скажу точнее.
— Не слишком понял, как такое может быть, — пробормотал Джеймс.
Вайверн нахмурилась.
— Мне трудно объяснить. Понимаете, при попытках похищения душа как бы заключает себя в кокон, при этом она в теле есть, но в то же время её как бы и нет. Можете рассматривать это как летаргический сон, если без сложных подробностей. Я могу запросить материалы из архива Совета и, если вам удастся устроить перевод вашего друга из больницы святого Мунго сюда, постараюсь помочь.
— Вы сможете отправить запрос?
— Да, я имею право при наличии документов перевести его в здешнюю магическую клинику.
— Я займусь, — сказал Джеймс, поднимаясь с кресла. — Большое спасибо, мисс Марэ.
— До свидания, мистер Поттер, — доброжелательно ответила она.
***
Шёл дождь, поэтому Вальбурга Блэк воспользовалась камином, чтобы попасть в Косой переулок. Марк Дюморье — дальний и не слишком любимый родственник — ждал её, чтобы «обсудить вопросы первостепенной важности», как было сказано в доставленном утром письме.
— Вы предпочитаете поужинать здесь, в зале, или хотите, чтобы нас проводили в кабинет, кузина Вальбурга? — спросил он.
— Это зависит от сложности разговора, — безразлично ответила она.
Дюморье задёрнул шторку «кабинета» — ниши в стене, в которой помещался стол на две персоны, закрытой с одной стороны занавесью и обитой зелёной тканью с серебряным тиснением.
Некоторое время они молча ели: миссис Блэк нехотя, её сотрапезник — не торопясь, но с удовольствием.
— Так что ты хотел сказать мне, Марк? — спросила она, когда грязная посуда исчезла со стола.
— Я соболезную в вашем горе, Вальбурга, — склонил голову он.
— Благодарю, — вежливо и холодно ответила миссис Блэк, — и это всё?
— Нет, — ответил он, переплетая пальцы и пристраивая получившийся «замок» на краю стола. — Я хотел серьёзно поговорить о будущем рода Блэков… и рода Дюморье.
— Я не представляю, о каком будущем можно говорить теперь, — сухо возразила Вальбурга.
— В сущности, можно. Послушай меня. Твой младший сын, даже если выживет, по-видимому, не сможет продолжить род, так?
— Колдомедики сказали, что выжженная Адским Пламенем магия вернётся только через поколение, а то и через два, — так же бесстрастно ответила она.
— Но Сириус формально ещё жив, и мы можем применить прецедент Аргайла.
— Вот как? — Миссис Блэк приподняла бровь. — Вам не кажется, Марк, что подобный… поступок сейчас будет воспринят крайне негативно?
— Совсем не обязательно, чтобы об этом знали все. Перевод в какую-нибудь клинику за границей — например, во Франции, — Отдел Регистрации в Министерстве можно будет вознаградить за заключение брака с моей дочерью, после чего…
Миссис Блэк мрачно смотрела на стену, на которой красовалось тёмное пятно — должно быть, кто-то из гостей схватился за обивку грязными руками. Прецедент был создан, когда Сэмюэл Аргайл за неделю до свадьбы потерял рассудок в результате неудачного эксперимента, но его отец настоял на заключении брака, и дети появились в результате действий колдомедика. Через пятьдесят лет таким же образом поступила Мара Певерелл, заключив брак от лица умственно неполноценной дочери.
— Моя дочь считает это честью для себя, а ваш долг перед семьёй…
— Моя семья погибла, — холодно прервала его Вальбурга. — Судьба, над которой не был властен даже Мерлин, так решила, и не мне спорить.
Она поднялась, отодвинула штору, мельком отметив, что пятно на стене как будто переместилось на гораздо левее, и бросила через плечо вскочившему следом Марку:
— Не советую больше меня донимать, мистер Дюморье.
За стеклянными дверями ресторана шёл дождь, и вода текла по стеклу сплошным потоком.
***
А наутро газеты запестрели заголовками. «Сын — ничто перед чистокровной спесью. Вальбурга Блэк считает трагическое происшествие с сыном удобным для продолжения рода», — гласили они.
Джеймс Поттер явился вскоре после завтрака.
— Я хотела бы знать, что заставило вас отдать предпочтение больнице в Реймсе, — сказала она, едва Поттер присел. — Чаю?
— Я тоже хотел бы знать, — ответил он, указывая на газету, — что из написанного про вас — правда.
— Мы все заслужили право узнать друг от друга кое-какие подробности.
— Колдомедики так и не смогли понять, что произошло с Сириусом, — заговорил Джеймс после недолгого молчания. — Это... это одновременно похоже и не похоже на Поцелуй. Мы обратились к энергомагам.
— Вайверн Марэ, с которой мы долгое время общались, сказала, что, скорее всего, душа просто потеряла связи с телом. Но ей нужно было удостовериться, поэтому мы перевезли Сириуса в Реймс. Она сказала, что догадки подтвердились, кое-что нужно исправить — и Сириус поправится окончательно и без последствий. А вы… действительно встречались с Марком Дюморье?
— Да, — медленно проговорила миссис Блэк. — Не знаю, как и кто об этом рассказал, если только он сам, чтобы отомстить мне за отказ.
— Так вы отказались, — сосредоточенно произнёс Джеймс. — Могу ли я спросить, почему? Вы ведь могли оспорить завещание Сириуса, и к вам бы прислушались…
— Только не теперь. — Она встала. — Но и не поэтому. Идёмте.
По лестнице, покрытой зелёным ковром, они поднялись на четвёртый этаж, и миссис Блэк распахнула одну из двух дверей, выходивших на лестничную площадку.
— Это комната Сириуса, — сказала она и добавила, указывая на гриффиндорские знамёна и маггловские плакаты, которыми в изобилии была оклеена комната: — Мне никогда всё это не нравилось, но я ничего не тронула.
Поттер попытался отделить от стены один из гербов.
— Заклятье Вечного Приклеивания, — сказал он озадаченно.
— Верно, — подтвердила она. — Мы с Сириусом очень долго воевали из-за всех этих… изображений, но когда он ушел, я, наверно, могла бы содрать всё это — вместе с обивкой или даже штукатуркой. Не скрою, мне хотелось это сделать. Но он бы ничем не смог мне помешать.
— Это было бы… нечестно? И теперь — он не смог бы вам ничем помешать?
— Именно, — кивнула миссис Блэк и добавила после некоторой паузы: — Думаю, вам пора, мистер Поттер.
— Мне кажется, миссис Блэк, что через некоторое время он сможет, и даже довольно решительно…
Миссис Блэк слегка улыбнулась — глазами.
— Счастливо вам, — сказала она, закрывая дверь.
***
Рождество, первое со дня падения Волдеморта, было отпраздновано в магическом мире с особым размахом, но бурные празднества едва ли затронули непосредственных участников событий.
В ответ на письмо Андромеды с предложением помощи Джеймс пригласил Тонксов к себе, истратив на это одну из записок Сириуса. Оказавшись в доме, который стараниями её двоюродного брата оказался самым безопасным местом на свете, она почти пришла в себя, во всяком случае, перестала вздрагивать, когда разговор заходил о Блэках.
Марэ говорила о скором выздоровлении Сириуса так уверенно, что и Джеймс отчасти заразился её уверенностью, но ничего с тех пор не изменилось.
Ожоги заживали, оставляя некрасивые шрамы, но тут уж ничего не попишешь — раны, нанесённые Адским Пламенем, бесследно не проходили ни у кого и никогда. Хуже было другое — с того дня, как Вайверн, по её собственному выражению, «кое-что подправила», не произошло ничего, что означало бы восстановление связей. Взгляд Сириуса в те редкие моменты, когда он открывал глаза, оставался отсутствующим, всё остальное время Блэк спал.
В День Подарков Джеймс заглянул на Гриммаулд-плейс и передал миссис Блэк кружевную шаль, которую по наитию купил для неё.
Скандал вокруг героических Блэков и преступной матери — Вальбурги Блэк — постепенно вышел из моды и перекочевал сначала на последние страницы газет, а затем и совсем забылся.
О Регуле можно было сказать только то, что он пока жив.
***
Когда Джеймс вёл миссис Блэк к корпусам магической клиники Реймса, уже темнело и падал медленный снег.
Комнату, в которой разместили Сириуса, трудно было назвать больничной палатой — скорее уж она напоминала гостиничный номер в уютной семейной гостинице.
Окно, заслонённое ветвями дерева, выходило в сад, но сквозь голые ветки просвечивали несколько фонарей.
Свет лампы играл на золотистых нитях, которыми была заткана лёгкая полупрозрачная штора. Миссис Блэк приподняла её, глядя на собственное отражение в чёрном окне.
Ей сказали, что сын, возможно, всё слышит, но все слова, которые приходили в голову, звучали бы слишком фальшиво, чтобы их стоило произнести. Или были слишком важными, чтобы у неё было право их сказать?
Она задумчиво прошлась по комнате, неожиданно вспомнив первый новогодний праздник, который она провела вместе с сыном.
Тогда была такая же погода, а Кассиопея устроила ей разнос за неподобающее поведение…
Она осталась с сыном, вместо того чтобы отправиться на новогодний приём к Малфоям — ей показалось, что время, которое пришлось бы потратить, улыбаясь Абрахасу и его жене, приятнее провести с маленьким Сириусом.
Тётка говорила — сухо, холодно, дельно — о многом, например, о том, что забывать о долге перед мужем и семьёй, занимаясь только детьми — недостойно, что женщины из рода Блэк никогда не позволяли себе такого...
Это было слишком правильно, чтобы отмахнуться. Но только…
У Кассиопеи не было детей, поэтому она не сказала, что забывать о детях, выполняя долг перед семьёй — недостойно матери. А теперь — слишком поздно.
— Вряд ли это можно исправить, — пробормотала Вальбурга Блэк, глядя в тёмное окно, и повернулась к двери. Оглянулась, спиной почувствовав движение, и, быстро подойдя к постели, с тревогой вгляделась в лицо Сириуса.
***
…Это было похоже на тёмную-тёмную воду, в которой не было ни сил, ни желания шевельнуть хотя бы пальцем.
На тёплый меховой кокон, внутри которого было слишком мягко и уютно, чтобы пытаться его развернуть.
На небытие, в котором нет мыслей, чувств, боли и желаний.
Иногда он поднимался на поверхность воды и видел сквозь неверную пелену, как сквозь сон, волнистое зелёное стекло или озёрную воду.
Но в этот раз было по-другому. Слишком хотелось сказать ей, что он — здесь и рад, что она пришла.
И тогда преграда поддалась.
— Сын? — нерешительно спросила Вальбурга Блэк.
— Я… здесь, — прошептал он.
***
Инесс думала, что придёт в Отдел обеспечения магического правопорядка намного раньше остальных соискателей, но, как оказалось, не всех. На скамье перед кабинетом весьма вольготно устроился смутно знакомый черноволосый парень. Она подумала, что видела его в Хогвартсе, может быть, курсом-двумя старше, и опустилась на скамью, нервно теребя карман мантии и выбросив мысли о соседе из головы. В конце концов, не парней разглядывать пришла.
Через несколько минут она услышала голос соседа.
— Боюсь, если вы будете так его дёргать, то оторвёте, — мягко и чуть иронично отметил он.
— Допустим, — отозвалась она сухо и убрала руку в карман.
— Может быть, поговорим, чтобы у вас не осталось времени нервничать? — спросил он, должно быть, заметив, что теперь она теребит карман изнутри.
— Ну давайте, — отозвалась она. — В конце концов, делать больше нечего. Вот например, почему вы решили пойти в аврорат?
— Потому что… потому что это получается у меня лучше всего, — серьёзно ответил он. — А вы?
— Я об этом мечтала с четвёртого курса. Хотела доказать, что не все чистокровные — тёмные маги.
Сосед как будто закашлялся, и она перевела на него взгляд.
— Вам что, смешно? Вы тоже думаете, что я ни на что не гожусь, кроме как выйти замуж за идиота?
— Что-что? — с интересом посмотрел на неё парень. — Вас кто-то пытался выдать замуж?
— Вот-вот, по прецеденту Аргайла, причём я узнала об этом только из газет, в школе. Очень приятно. Поэтому домой я не вернулась, — заключила Инесс.
— Только не говорите, что вы — Инесс Дюморье, — вдруг сказал он.
— И что с того?! — окончательно вспылила она.
Дверь кабинета отворилась, и в коридор выглянул чернокожий мужчина с золотой серьгой в ухе.
Отправлено: 06.01.11 23:44. Заголовок: Команда просит у чит..
Команда просит у читателей прощения за то, что заставили так долго ждать продолжения. Искренне надеемся, что оно не очень разочарует тех, кто уже прочитал начало. И больше не повторится, обещаем!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 5
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Но, ИМХО, очень уж много всего накручено...
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума