Снарри-форум

Темный коридор. Высокие оконные проемы отбрасывают молочно-серебристые пятна, разделенные на ровные лужицы тенями перекрещивающихся рам. Он идет осторожно – все говорливые половицы давно изучены.

Он бродит по замку каждую ночь. Он знает, как пламенеют доспехи в лучах алой январской зари. Как стонет черепица на крыше под осенним шквалом, и умиротворенно вздыхают стены, отогреваясь после зимних холодов. Плащ-невидимка скрывает его от любопытных первокурсников, ищущих приключений, или влюбленных парочек, ищущих уединения. Он не ищет ничего. Просто гуляет ночи напролет – бесшумно, не видя и не слыша себя. Как будто так можно забыть о собственном существовании или придумать себе другое тело, не знающее магии. Или душу, не знающую смерти Волдеморта. Или другую жизнь.

Еще одна ночь, и впереди бесконечное множество таких же ночей. И пустоты.

Когда из бокового коридора доносится шорох, он даже не меняет темпа шагов. Очередная парочка. Или Филч. Или Снейп. Ничего интересного. Он уже почти проходит мимо, когда приглушенный стон растворяется в чернеющих сводах готического потолка.

Он прислушивается. Ведь он – Спаситель мира, должен всегда всех спасать. Ну, по крайней мере, узнать что происходит. В конце концов, он – преподаватель. А если это стонет парочка, он просто уйдет, тихо и незаметно, не пытаясь спугнуть чужое, пусть даже мимолетное, счастье.

Все равно ему не хочется нарушать собственное уединение. Волдеморт мертв, что еще такого может случиться, что требовало бы его немедленного вмешательства? Он возвращается и заворачивает за угол. Он никогда не делает того, что хочется. Только то, что надо.

Полы длинной мантии, разметавшиеся по полу. Чье-то худое тело, вжимающееся в готическую нишу. Что-то нелепое, скрюченное, изломанное, на том месте, где по всем законам архитектуры должна стоять скульптура. Но когда это Хогвартс подчинялся законам? Человек шевелится и невнятно стонет. Гарри неторопливо пересекает коридор и осторожно, но уверенно сжимает острое плечо. Тот шипит сквозь стиснутые зубы и откидывается, резко, так что затылок глухо бьется о каменную стену. Побелевшее лицо, кажущееся серебристым в лунном свете. Темные провалы запавших закрытых глаз. Спутанная грива волос, отблескивающих сединой. Тени за крыльями заострившегося носа. И побелевшие от боли губы.

Этот человек всегда молчал под Круцио. Однажды он видел, как тот молча вытаскивал из ладони осколки пробирки, взорвавшейся на преподавательском столе. Так и не дознались тогда, чья это была шутка. На шестом курсе она показалась им удачной.

Новый тихий стон не в силах разомкнуть исказившийся страданием рот. Он лишь рождается в глубине грудной клетки и спотыкается, прерываясь где-то в горле.

Время будто поворачивает вспять, и он чувствует себя беспомощным мальчишкой, не знающим что делать. Он осторожно пытается взять под локоть своего бывшего учителя, поднять его с холодного пола и увести из коридора, продуваемого из конца в конец. Волшебная палочка позабыта. «Вингардиум Левиоса» не приходит ему на ум. Через широкий рукав мантии он нашаривает руку. Натыкается на ладонь – тонкие пальцы холодны как лед и с силой стиснуты вокруг какого-то предмета.

Он пытается осторожно вытащить это что-то и рассмотреть. Но встречает неожиданное сопротивление. Верно, у зельеваров должны быть сильные кисти. С тонких губ срывается даже не шепот – шорох выдыхаемого воздуха и эхо звуков. И пальцы расслабляются, позволив небольшой хрустальной склянке скользнуть в подставленную ладонь. Он не уверен, что понял все правильно. Помедлив, он подносит кромку сосуда к губам скорчившегося у его ног человека. Тот с усилием делает глоток. Несколько минут ничего не происходит. Потом медленно открываются глаза – как черные дыры, не отражающие лунного света. Снейп обводит взглядом коридор, словно бы недоумевая. Пустая склянка стоит рядом. Ветер завывает в виражах ниш и обводах колонн. Где-то слегка дребезжит стекло. Пустота.
__________

На следующую ночь он снова накидывает мантию-невидимку. Как хорошо, что магические вещи не стареют. Иначе он давно бы сносил ее до дыр. Он собирается наложить заклинание на дверь, когда рот зажимает узкая и холодная рука. Затылок прижимается к чьему-то плечу.

- Я подарю тебе новый одеколон, Поттер. Иногда надо менять... имидж.

Fin