Название: «Глазами прошлого» Авторы: Kazuki Endo & Pale Fire Рейтинг: G Пейринг: ГП, СС Жанр: северитус Дисклеймер: персонажи принадлежат Дж. К. Роулинг Предупреждение: сиквел к «Слишком поздно». Нон-кон! Саммари: в жизни все происходит тогда, когда меньше всего этого ждешь. Даже родители находятся внезапно.
Война — это чудовищное по масштабам бедствие. В ходе нее гибнут не только зачинщики, но и совершенно невинные люди, готовые во имя своих или чужих идеалов на самопожертвование или убийство. В этот раз победа была за светлой стороной. И Гарри Поттер, Мальчик-Выживший-Бесчисленное-Количество-Раз, нанес решающий удар, превративший ужасающего Темного Лорда в главу в учебнике. В дни, когда журналисты наперебой описывали последние события, а газеты ежедневно публиковали длинные списки погибших и пропавших без вести, аврорат усердно трудился, не оставляя Упивающимся ни малейшего шанса укрыться где бы то ни было. И в деле каждого из слуг Лорда, чья вина была доказана, в строке приговора стояла лишь пара слов: «Азкабан. Пожизненно». Хогвартс недосчитался многих преподавателей и учеников. В стенах школы смолк смех, улыбки померкли, замок напоминал тюрьму, охраняемую дементорами. Дамблдор не сидел на месте. В кратчайшие сроки он подыскал замену пропавшим и погибшим преподавателям и собрал экстренный педсовет. На него был приглашен и Гарри, который в последний год своей учебы увлекся Зельями с той же страстью, с какой на первых курсах – квиддичем. Поттер остался школе, чтобы ассистировать новому преподавателю, заменившему исчезнувшего Снейпа. Но по большей части это решение было ширмой. Истина крылась глубже: после войны, когда в течение нескольких недель Гарри ежевечерне накачивали зельем Сна-без-Сновидений, ему необходимы были покой и забота. Дамблдор это прекрасно понимал.
*** Собравшиеся в кабинете с большим овальным столом шумели и переговаривались, знакомились и обсуждали события последних дней, избегая упоминания самой войны, Вольдеморта и его победителя. Когда в кабинете появился Поттер, на миг голоса стихли, и несколько пар глаз уставилось на юношу. Поздоровавшись и заняв свое место, герой магического мира стал сверлить взглядом спину директора, беседующего о чем-то с Макгонагалл. Ему не терпелось вернуться в свою комнату в Северной башне. Наконец, откашлявшись, директор представил новичков преподавательского состава: профессора Зелий — пухлую добродушную ведьму-гречанку, которая сразу согласилась на предложение Дамблдора взять Гарри ассистентом; профессора Прорицания Алистера Блаватского, поляка, а также нового профессора ЗоТС — бородатого и усатого араба в белой кафии с двойным красным шнуром и разукрашенном вышивкой, магическими знаками и амулетами балахоне. Ухоженные смуглые пальцы профессора Абу-Тайруз аль Рабербы были унизаны перстнями. Смотрел араб мрачно, а говорил мало, обшаривая всех тяжелым взглядом. Из тени кафии поблескивал только кончик загорелого до благородного орехового оттенка носа. Альбус объявил, что в связи с отсутствием декана Слизерина, он сам возглавит Дом, пока совет попечителей не назначит нового декана, и сообщил, что если исчезнувшие члены Ордена Феникса не будут найдены в ближайшие десять дней, то они будут считаться погибшими. — Это решение министерства, — развел руками Дамблдор. — Как вы знаете, поиски продолжались три месяца. Конечно, пока не найдется неоспоримых доказательств смерти, Аластор Хмури, Чарли Уизли и профессор Снейп будут считаться пропавшими без вести, но даже Артур уже отчаялся. Видимо, в их гибели повинны Упивающиеся, которые были уничтожены вместе с Волдемортом. Закончив на этом, Дамблдор улыбнулся в своей привычной манере и распрощался со всеми. Гарри поспешил покинуть кабинет. Ему хотелось остаться наедине с собой, со своими мыслями. Гречанка, говорившая с акцентом, похлопала мальчика по плечу. Но едва Поттер отошел от дверей на несколько шагов, как его обогнал Раберба, направлявшийся в свои комнаты при кабинете ЗоТС. Широкий шаг привыкшего к долгим пешим прогулкам человека распугивал привидений. Впереди семенил домовой эльф, не зеленоватый, как британские, а черный с лиловым отливом, и показывал дорогу. Полы бурнуса развевались, амулеты позвякивали, на кафии колыхались алые кисточки. Замерев на какой-то миг, Гарри показалось, что он увидел… да-да, профессора Снейпа. Этот же летящий шаг и крылатые одежды… Но… бред. И Мальчик-Который-Выжил, прекрасно это осознавал. А потому, сунув руки в карманы, он с задумчивым видом побрел к лестницам, ведущим в башню.
*** Год начался. Абу-Тайруз аль Раберба оказался опытным преподавателем, который очаровывал младшие курсы своей таинственностью, а старшим внушал уважение. Он был опытным дуэлянтом, знал Темные искусства и защиту от них, и хотя по-английски говорил с акцентом и некоторыми ошибками, над ним не смеялись. Араб оказался вегетарианцем и обычно ел не за общим столом. С преподавателями он почти не общался, квиддич откровенно презирал, часто гулял в Запретном Лесу. Хагрид боялся араба до судорог. Поттер же все время проводил с профессором Зелий Агатой Папогастос и кое-чему у нее научился. Она была женщиной знающей, но скучной, а после Хэллоуина и вовсе сообщила, что должна срочно покинуть пост. Директор отважился предложить его Гарри, на что тот дал свое согласие, в корне изменив стиль преподавания. Снейповская манера должна была навсегда кануть в Лету. Уже несколько месяцев, как Северус Снейп погиб, поэтому мести за издевательство над его родным предметом можно было не опасаться.
*** Дни летели быстро. На Рождество в Хогвартсе остались только Дамблдор, Раберба и Поттер. Гарри привыкал к новому жизненному укладу, к тому же, это было его первое взрослое Рождество. Прогулки по пустой школе доставляли какое-то особое удовольствие. Но Гарри почти все время проводил в лаборатории, возясь с зельями. Это и впрямь умиротворяло. Наступившая зима оказалась на редкость холодной, и преподаватель ЗоТС кутался в меха так, что лишь кончик носа высовывался из капюшона. Даже по меркам Хогвартса, Абу-Тайруз аль Раберба был странным. Ему никогда не приходили письма. Он проверял работы радужными чернилами. Его фамильяром была прозрачная черноглазая змея — ученики сплетничали, что профессор носит ее на шее и поит собственной кровью. К тому же, все уик-энды араб проводил вне замка. Гарри почти не общался с новым преподавателем — тот казался слишком экзотичным, непонятным и вычурным. Свободное от лаборатории время Поттера поглощал квиддич. Полеты радовали не меньше тихих вечеров перед котлом. Лаборатория успокаивала нервы, а любимая игра вызывала прилив энергии.
*** Прошел первый послевоенный учебный год. Замок принял странного араба, словно давнего, хотя и подзабытого приятеля. Наступили летние каникулы. Абу-Тайруз аль Раберба остался в Хогвартсе. И Гарри решил ближе узнать таинственного преподавателя, стараясь при каждой встрече заговорить с ним... о чем угодно. Раберба не отказывался от разговоров; казалось, Гарри его занимает. А Поттер, в свою очередь, пытался понять Абу-Тайруза. Совершенно беспричинно Гарри терпеть не мог профессора ЗоТС, хотя спокойный и уравновешенный араб был намного приятнее импульсивного и вспыльчивого поляка-предсказателя.
*** Это лето не баловало Британию теплом и солнцем, но когда погода могла остановить Гарри? После одного из ужинов в Большом Зале он почти убежал в свои комнаты, где взял метлу и, закутавшись теплее, отправился на квиддичное поле. Мышцы изнывали от жажды полета. Безумно хотелось ощутить ветер в волосах и мелкие капли непрекращающегося дождя, бьющие в лицо. Абу-Тайруз аль Раберба в тот вечер побрел на ежевечернюю прогулку вокруг озера. Свои привычки араб, похоже, не собирался менять и под страхом смерти. Завидев его, Гарри подлетел ближе. Метла зависла над землей. — Хорошая погода... – мальчишка шмыгнул носом и подтянул шарф повыше. Раберба поежился. Дул пронзительный северный ветер, пробиравший до самых костей. В голову Поттера пришла шальная мысль: — Не хотите прокатиться? – кивнул он на свою «Молнию». Было бы интересно видеть Рабербу в воздухе. — Вы сумасшедший, — сообщил араб. Казалось, от одной мысли о прогулке на метле он продрог еще сильнее. Гарри лишь улыбнулся и подвинулся назад, освобождая перед собой место. Раберба сморщил нос, шмыгнул им и сел на метлу, неловко примостившись впереди Поттера. — Если уж вам так неймется, будьте любезны доставить нас в замок, — потребовал он. — О, непременно... — Гарри было не впервой катать кого-то еще, потому он ловко ухватился за метлу перед Абу-Тайрузом, почти положив подбородок тому на плечо, и взмыл вверх, сделав круг над озером и полетев в направлении замка. Костлявый араб весь состоял из локтей, ребер и торчащих даже сквозь плотные слои ткани позвонков. Приземлившись на площадке Астрономической башни, Гарри вновь шмыгнул носом прямо над ухом Абу. — Будь хоть немного теплее, можно было бы и еще полетать... — Глупости. Раберба спрыгнул с метлы и резко развернулся. — Извольте следовать за мной, — весь его акцент куда-то пропал. Гарри взял метлу в правую руку. — Куда и зачем? — поспешно выговорил он, поскольку планировал на вечер подготовку к завтрашним урокам, но пропажу акцента отметил. Профессор ЗоТС цепко взял Поттера за плечо и почти поволок за собой. Спотыкаясь и ойкая, Гарри последовал за ним, пытаясь вырваться из хватки, возмущенно рыча: — Что вы себе позволяете? Раберба втолкнул его в свои комнаты, уронил в кресло, сбросил на пол тяжелый плащ и, достав вино и пряности, начал готовить глинтвейн. Черный эльф тут же убрал одежду, забрал мантию гостя, подложил ему под ноги подушечку и вручил носовой платок. Комната Абу-Тайруза была круглой и увешанной коврами. На полу и на стенах переплетались причудливые узоры: черные, зеленые, синие, серебристые, лиловые. Потолок был расписан звездами. Вместо камина в центре комнаты над полом парила жаровня, полная углей. Пахло пряностями и чем-то неуловимым, воздух был теплым и сухим. Прозрачная змея подползла к ногам Поттера и свернулась на подушке. Гарри, попав в комнату, совершенно забыл о том, что его сюда приволокли, и стал рассматривать убранство. Заметив подушку, даже не подумал как-то комфортнее устроиться, а, увидев змею, и вовсе поджал ноги с крайне возмущенным видом. — Ну и зачем вы меня сюда притащили? Глинтвейн был готов. Раберба налил его в две чары из морских раковин, оправленных в серебро, протянул одну Поттеру. — Горячее пряное вино предупредит простуду, — сообщил араб, сунул чашу в руки гостя и сел в свое кресло, начав пить. — От любой простуды есть зелье... — сообщил Гарри и сделал несколько небольших глотков. — А что с вашим акцентом? — как бы вскользь. Недоуменно прищурившись, Раберба посмотрел на Поттера. Гарри тщательно спрятал улыбку. — Вы говорили без него... Он ведь не настоящий, так? — Этот ваш северный ветер выстудил вам мозги. Мальчишка улыбнулся в чару. — Не думаю... и вам это известно. — Что вы не думаете? Пожалуй, да. – Раберба поднялся. — Если таковы ваши представления о благодарности, мистер Поттер, лучше вам уйти — Нет, я вам, конечно же, благодарен за угощение и заботу... — поставив чашу на подлокотник. — Но вы правы... Мне не стоит задерживаться. Спокойной ночи... Араб молча кивнул, проводив Поттера взглядом. И Гарри ушел, отправившись в свою спальню.
*** Осенью был праздник — вторая годовщина победы над Волдемортом. Раберба терпеливо слушал бесконечные речи — празднование в школе было неизбежным. После пира он подошел к Поттеру. — Я слышал, что вы потеряли всю семью во время этой войны. Примите мое сочувствие. Гарри лишь одарил его взглядом «мне глубоко плевать на ваше сочувствие» и, не сказав ни слова, ушел из Зала. Выйдя к фонтану, Поттер опустился на парапет, выводя пальцами узоры на поверхности воды. Он не любил напоминаний о семье и сейчас вспоминал всех, кого потерял. Абу-Тайруз аль Раберба стоял в тени арки и смотрел на Поттера. Пожалуй, стоит покинуть этот замок. Невозможно дать что-то тому, кто отказывается брать. Почувствовав чей-то взгляд, Гарри повернулся. Стряхнув с пальцев воду, он прищурился от слепящего солнца и внимательно посмотрел на Абу-Тайруза. А тот повернулся, чтобы уйти, и заходящее солнце обрисовало его профиль с невероятной четкостью. Гарри вздрогнул. Нет... ему определенно померещилось, но… Он легко поднялся и быстрым шагом догнал Рабербу. — Гуляем? — О, да, — фыркнул араб. — Что же вы не остались в Большом Зале? — Я избегаю поздних трапез, вы могли бы это заметить. — Вы как профессор Снейп... — Гарри внимательно следил за реакцией собеседника, — Вы даже внешне похожи...
Поттер был почти уверен в своих догадках. Оставалось лишь разоблачить, но… Если он прав, то вопросов возникнет куда больше, чем у детей, когда те дознаются у родителей, откуда же они взялись. — Может быть. Я не был с ним знаком. Гарри фыркнул подобной сдержанности. — Не хотите пройти к озеру?.. Раберба молча отправился в сторону водоема. — Может, расскажете мне об этом герое войны? — предложил он. — О герое? – не поняв, переспросил Гарри. — О Снейпе. Каждый раз, как упоминается ваша гражданская война, его превозносят и при этом брезгливо морщатся. Мне интересна подобная реакция. — Он... Он был шпионом Дамблдора. Вел двойную игру... — Гарри поравнялся с Рабербой и сунул руки в карманы. — Постоянно находил для Ордена полезные сведения... И погиб на последнем задании. Директор отправил его, чтобы узнать о решающем ходе Волдеморта и месте его атаки, но Лорд... он убил Снейпа, заподозрив его в чем-то. Насколько мы поняли, Том стал в последнее время слишком мнителен и страдал паранойей, уничтожая всех, кто был рядом, не доверяя никому. Что его и погубило. — Том? — Том Риддл. Так его звали, пока он не стал Волдемортом, — Гарри остановился у кромки воды, глядя на другой берег. — Значит, Снейп погиб, как мужчина, исполняя свой долг. Тогда почему люди так странно о нем говорят? Гарри усмехнулся и посмотрел на Рабербу. — Потому что он был отменным ублюдком. — Вы имеете в виду его происхождение? — Я имею ввиду его характер... — Гарри повернулся к озеру. — Он просто был последней сволочью. И вел себя соответственно. Просто такой человек... Происхождение ни при чем. — И вы так говорите о собственном отце, — покачал головой Абу-Тайруз. — Это самое загадочное для меня в вашей культуре — полное неуважение к своим предкам. — Отце? — Гарри остолбенел, затем усмехнулся, глядя на Рабербу, но что-то внутри защемило, — Не смейте так говорить. Моим отцом был Джеймс Поттер, а не этот... — Вот как? Сначала вы обвинили покойного Снейпа в подлом происхождении, потом обвинили вашего бывшего преподавателя во лжи… — Про... — Гарри уже полностью развернулся к Рабербе. — Профессор Снейп? Какого дьявола весь этот маскарад? Я не понимаю... И почему вы говорите.... Мерлин! — в сердцах Гарри хорошенько врезал в эту просящую кулака физиономию и, стиснув зубы, направился в замок. — Ассио Поттер, — эбонитовая палочка с кольцами из слоновой кости уперлась между лопаток едва устоявшего на ногах Гарри. — Придурок. Гарри тяжело дышал. — Идите к черту, профессор Раберба, и отпустите меня по-хорошему. — А то что? — поинтересовался араб, притискивая к себе мальчишку. Кровь из разбитого носа лилась на гриффиндорскую мантию. — Мне даже палочка не нужна, чтобы справиться с тобой. Магию кровных уз никто не отменял. Поттер скрипнул зубами и напрягся. — Я не поверю во всю эту чушь. И не надейтесь! — крича в полный голос. — Я справился с Волдемортом, — уже тише. — Вы для меня не препятствие. Раберба вдруг оттолкнул его, повернулся и направился к себе, по пути залечивая нос заклинанием. Что толку говорить с ребенком, который не хочет, чтобы ты был его отцом. Джеймс Поттер победил в очередной раз. Гарри осел на землю и подтянул колени к груди. В глазах у него стояли слезы. — Лжец! — крикнул вслед Снейпу и опустил голову, содрогаясь от всхлипываний, подобная информация... да что там! Осквернение памяти отца Гарри не мог вынести... но отца ли? Закралось подозрение. Раберба поднялся в свою башню. Он уедет отсюда, как только окончится семестр. Глупо это было... с самого начал глупо.
*** Гарри пялился на озеро до ночи, не обращая внимания на студентов. Когда на небе высыпали звезды, он решил, что стоит поговорить нормально. Добравшись до комнат профессора ЗоТС, решительно постучал. Черный эльф распахнул дверь. Раберба сидел за столом, проверяя работы. Проигнорировав эльфа, Гарри вошел в комнату. — Это правда? — голос был холоден и решителен. — Моя кровь на твоей и на моей одежде, — сидящий за столом кивнул на небрежно брошенный поперек кресла балахон. — Заклинание, указывающее степень родства, есть в учебнике для седьмого курса. Если ты его забыл, спроси у Флитвика. Акцента не было — маскирующие чары не слишком устойчивы против любопытства кровных родственников. Гарри посмотрел на пятна крови, потом на Северуса, не поднимающего головы от ученических работ, схватил балахон и припустил в лабораторию. Он несколько раз повторил опыт, но все равно отказывался верить... В два часа ночи он вновь стоял у знакомой двери. Тот же эльф распахнул ее. Раберба, в своей странной одежде, сидел за столом и писал тростниковым каламом на листе пергамента. Гарри остановился в паре шагов от него. Мысли в голове путались, но признать этого… отцом… было слишком тяжело. На душе лежал камень. — Почему... черт... у меня столько вопросов... Почему ты раньше молчал? Раберба дописал строчку, отложил калам и присыпал лист песком, потом развернулся к Гарри и долго молча смотрел на него. Чары маскировки были сняты. Черные брови, черные глаза, характерный нос. Аккуратно подстриженные борода и усы с сильной сединой меняли лицо, сильный загар смягчил одни черты и подчеркнул другие, но все же, узнать Снейпа было не слишком сложно. — Потому что этого требовала твоя мать. — Ее нет уже больше восемнадцати лет, — голос дрожал. — Ты мог сказать... Ты знал, каково мне было, а вел себя как... — Гарри захлебнулся эмоциями, не в силах подобрать определение. — Тогда почему сказал сейчас? Зачем? — Если я не ошибаюсь, я не открыл тебе ничего нового. — Ты ошибаешься... — почти прошипел Поттер, сам удивляясь тому, как похож этим на... отца. — Почему ты скрыл, что выжил в войне? — Потому что я намеревался жить, — сухо сообщил Снейп. — Тебя бы никто и не тронул... Всех Упивающихся отправили в Азкабан. Ты не был виновен, ты бы не попал туда... — Теперь — да. Но год назад? Я и выжил-то случайно. Гарри опустился в кресло и обхватил голову руками, в которой бешеными ударами отзывалось биение сердца. — Гарри, — низкий голос Снейпа звучал мягко. — Если ты не хочешь услышать всю историю от меня, сходи к Альбусу за думоотводом. — К черту Альбуса и его думоотвод... — тихо произнес Гарри, — Я хочу все слышать от тебя. Рассказывай... Снейп вздохнул, вытянул длинные ноги и переплел пальцы на животе. — С начала или с конца?
— С самого начала... С моих... — Гарри сглотнул, не поднимая головы. — С моей матери... — Хорошо. Итак, твоя мать. Что ты вообще о ней знаешь? Гарри посмотрел на Снейпа. — Не издевайся... Я хочу услышать историю о вас. Будь уверен, о ней я не знаю. — Это даже к лучшему. А что ты знаешь о семидесятых годах? — Ничего, — буркнул Гарри и снова обхватил голову руками. — Тогда слушай. Магглы любят поговорить о том, как развратны современные времена, но по сравнению с семидесятыми, девяностые целомудренны, как носки первокурсников. Большинство моих ровесников потеряло невинность задолго до первых ТРИТОНов. Ни Лили, ни Джеймс Поттер не были исключением. После окончания школы, когда я стал работать с Орденом Феникса, в этом отношении мало что изменилось. Дружеская оргия считалась нормой для молодых волшебников. Супружеские измены беспокоили только чистокровных, и то слегка. Снейп переменил позу. — Джеймс Поттер был красив и богат, но бесплоден. Лили знала это, он — нет. В случае его смерти, при отсутствии наследника ей пришлось бы пойти работать за гроши, как Люпину, или вернуться к родителям. Семейный кодекс чистокровной семьи – даже если бы Джеймс был против, он бы все равно был применен. Поттер в те времена мог погибнуть в любой момент — он был так же безрассуден, как Блэк. Лили искала способ обеспечить свое будущее. Она любила мужа, но была, как и всякая магглорожденная, весьма практична. Кстати, в этом они с сестрой очень похожи. Насколько я знаю, Лили пробовала счастья с Блэком, Хмури, несколькими аврорами, которых ты не знаешь, но безуспешно. Она пришла ко мне, чтобы я помог ей. От кого бы ни был ребенок, чары и зелья позволят изменить черты младенца так, что к рождению он будет похож на того, на кого захочет мать. Мы с Лили занялись сексом. И она зачала. Гарри трясло мелкой дрожью, он пытался и не мог переварить эту информацию. — Но... но... черт! – он закрыл лицо ладонями. — Я всех вас ненавижу... — процедил сквозь зубы и поднялся, чтобы как можно быстрее уйти. — Напрасно, — спокойно сказал Снейп. — Попытайся понять. Если не меня, то хотя бы мать. Она действительно любила тебя. Пыталась создать для тебя спокойное и обеспеченное будущее. По крайней мере, половина задуманного ей удалась. А моя жизнь... это мои проблемы. Гарри обернулся и посмотрел на Северуса покрасневшими глазами, поджав губы. Тихо шмыгнув носом, он нерешительно подошел, глядя на сильные, испещренные почти скрытыми загаром следами зелий руки. Присев напротив, коснулся пальцами одной из них, просто чтобы почувствовать незнакомое тепло – истинное родительское тепло. Вопреки собственному опыту, Гарри надеялся, что сможет получить его от этого человека, хотя тот понятия не имеет, каково быть отцом. — Я не мог открыться тебе, — негромко сказал Снейп, — потому что мы — Дамблдор и я — знали, что Волдеморт вернется, и мне снова придется шпионить, а это поставило бы тебя под удар. Но свою главную задачу отца — сделать из тебя воина — я выполнил. Что касается понимания, тепла и любви — это не то, что я умею. Кроме заботы, на мой лад. — Профессор... Снейп... Северус, — подбирая обращения с той же осторожностью, что и прикосновения. — Я должен был знать... Должен был... — сжав отчаянно крепко кисть родной руки, словно хватаясь за соломинку, нечто несуществующее. — Я не предполагал, что мне придется скрываться, — ухмыльнулся Снейп. — Ты мог сказать это много лет назад... Все равно мог! — обвиняющим тоном. — Я не мог защищать тебя двадцать четыре часа в сутки. — Мне этого и не нужно было... Не было бы Дурслей... Все было бы иначе.... — Кровную защиту тебе могли дать только родственники матери. Кроме того, не ты ли сегодня высказался в том духе, что у меня ублюдочный характер? Гарри поднял взгляд. — А это так и есть... – тихо. — Ты именно таким и был все эти годы… — Неужели ты думаешь, что я могу быть другим? — усмехнулся Снейп. — Вдобавок, Лили хотела, чтобы ты не нуждался. А я... — фыркнул. — Сейчас я несколько обеспеченнее Люпина, но по сравнению с Джеймсом Поттером, я нищий. Гарри усмехнулся. — У Дурслей я в роскоши не купался. И потом, ты действительно думаешь, что я променял бы родного отца на деньги? — Это был не мой выбор. И не твой. За тебя выбрали Лили и Дамблдор. А я вообще не имел значения. Никогда. Поттер посмотрел на руки, вздохнув, и Северус притянул его к себе, неловко обнимая за плечи. Повозившись, Гарри устроился на подлокотнике кресла. Было несколько неудобно... хотя тепло. Странное тепло, не такое, как обычно... Снейп открыл рот, собираясь что-то сказать, но промолчал.
P.S.:
— Я... Я хотел спросить... А почему араб?.. Снейп улыбнулся. — В честь прадеда. — Ой... у меня есть арабская кровь? — удивленно. — Моя бабка по отцу из бедуинского рода. Я до десяти лет жил в Судане. До третьего курса даже говорил с акцентом. — Но... откуда этот эльф... и все это? — показав на убранство. — Наследство, — коротко объяснил Снейп. – Прадед умер года три назад. К тому же, я давно готовил возможность исчезнуть. Не получилось. — О... — Гарри притих и постарался незаметно вздохнуть, опустив глаза. — Не хочешь вновь стать деканом Слизерина и убрать весь этот маскарад? — Не могу. — Почему? — Часть Упивающихся еще на свободе. Кроме того, мне не хочется препираться с министерством. Кстати, ты думаешь получать высшее образование? — Да, наверное... – юноша кивнул. – Стану, как ты, зельеваром. Или, может, податься в авроры? — Тебе выбирать, — пожал плечами Снейп. — Мы можем поехать на континент или в Америку. Или даже в Японию. Лучшие кафедры алхимии — в Беркли, Киото и Сорбонне. Меня каждый год приглашали в какой-нибудь университет. — А... ты поедешь со мной? — не веря своим ушам. — Да. — Но... у тебя же тут работа... – ошарашено. — Ты ее бросишь? — Я в любом случае собирался уехать после окончания семестра. Поттер порывисто обнял Снейпа. — Я рад, ты знаешь?.. Северус потрепал сына по волосам. — Знаю. Гарри улыбнулся. — А еще я рад, что у меня есть отец... Пусть даже он Северус Снейп...
Kazuki Endo Ох, а мне понравилось, вот, просишь сиквел и думаешь, слава богу, что додумалась попросить))) Спасибо большое. Ваш Гарри великолепен, этакий юнный Пинкертон.
Kazuki Endo, прелестно... Только первая часть, хоть и грустная, но больше меня зацепила. Тут всё более приземлённо, хотя идея, бесспорно, есть. Оригинально. Правда, с первым фиком опять же расходится в сюжете...
цитатаОригинально. Правда, с первым фиком опять же расходится в сюжете...
Да,я тоже заметила. Да и не упоминаются тут Рон с герми. Вообще ни слова не сказано, но всё равно, фик мне очень понравился:)) А ведь у мя к Северитусу всегда больше притензий, чем к Снейджеру:):)) А тут прошло;))
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 31
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Только первая часть, хоть и грустная, но больше меня зацепила. Тут всё более приземлённо, хотя идея, бесспорно, есть. Оригинально. Правда, с первым фиком опять же расходится в сюжете... 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума