Снарри-форум

1. Филис

– Северус, – сонно проворчал я и попытался улечься поудобнее.

Не удалось. Пришлось разлепить глаза. Через неплотно задернутые шторы пробивался тонкий серебристый лучик лунного света, а мне в плечо упирался донельзя острый бледный локоть. Не менее острое колено пребольно уткнулось в мое бедро. Мерлин, ну каким образом этот худой человек ухитряется занимать в кровати такую чудовищно огромную площадь?

– Северус, – чуть громче и настойчивее прошептал я, одновременно пытаясь отодвинуть, для начала, хотя бы локоть. Какое-то время мне это не удавалось, но потом рука в мгновение ока отстранилась, неестественно прямо вытянувшись вдоль тела, за ней исчезло колено, а слева отчетливо повеяло напряжением.

Проснулся. И, похоже, опять обиделся. Сколько раз мы ругались из-за этой его чертовой привычки раскидываться по постели – не сосчитать. Сначала он еще как-то с юмором реагировал, да и выход из ситуации нам обоим казался таким очевидным: расширить кровать, и дело с концом. Не помогло. Нет, с первого раза мы не сдались и увеличили ложе еще чуть ли не в два раза. Вот тут-то суть проблемы стала ясна: какого бы размера ни было спальное место, каждый раз во сне Северус скатывался ко мне и упирался своими локтями-коленями в какую-нибудь особо нежную часть моего тела, и поделать он с собой решительно ничего не мог.

Отчаянно стесняясь этой своей почти детской привычки, он еще более отчаянно злился на себя и еще больше на меня, стоило мне ночью, замученному в конец, максимально вежливо попросить его собрать свои конечности в кучу. Отодвинуть же, не разбудив, не удавалось почти никогда: спал Северус всегда на редкость чутко.

– Эй, – пробормотал я, уткнувшись носом в его голое плечо и все еще надеясь, что как-то обойдется и можно будет снова нырнуть в сладкие объятия сна, – все нормально, давай спать, а?

Снейп молчал, довольно убедительно притворяясь спящим, да вот только я не мог слышать его дыхания, а значит, его состояние от сна было очень и очень далеко, уж я-то это уже научился определять. И на что он, в самом деле, рассчитывает?

– Слушай, я вот что подумал, – на меня снизошло вдохновение, – а давай заведем кошку.

– Зачем? – Северус, похоже, обалдел от резкой смены темы настолько, что тут же забыл о своем ущемленном самолюбии.

Вот и отлично! Сейчас он быстренько разъяснит мне, что кошка нам не нужна, что в доме зельевара вообще животным не место, я понуро соглашусь, и его гордость будет реабилитирована.

– Ну вот смотри, – я продолжил развивать мысль, поражаясь самому себе: и откуда только сонный разум берет эту ересь, – кошки, насколько я знаю, любят спать со своими хозяевами, а если хозяев у животного будет двое, то, скорее всего, оно станет спать между нами, то есть точно посередине кровати. Вывод: протыкать локтями ты станешь не меня, а кошку, – на одном дыхании победоносно закончил я, ожидая любой бурной реакции в ответ – от обвинений в умственной неполноценности до безудержного хохота. Хохот, конечно, был предпочтительнее, но Северус опять ухитрился меня удивить.

– Кошку, – с незнакомой мечтательной интонацией протянул он. – А у меня ведь когда-то была кошка.

– Какая? – отчего-то шепотом спросил я. Это было необычно, а значит, интересно, и все равно что вставать с утра очень рано.

– Восточная. Пятнистая и высокая, как пустынный кот. Какое теперь это имеет значение, Поттер? Спи уже, иначе с утра точно с метлы свалишься, – он напустил на себя знакомую суровость, но я точно знал, что он больше не злится.

– Так она правда спала с тобой?

– Правда, – буркнул Северус и уткнулся носом в подушку, показывая всем своим видом, что теперь-то уж разговор точно окончен.

А мне вдруг совсем расхотелось спать: я уже решил, что должен сделать, и так и пролежал до утра без сна, представляя, как сегодня, после тренировки, отправлюсь на экскурсию по всем известным мне магазинам волшебных тварей и обязательно отыщу ему кошку, похожую на пустынного кота.

Так в нашем доме и в нашей постели, точно посередине, появилась Филис – добрейшей души создание, безропотно сносившее все тычки и удары худых конечностей обожаемого хозяина еще долгие-долгие годы.

2. Трудности выбора

Краем глаза я наблюдал поверх меню за Северусом, и сегодня он моих ухищрений не замечал, по крайней мере, мне так казалось. Я так и не мог понять, зачем он каждый раз играет со мной в эту игру, стоит нам зайти в паб, а заходим мы туда крайне редко. Мне лично уже очень давно перестало быть весело, да, в общем-то, никогда и не было. Ну люблю я пиво, и что с того?

Северус вот любит красное сладкое вино, но я же ему палки в колеса не вставляю. Разве это не нормально – иметь разные вкусы, а не походить друг на друга, как братья-близнецы? Нет же, ему, видите ли, не нравится целовать меня после того, как я выпью за ужином выходного дня пару пинт. И вот так каждый раз он цедит свое вино мелкими глотками, неодобрительно косясь на мой бокал, а потом воротит нос, стоит моему лицу оказаться ближе, чем в десяти дюймах от его гиперчувствительного носа.

Я ведь всегда был готов идти навстречу: как-то заказал себе такое же вино, как любит он, а Северус, дождавшись, пока я закончу разговор с официантом, с премерзкой кривой ухмылкой взял себе пинту, наверное, самого вонючего из сортов, что варят в этом заведении, выпил бокала три за рекордно короткие для него сроки и потом уселся рядом со мной и стал нарочно дышать прямо в лицо. Нет, я признаю, запах не сказать чтобы приятный, но зачем было продолжать этот спектакль и дальше, когда я, смущаясь, сказал ему, что суть преподанного урока мне ясна, что будем отныне договариваться, кто что будет пить и тому подобное.

Но не тут-то было. В следующий раз этот гад отказался участвовать в обсуждении карты вин, пробрюзжав что-то наподобие «Поттер, ты деградировал до такой степени, что не в состоянии сам выбрать себе напиток?» или даже еще зловреднее – мне не повторить. Ну естественно, я разозлился. Да и вообще был ошарашен его поведением настолько, что вообще не заказал себе алкоголя. Северуса это, конечно, не остановило: он вновь взял то самое пиво и повторил то же шоу, что и в минувшие выходные, на бис.

Какие только комбинации я не пробовал, ему всегда удавалось оставить меня виноватым или в дураках. Мне никогда не пришло бы в голову отрицать того факта, что он любит меня, но в то же время не признать того, что он временами просто развлекается за мой счет, нельзя.

– Что будете пить, мистер Поттер? – настойчиво спросил официант, очевидно, уже не в первый раз.

Я встрепенулся, понуро глянул на сохранявшего полную невозмутимость Северуса, и вдруг меня осенило. Вот же глупость какая! И почему я ни разу не пытался поступить так раньше?

– Будьте добры, бокал Фалеско Помеле и пинту Старого Ника, – несмотря на очевидную вышколенность, официант не сдержался и приподнял бровь.

– Оба напитка вам?

Я только кивнул, со злорадным удовлетворением наблюдая за легкой и очень родной улыбкой, едва тронувшей уголок тонких губ Северуса, спокойно заказывавшего себе пинту пива – очевидно, это была моя награда. Когда официант отошел, второй уголок губ приподнялся вслед за первым.

– Я уже и надеяться не смел, что такой элементарный ход когда-нибудь придет тебе в голову.

Мне кажется, здесь стоило бы обидеться, но я только счастливо улыбался.

3. Электричество

– Поттер, я этого не потерплю, и ты это прекрасно знаешь, – Северус стоял в прихожей с Филис на руках, и его длинные гибкие пальцы нервно и явно совершенно неосознанно почесывали кошку за ухом, в то время как я левитировал в гостиную только что вынутый из кармана и увеличенный новенький телевизор.

Я только пожал плечами и ничего не ответил – толку-то? В словесных перепалках ему все равно равных нет, а если отмолчаться вовремя, то иногда можно ослиным упрямством добиться своего.

– Тебе отлично известно, – гнул свою линию Северус, – что я терплю маггловские вещи вокруг себя только в случае острой необходимости, и решительно неясно, как при том детстве, каким тебя изволила одарить судьба руками пары небезызвестных личностей, тебе самому не отвратительны эти простецкие приспособления.

– Мне нравится, – по-прежнему совершенно беззлобно объявил я. Тирада подобного рода могла бы произвести на меня впечатление лет пять назад, но не теперь.

– Поттер, – угрожающе понизил голос Северус, но я был так рад покупке, что вновь отмахнулся от него, как от назойливого насекомого.

– Не нравится – не смотри, о чем разговор?

С этими словами я еще раз взмахнул палочкой, и с телевизора, словно кожура с мандарина, очистилась вся упаковка, включая находившийся внутри пенопласт. Звук вышел настолько ужасным, что Филис жалобно взвизгнула и, выпустив когти, взяла низкий старт с рук хозяина, разумеется, оцарапав его при этом.

– Мордред! – я быстро направил палочку на глубокие царапины на предплечье Северуса, залечил их и прижался губами к вновь гладкой коже. – Прости, пожалуйста. Я не ожидал, что так будет.

– А ты вообще когда-нибудь думаешь заранее, а, Поттер?

Судя по его тону, мой метод лечения оказал заживляющее действие не только на раны, но и на настроение, и я, поцеловав его для верности еще разок, преданно заглянул в глаза, ожидая продолжения обзора моих умственных способностей.

– Вот ты, например, представляешь, насколько сложно подключить питающийся от электричества прибор в магическом жилище?

– Но у тебя же маггловский дом, – я действительно подумал об этом заранее. – Тут же даже розетки есть…

– И ими никто не пользовался лет тридцать. Дом пропитан магией насквозь, от фундамента до крыши, и я абсолютно уверен, что шансов провести сюда телевидение у тебя нет.

– И все-таки я попробую, – упрямо возразил я, отстраняясь.

– Воля твоя, но пытаться установить прибор в гостиной я тебе точно не позволю, – проворчал Северус. – Тащи этого монстра на кухню, там рядом с окном тоже осталась старая розетка, – круто развернувшись на голых пятках, Снейп удалился вглубь дома, очевидно, искать перепуганную Филис.

Конечно же, чертов телек работать не стал, полагаю, специально, чтобы окончательно меня опозорить.

На следующий день к нам зашел Рон, и мы с ним в четыре руки пытались выставить магические заслоны вокруг комода, на который я водрузил аппарат, но все наши усилия оказались безрезультатными. Потом я пошел в библиотеку и выписал все заклинания, которые могли ограничить влияние магии на определенный объект, и вечером одно за другим перепробовал на чертовом телевизоре. Тут уже даже Северус на месте не усидел: встал за моей спиной и, делая вид, что просто очень долго и почему-то на кухне пьет кофе, наблюдал за моими ритуальными танцами вокруг комода.

Танцы завершились глубокой ночью полным провалом. Утешало одно: Северус надо мной почти не насмехался, хотя именно этого я от него ожидал. Зато уж точно не ожидал того, что случилось следующим утром.

Заспанный, зевая, я выполз на кухню и обнаружил, что комод отодвинут от стены, а вокруг моего телевизора копошится абсолютно незнакомый человек ну чисто маггловского вида. Мне бы и в голову не пришло, что он имеет хоть какое-то отношение к волшебному миру, если бы не Северус, который стоял за его спиной и магией удерживал вытащенные из стены провода в натянутом состоянии, пока мужичок вбивал в выдолбленный желоб блестящий металлический полоз.

– Ну вот и все, спасибо, мистер Снейп, дальше я сам закреплю. Всего-то и требовалось – зачарованную железяку впихнуть, – жизнерадостно объявил странный тип, осторожно принимая у Северуса провода, – и будет работать ваш телек, что ему сделается. Куда втыкать антенну, вы знаете.

– Кто вы? – наконец обрел я дар речи.

– Электрик, кто ж еще? – усмехнулся в усы мужчина.

– А как же?.. – я ошарашено посмотрел на палочку в руках Северуса и абсолютно не вяжущиеся с ней молоток и зубило в руках мастера.

– Мерлин мой, – Северус картинно закатил глаза. – Поттер, не заставляй меня за тебя краснеть. Даже такое недоразумение, как ты, хоть раз да должно было слышать о сквибах, – мастер в этот момент кивнул и улыбнулся, явно ничуть не расстроенный своей судьбой. – Я уже неоднократно слышал о господине МакАртире, как о специалисте, способном примирить магические дома с маггловской техникой, вот и пригласил его помочь с решением нашей маленькой проблемы.

Нашей? Нашей?! Офигеть, да и только. Ну как, как ему удается так невозмутимо себя вести? Не он ли еще два дня назад говорил, что не потерпит телевизора в доме? И снова, в результате, я выгляжу идиотом, способным только открывать и закрывать рот, как золотая рыбка.

Любая мелочь может непредсказуемо вывести Северуса из себя – и все, пиши пропало. А потом вдруг какая-нибудь иная мелочь из тысячи происходящих вокруг нас меняет его настрой на диаметрально противоположный, и мне так редко удается даже заподозрить, в чем причина перемен. Что изменилось в этот раз? Мой поцелуй, мое упорство, поход в библиотеку, тайное желание самого Северуса иметь телевизор? Не угадать. Но хочу ли я научиться предугадывать и перестать удивляться – вот это вопрос.

Жизнь со Снейпом – по большому счету, это жизнь на вулкане, и это не всегда просто. Но устать от него, от его характера, смен настроения? Разве можно устать от ярких эмоций, которые почти каждый день дарит тебе любимый человек? Какие глупости!

– Спасибо, Северус! – я не сдержался и кинулся к нему на шею, не обращая внимания на смутившегося электрика. – Вот увидишь, не все в телевидении так безвкусно, как ты привык считать!

– конец –