Снарри-форум

Ну-ка, мальчик-слуга, налей полнее
Чаши горького старого фалерна...

Книга Катулла Веронского, XXVII

Есть авторы, которым удается писать воду так, что у читателя пересыхает во рту, хлеб – так, что начинает хотеться есть, а антоновские яблоки – так, что сводит скулы от этого удивительно чистого, свежего, ядреного осеннего запаха. Если честно, я и в классической литературе таких знаю всего трех: Бунин, Набоков и Брэдбери. Ну, возможно, еще Фицджеральд. Заметим в скобках: я не говорю о какой-то абсолютной вершине мастерства, к которой все должны стремиться, вовсе нет, как не все художники обязаны придерживаться определенного направления или стиля. Просто есть писатели, которые умеют передавать звуки и запахи – словом.

Это редкость. Встретить нечто подобное в фанфикшене – редкость вдесятеро большая. «Long Drink» Mavis Claire – удивительно неповторимая в этом отношении вещь. Собственно говоря, назвать это фиком язык не поворачивается. Это повесть, жанр которой можно назвать любовным романом тоже исключительно с натяжкой. Только дети и подростки думают «я ее люблю», «я в него влюблена», ибо чувства их, по большей части, просты, а привычка постоянно искать в себе то самое, неземное и неописуемое, зачастую приводит к тому, что за него принимается что попало. Здесь же главные герои – взрослые люди, разменявшие пятый десяток, понимающие, что в жизни стоит риска, а что прах под ногами. Это настоящие мужчины, даже если они никогда в жизни не играли в хоккей.

Сегодня будет чистый кальвадос. Даже безо льда. Чтобы от согретого в ладонях бокала пахло яблоками – томными зрелыми августовско-сентябрьскими яблоками, которые ждут своего часа на ветках или скользят по траве, и кожура лопается, и капля сока стыдливо выползает из трещины. А потом они отлеживаются, пропитываясь солнцем, дозревая, ждут своего часа.

Яблоки. Аваллон – яблочный остров. Он устроит себе Аваллон сегодня.

Сириус, вернувшийся из-за Завесы волк-одиночка, – символ потерянного поколения, на жизненном счету которого кризис среднего возраста, перманентное безденежье и баснословно дорогая маггловская выпивка.

Ремус, волк улыбающийся и молчаливый, – старый друг, переживший многое, на излете четвертого десятка умудрившийся вернуть лучшего друга и обрести любовь, как банально это ни звучит. Ему, пожалуй, больше всех везло из знаменитой Хогвартской четверки.

Северус, саркастичный, гордый и упрямый насмешник, – закадычный враг, чуткий друг, приходящий на помощь исключительно тогда, когда не зовут, – из вредности. Он отдал борьбе с Тьмой самого себя, не жалея и без остатка, – и потому остался собой и выжил.

Однако оказывается, что самой верной дружбы, самого чуткого приятельства человеку мало. Человеку всегда мало, и он ищет кого-то, кто был бы только для него и кто искал бы только его, и даже самый лучший ямайский ром не в состоянии заглушить безнадежную тоску, и остается только ломать себя в надежде на лучшее.

Настоящие мужчины – те, кто всегда достигает цели, кто одерживает верх в борьбе с миром и собой, кто побеждает не ломаясь, а гибнет непобежденным. Это лед, медленно тающий в стакане с джином и горьким, завораживающим тоником – и остающийся льдом до последней секунды своего существования.

Это то, что делает Long Drink – и жизнь – острыми, а стало быть, осмысленными.

Ты ж, погибель вина – вода, отсюда
Прочь ступай! Уходи к суровым, трезвым
Людям...

Книга Катулла Веронского, XXVII

30.04.2005