Снарри-форум

Эх, захотелось мне чего-нибудь розового и сладкого...

… Он поднимался к вершине заколдованной горы очень медленно, но неуклонно, обдирая в кровь пальцы, которыми отчаянно цеплялся за каждый чуть приметный выступ, за каждую еле видимую впадинку. От мантии и рубашки давно остались одни воспоминания, обнаженную грудь покрывали царапины и ссадины, нанесенные острыми гранями камней. Ноги постоянно соскальзывали, каждый неудачный шажок вызывал липкие волны страха. Смотреть вниз он не собирался, но бездна, раскинувшаяся под ним, приковывала взгляд, широко и гостеприимно раскрывая объятия, и юноша только огромным усилием воли заставлял себя сопротивляться этому губительному притяжению.

Что заставило его совершить столь безумный поступок? Ведь он никогда раньше не был в горах и уж тем более не совершал восхождений... И вот теперь он на полпути к пику, да не просто какой-то там обычной горки, нет – сейчас он висит между небом и землей, цепляясь руками за серую громаду, на которую не рисковали подняться вот уже больше двухсот лет. Последняя попытка, о которой было известно, закончилась так же, как и все предыдущие – диким криком, глухим ударом и искореженным телом у подножия…

Проклятая гора была совершенно невосприимчива к магии и установила свои законы для пытавшихся покорить ее – аппарировать было невозможно, чары левитации не действовали, веревки рвались после первых же шагов, а крючья соскальзывали с поверхности, словно она совершенно не обладала трением. Подняться можно было, только используя руки и ноги, без волшебства и каких-либо приспособлений…

Почему же он, наплевав на более чем красноречивые свидетельства предыдущих неудач других, с маниакальным упорством продвигается вверх? Ведь даже если легенда не врет, он никогда не сможет воспользоваться ингредиентом, за который любой зельевар готов был отдать три четверти своей жизни. Зелья никогда не были его сильной стороной, но даже если бы он и рискнул в попытке приготовить древний состав, это было бы бесполезной тратой времени – точные пропорции Северус держал в голове, не доверяя тщательно оберегаемую тайну бумаге…

Впрочем, кое-что он все же написал в своем дневнике, который Гарри совершенно неожиданно обнаружил, яростно громя после финальной битвы кабинет в подземельях, оставшийся без своего мрачного хозяина.

… Старинное зелье было изобретено совершенно случайно, являясь результатом невероятного и неповторимого стечения обстоятельств, и получило название «Желание на час», которое отражало суть и возможности варева абсолютно точно – выпивший состав всего на шестьдесят минут уподоблялся джинну, обретшему свободу и имеющему возможность воплотить в реальность не чужие, а свои мечты и стремления…

Отлично понимая, чем может грозить сознательное приготовление подобного зелья, изобретатель тщательно закодировал все записи, помимо этого для излишней предосторожности не оставив точных пропорций, а Снейп, разделяя все опасения древнего мага, тем не менее не смог удержаться от искушения и записи расшифровал, теоретически подобрав оптимальный состав. Вот только последнего ингредиента, завершающего процесс превращения теории в реальность, у него не было, и быть не могло – цветок черного эдельвейса давно превратился в миф… Поговаривали, что его можно найти на заколдованной горе Мерлина, но до сих пор никто не смог доказать правдивость подобных слухов.

И вот теперь Гарри Поттер, Герой волшебного мира, собирался проверить, насколько легенды соответствуют действительности. Что он будет делать с цветком, если сказка окажется былью, юноша при всем желании ответить не смог бы. Может, уподобившись ненормальным собирателям гербариев, засушил бы чудо между страницами какого-нибудь толстого фолианта. А может, сглатывая слезы обиды и тоски, отнес бы на место последней битвы, где и оставил бы в той самой точке, в которой суровый язвительный профессор завершил свой жизненный путь, сгорая в слепящем огне последней воли умирающего Вольдеморта. Этой участи удостоились все, носящие Метку Мрака, разделив смерть со своим Хозяином и Повелителем, сгинувшим от руки Золотого мальчика…

… Перевалившись через край вершины, Гарри в течение нескольких бесконечных минут судорожно втягивал в себя разреженный воздух, пытаясь отдышаться. Наконец, морщась от боли в ободранных руках и груди, он, приняв вертикальное положение, осмотрелся вокруг и пораженно опустился на каменистую почву, так до конца и не поверив своим глазам. Перед ним, покачиваясь на тонком стебельке и сверкая капельками вечерней росы, переливаясь всеми оттенками черного, на маленьком ровном участке земли легенда гордо расправляла нежные лепестки…

Уже протягивая руку к цветку, юноша понял – ни за что на свете он не сможет сорвать этот миф, возродившийся к жизни. Осторожно погладив кончиками пальцев полураскрытый бутон, Гарри сглотнул горьковато-терпкую слюну, рассматривая чудо и вспоминая черный как ночь водопад густых волос, оказавшихся удивительно приятными на ощупь, непроницаемую мглу агатовых глаз и невероятную притягательность горячей нежной кожи… Вспоминая единственную ночь, о повторении которой с грустью мечтал все последующие безрадостные дни, понимая всю нелепость и невыполнимость желания… Вспоминая сплетение тел, страстные стоны и слова, которых не ожидал, но о которых грезил…

Содрогаясь в мучительных рыданиях, присоединяя свои слезы к каплям, блестевшим на цветке, Золотой мальчик желал получить то, что являлось самой несбыточной мечтой из всех возможных…

… Узкая изящная ладонь осторожно легла на вздрагивающее плечо, погладила его торопливо и неуверенно, зарылась на миг в непокорную шевелюру взлохмаченных волос и, словно испугавшись такого откровенно трепетного жеста, исчезла. Бархатистый вкрадчивый голос с хорошо знакомой язвительной интонацией зазвучал за спиной, разрывая напряженно-ждущую тишину:

- Слезы не к лицу гриффиндорцу, Поттер. Заканчивайте Ваше вечернее выступление и поднимайтесь – камень не самое лучшее место для ночлега. И подумайте над тем, каким образом Вы будете транспортировать нас вниз…

Конец.